Начало истории Человека

                                                           

 

    Что есть путь человека? Когда приходит осознания своего бытия? Каким образом наша форма приходит в cсоответствие с содержанием? Вопросы, вопросы, которые всегда мучительно отзываются в сознании человека. Эти вопросы возникают в начале нашего разумного существования, когда происходит самоопределение личности. Уже в детстве мы задумываемся о важнейшем вопросе нашего бытия – происхождении человека, вселенной, всего мироздания, в котором обитает разумная душа. Откуда появилась эта душа, что за силы толкали ее совершать действия?

        И вот обрывки фраз доносятся до нашего сознания, гласящие, что земля была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою (Быт.1, ст.2). Это о хаотическом состоянии мироздания, в котором пребывала еще неоформленная вселенная. Однако информация о Духе попадает в сознание, потому что, являясь существами духовными, невольно соприкасаемся с своим древним Началом. В детстве это происходит неосознанно, но это неосознанная связь на самом деле представляет собой связь с Божественным. Наше тусклое детское сознание невидимыми нитями устремляется навстречу Божеству, к Его вечеру и утру, получившие название дня.

         Мы не знаем Его, мы не можем дать определение не Ему, ни нашим смутным ощущениям, но то что эта связь существует определенно, не вызывает сомнений. Именно эта невидимая связь показывает, что мир не только совокупность атомов, которых ошибочно считали неделимыми, но энергия Божественного духа, послужившая толчком к преобразованию вселенной.   

               «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один» (Быт. 1: 3-5).         

         Итак, первооснова материи – световая энергия. Разве не проблески света в нашем сознании заставляли  совершать движения физическое тело? Эти проблески совершали в человеческом естестве настоящий переворот, можно сказать, пробуждение к жизни: стали обладать зрением, а, значит, видением. Приходило понимание, куда ступает нога нашего физического тела.

               «И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. [И стало так.]

И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом. [И увидел Бог, что это хорошо.] И был вечер, и было утро: день второй» (Быт. 1: 6-8).

      Первозданное водянистое вещество по воле Божьей распалось на бесчисленное количество шаров. Мироздание приобретала форму и знакомые черты. Пространство, образовавшееся между шарами, получило название тверди. Происходило движение, сутью которого были законы всемирного тяготения. Еще в восьмом веке Отец Церкви Иоанн Дамаскин писал: «Водрузивый на ничесомже землю повелением Твоим и повесивый неодержимо тяготеющую».  Задолго до Ньютона Отцы Церкви провидели законы всемирного тяготения, вне которых невозможно существование физических тел.

        В третий день Бог продолжил Свое творческое действие относительно физического времени и пространства.

                «И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. [И собралась вода под небом в свои места, и явилась суша.]  И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что это хорошо.   И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя [по роду и по подобию ее, и] дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так.  И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду [и по подобию] ее, и дерево [плодовитое], приносящее плод, в котором семя его по роду его [на земле]. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день третий» (Быт 1: 9-13).

     Началось зарождение жизни. Вряд ли у кого-то сегодня будет сомнение, что жизнь вполне способна зарождаться там, где совершенно отсутствует солнечный свет. Под влиянием первобытного света постепенно происходило зарождение жизни. Это зарождение носило постепенный характер. Сколько времени это происходило ответить довольно сложно. Да и есть ли в этом необходимость? Времени в привычном понимании этого слова в третий день творения еще не существовало. Оно появится в четвертый день, когда Господь произведет повеление о звездах и планетах.

                 «И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной [для освещения земли и] для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов; и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так. И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день четвёртый» (Быт. 1: 14-19).

       Происходит полное образование астрономического пространства, знакомого с детства. Кто из нас не смотрел в звездное небо и не поражался величию созданного? Конечно, кто-то скажет, что мироздание образовалось в результате саморазвития материи, что был взрыв, приведший к образованию небесных тел, светил и планет. Однако данная теория наталкивается на совершенно детский вопрос: кто первый бросил камень, чтобы произошло трение, в результате которого произошел пресловутый взрыв? Чтобы произошло так называемое развитие материи, должно было произвести первоначальное движение. Это совершенно очевидно. И это движение началось в результате творческого Слова Божества. Являясь жизнью по сути, Бог не мог, конечно же, препятствовать дальнейшему сотворчеству мироздания с Собой.

       «И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной. [И стало так.] И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее. И увидел Бог, что это хорошо. И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле. И был вечер, и было утро: день пятый» (Быт. 1: 20-23).

        Как и первоначально Господь творит из ничего, творит первобытные живые существа. Недаром Моисей употребляет здесь глагол бара, т.е. творение из ничего. Появляется одушевленное творение. Каждый ребенок сегодня расскажет о птеродактилях, носящих свои огромные тела над водой. Детское воображение поражается огромными размерами и пространствами, в которых обитали первобытные пресмыкающиеся и водоплавающие. В воде же зарождаются простейшие формы жизни (инфузории и проч.), которые постепенно усложняли картину мироздания. Этой картине суждено было дополниться самыми важными элементами.

            «И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так. И создал Бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их. И увидел Бог, что это хорошо. И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле.  И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими [и над зверями,] и над птицами небесными, [и над всяким скотом, и над всею землею,] и над всяким животным, пресмыкающимся по земле. И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, укоторого плод древесный, сеющий семя; — вам сие будет в пищу; а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому [гаду,] пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так. И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой» (Быт. 1: 24-31).

        Как и воде Господь дал земле живительную силу. Это не значит, что земля под воздействия света сама стала плодородить животный мир. Невозможно представить себе и переход из одного рода животных в другой. Такие переходы противоречат здравому смыслу, как и возникновение живой жизни из неорганических начал. «Когда сказал Бог: да изведет земля, - говорит Василий Великий, - это не значит, что земля износит уже находившееся в ней: но Давший повеление даровал земле и силу извести».

       Это можно представить так: небо и вода извели душу живую, в шестой же день это стало производить суша, уже готовая примерно к той форме жизни, которую мы знаем. Конечно же, вначале появляются животные огромных размеров, но постепенно флора и фауна приспосабливается к формам бытия, которое находит необходимое соответствие.

          Так называемая эволюция, как раз и представляет собой переход из одной формы в другую, но при этом, не изменяя содержание. Т.е. глупо представлять себе переход из рода слоновых в род обезьян. Такой переход способен родиться в воспаленном мозгу какого-нибудь обиженного на весь мир ученого. Хуже, когда бред этого ученого подается как научное достижение, новое слово в становлении науки (уже в детском саде нам рассказывают, что человек произошел от обезьяны). Слава Богу, что начинает происходить отрезвление. Сегодня чудо генов, открытое 150 лет назад, говорит о многом.

        Кресм Морисон, известный американский ученый, писал: «Чудо генов – явление, которое мы знаем, но которое не было известно Дарвину – свидетельствует о том, что обо всем живущем была проявлена забота.

        «Величина генов так невероятно незначительна, что, если бы все они, т. е. гены, благодаря которым живут все люди всего земного шара, были бы собраны воедино, их можно было бы уместить в наперсток. И еще наперсток не наполнился бы! И тем не менее эти ультрамикроскопические гены и сопутствующие им хромосы имеются во всех клетках всего живого и являются абсолютным ключом к объяснению всех признаков человека, животного и растения. Наперсток! В нем могут уместиться все индивидуальные признаки всех двух миллиардов человеческих существ. И о сомнении в этом не может быть речи Если это так, то как же получается, что ген включает в себе даже ключ к психологии каждого отдельного существа, умещая все это в таком малом объеме?

     Вот где начинается эволюция! Она начинается в единице, являющейся хранительницей и носительницей генов. И вот тот факт, что несколько миллионов атомов, включенных в ультрамикроскопический ген, могут оказаться абсолютным ключом, направляющим жизнь на земле, является свидетельством, доказывающим, что обо всем живом проявлена забота, что о них кто-то заранее предусмотрел, и что предусмотрение исходит от Творческого Разума. Никакая иная гипотеза здесь не может помочь разгадать эту загадку бытия».

       В шестой день творения земля, таким образом, была населена живыми существами. Но необходимо было совершенное существо. И оно было явлено. Господь творит человека. Бытие подчеркивает именно акт творения. Моисей в третий раз использует глагол бара, т.е. творение из ничего. Обратим внимание, что Господь творит человека из земной материи, из которой было сотворено животное царство. Поэтому не должно вызывать удивление некоторая схожесть человеческого естества с животным. Но в отличие от животного, Бог вдунул в наше естество Свое Святое Дыхание. В этом фундаментальное отличие от животного мира. Кроме того, человек трехсоставен и состоит из тела, души и духа.

      Тело создано из праха земного и в этот же прах и возвращается. Телесное существование схоже с существованием животного мира. Как и животное, человек обладает инстинктом самосохранения и продолжения рода, или, по З. Фрейду, сексуальным. Эти инстинкты вложены в наше существо, как и в животное, Творцом, дабы не произошло уничтожения вида. Для общения с внешним миром Господь создал пять чувств: зрение, слух, обоняние, вкус, осязание. Устроение человеческого тела представляет собой удивительное совершенство. Недаром, как свидетельствуют Отцы Церкви, ангелы были потрясены, увидев красоту человека. Но, чтобы эта красота явилась миру живой, она должна была совершать движение. Его можно совершить только при помощи души, которая представляет собой жизненную силу человеческого естества, связующее звено между телом и духом. Душа включает в себя мысли, чувства и желания, или иначе ум, сердце и воля.

      «Результаты деятельности нашего ума и чувства, порожденные сердцем, оказывают то или иное давление на волю, и наше тело производит то или иное действие или движение» (Прот. Серафим Слободской).

         Итак, жизнь телесная предполагает удовлетворение инстинктов, жизнь душевная – в потребности ума, чувств и воли.

        Однако, если жизнь человеческая будет заключаться только в удовлетворении потребностей души и тела, то бедное это существо. В человеке присутствует еще и дух. Епископ Феофан (Затворник) говорит, что это «сила от Бога исшедщая, ведает Бога, ищет Бога, и в Нем Одном находит покой. Неким духовным сокровенным чутьем удостоверяясь в своем исхождении от Бога, он чувствует свою полную зависимость от Бога и сознает себя обязанным всячески угождать Ему и жить только для Него и Им».

         Бл. Августин скажет: «Ты, Боже, создал нас со стремлением к Тебе, и беспокойно наше сердце, пока не успокоится в Тебе». Вот и ответ, почему уже в детстве испытываем беспокойство, находимся в поиске чего-то высшего и неизведанного.

         Дух же проявляется в человеке в виде страха Божьего, совести, этого Божественного посланника, и жажды Божества.

    В статье архимандрита Аверкия «Душевность и духовность» читаем:

        «Страх Божий - это, конечно, не страх в нашем обычном человеческом понимании этого слова: это благоговейный трепет перед величием Божиим, неразрывно связанный с неизменною верою в истину бытия Божия, в действительность существования Бога, как нашего Творца, Промыслителя. Спасителя и Мздовоздаятеля. Все народы, на каких бы они ступенях развития не находились, все имеют веру в Бога. Еще древний писатель Цицерон, за две тысячи лет до нашего времени сказал: "нет ни одного народа, до такой степени грубого и дикого, чтобы не было в нем веры в Бога, хотя бы он и не знал Его существа". С тех пор, - говорит ученый Геттингер, - открыты и исследованы Америка и Австралия, и в состав истории вошло бесчисленное множество новых народов, а его слова все так же остаются непоколебимыми, разве только еще боле прежнего сделались несомненными и вполне очевидными. Таким образом, сколько история насчитывает протекших столетий, столько и доказательств для этой истины.

       Второе, чем проявляет себя дух в человеке, это - совесть. Совесть указывает человеку, что право и что не право, что угодно Богу и что неугодно, что должно и чего не должно делать. Но и не только указывает, а и понуждает человека исполнять указываемое, причем за исполнение награждает утешением, а за неисполнение наказывает угрызением. Совесть есть наш внутренний судья - блюститель закона Божия. Недаром наш народ называет совесть "голосом Божиим" в душе человека.

