«Тут Владимир князь да стольнокиевский брал-то книгу он посыльную, да и грамоту ту распечатывал, и смотрел, что в грамоте написано, и смотрел что в грамоте да напечатано» (былина «Илья Муромец и Калин-царь»)
Центральным, стержневым местом Былины является бой, единоборство нашего героя с противником.
Но Русские богатыри не только сражаются со своими врагами на поле брани, они, при необходимости, могут с ними и договариваться, заключать «заповедь великую».
Русское отношение к понятию договора и элементы дипломатического этикета в былинах можно увидеть в сюжетах следующих произведений: «Добрыня и Змей», «Добрыня и Настасья», «Илья Муромец и Калин-царь», ряде других.
Рассмотрим договорные отношения на примере былины «Добрыня и Змей». Но вначале немного о самой былине.
Эта былина содержит несколько мотивов, помимо основного — змееборства. Интересное замечание по этому поводу сделал советский ученый, выдающийся фольклорист XX века, В.Я. Пропп. Он сказал, что «мотива змееборства нет у народов еще не образовавших государства» (Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М., 2021, с. 327).
И действительно, в этой былине представлено немало Христианской символики, которая оказывается в формирующемся героическом эпосе после судьбоносного принятия Православной веры Русским народом: крещальная рубашка, «колпак земли Греческой», нательный крест.
Причем нетленное оружие, Крест Христов, в этой былине проявляется и в прямом и в переносном смысле — на нательном кресте Добрыни был булатный нож.
Кроме того, в ходе битвы со Змеем Добрыня получает помощь: голос «с небес» дает ему ценные рекомендации как правильно поступить, и один из таких советов — ударить копьём в землю с заветными словами-просьбой к Матери сырой-земли принять огромные потоки змеиной крови, отсылает нас к Чуду Архангела Михаила в Хонех.
С самого начала былины «Добрыня и Змей» мы узнаем, что между Русскими и Змеем идет война. Мы не знаем когда она началась, но понимаем, что идет она давно. Её ход сложно назвать благоприятным для Русских, их земля подвергается опустошительным набегам и многих людей враг уводит в полон.
Добрыня Никитич не собирался отсиживаться в обороне. Он задумал и осуществил эффективный рейд на территорию неприятеля, уничтожил какое-то количество вражьей живой силы, а так же освободил русских пленников.
Успех предприятия позволил Русскому богатырю продолжить движение вглубь чужой земли где он, очевидно потеряв бдительность от предшествующих успехов, внезапно столкнулся непосредственно с самим Змеем, то есть с основными силами врага.
В ходе тяжелой битвы, когда чаша весов склонилась таки на Русскую сторону, Змей, вдруг открыв для себя широкие возможности международного права, предложил Добрыне заключить договор («заповедь великую»).
Вот как он изложил статьи мирного соглашения:
1. Добрыня больше не совершает силовых операций на территории Змея, уважая территориальную целостность змеиного образования. Для этого устанавливается линия разграничения сторон;
2. Все русские пленники, захваченные до заключения этого договора остаются в юрисдикции Змея. Добрыня берет на себя обязательство впредь не предпринимать никаких мер, направленных на изменение их статуса;
3. В свою очередь Змей отказывается от ведения боевых действий против Святой Руси и Русские люди с этой поры более не являются для него враждебным населением и законной военной целью.
И такой договор был заключен.
Был ли он выгоден для Змея? Безусловно да. Он спас его, дав передышку и время для восстановления.
А для Добрыни? Согласно такому «миру» большое количество русских «неграждан» продолжало находиться в рабстве у жестокого врага без всякой надежды на спасение, полностью завися от его воли.
Чем руководствовался Русский воин при заключении такого соглашения мы не знаем, возможно, он еще не был готов идти до конца. В любом случае мы можем сказать, что Добрыня, поверив Змею, дал тому шанс.
Но не успели высохнуть чернила на этом неравноправном договоре, как Змей вторгся на территорию Руси похитив племянницу главы государства, Забаву Путятичну.
«Общественное мнение» столицы сделало Добрыню виновником происшествия, так как он — сторона в договорных отношений со Змеем, и князь Владимир именно ему поручил вызволить из плена свою родственницу.
Хорошо подготовившись к опасной экспедиции, получив благословение и совет матери на дорогу, Добрыня открыл боевые действия на территории врага, беспощадно уничтожая личный состав его подразделений. Пленных он не брал.
Вышедший ему навстречу Змей обвинил сына Никиты в нарушении договора (!!!). На русский вопрос о мотивах похищения Забавы, Змей не ответил, очевидно считая, что «это другое».
