«Вот что наделала всего лишь одна германская подводная лодка!»

100 лет назад, 28 сентября / 11 октября 1914 года торпедированный немецкой подводной лодкой затонул броненосный крейсер Российского Императорского флата «Паллада». Вместе с крейсером погибла и вся команда. Гибель «Паллады» стала первой крупной потерей Русского флота в Первой мировой войне.

Броненосный крейсер «Паллада» был спущен на воду в 1906 году. Название свое он получил в честь одноименного русского крейсера потопленного японцами в 1904 году.  Называя крейсер тем же именем, вряд ли кто мог тогда предположить, что ровно через 10 лет он повторит судьбу своего предшественника. Новая «Паллада» представляла собой 137-метровый боевой корабль водоизмещением около 8000 тонн с 32 пушками и 8 пулеметами. Корабль принадлежал к крейсерам типа «Баян» - самой многочисленной серии броненосных крейсеров Русского Императорского флота. В течении нескольких лет эти боевые корабли составили ядро морских сил Балтийского флота, но к началу Первой мировой войны стало ясно, что этот тип крейсеров уже стал устаревать.

 

В самом начале Первой мировой войны крейсер «Паллада» отличился тем, что 26 августа 1914 года совместно с крейсером «Богатырь» захватил сигнальную книгу с германского легкого крейсера «Магдебург», севшего на мель вблизи острова Осмуссаар в Финском заливе. Этот ценный трофей, переданный британскому Адмиралтейству, сыграл решающую роль в расшифровке военно-морского кода Германии, что стало крупным успехом союзников.

Но уже через месяц немцам удалось поквитаться с «Палладой». Произошло это следующим образом. 28 сентября крейсера «Паллада» и «Баян», предшествуемые миноносцем «Стройный», вышли в дозор в устье Финского залива. В открытом море к ним присоединился миноносец «Мощный», который вместе со «Стройным», составляя охранение от подводных лодок, заняли места на крамболах «Паллады». Убедившись в том, что пришла смена - «Россия» и «Аврора», «Паллада» и «Баян» пошли ей навстречу. Когда командир «Паллады» С.Р.Магнус обнаружил, что прибывшие на смену крейсера не охраняются миноносцами, он приказал «Мощному» и «Стройному» идти к крейсеру «Россия». Оставшись без миноносцев, командир «Паллады», чтобы защитить себя от возможных атак германских подводных лодок, приказал увеличить ход до 15 узлов, а расстояние между ним и «Баяном» - до 6 кабельтовых. Но предотвратить роковую атаку не удалось. Стоявшие на палубе вахтенный начальник, сигнальщики и матросы, специально назначенные для наблюдения за водной поверхностью, проглядели перископ германской подлодки, так как смотреть приходилось против солнца, которое, отражаясь от воды, ослепляло смотрящих.

В 12 часов 14 минут вахтенный начальник «Баяна» лейтенант Селянин заметил у обоих бортов впереди идущей «Паллады» три вспышки. Раздался страшный взрыв. Вслед за этим взвились клубы бурого дыма, смешанного с паром, и поднялись столбы воды, скрывшие корабль. Мина, пущенная с германской подводной лодки, попала в боезапас «Паллады», который сдетонировав, взорвал бывшие под парами восемнадцать котлов крейсера, что и стало причиной мгновенной гибели «Паллады».

 

Один из первых русских офицеров-подводников В.А.Меркушов вспоминал: «Через полторы-две минуты дым приподнялся от воды, и на месте крейсера "Паллада" водоизмещением 7835 тонн, вооруженного двумя 8-дюймовыми, восемью 6-дюймовыми и двадцатью двумя 75-мм орудиями, плавали какие-то мелкие обломки, и не было видно ни одного человека... Зрелище было настолько потрясающим, что офицеры и команда "Баяна", выскочившие на верхнюю палубу прямо из-за обеденных столов, как бы застыли на своих местах, причем судовой врач тут же впал в тихое помешательство (доктор был списан на берег и понемногу поправился). Высота столба воды, пара и дыма, по определению с крейсера "Аврора", равнялась 3000 футов (914,4 м), вершина же его относилась ветром несколько в сторону, образуя гигантскую букву "Г". Дым продержался в воздухе около семи минут и был виден с разных судов и береговых постов на расстоянии до тридцати миль...»