      Третье проявление духа в человеке Еп. Феофан метко назвал "жаждою Бога". И в самом деле, нашему духу от природы свойственно искать Бога, стремиться к соединению с Богом, жаждать Бога. Ничем тварным и земным наш дух удовлетворяться не может. Кто бы из нас сколькими и сколь разнообразными земными благами не обладал, ему все хочется чего-то большего. Эта вечная человеческая неудовлетворенность, это всегдашнее недовольство, эта поистине ничем ненасытимая жажда показывает, что у нашего духа есть стремление к чему-то высшему, чем все то, что его в земной жизни окружает, к чему-то идеальному, как принято говорить, а так как ничто земное этой жажды в человеке утолить не может, то дух человека и мятется, не находя себе покоя, пока не обретет полного удовлетворения в Боге, к живому общению с Коим дух человеческий всегда сознательно или бессознательно стремится».

       На бессознательном уровне даже детское сознание принимает эти прописные истины. Пусть каждый заглянет в тайники своей души. Не увидит ли там жажду по неизведанному, но высшему началу. Что же произошло такового, что наше Божественное состояние, наше духовное положение вдруг потеряло изначальную сущность и повредилось не только в теле, но и в рассудке?

        Ведь Бог создал нас не противоречивым существом, но в единстве тела, души и духа. Более того, чтобы это единство было полным, Он творит человеку помощника, Еву, т.е. дающую жизнь, призвав их плодиться и размножаться. Таким образом, приходит понимание, что деторождение, заложенное изначально, не несло в себе семя греха. Вся вторая глава книги Бытия – рассказ о счастливой жизни человека и его жены в Божественном Эдеме. Бог явил гармонию, о которой грезит сегодняшнее человечество. Но, как это часто бывает, сие грезы не имеют ничего общего с реальностью. Нам не дано знать того состояния, в котором пребывали Адам (первый человек) и Ева. Возможно ли, принять состояние наготы, в котором они пребывали. Им был неведом стыд. Любое дитя, не осознавшее себя личностью, также не ведает стыда. Но стоит придти пониманию, как появляется стыд, этот странный спутник грехопадения, но без которого сегодня немыслимо возвращение к изначальному Бытию. Но почему произошло грехопадение человека (о чем и повествует третья книга Бытия)?

        «Суть грехопадения состояла в том, что прародители, поддавшись искушению, перестали взирать на запрещенный плод, как на предмет заповеди Божией, а стали рассматривать его в предполагаемом отношении к себе, - к своей чувственности и своему сердцу, своему разумению (Ккл. 7, 29), с уклонением от единства истины Божией в многочисленность собственных помыслов, собственных желаний не сосредоточенных в воле Божией, т. е. с уклонением в похоть. Похоть же, зачав грех, рождает действительный грех (Иак. 1, 14-15). Ева, искушаемая диаволом, увидела в запрещенном древе не то, что оно есть, но то, чего она сама желает, по известным видам похоти (1 Иоан. 2, 16; Быт. 3, 6). Какие же похоти открылись в душе Евы перед вкушением запрещенного плода? "И увидела жена, что дерево хорошо для пищи", т. е. она предположила некоторый особенный, необыкновенно приятный вкус в плоде запрещенном, - это похоть плоти. "И что оно приятно для глаз", т. е. жене показался более всех красивым плод запрещенный, - это похоть очес, или страсть к наслаждению. "И вожделенно, потому что дает знание", т. е. жене захотелось изведать того высшего и божественного знания, которое сулил ей искуситель, - это гордость житейская.

      Первый грех рождается в чувственности - стремлением к приятным ощущениям, - к роскоши, в сердце, желанием наслаждаться без рассуждения, в разуме - мечтанием кичливого многоведения, и следственно, проницает все силы естества человеческого.

      Расстройство естества человеческого и заключается в том, что грех отклонил или оторвал душу от духа, и душа, вследствие этого, стала иметь влечение к телу, к плоти и опираться на него, а тело, потерявшее эту возвышающую силу души и как само созданное из "хаоса", стало иметь влечение к чувственности, к "хаосу", к смерти. Потому и результат греха есть болезни, разрушение и смерть. Ум человеческий помрачился, воля ослабела, чувство исказилось, возникли противоречия, и душа человека потеряла целеустремленность к Богу.

       Таким образом, преступивши за предел, положенный заповедью Божией, человек уклонил свою душу от Бога, истинного всеобщего сосредоточия и полноты, образовал для нее ложное средоточие в ее самости, заключил ее во тьме чувственности, в грубости вещества. Ум, воля и деятельность человека отвратились, уклонились, ниспали от Бога к твари, от небесного к земному, от невидимого к видимому (Быт. 3, 6). Обманутый прельщением искусителя человек добровольно "приложился к скотам несмысленным и уподобился им" (Пс. 48, 13).

       Расстройство человеческого естества первородным грехом, оторванность души от духа в человеке, которая и теперь имеет влечение к чувственности, к похоти, ясно выражены в словах Ап. Павла: "Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех" (Римл. 7, 19-20). Человек постоянно имеет в себе "угрызения совести", сознавая свою греховность, преступность. Другими словами: поврежденного и расстроенного грехом естества своего человеку собственными силами, без вмешательства или помощи Божией, восстановить невозможно. Поэтому потребовалось снисхождение или пришествие Самого Бога на землю, - воплощение Сына Божия (принятие на Себя плоти), - для воссоздания падшего и растленного естества человеческого, для спасения человека от гибели и вечной смерти» (Прот. Серафим Слободской).

         Но почему Господь допустил грехопадение? Неужели Всевидящий не знал, что совершит Ева и послушный ее воле Адам? Безусловно, знал. Но, будучи Абсолютной Свободой по Сути, Бог не мог ущемить свободу в Своем творении, которое представляло собой Его образ и Его подобие. Образ и подобие Божие не может обладать рабской волей. Эта воля должна быть свободной.

       Проф. Несмелов писал: «Ввиду того, что невозможность механического спасения Богом людей для многих представляется весьма неясной и даже совсем непонятной, мы считаем не лишним сделать более подробное объяснение этой невозможности. Спасти первых людей путем сохранения для них тех условий жизни, в которых они находились до своего падения, было невозможно потому, что погибель их заключалась не в том, что они оказались смертными, а в том, что они оказались преступными. Значит, пока они сознавали свое преступление, для них безусловно был невозможен рай именно в силу сознания ими своей преступности. А если бы случилось так, что они забыли бы о своем преступлении, то этим самым они бы только подтвердили свою греховность, и стало быть - для них опять таки был бы невозможен рай в силу их нравственной неспособности приблизиться к тому состоянию, которым выражалась их первобытная жизнь в раю. Следовательно, возвратить себе потерянный рай первые люди безусловно не могли - не потому, что этого Бог не хотел, а потому, что этого не допускало и не могло допустить их собственное нравственное состояние.

       Но дети Адама и Евы не были повинны в их преступлении и не могли сознать себя преступными только на том основании, что их родители были преступники. Поэтому несомненно, что, одинаково сильный создать человека и возрастить младенца, Бог мог бы изъять детей Адама из состояния греховности и поставить их в нормальные условия нравственного развития. Но для этого, разумеется, необходимо:

      а) согласие Бога на погибель первых людей,

      б) согласие первых людей уступить Богу свои права на детей и навсегда отказаться от надежды спасения и

      в) согласие детей оставить своих родителей в состоянии погибели.

       Если мы допустим, что первые два из этих условий могут как-нибудь считаться хотя бы только возможными, то осуществить третье необходимое условие все таки никаким путем невозможно. Ведь, если бы дети Адама и Евы на самом деле порешили, что пусть, мол, их отец и мать погибают за сделанное ими преступление, то этим самым они, очевидно, показали бы только, что они совершенно недостойны рая, и стало быть - они несомненно потеряли бы его».

        Конечно, можно было бы уничтожить первых людей и создать новых. Именно такой вариант предлагал в своем фарсе известный кукловод Сергей Образцов. Но где гарантия, что, обладая свободной волей, человек вновь не начнет грешить?

         Свобода предполагает совершение поступка, и определить качество поступка, бывает, весьма проблематично. Видимо, Бог, зная человеческое естество, потому и позволил совершиться падению, чтобы впоследствии произошло восстание. Это восстание, возможно, на другом уровне бытия, т.е. человек в свое естество должен был принять Бога. Истинная свобода человека, может быть, только тогда, когда Господь становится частью его естества и бытия. Только упав, человек стал способен понимать любовь не на уровне знания, но всем своим естеством. Его поврежденное естество начинало знать то, что оно никогда, не случись грехопадения, не узнало бы.

        Начиналась ветхозаветная история, в которой человек стал уходить от Божества. Он жаждал свободы, и он получил ее. Но в этой свободе была такая тоска, что смыслом жизни Адама, становится мечта о возвращении в Эдем. Это желание станет неосознанным моментом, внутренним стержнем не только Адама, но его потомков.

          Однако в силу своего нравственного выбора эти самые потомки еще дальше ушли от Бога, как бы невольно подтверждая правильность Божественного решения об изгнании человека из рая. Ни Адам, ни его дети, ни тем более Ева не были готовы к райской жизни. Обладая великим даром пребывания во свете, им захотелось увидеть тьму. Познание толкало к обретению скорби и страдания. Жажда познания привела к бунту сатану. Надо признать, что падение или отпадение от Божественной благости происходит не в силу желания сотворить зло, но как раз из желания сотворить добро. Завершается так, как завершается. Сатана хотел стать богом. Это его желание было абсолютно глупо и неправомерно, но он оправдывал, видимо, себя тем, что он хочет добра. Но добро не строится на эгоистическом начале. А именно это начало проявилось в ангеле, бывшем вначале денницей. Господь каждому существу дал свободную волю. Узнавание этой воли многим стоило отпадения от Благодати. Но это неизбежное следствие свободы, которую даровал нам Господь.

       Но зачем нам свобода, если мы несчастливы, обладая ей? Не лучше ли получать блага и бездумно существовать, зная, что если попытаюсь нарушить заповедь, то буду умерщвлен? Но нужен ли Господу человек, совершающий каждый шаг, задавленный ужасами и привидениями? Ответ очевиден. Богу не нужен раб, Ему необходим образ Его и подобие Его, способное на самые безумные поступки, в которых Бог узнает Себя.

          Вспомним свое детство. Какие глупости только не творили, чтобы познать окружающую действительность. Иногда это было так опасно, что грозило смертью, но лезли в огонь, переплывали глубокую реку. С какой целью? Чтобы узнать не только предмет узнавания, но и самого себя. Мы последовательно нарушали заповеди, данные нашими родителями, хотя и подозревали, что за этим последует наказание. Как же Еве было не узнать того, о чем ей говорил змей. Господь определил заповедь, которая оглашала запрет. Человек не привык к запретам. И этот запрет был дан для того, чтобы деятельность человека, не знающая запретов, не привела бы к разрушительным последствиям, вследствие своего незнания. Но человек не смог и одну заповедь исполнить. Он послушался змея, который вкрался в доверие к Еве, существо которой было склонно к любознательности. Адам же показал свою бесхарактерность. Таковой не может быть силен в вере и любви. Змей же лгал, но лгал красиво, вдохновенно, наполовину перемешивая с правдой (человек, действительно обрел знание о добре и зле, но смерть стала результатом этого знания). Обещая знание, он хотел получить союзника в своей, как ему казалось, праведной борьбе с Творцом. А борьба для змея представлялась справедливой. Ведь всякая революция начинается с раскрепощения личности. Денница, восстав против Бога, требовал для себя свободы. Он не хотел исполнять волю своего Творца, он жаждал исполнять свою волю, и это ему виделось добром, его добром. Божественная воля раздражала его, и особенно раздражало то, что Бог нашел Себе в человеке помощника, способного управлять землей. Возможно, что лукавый примерял на себя тогу властителя земли. В результате падения человека и животный мир потерял Божественную Благодать. Клеветник рода человеческого стал в какой-то степени властителем падшего мира. Он не смог быть владыкой вселенной, но хотя бы части удалось. Наверно, это и была цель его искушения Евы и Адама.

