Ровно 100 лет назад Император Николай II, в ходе инспекции Галицийского генерал-губернаторства посетил взятые русскими войсками Львов и Перемышль. Появление русского Царя на только что отвоеванных у австрийцев древних русских землях стало важным событием как для православного населения Галиции, так и для армии. Ведь эта поездка вовсе не была безопасной. Возражавший против нее жандармский генерал А.И.Спиридович, отвечавший за охрану Царя, недоумевал: «Как, Государь поедет во Львов? В город, только что занятый у неприятеля, где мы ничего не знаем. Как же можно так рисковать? Да еще во время войны. Ведь это безумие». Однако Император настоял на этой поездке, которая должна была поднять дух армии и приободрить православных галичан.
Впрочем, была у этой поездки и еще одна цель ‒ секретная. «В сущности говоря, поездка Государя вызывалась следующими соображениями, о чем тогда, конечно, держалось в строгом секрете, ‒ вспоминал генерал Спиридович. ‒ По плану главнокомандующего Юго-Западным фронтом, Иванова, вернее, по плану его Начальника штаба Алексеева, победоносное занятие нашими войсками Галиции должно было закончиться перевалом через Карпаты и занятием Венгрии. К началу апреля 3-я армия генерала Ратко-Дмитриева овладела главным Бескидским хребтом, а корпуса 8-ой армии Брусилова стали спускаться с главного хребта. Ставка, относившаяся сначала к проектам Иванова и Алексеева осторожно, стала наконец на ту точку зрения, что отныне главный центр действий надо перенести на Юго-Западный фронт, что надо идти на Венгрию Предполагалось энергичное наступление по всему тому фронту».
После молебствия в Федоровском соборе Царского Села, Государь 4/17 апреля отправился в Ставку в Барановичи. 7/20 апреля Император Николай II прибыл в Гродненскую губернию, а через два дня ‒ утром 9/22 апреля ‒ был уже в Галиции на станции Броды. По пути во Львов Император посетил братские могилы павших воинов, расположенные вдоль дороги и выслушал доклад о происходящих в этой местности боях. «Знаменательный для меня день приезда в Галицию! ‒ записал Государь в дневнике. ‒ ...Выехал в моторе с Николашей (Верховным Главнокомандующим Великим князем Николаем Николаевичем. ‒ А.И.) и Янушкевичем (начальником штаба Верховного Главнокомандующего. ‒ А.И.). Чем дальше, тем местность становилась красивее. Вид селений и жителей сильно напоминал Малороссию. Только пыль была несносная. Останавливался несколько раз на месте сражений в августе м-це; видел по близости дороги братские могилы наших скромных героев. Солнце пекло, как летом».
Погода, как отмечали газеты, и в правду выдалась летняя. Описывая настроения, царящие во Львове накануне визита Императора, «Вечернее время» писало: «Город стал принимать торжественный праздничный вид. Во всех домах появились национальные флаги. Улицы наполнились тысячной толпой крестьянства Львовского и соседнего уездов, прибывшего встречать Государя всея объединенныя Руси. Многие крестьяне явились со знаменами союза русских дружин-читален. Погода выдалась на редкость славная. Весь день стояла настоящая летняя жара. С двух часов дня лавные улицы и площади были запруженными тысячными толпами народа». «Велик и трогателен был восторг галичан, когда они узнали, что к ним едет Русский Царь, ‒ вспоминал архиепископ Евлогий (Георгиевский), управлявший церковной жизнью Галиции. ‒ Несмотря на то, что точная дата приезда всячески от них скрывалась и вся железная дорога от границы до Львова была оцеплена солдатами, они узнали о времени проезда и с церковными хоругвями и иконами крестными ходами устремились к железной дороге - стояли шпалерами по пути следования царского поезда».
Во Львове Государя встречал генерал-губернатор Галиции граф Г.А.Бобринский. По пути следования царского кортежа по правой стороне улицы были выстроены шпалерами находящиеся во Львове войска, а с левой стороны тротуары заполнил народ, желавший увидеть своего Царя. «Во многих местах привлекали общее внимание живописные толпы русских крестьян, явившихся не только из ближайших сел, на также из более отдаленных углов соседних уездов. Многие из них украсились национальными лентами и явились с хоругвями и знаменами», ‒ отмечала одна из газет.