Уничтожив Змея и освободив, помимо племянницы князя, огромное количество пленённых, как знатных, так и обывателей, Добрыня показал, что русские на войне своих не бросают и жестоко карают нарушителей мирных договоров.
Чему учит нас, прямых потомков тех русских людей IX, X, XI веков, времен, когда создавался героический эпос, былина «Добрыня и Змей»?
Во-первых. Никогда не забывать свою «родную кровь», своих соплеменников: «А кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце своё, - как пребывает в том любовь Божия?» (1 Ин. 3:17).
Во-вторых. Сражаться до Победы. Если ситуация сложилась так, что ты был вынужден взять в руки оружие, то бейся достойно, как гласит надпись на казачьей шашке — «без нужды не вынимай, без славы не вкладывай».
Приведём большой отрывок из книги В.И. Немировича-Данченко о Скобелеве, очень честно и откровенно передающий взгляд талантливого русского военачальника на войну, сходный с изложенным в рассматриваемой нами былине.
Сказав о том, что война это ужас, горе и лишения, осудив правителей, начинающих воины ради честолюбия или корысти, «Белый генерал» добавил: «но еще ужаснее, когда народ, доведя до конца это страшное дело, остается неудовлетворенным, когда у его правителей не хватает духу воспользоваться всеми результатами, всеми выгодами войны. Нечего в этом случае задаваться великодушием к побежденному. Это великодушие за чужой счет, за это великодушие не те, которые заключают мирные договоры, а народ расплачивается сотнями тысяч жертв, экономическими и иными кризисами. Раз начав войну, нечего уже толковать о гуманности… Война и гуманность не имеют ничего общего между собой. На войну идут тогда, когда нет иных способов. Тут должны стоять лицом к лицу враги – и доброта уже бывает неуместна. Или я задушу тебя или ты меня. Лично иной бы, пожалуй, и поддался великодушному порыву и подставил свое горло – души. Но за армией стоит народ, и вождь не имеет права миловать врага, если он еще опасен… Штатские теории тут неуместны… Я пропущу момент уничтожить врага – в следующий он меня уничтожит, следовательно, колебаниям и сомнениям нет места. Нерешительные люди не должны надевать на себя военного мундира. В сущности нет ничего вреднее и даже более – никто не может быть так жесток, как вредны и жестоки по результатам своих действий сентиментальные люди. Человек, любящий своих ближних, человек, ненавидящий войну, должен добить врага, чтобы вслед за одной войной тотчас же не начиналась другая…».
Великий русский полководец Михаил Дмитриевич Скобелев, покоритель Средней Азии и освободитель Болгарии, один из пантеона Русских героев, вместе с Владимиром Мономахом, Александром Невским, Димитрием Донским, Дмитрием Пожарским, Александром Суворовым, Михаилом Кутузовым, Ростиславом Фадеевым, Георгием Жуковым и другими русскими военноначальниками входящими в «зал Русской славы», дает нам понять, что недобитый враг — это опасный враг.
Почитатель военных талантов Наполеона и Мольтке, человек XIX века, фактически повторяет мотив русских былин — враг должен быть уничтожен, компромисс с недобитым врагом это преступление.
Однако Былины — это идеальные и крайние ситуации и решения, «как надо» и «как не надо» поступать и делать, что же было в исторической жизни Руси, насколько там понимались и применялись на практике договорные отношения?
И, в качестве примера, обратим внимание на события XII века, помня о том, что Русский героический эпос уже сложился столетием ранее.
Один из лучший представителей Средневековой Руси, государственный деятель и воин, князь Владимир Мономах уделял много внимания дипломатии. В своем «Поучении» (XIIв.) он так говорит об этом: «И миров заключил с половецкими князьями без одного двадцать, и при отце и без отца, а раздаривал много скота и много одежды своей» (Владимир Мономах Поучение // В кн.: Изборник. Сборник произведений древней Руси. М., 1969, с. 163).
Далее Мономах перечисляет знатных половцев, отпущенных им из плена в результате успешных переговоров с противником: «И отпустил из оков лучших князей половецких столько: Шаруканевых двух братьев, Багубарсовых трех, Осеневых братьев четырех, а всего других лучших князей сто».
И тут же русский князь сообщил, что ряд половецких князей, попавших в плен, он убил: «Коксусь с сыном, Аклан Бурчевич, Таревский князь Азгулуй и иных витязей молодых пятнадцать, этих я, приведя живых, изсек и бросил в ту речку Сальню».