        К сожалению, Адам повел себя в высшей степени по-человечески. Он не себя сделал виноватым, но объявил виновной Еву (Быт. 3;12),  и даже Самого Бога, Который дал Адаму такую жену. Конечно же, без осознанного покаяния невозможно совершить возвращение в Эдем. Эдем же отныне охранялся Херувимом. Древо жизни навеки осталось в раю, человек же в результате грехопадения, получил смерть, она стала частью его жизни. Вместе с уходом из рая Адам и Ева постепенно потеряли и точное месторасположение Эдема. Сегодня, видимо, это неважно. Главное – человек потерял блаженство, способность к сотворчеству с Богом в раю в безгрешном состоянии.

       Итак, возвращение – это трудный путь обретения первоначального образа и подобия Божия. Что же есть образ и подобие Божие? Святое Предание учит:  «ОБРА3 БОЖИЙ: находится в свойствах и силах души. Бог есть Дух невидимый, Который все в мире проникает, все оживляет, и в то же время Он есть Существо независимое от мира; душа человека, присутствующая во всем теле и оживляющая тело, хотя и имеет известную зависимость от тела, однако остается существовать и по смерти тела. Бог вечный; душа человека бессмертна. Бог премудрый и всеведущий; душа человека имеет силу познавать настоящее, помнить прошедшее и даже иногда предугадывать будущее. Бог преблагий (т. е. предобрый, премилостивый) - и душа человека способна любить других и жертвовать собою. Бог всемогущий, творец всего сущего; душа человека имеет силу и способность мыслить, творить, создавать, строить и т. п. Но, конечно, существует безмерное различие между Богом и силами души человеческой. Силы Божии безграничны, а силы души человеческой весьма ограничены. Бог есть Существо абсолютно свободное; и душа человека имеет свободу воли. Потому человек может желать, но может и не желать быть подобием Божиим, ибо это зависит от свободного желания самого человека, от его свободной воли.

         ПОДОБИЕ БОЖИЕ зависит от направления душевных способностей. Оно требует духовной работы человека над собою. Если человек стремится к истине, к добру, - к правде Божией, то он становится подобием Божиим. Если же человек любит только самого себя, лжет, враждует, делает зло, заботится только о земных благах и думает только о теле своем, и не заботится о душе своей, то такой человек перестает быть подобием Божиим (т. е. похожим на Бога - Отца своего Небесного), а делается похожим в своей жизни на животных и может окончательно уподобиться злому духу – диаволу» (Прот. Серафим Слободской).

         Поэтому работа по формированию человека в изначальном смысле этого слова начинается с самого рождения. Бог создает наш образ, который должны претворить в подобие, т.е. происходит становление истинного бытия или… небытия. Начальная же педагогика лежит в области семейных отношений. В семье зарождается взгляд на сущность вещей и на предметы как таковые. В семье мы начинали познание мира, вырабатывая отношение к окружающей среде. Но что любопытно, не встретим упоминаний о взаимоотношениях Адама и Евы с Каином и Авелем (хотя, возможно, это отношение кроется в имени, например, Каин – это человек от Господа, Авель же – призрак, пар). А ведь начало человеческой истории как социального явления начинается именно с появлением на свет Божий Каина и Авеля. Ветхозаветное предание не выделяет этого момента человеческой истории. Мы знаем лишь, что первенец – Каин -  испытывал зависть к своему младшему брату Авелю. Свящ. Писание подчеркивает, что Каин был земледельцем, а Авель – пастырем стад своего отца. И тот и другой примерно приносили положенную жертву Богу. Авель лучшее животное из стада, Каин – от плодов земных. Но отчего жертва Авеля принимается, а Каина – нет? Все дело в сердечном движении братьев. Авель испытывает глубокую благодарность и любовь к Творцу только за то, что Он даровал жизнь, Каин же злиться, потому что видит расположение Бога к своему брату. Ему неприятно, что его, первенца Адамова, Творец обходит Своей милостью. Его зависть рождается из желания понравится Отцу. Его трагедия лежит в чрезмерном себялюбии. Проблема Каина в нем самом. Виновато ли воспитание его родителей? Вряд ли. Зло начинает свое движение, как это не парадоксально, с территории добра. Личностная интерпретация добра зачастую приводит к искажению и рождается извращенное добро.

       Это явление социальное, но кроящееся в области человеческой индивидуальности. Именно свою индивидуальность и проявлял Каин. Отказаться от своей исключительности для Каина было невозможно, поэтому он готов был совершить убийство своего брата, только потому, что жертва Авеля была угодна Бога, а его, стелившиеся черным дымом по земле, не угодна. Как это не покажется странным, но, чтобы заявить себя личностью, Каину требовалось убить своего родного брата, т.е. совершить противное Божественному и человеческому естеству злодеяние.

        Возможно, это покажется странным, но, если вспомним свое далекое мальчишеское детство, то обнаружим столкновения детей между собой за обладанием авторитетом, за право быть первым, и это право часто отвоевывалось в жестоких схватках со своими сверстниками. Дух Каина присутствует в нашем душевном движении однозначно. Разве не стремимся в ярости своей устранить соперника? И делаем это из добрых побуждений, желая комфорта и свободы. Но это желание в первую очередь личного характера.

        То, что сотворил Каин, было для него так естественно, что он даже не боялся дерзить Богу.  «Бог обратился к Каину, желая, чтобы он покаялся, и спросил его: "Где брат твой Авель?" Каин дерзко ответил: "Не знаю; разве я сторож брату моему?"

       Тогда Бог сказал ему: "Что ты сделал? Кровь брата твоего вопиет ко Мне от земли. За это ты будешь проклят и будешь скитаться по земле". И Каин, мучимый совестью, с женою бежал от своих родителей в другую землю» (Прот. Серафим Слободской).

          Обратим внимание, что Каин, «мучимый совестью», бежал в поисках другой земли, причем Господь наложил запрет на убийство Каина. Сыну Адама давался шанс, время на осмысление, начиналось великое неприкаянное скитание Каина и его наследников по всему лицу земли. Но почему в его душе родилась зависть? Почему она дошла до такой формы ненависти? Ведь Каин убивает близкого человека – брата. Ответ, видимо, лежит  в психологической плоскости. Авель представлял собой, действительно, образ Божий и стремился быть подобным Ему; Каин же стремился не к горней жизни, его душа была привязана земными путами. Недаром он земледелец. Все его порывы, все его представления связаны с землей: ему некогда взглянуть на небо. Его мировоззрение примитивно, он не способен на творческий взлет. Его странствие по земле после убийства брата не есть путь покаяния, но жгучей тоски и глубокой скорби (хотя повеление Бога не трогать Каина, видимо, было связано с тем, чтобы убийца осознал всю тяжесть произошедшего). Но не по брату, а по своему личному состоянию, которое стало испытывать дискомфорт. В историю вошла личность, испытывающая не просто дискомфорт социальных отношений, но не могущая определить свой духовный статус определенно. С Каина начинается путешествие, сопровождаемое мифическими историями, в которых легенды будут перемежаться с правдой. В этом контаминированном бытии начнется становление цивилизации. Это становление будет сопровождаться уходом от Бога. Странствие или приближает к Творцу или отдаляет.

           Детское сознание тянется к Богу, но стоит обнаружить в себе конфликт с самим собой, как начинается история раздвоения и расстройства. Мы становимся странными людьми, в сознании которых живет воспоминание об эдемском житии. Это воспоминание – то единственное, что направляет человека к спасительной гавани, и не дает возможности подчинить себя животным инстинктам. Хорошо еще, что детское сознание не знает всех опасностей преобладания животных инстинктов над душой. Оно все пробует наощупь, чтобы обжегшись, все-таки искать Того, Кого потеряли в далеком прошлом.

          Но потомство Каина являет интересный пример того, как можно вследствие своего скитания не приблизиться к Богу. Удалившись от Творца, человек начинает уповать на свои собственные силы. Каин и его потомки вступают в борьбу с природой, рождая культуру. И это была не только земледельческая культура, но культура борьбы за свое существование. Человек обретает социум. В этом социуме война становится обычным явлением. Там, где грубое неверие, где смысл жизни в изобретении орудий труда, в приспособлении к материальным условиям, взаимное истребление, чтобы найти место под солнцем есть объективная реальность. Жажда материального благополучие приводит к желанию постоянных услаждений. И вот  уже Ламех, шестой от Каина, нарушает естественный ход отношений между мужем и женой, становясь двоеженцем. Этот Ламех откровенно объявил свою страсть чуть ли не святыней.

        «Подчиняясь своей страстной натуре, он взял себе две жены — Аду и Циллу. От них родились сыновья, которые явились изобретателями первых ремесел и искусств. От Ады родился Иавал. Он первый изобрел палатки и с ними начал вести вполне кочевую жизнь, перенося шатры и перегоняя стада с одного места на другое. Брат его Иувал был более поэтической натуры и прославился изобретением инструментов, посредством которых можно выражать порывы и чувства души. Он первый изобрел гусли и свирель и есть отец всех играющих на них. Гусли или арфа (по-еврейски кинур), по описанию Иосифа Флавия, имела десять струн, на которых играли при помощи плектра — особой музыкальной палочки. Изобретение Иувала, конечно, представляло простейшую форму струнного инструмента. Замечательно при этом, что первые музыкальные инструменты изобретены братом первого скотовода-кочевника, принимавшим, вероятно, в  занятиях последнего близкое участие: большой и счастливый досуг этого занятия дает более всего поводов к такому изобретению. От Циллы у Ламеха также родился замечательный сын по имени Тувал-Каин. Он прославился самым полезным изобретением для борьбы с природой, именно пришел к мысли воспользоваться металлами для приготовления из них прочных орудий защиты и хозяйства и стал ковать эти орудия из меди и железа. До него все орудия для защиты или инструменты для домашних хозяйственных занятий, вероятно, приготовлялись из камня, дерева или костей. Дикие народы до сих пор обходятся с такими орудиями, и в постепенном приближении их к цивилизованным народам эти первобытные орудия сменяются сначала медными и бронзовыми (в южной Америке — золотыми), а потом уже железными. Сестру Тувал-Каина Ноему — «Прекрасную» — предание называет изобретательницей тонов и песен. Но поэзия, в собственном смысле, обязана своим началом самому Ламеху, этому отцу стольких изобретателей. Восхищенный изобретениями своих сыновей, а особенно Тувал-Каина, он обратился к своим женам с такою речью:

Ада и Цилла, послушайте голоса моего,
Жены Ламеховы, внимайте словам моим:
Я убил бы мужа за язву мне,
И отрока за рану мне.
Если за Каина отомстится всемеро,
То за Ламеха в семьдесят раз всемеро.

        В этом шестистишии представляется первый пример собственно поэтической речи в первобытную эпоху, и песнь эта представляет верное отражение еврейской, как самой древней поэзии. Что касается содержания этой первобытной поэмы, то, в общем, смысл её таков. Среди насилий и жестокостей того времени, особенно свирепствовавших между потомками Каина, Ламех утешает своих жен уверением, что с помощью медного и железного оружия, находящегося теперь, благодаря изобретению Тувал-Каина, в его руках, он может убить всякого, кто бы осмелился оскорбить его; и если Каину было обещано, что за него отомстится всемеро, то в руках потомства Ламехова теперь есть средство отмстить за себя в семьдесят раз всемеро. В этой поэме выразился тот дух высокомерия и самонадеянности, которым отличалось в своей жизни и в своем характере потомство преступного и мрачного изгнанника. Ламех смотрит на только что изобретенное оружие, которое выковал его сын, и из груди его вырывается песнь торжества. Как далеко он опередил своего предка Каина, принужденного беспомощно скитаться по земле! Он уже не нуждается теперь в посторонней помощи и сам сумеет защитить себя во всякое время. Он не только не боится убийства, но он сам воспевает убийство. Вот к чему пришло потомство первого убийцы» (А.П. Лопухин).