Томительное ожидание Государя сменилось ликованием, когда около половины пятого вечера Император въехал во Львов. По свидетельству очевидца, при виде царского автомобиля толпа дружно запела русский народный гимн «Боже, Царя храни». Поприветствовав войска и народ, Николай II направился в церковь. «Приехал он без всякого торжественного церемониала, в рабочей военной тужурке, быстро выскочил из автомобиля, на ходу бросив недокуренную папиросу, поздоровался со своими сестрами Ксенией Александровной и Ольгой Александровной, стоявшими при входе в храм в костюмах сестер милосердия, и направился ко мне», ‒ вспоминал архиепископ Евлогий (Георгиевский). Государь принял участие в торжественном молебне, на который помимо Свиты Государя также прибыли председатель Государственной Думы М.В.Родзянко, член Государственного Совета князь Д.П.Голицын-Муравлин, депутаты Госдумы от фракции русских националистов В.А.Бобринский, Д.Н.Чихачев и др. «Огромный храм был переполнен до тесноты, ‒ свидетельствует владыка Евлогий, ‒ генералы, офицеры, солдаты, русские, служащие в разных ведомствах (среди присутствующих я увидал Председателя Государственной думы Родзянко), местное галицкое население - все слилось воедино; длинная вереница священнослужителей, в золотистых облачениях, с о. протопресвитером Шавельским впереди, - и все это шествие возглавлялось мною. Момент был не только торжественный, но и волнующий, захватывающий душу...»
Приветствуя Государя, архиепископ Евлогий произнес торжественную речь, в которой были такие слова: «Невыразимым восторгом бьются наши сердца при мысли о том, что наш Державный Венценосец, Самодержец Всероссийский, вступает, наконец, в этот древний Галицкий удел, в этот старый русский Львов, столицы славных князей русско-галицких, в эту историческую вотчину св. князя Владимира, хоть и отторженную некогда от единой Державной Руси, но никогда не прерывавшую своей родственной духовной связи с нею. ...Обагренная кровью, облитая слезами Галичина, быть может, еще не в состоянии устроить тебе, Великий Государь, достойной встречи; но сердца доброго галицкого народа широко открыты тебе и в них глубоко запечатлелся светлый и обаятельный образ Белого Русского Царя-Освободителя и Благодетеля Галицкого народа».
Посетив после молебна госпиталь, в котором трудились его сестры - Великие княгини Ксения и Ольга, Государь отбыл в резиденцию генерал-губернатора, с балкона которой обратился к собравшемуся народу с кратким приветствием: «Спасибо за сердечный прием, да будет единая, могучая, нераздельная Русь, "ура"». Царские слова были покрыты дружным несмолкающим «ура!». «Восторг тысячной толпы, ‒ сообщала пресса, ‒ достиг апогея во время манифестации у дворца генерал-губернатора, когда Государь вышел на балкон. Высокомилостивое обращение Государя к манифестирующей толпе подняло настроение до высшей точки. Громовое "ура", тихие слезы радости были ответом на слова Государя». «Народ ревел от восторга, ‒ вспоминал А.И.Спиридович. ‒ Крестились и плакали. Государь был очень растроган оказанным ему галичанами приемом».
На следующий день, 10/23 апреля Император Николай II отбыл в Перемышль, взятый русскими войсками менее ровно месяц до этого ‒ 9/22 марта 1915 года. По пути следования, Государь общался с представителями командования, посещал раненных, награждал отличившихся солдат Георгиевскими крестами, осматривал военные трофеи. 11/24 апреля Николай II в сопровождении Верховного главнокомандующего и Великих князей Петра Николаевича и Александра Михайловича, министра Двора и свиты осмотрел павшую австрийскую твердыню. «Итак, ‒ писал Государь в дневнике, ‒ я попал в Перемышль, по милости Божией, через месяц и два дня после его падения. Масса сильных впечатлений». Вечером того же дня Император отправился обратно во Львов, а оттуда ‒ в Одессу. «Государь провел в Галиции несколько дней, ездил в только что взятую крепость Перемышль, был на самом боевом фронте; говорили, что где-то у самых окопов царский автомобиль застрял в песках, - выбежали солдаты и на руках с восторгом вынесли автомобиль. Можно ли было думать, что те же солдаты, менее чем через два года, проявят столько злобы и зверства к своему любимому Царю!» ‒ вспоминал владыка Евлогий.