А вот свидетельство ревизора крейсера «Баян» лейтенанта Лемишевского, сменившегося  в это время с вахты и спустившегося в каюту, чтобы переодеться: «Не успел я это сделать, как услышал звуки как бы от пистолетного выстрела. Надевая на ходу китель и бинокль, выскочил на верхнюю палубу. Передо мной стоял столб дыма бурого цвета, смешанного с паром. Когда дым приподнялся, на месте "Паллады" никого не оказалось. В этот момент "Баян" находился в 1-1,5 кабельтова от места гибели. В бинокль были видны летающие фуражки, бумажки и разная мелочь. Крейсер остановился и медленно двинулся назад...»

 

После того как к месту трагедии подошли миноносцы, начались поиски уцелевших членов экипажа «Паллады», но ни одного человека так и не было найдено... «Плавали только пробки от коек и спасательных поясов и какие-то деревянные части, разломанные на мельчайшие куски. (...) Спасать было некого, ибо на месте гибели не плавало не только ни одного живого человека, но и ни одного трупа. Объясняется это тем, что весь личный состав, кроме вахтенного отделения, в момент взрыва мины обедал во внутренних помещениях корабля и не успел выскочить на верхнюю палубу», - отмечал В.А.Меркушов. Лишь 8/21 октября 1914 года в районе Ганге к берегу прибило тело старшего артиллерийского офицера «Паллады» лейтенанта Л.А.Гаврилова - это было единственное тело, выброшенное морем, из всего личного состава корабля в 598 человек...

 

Среди погибших был и командир «Паллады» - капитан 1-го ранга Сергей Рейнгольдович Магнус (1871-1914). По словам В.А.Меркушова, он «был одним из образованнейших офицеров нашего флота, отличившийся в Порт-Артуре в должности минного офицера броненосца "Победа"». «К началу новой войны 43-летнего Сергея Магнуса с полным основанием можно называть морским волком, - пишет биограф капитана Ю.Д.Горбунцов. - За плечами - 27 лет флотской службы. У него восемь орденов (причем четыре получено за Порт-Артур), включая два иностранных. Один из них, Священного Сокровища, пожаловали в 1911 г. японцы, которые теперь войдут в военную коалицию с Россией. Второй, офицерский крест Почетного легиона, вручили в июне 1914-го французы». С 1907 по 1912 г. капитан Магнус командовал отрядами подводных лодок и лишь в январе 1913 г. вступил в командование крейсером. «Таким образом, - констатировал Меркушов, - первой жертвой подводных лодок на Балтийском театре оказался корабль под командой офицера подводного плавания...». Причем, за два месяца до войны «Палладу» прикомандировали к бригаде подлодок Балтийского флота для отработки торпедных стрельб. На учениях подлодка «Акула» «потопила» крейсер, пустив все три торпеды точно в цель, что произвело на командира «Паллады» сильное впечатление, и он несколько дней, по воспоминаниям очевидцев, ходил «сам не свой».

Получив донесение о гибели крейсера, командующий Балтийским флотом немедленно выслал в море все свободные миноносцы, которые в течение двух дней подряд обшаривали устье Финского залива, но германской подводной лодки так и не нашли. Уже позже, из официального немецкого издания «Война на Балтийском море» выяснилось, что «Палладу» атаковала подводная лодка «U-26» под командованием капитан-лейтенанта фон Боркхейма. Уничтожив русский крейсер, подводная лодка поспешила скрыться на глубину и 29 сентября вышла из Финского залива.