       Итак, потомки Каина явились основателями не только материальной культуры, но и культуры, частью которой является литература и искусство. Искусство, действительно, тесно связано с плодами природы, с деятельностью рук человеческих. Поэзия же тесно сплелась с утверждением эгоистического начала, которое является частью страстного порыва, т.е. эгоизм неразрывно связан с сексуальным инстинктом. Это фундамент искусства. Само слово искусство ведет свое происхождение от искуса. Можно сказать, что в основе культуре лежит мотив искушения, даже искушение как таковое.

       Змей от земли, от земли и каинова культура и искусство. Вкрадчиво и очарованно она входила в сознание потомков первых людей. Рождался миф, в котором сознание человека испытывало земное притяжение и в то же время глубокую тоску по чему-то неведомому. Свои представления о земле и небе человек облекал в поэтические формы, рождая свою мировоззренческую формулу, которая становилась его правдой бытия.

        Но эта правда была слишком односторонней. Вера в собственные представления неизбежно ведет к пороку и преступлению, несовместимым с религиозным мировоззрением. Материальной культуре потомков Каина должен был быть противовес. Таким противовесом явился третий сын Адама Сиф.  «Сифом начинается в истории то поколение людей, которое по своему духовному настроению представляло полную противоположность потомству Каина. В поколении Каина люди, поклоняясь единственно материальной силе, все свои способности (до полного забвения о Боге) обращали на вырабатывание и приобретение средств, увеличивающих эту силу; здесь, напротив, вырабатывалось и развивалось совершенно иное, более возвышенное направление, которое, пробуждая в людях смиренное сознание человеческой беспомощности и греховности, устремляло их помыслы к верховному Покровителю, давшему падшим людям обетование будущего избавления. Направление это заявило о себе уже при сыне Сифа — Еносе: «тогда, говорит библейская летопись, начали призывать имя Господа Бога (Иеговы)». Это, конечно, не значит, что до этого времени совершенно не было в употреблении молитв, как призывания Бога. Религия стала выражаться во внешних формах, а, следовательно, и в молитве, еще при первых сыновьях Адама — в приношении Богу дара. Выражение это означает лишь то, что теперь в поколении Сифа призывание имени Господа Бога сделалось открытым исповеданием их веры в Бога, знаменем, которое отличало их от Каинова поколения с его грубым безверием и нечестием. Высшим выразителем и представителем этого направления явился Енох, который «ходил пред Богом», т.е. во всей своей жизни отражал высоту первоначальной человеческой чистоты и святости. Вместе с тем, Он первый сознал, к какой бездне порочности и греховности может привести каиновское направление, и выступил первым проповедником и пророком, предвозвещавшим страшный суд Божий над «нечестивыми». «Се, говорил он, идет Господь со тьмами святых ангелов Своих сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие, и во всех жестоких словах, которые произносили на Него нечестивые грешники» (Иуд. 15:16). В награду за это высокое благочестие и великую веру Бог «взял его» с грешной земли и тем освободил от вызванной грехом смерти (Евр. 11:5)» (А.П. Лопухин).

         Обратим внимание, что в потомстве Сифа находим человека, который не познал смерти и пребывает в раю, как пребывал когда-то его прадед Адам. Фактически Бог показал человеку путь, по которому следует идти и который являлся спасительным в ветхозаветной истории. Но главное, что человеку было дано великое духовное сокровище – вера в Бога, присутствие Которого было частью их жизни. Сиф и его потомки стали обладателями духовной связи между человеком и Творцом. Кстати, такое обладание продлевало физическую жизнь человека. Известно, что потомки Адама и Сифа жили от 700 до 950 лет. Это совершенно неудивительно, зная состояние первобытной природы, искажение которой происходило не сразу и во многом благодаря неразумной деятельности человека. Кроме всего прочего, долголетие способствовало сохранению в человеке бесценного опыта общения с Богом. Вспомним, какое глубокое значение имеет для дитя общение с дедушкой и бабушкой, этими носителями нравственной правды в семье. Дедушка и бабушка являются создателями мифа, в основе которого их бесценный жизненный опыт, к которому детское сознание испытывает доверие. В этом доверии кроется вера в Высшее Существо, с Которым общались наши предки. Но долголетие имело и другую сторону. А.П. Лопухин размышляя по этому поводу, писал, что, «долголетие могло служить и удобнейшим средством умножения и распространения зла в человечестве. При необычайной редкости случаев смерти, с ее ужасами, совесть людей лишена была одного из страшнейших предостережений; затем, сообщество злых людей содействовало умножению зла и порока, а кажущаяся отдаленность суда или избавления могла придавать смелость самому дерзкому неверию и кощунству. И вот, действительно, зло стало сильно разрастаться в мире; но высшего своего развития оно достигло вследствие смешения между собою потомков Каина и Сифа, и именно, когда по грубому влечению чувственности «сыны Божии (потомки Сифа) увидели дочерей человеческих, (из потомства Каина), что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал». В это время земля была уже значительно населена, но вместе с заселением ее распространилось страшное зло порочности и развращения. «И увидел Господь Бог, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время». Это, очевидно, была не простая порочность испорченной натуры, а всеобщее господство открытого и Дерзкого греха и восстания против Бога. От преступно сладострастного общения потомков Сифовых с потомками Каиновыми произошло поколение «исполинов на земле», слагаясь на свою силу, они внесли в человеческое общество ужасы насилия, бесправия, хищничества, сладострастия  и всеобщего неверия в обетование будущего избавления. Когда поколение Сифа жило обособленным, оставалась еще надежда на сохранение истинной религии и связанного с нею обетования, а теперь погибла и эта надежда, и оставался единственный исход для искоренения порока и неверия на земле — истребить все существующее человечество. И вот, при виде такого состояния людей, «раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем. И сказал Господь, истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю; ибо Я раскаялся, что создал их». Как созданные одновременно с человеком и для человека, животные постоянно должны разделять участь человека».

          Это было, видимо, тяжелое для Господа решение. Такое решение можно было совершить еще во времена Адама, но Отцу хочется, чтобы его сыновья все-таки обрели благодать. Преступление ведет неизбежно к наказанию. Слава Богу, что в среде человечества нашелся великий праведник земли – Ной. Это удивительно! Среди всеобщего развращения сохранить себя, свою семью, сохранить духовную связь с Творцом. Потрясающий подвиг, равному которому трудно найти в истории.

        Бог решил истребить человека посредством всемирного потопа. И что интересно, человеку было дано время на покаяние. Ной и его семья строили ковчег, а все остальные продолжали жить в жутком грехе, насмехаясь над Ноем. Но был ли потоп на самом деле, или это мифологическое предание, так сказать поэтический вымысел?

        О. Серафим Слободской пишет, что «распространенность предания о потопе свидетельствует о том, что потоп был событием, охватившим все человечество, и оно сохранилось в памяти многих ветвей человеческого рода. Исследователь Артур Гук сообщает, что халдеи, финикияне, вавилоняне, фригийцы, сирияне, персы, греки и даже армяне - все они имели, более или менее, согласные сказания о потопе. Повествование фригийцев, например, упоминает Еноха, как предвозвестившего потоп, и передает, что он плакал и молился об участи ожесточенных нераскаявшихся жителей допотопного мира. Найдена была древняя фригийская монета, с грубым изображением ковчега, и букв "N-0" на одной из ее сторон, несомненно, относящихся к Ною. Дальше мы обнаруживаем, что Индия и Китай имеют записи о потопе и, что при потопе, был спасен некто с семью человеками его семьи. Мексиканцы имели предание о человеке, который сделал судно, чтобы спастись при имевшей наступить катастрофе».

      Зачем нужен вымысел о столь грандиозном событии? Очевидно, что оно произошло.

О. Серафим добавляет в своих размышлениях: «Ко всему следует указать, что на основании научных (геологических) раскопок установлено, что имеется в земле мощный слой глины, илистого наслоения, который не имеет в себе никаких остатков органической животной жизни. Этот слой резко отделяет слои каменного века (палеолита), от последующих слоев: неолита, бронзового и железного века. Французский ученый Мортилье, назвал этот слой hiatus, т. е. перерыв. Это илистое наслоение со дна морского произошло, как полагают, под действием мирового катаклизма, т. е. суша опустилась ниже уровня океана, воды которого и затопили всю землю, все горы. Как и говорит о том Моисей:"и разверзлись все источники великой бездны" (Быт. 7, 11), а затем уже упоминает о дожде. Причем эти илистые наслоения покрывают мощным слоем всю Европу, Северную Африку и Западную Азию, до высоких гор. Ученый Кювье так и назвал эти отложения, этот мощный илистый слой, Deluge (Делюж) – потоп».

       Но потоп важен, конечно, как духовное явление. Это начало борьбы за человека, причем в этой борьбе принимает активное участие Сам Господь Бог. Если ранее наблюдаем, что человеку предоставлена полная свобода, то теперь видим, что Бог вмешивается в структуру нашего поведения. И не просто вмешивается, но становится непосредственным участником нашей истории. Бог – главное действующее Лицо, способствующее нашему освобождению и спасению.

        Понять замысел Божий, порой, кажется невозможным, но, если внимательно всмотреться в историю цивилизации, то обнаружим попечение Бога о Своих верных чадах. Те же, кто отрицательно относились к Божественному Бытию фактически сами себя подвергли истреблению. Жестоко ли? Тяжело наблюдать, как человек сам себя уничтожает. Но как остановить того, кто не желает останавливаться? Уничтожали себя титаны, и уничтожение было титаническое.

        Но стало ли человечество лучше? Семья Ноя, получив от Бога откровение, что отныне не будет наказание потопом, соответствовала ли Божественному образу и подобию? Два его сына, Сим и Иафет, будут следовать отцовскому преданию, но уже Хам, непочтительно отнесшийся к отцу, выпившего незнакомого напитка, в результате чего опьянел, будет в своих потомках проклят Ноем.

        Что заставляет человека совершать непочтительные поступки? Наверно, все-таки не стоит забывать о пораженности первородным грехом. И опять-таки человек ощущает себя структурно независимым, эта независимость психологически ведет его к осознанию своих поступков, как неизбежных, как следствие его природы. А эта природа по мере увеличения человеческого рода становилась, к сожалению, все греховнее и греховнее. Но в то же время, она знала, что есть добро и зло. А это немаловажный факт, способствующий познанию мироздания. В этом познании должна была неизбежно наступить разъединенность человеческой личности. Эта разъединенность была предвидена Господом уже тогда, когда Ною было разрешено внушение мясной пищи. В этом, казалось бы, маловажном факте скрыта чрезвычайная глубина. Бл Феодорит скажет: «Бог, провидев наклонность человека к идолослужению и обоготворению животных, дал плоть сих последних в пищу, дабы познал, сколь неприлично воздавать божеское почтение земным существам, которые можно убивать и съедать».

         Стремление к идолослужению, к обоготворению природы, к сожалению, после поражения первородным грехом, станет естественным для человека. Потому-то последует и запрещение вкушения крови животных.

        «Давая новый закон о пище, Бог вводит в него существенное ограничение — запрещает употреблять в пищу кровь животных. Причина этого запрещения указывается здесь же, именно в том, что кровь животного как бы отождествляется с его душой. Подобная идея встречается и во многих других местах Священного Писания (Лев. 17:11,14; Втор. 12:16;). Любопытно, что кроме Священного Писания, она находится в сочинениях многих древних писателей, и по преимуществу у классиков (Вергилия, Емпедокла, Пифагора и др.). Таким образом, общенародная психология древности основной принцип животной жизни, т.е. то, что называется душою, полагала скрытым в крови его. Становясь на точку зрения этой наивной психологии и желая на почве ее внушить человеку возможно больше уважения ко всякой чужой (в том числе и животной) жизни, Бог и дает запрещение употреблять в пищу кровь. Это — первая Ноева заповедь; впоследствии, при Моисее, она получила более подробное изложение и более обширную аргументацию физическую, моральную (обрядовую; Притч. 28:17) и преобразовательную (Лев. 17:11; ср. Евр. 10:4 и Ин. 1:17)» (А.П. Лопухин).