Оценивая значение «Царских дней во Львове», как журналисты назвали визит Императора в столицу Галиции, газета «Прикарпатская Русь» писала: «Если Царский приезд и живая Царская ласка являются для каждого уголка необъятной Русской земли величайшим народным праздником и счастьем, то для нашей сирой, истомившейся в чужеземной неволе страны это неизмеримо большее счастье, это сугубый, исключительный праздник. Ведь мы в неизбывных цепях и тьме кромешной ждали его со всей тоской и страстью народной шестьсот лет. Ведь это впервые прибывает к нам, свободным, наш долгожданный Царь-Освободитель, наш первый Русский Белый Царь. (...) Великий, радостный день! Впервые после многих веков неволи и горя наш древний княжеский город и вся наша многострадальная страна восторженно и умиленно встречают сегодня своего долгожданного, природного, Русского Царя! Встречают открыто, торжественно, не угашая горячего порыва истомившегося народного сердца, не тая заветных дум и чаяний народных за глухой решеткой вековой тюрьмы. Встречают свободно, преданно и верно не далекого, чужого гостя, а родного и любимого Царя-Освободителя, первого державного Хозяина и Отца своего, великодушно завершающего и закрепляющего сегодня святой подвиг освобождения великой царственной лаской личного внимания и любви».
Петроградское «Новое время» в свою очередь отмечало: «После славных побед русского оружия у древнеславянских княжеских городов Галича, Львова и Перемышля прибытие Государя Императора во Львов является актом закрепления воссоединения многострадальных червенских городов. Как Императрица Екатерина II, посещая в свое время белорусские города, повторяла: "Отторженная возвратих", так ныне то же самое может быть сказано во Львове о судьбе Червонно-русской земли. <...> Будем питать надежду, что появление русского Царя во Львое и червонно-русское торжество, заключающее первый период русских побед, окрылят наших чудо-богатырей на новые подвиги в Карпатах для того, чтобы скорее получили заслуженную свободу попираемые ныне врагом "Русь Зеленая" - Буковинская и Угорская Русь за высокими Карпатскими горами. "Да будет единая, могучая, нераздельная Русь". Эти золотые слова Государя Императора раздаются по всей нашей великой родине, и дальнейшей заботой русской армии будет достигнуто завершение дела собирания земель русских, начатого московским князем Иоанном Калитой с благословения галицкого уроженца, московского святителя и чудотворца Петра».
Такие же настроения царили в те дни почти во всех изданиях, как правых, так и либеральных. Одно из них, издававшееся во Львове, выражало надежду, что визит русского Царя в Галицию, ставит точку в вопросе о Галиции, отныне ставшей «на вечные времена неотъемлемой частью великой Российской Империи», а «историческая дата 9 апреля - как великий и незабываемый день единения русского Царя с единоверным и единокровным народом Карпатской Руси, - будет началом новой счастливой поры в нашей жизни, освобожденной от векового насилия и гнета».
Князь Д.П.Голицын-Муравлин, ставший свидетелем царского визита и царивших во Львове настроений, написал по горячим следам стихотворение, разошедшееся по газетам и выражавшее в те дни настроение большей части русского общества:
Счастливый русский день, тебе да будет слава!
Тобой Галичине дарована заря
Восстановления наследья Ярослава
Глаголом благостным великого Царя!
Ты породишь века работы вдохновенной
Во имя торжества единых русских сил,
И будешь славен ты, навеки незабвенный:
Ты правду русскую во Львове воскресил!
Однако торжество это, как выяснилось совсем скоро, было преждевременным. Удержать эти древнерусские земли за собой России тогда не удалось: осуществленный противником спустя несколько месяцев Горлицкий прорыв свел на нет прежние успехи ‒ Львов, Перемышль и всю Галицию пришлось снова отдать противнику. Побывать в Галиции русским войскам довелось лишь весной-летом 1916 года во время легендарного Брусиловского прорыва, но дойти на этот раз до Львова они так и не смогли...
Подготовил Андрей Иванов, доктор исторических наук