В период «мрачного Средневековья» никто и представить не мог, что через ряд веков люди изобретут «машину времени» и будут ничтоже сумняшеся переписывать историю, задним числом подгоняя ее под свой лад, поэтому действовали намного откровеннее и честнее.
Наряду с личным участием в десятках крупных боевых операций, а уж более мелкие исчислялись сотнями, Мономах считал важным достижение политического результата и дипломатическими способами, придавая большой значение силе заключенного договора.
Не жалея для успеха переговорного процесса своего личного имущества, проявляя милосердие к пленным, Владимир Мономах был суров к преступающим соглашение о мире, придавая последних жестокой казни.
Можно предположить, что упомянутые Мономахом в его «Поучении» половецкие командиры, убитые по его приказу, являлись как раз таки нарушителями договора.
В пользу этого предположения говорит следующий факт, зафиксированный в самой ранней из сохранившихся русских летописей, в «Повести временных лет».
Во время первой масштабной наступательной операции коалиции русских князей на половцев в 1103 году, 4 апреля состоялось решающее сражение этой кампании.
Битва на реке Сутени была выиграна русскими. 20 половецких князей пали в бою, один — Бельдюзь, попал в плен. Он предлагал за свой выкуп целое состояние, но был отдан автору плана войны на чужой территории Владимиру Мономаху: «И когда он пришел, начал спрашивать его Владимир: «Знай, это клятва захватила вас! Ибо сколько раз, дав клятву, вы все-таки воевали Русскую землю? Почему не учил ты сыновей своих и род свой не нарушать клятвы, но проливали кровь христианскую? Да будет кровь твоя на голове твоей!"» И повелел убить его, и так разрубили его на части».
Говоря современным языком Мономах сказал, что половцы проиграли сражение так как стали клятвопреступниками, а конкретно высокопоставленный пленник виновен не только в непосредственном нарушении договора, но и в том, что будучи авторитетным человеком в своем сообществе не смог/не захотел научить собственных детей и иных родичей держать слово.
Русский князь продемонстрировал очень верный мужской взгляд на иерархию смыслов: если ты старший, то и спрос с тебя больший, особенно если ты начальник. Тут власть рассматривается исключительно как бремя, а не как привилегия.
Естественно, мы не идеализируем Средневековое русское общество, как и любое иное. Люди всегда люди и природу человека не изменит никакой социальный строй.
В то же время русская письменная традиция стремилась исправить общественные недостатки, не скрывая их постыдных проявлений.
Так, сразу же после Любечского съезда князей, в нарушении клятвы, двумя из его участников был захвачен и ослеплён еще один делегат — теребовльский князь Василько Ростиславич. Это преступление зафиксировала «Повесть временных лет», а её Ипатьевский список назидательно поведал нам о последнем дне жизни другого клятвопреступника — Галицкого князя Владимира Володаревича.
Но, во-первых, русская литература не поддерживала княжеских усобиц, прямо обвиняя в нарушении общерусского единства тех или иных смутьянов, а во-вторых, даже в периоды внутренних нестроений на русском общественном небосклоне появлялись такие личности как князь Владимир Мономах или его внук Святой благоверный князь Ростислав Мстиславич, старавшиеся предотвращать конфликты и примирять враждующие стороны.
Вопрос об отношении к врагу продолжает оставаться открытым. Исходя из вышеизложенного попытаемся подвести итог:
«Ибо суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится над судом» (Иак. 2:13) — этот нравственный принцип дал нам Господь.
Если ты — Православный воин, взял вражеского солдата в плен, не мучай его, не издевайся, окажи ему необходимую врачебную помощь, корми и если не доказано его участие в военных преступлениях, по истечении определенного времени, обменяй или отпусти военнопленного домой.
Но политические рецидивисты — поджигатели войны, командиры отдающие преступные приказы, игнорирующие законы войны, и, особенно, нарушители мирных соглашений, являются безусловными преступниками для наказания которых не должно существовать срока давности.
Это один из заветов наших славных Русских предков для нас — их потомков.
Александр Студеникин, Сухум
Список источников и литературы:
1. Библиотека русского фольклора. Былины. М., 1988;
2. Изборник. Сборник произведений литературы Древней Руси. М., 1969;
3. Повесть временных лет. https://azbyka.ru/otechnik/Nestor_Letopisets/povest-vremennyh-let/;
4. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М., 2021;
5. Немирович-Данченко В.И. Скобелев. https://azbyka.ru/fiction/skobelev/10/
6. Билибин И.Я. Добрыня Никитич освобождает от Змея Горыныча Забаву Путятичну. 1941.