      Важнейшим моментом в Божественном повелении человеку было требование мира. Бог запрещал убивать себе подобных. Человек ставился вновь, как в Адамовы времена, на царское место. «Закон, запрещающий человекоубийство, получает свое изъятие, но такое, которое еще более укрепляет силу этого закона, сдерживая нарушение его страхом соответствующей (подобной же) расправы. Это позволение прекрасно выражает собой дух и сущность всей ветхозаветной морали, требовавшей ока за око, зуба за зуб, жизни за жизнь (Исх. 21:24; Лев. 24:20; 2 Цар. 1:16;). Здесь же лежит основание древнему обычаю кровной мести, культурным пережитком которого, до известной степени, являются и наши современные дуэли. Но христианство, привнесшее в мир новые гуманные начала, давно уже осудило эту практику: как невольного, так даже и вольного убийцу он заповедует не умерщвлять, а всячески исправлять его и возвращать к истинно человеческой жизни.

      "ибо человек создан по образу Божию..." Вот внутреннее, глубочайшее основание того, почему убийство человека особенно преступно. Создание человека по образу Божию, ставя его как бы в отношение некоторого духовного родства с самим Богом, делает его личность священной и неприкосновенной, так что решительно никто, не исключая и самого человека, не имеет права посягать на его жизнь, единственным распорядителем которой является лишь сам даровавший ее Бог. В этих словах важно отметить, во-первых, то, что здесь implicite подтверждается отличие образа от подобия, а во-вторых, и то, что наличность образа Божия не отрицается и в нашем человеке» (А.П. Лопухин).

       Можно сказать, что Господь заключал Завет не просто с человеком, не ведающим что он творит, но с образом Своим, прошедшим длинный исторический отрезок пути. Этот Завет до сих пор стоит перед глазами человека, когда радуга является нашим взорам.

       Но, взирая на радугу, человек все-таки ощущает свою особую историю. Ему хочется отдельности в Бытии. Грех, как это не парадоксально, скрыт в нашем личностном отношении к мирозданию. Именно желание выделиться вело человечество к строительству Вавилонской башни. Бытописатель записал слова древних: «прежде, нежели рассеемся по лицу всей земли...», т.е. человек уже жаждал разъединения. Строить, творить, созидать, когда душа поражена гордостью, дело хлопотное и, видимо, бесперспективно.

       И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать…

      «Бог, — говорит святой Иоанн Златоуст, — обыкновенно поступает так: когда намеревается послать наказание, то прежде показывает великостъ грехов и как бы представляет оправдание, а потом уж и наказывает» (Быт. 3:11,22-23 и 6:5-7).

        Итак, человечество обладало единым языком, этим уникальным лингвофилософским явлением, сохраняющим единство не просто человеческой природы, но и непосредственную взаимосвязь с Творцом. Но почему Бог сотворил смешение языков?

       «Смешением языка и рассеянием племен само собой разрушалось богопротивное дело, имевшее целью политическое объединение племен под властью одного из них и притом нечестивого... Этим полагались преграды всеобщему разливу нечестия и разврата из одного средоточия... Если бы существовала всемирная столица, как средоточие нечестия и разврата и если бы существовал повсюду один язык, тогда бы весь мир сделался тем, чем впоследствии сделалась Ханаанская земля, мерзостями своими истощавшая долготерпение Господа» (еп. Виссарион). 

               Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле (Быт 11: 9).

          «Этот стих представляет собой заключение ко всей истории вавилонского столпотворения. По смыслу данного места, происшедшее здесь чудо смешения языков сообщило свое имя и самой местности, которая получила имя “Вавилон;” такого же толкования относительно этого имени держится и И. Флавий. Очевидно, как, Библия, так и И. Флавий производят слово “Вавилон” от еврейского глагола "balal" что значит “смешивать.” Но новейшие ориенталисты разлагают это имя на составные его части — Bab-Bel, т.е. “двор, или ворота Бела,” древне-вавилонского божества. Однако если и можно признать некоторое значение за последним производством, то его во всяком случае должно отнести уже к позднейшей эпохе, к тому времени, когда в Вавилоне утвердилось почитание бога Бела, а событие вавилонского смешения успело уже несколько изгладиться из памяти народа.

          Знаменательный факт вавилонского столпотворения и последовавшего за ним рассеяния народов произошел в эпоху Фалека, или Пелега, представителя четвертой послепотопной генерации, жившего приблизительно в половине VI-го века после потопа (Быт. 10:25 и 11:1б-17). В истории божественного домостроительства о спасении человеческого рода он образует своего рода эру, заканчивающую собою одну эпоху — эпоху универсальной истории всего человечества и начинающую другую — историю одного Богоизбранного потомства Симова, из которого через Авраама и Давида имел родиться и сам обетованный Мессия.

        Историческая достоверность этого события подтверждается многими согласными преданиями древности и результатами современных научных раскопок на Востоке. В ряду древних традиций особенного внимания заслуживает рассказ Абидена, приведенный Евсевием в его “Приготовлении к Евангелию,” где, между прочим, мы читаем следующие замечательные строки: “вскоре после потопа произошли на земле люди, гордые своею силою и ростом, презрители богов, которые задумали построить высоченную башню на том месте, где теперь Вавилон, намереваясь через нее подняться на самое небо. И вот, когда их постройка уже приближалась к небу, боги послали сильные ветры, которые и разнесли эту башню. Развалины ее доселе стоят и называются Бабель, потому что до этого времени все люди говорили одним языком, а теперь на них было наведено смешение многих и различных языков.”

         Краткие, но еще более близкие к Библии, отрывки этой истории найдены были англ. уч. Георгом Смитом и в клинообразных текстах, вошедших в состав так называемого “халдейского генезиса.” Тот же самый ученый, производя свои знаменитые раскопки, открыл и развалины этой башни вблизи развалин др. Вавилона. Судя по описанию Геродота и Плиния, эта знаменитая башня неоднократно достраивалась и перестраивалась, имея в цветущую пору своей истории значение главного храма или пантеона вавилонских божеств, именно — семи планетных божеств, причем каждому из этих божеств посвящался особый этаж башни, окрашенный в свой отличительный цвет» (А.П. Лопухин).

        Кстати, всматриваясь в детство человека, не увидим ли схожих моментов в его становлении как личности. Вначале нераздельное единство с родителями, потом желание выделиться из ряда, познание себя и окружающего мира приводит к падениям и взлетам; после стремление к особому языку, отличному от родительского; потом вживание в природу, которая видится поэтическим мифом, героем в которой чувствуем себя или того, на которого хочу быть похожим.

       Древние люди в желании самости дошли до отрицания истинного Божества. Нет, они признавали Верховного Отца, но и стихии природы вдруг обрели для них божественную силу. Это путь, по которому пойдет человечество.

        Слава Богу, что в роде Сима, Бог найдет себе человека по имени Аврам, который непосредственно общался со своим Отцом.

                                                                          ***

       И сказал Господь Авраму: пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего (и иди) в землю, которую Я укажу тебе и Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое, и будешь ты в благословение… (Быт 12: 1-2)

        «Посмотри, — говорит по поводу этого святой Иоанн Златоуст, — как с самого начала праведник был приучаем предпочитать невидимое видимому и будущее тому, что уже находилось в руках... Подумай, возлюбленный, какой возвышенный, необладаемый никакой страстью или привычкой, дух потребен был для исполнения этого повеления!»

      Это редкость! Но именно этот человек станет родоначальником народа, где будет явлен миру Мессия, в Авраме будут благословлены все народы, потому что в его потомстве будет рожден Спаситель мира. Ради этого он получил в наследие землю Ханаанскую.  «Окруженная таким образом горами, степями и морями, эта страна, предназначенная в наследие избранному народу, больше, чем всякая другая, благоприятна была для воспитания его вдали от языческого влияния. С другой стороны, находясь в средоточии известного тогда мира, на перепутье между Европой (со стороны моря), большей частью стран Азийских и Африкой, эта страна представляла весьма много удобств для распространения повсюду евангельской проповеди» (еп. Виссарион).

     Таким образом, глубокий смысл Бытия был сокрыт Господом в глубокой древности. Человеку была дана надежда, он не был оставлен своим Творцом, даже несмотря на то, что пути человечески далеко отстояли от Бога и Отца. Язычество и нечестие явились своеобразным искушением человеку: он потерял свой божественный облик, но оставил себе жажду поиска неизведанного, заложенного в его натуре.

       Нелегка судьба ждала и верного Авраама. Вера всегда проходит через испытания, чтобы укрепиться еще более, или упасть. Страдаемый от голода Авраам вместе с Сарой, женой своей, Лотом, племянником своим, бежит из Ханаана в Египет, славимый изобилием плодов. Зачем преданному Богу бежать в языческую страну? Не бывает ли так, что верный Богу иной раз следует к язычникам, чтобы у них сохранить свою веру неповрежденной? Но как сохранить веру и жизнь, когда у тебя красивая жена?

        Когда же он приближался к Египту, то сказал Саре, жене своей: вот, я знаю, что ты женщина, прекрасная видом;  и когда Египтяне увидят тебя, то скажут: это жена его; и убьют меня, а тебя оставят в живых;  скажи же, что ты мне сестра, дабы мне хорошо было ради тебя, и дабы жива была душа моя чрез тебя (Быт. 12: 11-13).      

         Комментируя сей эпизод А.П. Лопухин скажет: «Как бы мы ни оправдывали поступка Аврама, но однако не в состоянии уничтожить в нем некоторого элемента малодушия и хитрости. Единственным оправданием его служит лишь грубость нравов той эпохи, позволявшая смотреть на брачный вопрос слишком широко и снисходительно, и безвыходное положение Аврама, заставлявшее его прибегнуть к меньшему злу, чтобы избегнуть большего — собственной погибели и полного порабощения Сары. Впрочем, святой Иоанн Златоуст в этом добровольном соглашении супругов и взаимном пожертвовании их своими интересами ради общего блага (один — правами мужа, другая — достоинством верной жены) видит венец их супружеской любви и образец, достойный подражания».

       Можно сказать, что ложь во спасение, этот удивительный феномен человечества, станет его неотъемлемым спутником. Бог не оставит семью Аврама, и фараон, возжелавший Сару, будет поражен болезнью, в результате чего Аврам и его жена будут отпущены восвояси. Бог вновь вмешивается в историю верного себе человека. Он утверждает его автономию, видит его слабости, но при этом не лишает свободы. Представим себе, если бы Аврам был предоставлен самому себе. Жизнь превратилась бы в сплошной кошмар, где насилие и жестокость стали бы ежеминутным спутником, и самое страшное: отсутствие надежды. В этом мире богом становится фараон, от слова которого зависит жизнь, имущество, семья. Языческий мир и возвел человека с его страстями и инстинктами на уровень бога, карающего и милующего. Это стало естественным ходом языческой истории: истинный Бог был потерян, потому бога искали в человеке. По большому счету человек становился атеистом с большим количеством суеверий. И только Авраму удалось удержать нить Богообщения. И неважно, как будут происходить те или иные события, важно то, что в этих событиях Аврам был верен своему Творцу. Да хитрил, возможно, малодушничал, но и сохранил мир в душе, чтобы соединить эту душу с Богом.

         И Господь возблагодарит верного Своего. Аврам станет богатейшим человеком Востока, будет обладателем многочисленного скота и драгоценных камней. Давая человеку собственность, Господь, конечно же, предлагал человеку путь любви и единения, но избыток богатства приводит к негативу в отношениях между людьми.