В Германии потопление «Паллады» вызвало бурное ликование. Гибель русского крейсера воспринималась как месть за немецкий крейсер «Магдебург». Капитан-лейтенант Эгевольф фон Беркхайм (1881-1915) был объявлен национальным героем. После потопления «Паллады» U-26 уничтожила минный заградитель и три торговых судна. Но в августе 1915 года немецкая подводная лодка не вернулась из очередного похода, предположительно  подорвавшись на мине у берегов Финляндии. Весь ее экипаж, включая командира, погиб.

 

Тем временем, российское общество было потрясено потерей «Паллады». «Роковая весть о гибели в Балтийском море нашего броненосного крейсера "Паллада", ставшего жертвой неприятельской мины, отзовется скорбью в сердцах всех русских людей и скорбью тем более глубокой, что вместе с затонувшим крейсером нашел себе геройскую смерть и весь личный состав, вся команда этого боевого судна, - писала в эти дни одна из российских газет. - Россия с великим национальным прискорбием молитвенно помянет героев высокого воинского долга, нашедших себе безвременную кончину в морской пучине, - но вместе  с тем все русское общество и народ соберут все силы своего могучего русского духа, чтобы спокойно и с достоинством перенести эту тяжелую утрату. Великая война требует великих жертв, - это жестокий, но непреложный закон, с которым нужно мириться, как с неизбежным».

 

Эффект произведенный гибелью «Паллады» был так силен, что русским крейсерам было приказано без особого распоряжения в дозор не выходить, и все они встали в тесной Ревельской гавани, в воротах которой завели боны из артиллерийских щитов с подвешенными к ним сетями. «В море - ни души... Вот что наделала всего лишь одна германская подводная лодка! - вспоминал русский офицер-подводник. - Эффект, произведенный гибелью "Паллады", получился потрясающий. Иронического отношения к подводным лодкам как не бывало. Как же это случилось? - говорили все. Как же обезопасить корабли от атак подводных лодок? Как быть? Вот постоянные темы разговоров в кают-компаниях. Паники не было, но настроение духа весьма подавленное».

В приказе от 27 октября / 9 ноября 1914 года за №332 командующий Балтийским флотом адмирал Н.О.Эссен был вынужден признать: «Последние недели войны ясно указали, что на некоторых морских театрах, к которым относится Балтийский, подводные лодки, мины заграждения и воздухоплавательные аппараты получают большое значение. Все эти факторы не были нами достаточно изучены перед войной, поэтому обращаю внимание всех гг. офицеров на желательность серьезного ознакомления с вопросами, связанными с подводным плаванием, минным заграждением и воздухоплаванием, так как знание дела не только может разъяснить многие заблуждения и неверные представления, но и вызовет предложение различных способов активной и пассивной борьбы с этими элементами морской войны».

 

Через несколько дней после трагедии произошло событие, воспринятое современниками как подлинное чудо. У острова Кокшер (ныне - Кери, остров у северного побережья Эстонии) нашли поднявшийся из пучины судовой образ крейсера «Паллада» - Спаса Нерукотворного, ко всеобщему изумлению, не имевший на себе не только никаких повреждений, но даже царапин. Образ был передан храму Спаса на водах в Петрограде, сооруженному в память моряков, погибших в войну 1904-1905 годов.

Что же касается крейсера, то в 2012 году музейное ведомство Финляндии сообщило об обнаружении его корпуса недалеко от Ханко. Российский корабль был обнаружен одной из групп аквалангистов еще в 2000 году, однако его находка 12 лет держалась в секрете. Потопленный крейсер покоится на глубине 60 метров и на сегодняшний день, как сообщают интернет-издания, «является одним из наиболее крупных и интересных объектов с точки зрения военных археологов и дайверов-любителей».

Подготовил Андрей Иванов, доктор исторических наук