            И был спор между пастухами скота Аврамова и между пастухами скота Логова; и Хананеи и Ферезеи жили тогда в той земле. И сказал Аврам Лоту: да не будет раздора между мною и тобою, и между пастухами моими и пастухами твоими, ибо мы родственники;  не вся ли земля пред тобою? отделись же от меня: если ты налево, то я направо; а если ты направо, то я налево. Лот возвел очи свои и увидел всю окрестность Иорданскую, что она, прежде нежели истребил Господь Содом и Гоморру, вся до Сигора орошалась водою, как сад Господень, как земля Египетская и избрал себе Лот всю окрестность Иорданскую; и двинулся Лот к востоку. И отделились они друг от друга (Быт 13: 7-11).

      Интересно, что Лот двинулся в сторону Содома, города, известного в истории своим жутким развратом. Властов писал: «Плодоносная долина Иордана и изнеживающий климат имели такое влияние на жителей Содома и Гоморры, что они превзошли все современные им города в наглом разврате. Заметим еще, что Библия присовокупляет, что они были и злы. Глубокий разврат сопровождается обыкновенно жестокостью и даже каким-то кровожадным сумасшествием (Нерон, Калигула, Гелиогабал и пр.). И надо предположить, что жители Содома пали так глубоко, что в них не осталось уже места для доброго чувства».

      Отчего Лот оказался так близко от земного ада? Наверно, Господь хотел показать Своему слабому последователю (а именно таковым был Лот в отличие от Аврама), что произойдет с ним, если он утратит веру в Него. Ведь и желание самостоятельно владеть собственностью во многом определяет личность человека. Лот фактически думал не о Божеском, но о мирском, но с другой стороны без разделения не бывает единения.

       Но тот, кто думает о Боге неизбежно получает обетование. И сказал Господь Авраму, после того как Лот отделился от него: возведи очи твои и с места, на котором ты теперь, посмотри к северу и к югу, и к востоку и к западу; ибо всю землю, которую ты видишь, тебе дам Я и потомству твоему навеки, и сделаю потомство твое, как песок земной; если кто может сосчитать песок земной, то и потомство твое сочтено будет;  встань, пройди но земле сей в долготу и в широту ее, ибо Я тебе дам ее (и потомству твоему навсегда) (Быт. 13: 14-17).

       «Поистине, — восклицает святой Иоанн Златоуст, — обетование было превыше естества человеческого! Господь обещает не только сделать патриарха отцом, хотя столько было препятствий к этому (собственная его старость и неплодство Сары), но и дать ему имя столь многочисленное, что оно сравняется с количеством песка земного и даже будет неисчислимо, — этим сравнением Он хотел показать необычайную великость (обетования)».

        В этом обетовании начиналась история спасения человека. С Аврама наша история получает смысл бытия, т.е. было положено начало избранному народу, из которого суждено было произойти Спасителю мира. И что характерно: этому избранном народу будут присуще все черты, через которые пройдет человечество. Внимательно вглядимся: Аврам получает обетование, потому что верил Богу, Лот следует за ним, потому что верит Авраму, но уже в этой семье наблюдаем разделение. Но это разделение происходит мирно, хотя человеческое, языческое подсказывает необходимость совершить преступление. Собственность, вещи, красивые узоры и погремушки, как видели выше, толкают человека зачастую на совершение преступления. Издревле становилось ясно, что в частной собственности, в отношении к ней, кроется некое зло. Но библейская история показывает, что это зло можно избежать, если в сердце твоем господствует мир Божий, если не даешь волю своим животным инстинктам. Да, произошло разделение, но в этом разделении был глубокий смысл узнавания себя и мира. Находясь недалеко от Содома, Лот не обрел счастья, но только позор, плен и унижение, от которого его освободил раб Божий Аврам. Обратим внимание, что свободу несет преданный Богу человек, несет тому, кто ошибочно полагал счастливо жить в сообществе развращенных, в среде которых вряд ли возможно было сохранить добрые нравы.

       Именно к Авраму, победившему врагов выйдет с дарами царь Салима, т.е. Иерусалима, Мелхиседек, которого Св. Писание называет священником Бога Всевышнего. Никто не знает откуда явился сей Мелхиседек, и потому в его лице первосвященника и царя впоследствии будут видеть прообраз Христа. Мелхиседек принес Авраму в дар хлеб и вино, как прообраз будущего причастия. Царь мира благословил Аврама.

        Надо отметить, что в Священном Писании нет ничего лишнего. Это не просто история рассказанных событий, это история смыслов, в которых человек узнает себя. В древней истории прежде всего происходит узнавание собственной индивидуальности, которую интересуют дальние и близкие перспективы. И Бог дарует возможность узнать перспективу, более того Он являет Себя тому, кто предан Ему. Бог Заключил Завет с Авраамом, несмотря на то, что тот, по наущению своей жены Сары, взял себе в наложницы Агарь, ради будущего потомства. И Агарь родила Исмаила. Сарра не стала счастливой. Агарь стала чувствовать себя госпожой в доме своей госпожи (вот где начало женской зависти). Как результат: изгнание, бегство в пустыню, где у источника встретит Ангела Господня, который даст обетования ее потомству. Это обетование арабскому народу митр. Филарет Московский назовет естественным, земным благом, но не благодатью. Обетование благодатное будет явлено отцу и патриарху.

       Только преданному Богу Авраму являются Три Странника, чтобы вступить с ним в собеседование. Это не просто собеседование с Богом, это узнавание мироздания, это признание человеческой немощи перед силой Господней. Сарра по-женски не верит, что в старости своей она способна родить сына, но Бог поругаем не бывает. Он нарушает физические законы времени и пространства ради того, кто предан Ему. В мир человеческой цивилизации было явлено чудо, нарушающее привычные законы природы.

      Бог даровал утешение верным и наказание неверным, именно так Он поступает с Содомом и Гоморрой, в которых не нашлось и десяти праведников, ради которых Господь мог бы спасти эти нечестивые города. Они были сожжены огнем. Уму непостижимо, но эти люди пытались надругаться над Ангелами, пришедшими спасти Лота. Ангелы поразили их слепотой, когда они уже ломились в двери Лотова дома. Города были уничтожены и тому есть объективные свидетельства: на месте городов ныне наблюдаем Мертвое море.

       Интересно судьба Лота и его жены, которым было дано повеление уходить из Содома, не оглядываясь назад. Лот исполнил повеление и остался жить, но его жена обернулась вспять, и застыла в виде соляного столпа. Строгий урок: когда Бог спасает от греха, то необходимо бежать, не оглядываясь. Но как часто именно греховная жизнь тянет назад. Казалось бы, принимаем решение жить по совести, но постоянно останавливаемся в своем решении, груз грехов держит и, в принципе, губит.

         Грех держит и тех, которые не оглядывались, но в сердце своем продолжали быть частью греха. Достаточно вспомнить, что Лот не исполнил повеление Бога жить в Сигоре, но поселился в пещере, в названных впоследствии Моавитских горах, где у его двух дочерей созрел план напоить отца вином, совратить его и, таким образом, продолжить его потомство. Известно, что за такой род «любви» древние подвергали казни виновных. Но жизнь в Содоме, видимо, наложила свой черный отпечаток. В результате родились дети греха и разврата: моавитяне и аммонитяне, с которым избранный народ будет находиться в постоянной войне.

       Авраам же, заключив новый завет с Богом, получает обетованное: у него рождается сын Исаак. В Исааке начинается та история, которую знает каждый любознательный. В Исааке Бог благословляет новый народ. Этот народ руководствуется самым главным и необычным принципом жизни – верою в своего Творца и Отца. Единственный закон бытия – вера становится краеугольным камнем мировоззрения Авраама и Исаака.

      В разноплеменном мире, где трудно было говорить об этнической устойчивости, рождался этнос с удивительно стойким отношением к бытию. Формировался род с устойчивыми традициями, с опорой на Божественное Провидение. В Исааке Господь начинал земную жизнь Христа, Которая интересует каждого человека с детства. Но в ком-то этот интерес затухает, а в ком-то разгорается с новой силой

         Прот. Серафим Слободской писал: «Через год после явления Аврааму Бога в виде трех странников исполнилось предсказание Господа: у Авраама и Сарры родился сын, которого они назвали Исааком. Аврааму тогда было сто лет, а Сарре девяносто. Они очень любили своего единственного сына.

       Когда Исаак вырос, Бог пожелал возвысить веру Авраама и научить через него всех людей любви к Богу и послушанию воли Божией.

        Бог явился Аврааму и сказал: "возьми сына твоего единственного Исаака, которого ты любишь, иди в землю Мориа, и принеси его в жертву на горе, которую Я тебе укажу".

      Авраам повиновался. Ему было очень жалко своего единственного сына, которого он любил больше, чем самого себя. Но Бога он любил больше всего и верил Ему совершенно, и знал, что Бог никогда и ничего плохого не пожелает. Он встал рано утром, оседлал осла, взял с собою сына Исаака и двух слуг; взял дрова и огонь для всесожжения и отправился в путь.

      На третий день пути они пришли к горе, которую указал Господь. Авраам оставил слуг и осла под горою, взял огонь и нож, а дрова возложил на Исаака и пошел с ним на гору.

      Когда они шли вдвоем на гору, Исаак спросил Авраама: "Отец мой! у нас есть огонь и дрова, а где же агнец (ягненок) для жертвоприношения?"

       Авраам ответил: "Господь усмотрит Себе агнца". И шли далее оба вместе и пришли на верх горы, на место, указанное Господом. Там Авраам устроил жертвенник, разложил дрова, связал сына своего Исаака и положил его на жертвенник поверх дров. Он уже поднял нож, чтобы заколоть своего сына. Но ангел Господень позвал его с неба и сказал: "Авраам, Авраам! Не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего. Ибо теперь Я знаю, что ты боишься Бога, потому что не пожалел единственного твоего сына для Меня".

        И увидел Авраам невдалеке барана, запутавшегося кустарнике, и принес его в жертву вместо Исаака.

      За такую веру, любовь и послушание Бог благословил Авраама и обещал, что у него будет потомства так много, как звезд на небе и как песку на берегу моря, и что в его потомстве получат благословение все народы земли, то есть из его рода произойдет Спаситель мира.

      Принесение Исаака в жертву было прообразом или предсказанием людям о Спасителе, Который, будучи Сыном Божиим, отдан будет Своим Отцом на крестную смерть, в жертву за грехи всех людей.

      Исаак, являясь прообразом Спасителя за две тысячи лет до Рождества Христова, пред-изобразил, по воле Божией, Иисуса Христа. Он так же, как Иисус Христос, безропотно шел на место жертвы. Как Иисус Христос нес на Себе крест, так и Исаак на себе нес дрова для жертвоприношения.

       Гора, на которой Авраам приносил в жертву Исаака, получила название горы Мориа. Впоследствии на этой горе был построен царем Соломоном, по указанию Божию, Иерусалимский храм».

         В этой истории поражает преданность Авраама Богу, а Исаака отцу. Но это история, можно сказать, Преднового Завета, в которой Бог и человек свои отношения строили сугубо по-отцовски и по-сыновнему. Бог видится еще Строгим Судией, но на самом деле, Он Учитель, творящий образы нашего спасения. Человек не боится Бога, он исполняет Его волю. Эта поразительная вера в своего Отца сформирует избранный народ (сразу оговорюсь, что не следует путать древний избранный народ и нынешних иудеев, мало что имеющих общего со своими предками, впрочем, предками ли?).

        Авраам боялся Бога, но боялся не животным страхом, но любя Его беззаветно, боясь оскорбить Отца своим непослушанием. Видя такое отношение к Богу, и Исаак становится преданным Господу чадом. Собственно, свою преданность он доказал, когда готов был стать добровольной жертвой своему Небесному Отцу. Св. Писание обращает внимание на событие, связанное с женитьбой Исаака. Как часто наше сознание руководствуется эгоистическими инстинктами, торжествующей плотью, путая половое влечение с истинной любовью, стремится обрести счастье в браке, не подозревая какую глубокую смысловую нагрузку несет совместное житие. Хотим построить дом, в котором будет совет да любовь, только зачастую в этом совете отсутствует Бог, Его Святое Провидение. Исаак не просто женится на своей родственнице Ревеке, но он нашел себе спутника, человека, близкого по духу, а не только по крови (она была родственницей Исаака). Авраам совершил обряд обрезания, заключив завет с Богом, но Исаак показал как этот завет необходимо исполнять. Человек – существо социальное. Только в семье по большому счету происходит становление личности, в семье закладываются основы отношения к бытию, мировоззрение и мироощущение субъекта в объективном мироздании. Елеазар, верный раб Авраама, не просто привел жену Исааку, он привел женщину, которая с полуслова понимала своего господина, при этом не совершая унизительных движений. В ней обитал разум и кроткое доброе сердце. Но обитал потому, что брак совершился по благословению Божьему. Господь избирает половину каждому. Важно прислушаться к Божественному Голосу. Не себя слушать, не свое половое влечение ставить превыше всего, не богатство, ни красоту, которая весьма относительна, подчинена внешним обстоятельствам, но предать свою волю в волю Отца Небесного. Пожалуй, этому учит история брака Исаака и Ревеки, которая во время оказалась у источника, чтобы дать напиться воды путнику, которым оказался Елеазар.

         Она сказала: пей, господин мой. И тотчас спустила кувшин свой на руку свою и напоила его. И, когда напоила его, сказала: я стану черпать и для верблюдов твоих, пока не напьются (все). И тотчас вылила воду из кувшина своего в поило и побежала опять к колодезю почерпнуть (воды), и начерпала для всех верблюдов его… (Быт. 24: 18-20)

            В Ревеке наблюдаем удивительное почтение к мужу. В этом почтении ни тени рабства, но глубокое уважение. «При встрече с Исааком Ревекка спустилась с верблюда и покрылась покрывалом; первое, вероятно, — ее почтение к будущему мужу, а второе символизировало его право обладания ею» (А.П. Лопухин).

       В этом праве не просто покорность жены мужу, но то, что определенно Богом, принимается со смирением. С детства задаем вопросы: почему мать должна повиноваться отцу, почему отец принимает окончательное решение? Эти вопросы становились настойчивее по мере взросления, особенно они вызревали, когда наблюдались явно непочтительные отношения между мужем и женой, когда не муж, но жена царствовала в семье, в которой, можно сказать, уже не было семьи, но присутствовала сплошная анархия и неразбериха. Это было и тогда, когда муж совершенно не понимал своего истинного назначения, когда вместо почета своей жене устраивал тиранические разборки и изменял напропалую. Наверно, это происходит в силу того, что человеком движет не вера в Провидение, а сексуальный инстинкт, открытый дедушкой З. Фрейдом. Этот инстинкт сладостен и кратковременно приятен, но столь мимолетен, что не способен создать во внутреннем человеке культурный феномен, способный к восприятию Духа. Его уровень – душа, ушибленная землей. Он вдыхает запахи земли, чувствует аромат прекрасных трав, даже способен сымитировать их запах в поэтическом восторге, но… во всем чувствуется змеиное присутствие (да простит, читатель, отступление о своей персоне: увлеченный девушкой, ее красотой, все время ловил себя на мысли, что нечто темное овладевает мною, подчиняя волю обычному половому влечению). И удивительно, что именно в Ветхом Завете встречаем такую проникновенную повесть о любви. Писание изображает кратко, но емко.

      ое овладевает мноюитироватьи, но присутствовала сплошная анархия и н "И ввел ее Исаак в шатер… и она сделалась ему женою, и он возлюбил ее…” Вот краткая, но вместе сильная характеристика семейных отношений патриархального периода (А.П. Лопухин). Это важно, потому что зачастую некоторые комментаторы, в частности, Василий Розанов, в Ветхом Завете видит торжество плотской любви в первую очередь. Отношения Исаака и Ревеки опровергают эти суждения сущностно. Здесь Дух Божий, его Воля играли первоочередную роль.

       Кстати, Ревека в дальнейшем сыграет замечательную роль, когда будет прилагать усилия, чтобы ее второй, любимый сын Иаков, на котором она чувствовало благословение Божие, получил первенство в семье, вместо старшего брата Исава. Это не значит, что она не любила Исава. Но она получила Откровение: Господь сказал ей: два племени во чреве твоем, и два различных народа произойдут из утробы твоей; один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшем(Быт. 25: 23).

     Идти против Божественного слова для Ревеки представлялось безумием. Она провидела, что Исав, как человек чувственный и приземленный, готов будет продать свое первородство, т.е. благословение Божье, за чечевичную похлебку. Исаву был чужд высокий религиозный идеал, в то время как Иаков жил этим идеалом. Можно сказать, что Исав был один из первых материалистов в истории, в то время как Иаков – идеалистом. Материальная сторона вопроса для Исава исключительна. Множество людей готовы материальный мир ставить наперво. Это видится удобным, не столь ущербным для своего сознания, которое не обременяет себя сущностными вопросами Бытия. Собственно, языческий мир пошел по пути Исава. Он кажется в какой-то степени даже привлекательным. У него открытый характер, он по-земному справедлив, более того, впоследствии он простит своего брата Иакова, который хитростью возьмет на себя его первородство, но в нем нет главного – Божественного обетования. Это обетование будет иметь Иаков. Вот как описывает Писание благословение Исаака, преподанное Иакову.

       И сказал Исаак сыну своему: что так скоро нашел ты, сын мой? Он сказал: потому что Господь Бог твой послал мне навстречу.  И сказал Исаак Иакову: подойди (ко мне), я ощупаю тебя, сын мой, ты ли сын мой Исав, или нет?  Иаков подошел к Исааку, отцу своему, и он ощупал его и сказал: голос, голос Иакова; а руки, руки Исавовы.  И не узнал его, потому что руки его были, как руки Исава, брата его, косматые; и благословил его  и сказал: ты ли сын мой Исав? Он отвечал: я. Исаак сказал: подай мне, я поем дичи сына моего, чтобы благословила тебя душа моя. Иаков подал ему, и он ел; принес ему и вина, и он пил. Исаак, отец его, сказал ему: подойди (ко мне), поцелуй меня, сын мой. Он подошел и поцеловал его. И ощутил Исаак запах от одежды его и благословил его и сказал: вот, запах от сына моего, как запах от поля (полного), которое благословил Господь; да даст тебе Бог от росы небесной и от тука земли, и множество хлеба и вина; да послужат тебе народы, и да поклонятся тебе племена; будь господином над братьями твоими, и да поклонятся тебе сыны матери твоей; проклинающие тебя — прокляты; благословляющие тебя — благословенны! (Быт. 27: 20-29).

       Была хитрость, но в этой хитрости было желание силой достичь Божественного благословенья. Пройдут века, и Христос скажет, что Царство Божие силой берется. Иаков жаждал Бога, и в этом его оправданье. То, что человеку видится зачастую неправильным, в очах Господних представляет собой дерзновение, жажду близости к Отцу. Иаков своей жизнью докажет преданность своему Творцу. Он не будет, кстати, сражаться за свое первородство, но уедет в Месопотамию, на родину своей матери, чтобы там начать строительство новой семьи, нового рода, нового народа, который получит имя Израиля. Уже на пути в Вавилон Иакову будет вещий и таинственный сон.

       «И вот, он видит во сне: стоит лестница на земле, а верх ее касается неба. Ангелы Божии восходят и нисходят по ней, а на верху лестницы стоит Сам Господь.

        И говорит Господь Иакову: "Я Господь, Бог Авраама и Исаака. Не бойся! Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и твоему потомству. И будет потомство твое многочисленно, как песок земной, и в семени твоем благословятся все народы земли. И вот, Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь, и возвращу тебя в эту землю (Быт 28:13-15).

         Здесь под семенем или потомком его, через которого благословятся, то есть осчастливятся, все народы, разумеется Спаситель. Лестница же, соединявшая небо с землею, прообразовала Божию Матерь, через Которую Сын Божий, родившись от Нее, сошел на землю для спасения людей. Божия Матерь, как та лестница, соединила небо с землею.

       Проснувшись, Иаков сказал: "Страшно сие место: это - дом Божий, это - врата небесные". Камень, на котором он спал, поставил он памятником и возлил на него елей (масло) в жертву Богу. Место это он назвал Вефиль, что значит: дом Божий. После этого, с надеждою на помощь Божию, он спокойно продолжал свой путь в Месопотамию» (Прот. Серафим Слободской).

         Обратим внимание, что все происходящее не зависит от воли Иакова. Все промыслительно. История, происходящая в Ветхом Завете, отправляет читателя в Новый. С этого видения начинаются события, которые принято считать собственно летописью израильского народа. Именно Иакова считают родоначальником того народа, который мы называем еврейским. Иаков строил свой дом, и это дом, эта семья опиралась на Божественную волю. Все, что будет происходить с Иаковом в Месопотамии, во многом напоминает тот путь, который проходит каждый человек с детства. Мы рождаемся на свет в семье, где нам рады. Мы плачем, когда вокруг все улыбаются; вступаем в борьбу за первородство или продаем его, подобно Исаву; страшно обижаемся, если кто-то купил то, что мы сами продали, или убегаем из семьи, чтобы создать новую. Но как без испытаний: как часто вынуждено в жены берем не тех, кого любим, но ту, которую дарит обычай, общественное мнение. Так по воле Лавана Иаков в жены взял не Рахиль, но ее старшую сестру Лию, и семь лет прожил в семье своего тестя. Жизнь в чужом доме всегда неугомонна, наталкивает на препятствия, поэтому естественный путь – это создание своего дома с любимой женой. Этого и добивался Иаков, добившись того, что Лаван все-таки отдаст ему в жены свою младшую дочь. Кстати, Библия часто показывает, что младшие, сочетаясь с младшими, строят именно избранную Богом семью, от которой произойдет многочисленный народ. И Иаков готов биться за свое счастье.

       И остался Иаков один. И боролся Некто с ним до появления зари; и, увидев, что не одолевает его, коснулся состава бедра его и повредил состав бедра у Иакова, когда он боролся с Ним. И сказал (ему): отпусти Меня, ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу Тебя, пока не благословишь меня. И сказал: как имя твое? Он сказал: Иаков. И сказал (ему): отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь. Спросил и Иаков, говоря: скажи (мне) имя Твое. И Он сказал: на что ты спрашиваешь о имени Моем? (оно чудно.) И благословил его там (Быт. 32: 24-29)..

      «Таинственный борец, ночью боровшийся с Иаковом, повредивший ему бедро и переименовавший его в Израиля, по словам пророка Осии (Ос. 12:3-4), был Богом. Сам Иаков (ст. 30) признает, что видел Бога, лицо Божие. Поэтому иудейское и христианское толкование данного места одинаково признают борца явлением из небесного мира — Ангелом. При этом церковные учители и многие позднейшие толкователи христианские видели в этом Ангеле Ангела несотворенного — Ангела Сущего, ранее являвшегося Иакову при Вефиле (28 гл.) и в Месопотамии (36 гл.) и, по верованию Иакова, охранявшего его всю жизнь (48:16).

      Мнение некоторых раввинов, будто боролся с Иаковом Ангел-хранитель Исава или даже демон мстил Иакову за Исава, конечно, странно, но заключает в себе некоторый элемент истины, поскольку ставит таинственное борение Иакова с враждебными отношениями его к брату. Иаков доселе боролся с братом, и средствами не всегда безукоризненными. Теперь Ангел Господень “влагает смелость в Иакова, который боялся брата” (блаженный Феодорит, там же). Но Иаков достигает этого благодатного ободрения путем борьбы с Ангелом Божиим, борьбы, бывшей не только напряжением физической силы Иакова (Ос. 12:3, beono, “в силе, крепости своей”), но и еще большим напряжением сил духовных, молитвою веры: по пророку Осии, Иаков в борении своем с Ангелом Божиим “и превозмог, но плакал и умолял Его” (12:4). Указание на духовный момент борьбы заключается и в повествовании Моисея — в просьбе Иакова благословить его (ст. 26).

          По этой внутренней стороне своей, борьба Иакова с Ангелом Господним, есть тип духовного борения веры, не поддающейся никаким испытаниям и трудностям жизни; вместе же с тем она есть и предизображение всей будущности потомства Иакова, отселе получающего (ст. 28) имя Израиля, — всей ветхозаветной теократической истории. Вообще, по характеру и значению своему богоборство Иакова напоминает ночное видение Авраама (гл. 15), в котором также (но более конкретно) предизображалась будущая история избранного народа, складывавшаяся также из противодействия народа божественному призванию, обладания им непреходящими духовными благами и временных испытаний и потерь материальных.

         Что борьба Иакова не была сновидением или вообще явлением визионерным, видно уже из употребленного в еврейском тексте глагола abaq (ст. 24-25; евр. 25-26) — сражаться подобно атлету (покрываясь пылью), а еще более из повреждения состава бедра его (nervus ischiadicus) и хромоты его вследствие того (ст. 25,31). Так, “и по пробуждении Иакова стегно его оставалось поврежденным, и он продолжал хромать, чтобы не почесть ему видения мечтою, но в точности дознать истину сновидения” (блаженный Феодорит). Вместе с тем это должно было научить Иакова, что победа дарована ему только по снисхождению таинственного Борца. И Иаков, как бы уразумев смысл борьбы, не хочет расстаться с борьбой и Борцом без благословения с Его стороны (ст. 26). Но Ангел Господень — применительно к воззрениям древних, что богоявления посещают человека только ночью, говорит Иакову о необходимости удаления Его с восходом зари (по раввинскому объяснению, Ангел спешит, чтобы с ангельскими сонмами принести Богу утреннюю хвалу, Beresch. r. Par. 78, s. 378).

      Просимое Иаковом благословение дается ему в перемене его имени, сообразно обстоятельствам дела и внутренней настроенности Иакова. Отселе прекращается его борьба хитростью — “запинание” в отношении к людям и обстоятельствам (в получении благословения, в отношениях к Лавану и проч.), и начинается священное борение его духом за высшее богодарованное призвание; посему вместо прежнего природного имени “Иакова” ему и потомству его даруется священное, теократическое имя “Израиль” — по объяснению самого текста “богоборец” (святой Иоанн Златоуст толкует: “видящий Бога,” — по значению подходило бы и это объяснение, но этимологически оно едва ли возможно), — путем постоянства подвига молитвы (ср. Евр. 5:7) принимающий духовные блага от Бога, что вместе с тем будет залогом победы Иакова-Израиля и над врагами. Получив новое имя от Ангела Господня, Иаков вопрошает и Его об имени, но Он не называет Себя» (А.П. Лопухин).

          Интересно, что Ангел Божий не называет своего имени. Человека издревле волновал вопрос происхождения Божества, поэтому естественно желание узнать Его имя. Однако, если бы Господь назвал Свое имя, тогда пришлось бы говорить о начале Бога, что, в принципе, теологически невозможно: Бог безначален. Если начнем искать начало, то придем к суеверию и язычеству, ибо язычники своих богов помнят еще людьми, т.е. имеющими начало. Господь сразу обозначил, что Иаков, ставший Израилем, теперь должен исключительно полагаться на волю Божью. И не спрашивать об Отце того, что человеку не должно знать. Излишнее любопытство доводит человека до знания, которое производит скорбь и страдание. Бог не математическая задача, в конце которой обязательное решение. Он и Решение, и Не-решение.  Будучи Безначальным Он принимает решение создать начало Своего народа.

        Этот народ явно еще в доисторическом времени, но проблески разума, идущие от Бога становятся частью его истории.

        О. Александр Мень отмечал: «Образ жизни Бене-Исраэль в те годы мало отличался от быта других восточных полуномадов. Дни их проходили среди однообразных забот, монотонность которых нарушали лишь переселения на новые пастбища и мелкие стычки у колодцев. Жилищем для большинства людей племени служили небольшие палатки из козьих шкур, которые натягивались на легкий деревянный остов. Такую палатку нетрудно разобрать и собрать в течение нескольких минут, она давала кров в непогоду и укрывала от палящих солнечных лучей.

       Израильтяне обычно жили в дружбе с окружающими народами и охотно заключали с ними союзы. Однако бывали случаи, когда из мирных пастухов они превращались в воинов и захватывали какой-нибудь город в Ханаане. Так, согласно преданию, израильтяне овладели Сихемом и во имя мщения перебили его жителей.

      Но по большей части Бене-Исраэль вели мирное размеренное существование. Повседневная жизнь их была неразрывно связана с их стадами. Ради них они оставались кочевниками; овцы кормили их и одевали, они были главным богатством, их давали в приданое, приносили в подарок друзьям. Красивый ягненок без порока считался самой лучшей жертвой Небу.

       Время от времени все племя начинало длительный переход в поисках новых пастбищ. Достигнув местности, где стада могли найти достаточно пищи, израильтяне разбивали свои палатки под сенью деревьев, и начинался непродолжительный оседлый период жизни. Часто вокруг табора грубой мотыгой вспахивалась земля, и вскоре кочевники с волнением следили за первыми всходами урожая. Но вот опять нужны новые пастбища, и весь лагерь снимается, вьючит на осликов свою нехитрую утварь и трогается в путь…

      Музыка и пение были постоянными спутниками еврейских пастухов. Они вносили в их скитальческую жизнь радость и вдохновение. Когда среди уединенных долин звучали переливы пастушьей волынки, казалось, природа оживала и вторила меланхолическому напеву. Струны маленьких невел грустным звоном сопровождали песню, поднимавшуюся в вечернее небо. Человек пел о Боге, о своем Незримом Отце, обитавшем там, за багрово-золотыми облаками. Он пел о Его милосердии и справедливости, пел о том, что только Ему должны принадлежать все молитвы мира…

Легкой поступью бежали овцы, ритмичные удары бубнов вторили стуку их копыт. А песнь пастуха лилась и лилась, и воедино сливалось все: пылающий закат и стада, силуэты гор и деревьев, стоны волынок и посвист флейт и сам человек — поющий и играющий, прославляющий жизнь и Творца ее…

       Над патриархальной страной неслышно, как облака, проносились годы».

        Кстати, событие, которое упоминал О. Александр, разумею Сихемскую резню, было во многом порождено еще не изжитым чувством мщения и язычества, глубоко укорененном в детях Иакова. Они еще в магическом соблазне, они еще мнят себя богами, которые способны изменить жизнь. Конечно, Сихем поступил подло, обесчестив Дину, дочь Иакова от Лии, но еще безобразнее поступили дети Иакова, уничтожившие жителей Сихема мужского пола. Сихемляне согласились и на союз, и готовы были платить дары дому Израиля, более того согласились на обрезание, тем самым входя в Завет с Богом. Но Сыновья Израиля мстили за то, что Сихем хотел взять в жены ту, которую перед этим обесчестил. Возможно и то, что дети Израиля не желали оскверняться с другим народом, не имевшим обетование Божье. Народ, погруженный в языческие верования, вряд ли был способен понять Истину, держателями которой считали себя сыны Израиля.

         «Магизм усматривал во Вселенной некие неизменные законы и силы, овладение которыми якобы сулило человеку благоденствие. Он был более всего заинтересован теми внешними выгодами, которые люди могут извлечь, подчиняя себе видимый и невидимый мир. Подлинная религиозная жажда была чужда Магизму, ставившему на место молитвы, веры и любви волхвование, заклятие, принуждение. В этом проявлялась его глубинная связь с Грехопадением, с притязаниями человека утвердить свою волю выше воли Божественной» (Прот. Александр Мень).

       С народом, исповедующим многобожие, не мог быть соединен Израиль. Поэтому страшное и коварное избиение сихемлян объективно служило Истине. Где грех господствует, не может быть искренней и чистой любви. Возможно, кто-то скажет, что любовь способно покрыть самый страшный грех. Это будет правда. Именно Божественная любовь покрыла грех, и оставила народу Израиля благоденствие.

       Этот народ умел слышать своего Отца, чего нельзя было сказать о язычниках, для которых было естественно состояние «религиозной вражды», согласно мысли М. Тареева. Эти народы удалились от Отца, Который зачастую представлялся им в виде некой безличной, надмирной силы. Мечась в поисках Истины, наблюдая плодотворность женского начала в женщине, будут искать богиню-мать. Но и эта богиня не будет иметь ясного личностного очертания.

        «Археология дает нам поразительные свидетельства всеобщего распространения культа Богини-Матери в эпоху каменного века. На огромном пространстве от Пиренеев до Сибири и по сей день находят женские фигурки, вырезанные из камня или кости. Все эти изображения, древнейшее из которых найдено в Австрии, условно называют «венерами». Всех их объединяет одна важная черта. Руки, ноги, лицо — едва намечены. Главное, что привлекает первобытного художника, — это органы деторождения и кормления. Выдвигалось предположение, что древние женщины, как женщины некоторых современных примитивных племен, имели в действительности такие огромные груди и отвислые животы. Но если признать, что в «венерах» отразилось лишь стремление к реализму, то остается предположить, что у первобытных женщин не было лица и были крошечные руки.

         «Порою, — писал П. Флоренский о «венерах», — подчеркивание особенностей женского организма превосходит пределы даже шаржировки, и статуэтка изображает уже женский безголовый торс, в котором особенно выделены бедра и груди. Наконец, последний предел упрощения — статуэтка, представляющая одни только груди, — чистая деятельность рождения и вскармливания без малейшего намека на мышление. Это — древнейшее воплощение идеи «вечной женственности»».

      Вот с народом, исповедующим такую религию, избранному народу, конечно, было не по пути. Потому то, что произошло с Диной, имеет глубокий религиозный смысл.

      Безусловно, язычникам также не чужда любовь. И явно видно, что Сихем испытывает любовь к Дине. В подтверждение высокой любви у язычников приведем австралийскую легенду: «Жили в далекие времена юноша и девушка. Они очень любили друг друга. Когда юноша достиг совершеннолетия, его внезапно оторвали от дома и от девушки: он должен был пройти обряды посвящения, продолжающиеся год или больше. Разлука сильно подействовала на девушку. Она смутно представляла себе те болезненные испытания, которые ждали ее возлюбленного, и боялась за него. Когда началось посвящение и всем женщинам приказали удалиться, девушка, нарушив самый суровый закон аборигенов, под покровом темноты пробралась к священному месту. Поздно вечером один из стариков увел юношу в сторону от стоянки. Там они устроились на ночь. Но парень не мог спать — очень болели свежие раны. При виде страданий своего возлюбленного девушке захотелось увести его от стариков и уйти с ним куда-нибудь далеко-далеко, где бы они могли жить спокойно и счастливо. Подобравшись поближе к костру, она, чтобы привлечь внимание юноши, стала подражать крикам зверей. Когда юноша заметил ее, девушка велела ему следовать за собой. Но не успели они очутиться вместе, как проснулся страж и начал разжигать костер. Зная, что их обоих ожидает смерть, если их поймают, девушка обвила руками юношу и полетела с ним на небо». 

       Но Божественное Провидение, видимо, оберегло Свой народ от чувственного восприятия мира. Бог строил Свои отношения с избранным народом разумно, этот народ был Его семьей, чувства могли только оттолкнуть Израиль от истинного пути.

      По словам Л. Леви-Брюля, первобытные народы в первую очередь руководствовались чувственным опытом. Этот опыт интересен как путь узнавания мироощущения того или иного народа, но Высшую Истину на этом пути невозможно узреть. Известно, что род Исава был отрешен от избранности, вследствие того, что взял себе в жены хананеянок.

      Таким образом, человечество разделялось, и разделение это было следствием воли самого человека. Тот же Исав удалится от Иакова, потому что, обросшему богатством, невозможно было жить рядом с братом, его мировоззрение было пронизано материализмом и чувственным ощущением бытия.