Год тому назад меня оглушила трагическая весть: не стало выдающегося писателя-фронтовика, классика современной русской литературы Юрия Васильевича Бондарева…
Мне посчастливилось долго общаться в кругу его доверительных друзей, среди которых были не только виднейшие мастера изящной словесности, но и рабочие, колхозники, педагоги, военнослужащие армии и флота и, конечно же, бывалые фронтовики, ветераны Великой Отечественной войны, с которыми плечом к плечу в 1942 году стоял насмерть молодой лейтенант-артиллерист Юрий Бондарев, ценою огромного героизма и мужества не пропустивший танки Манштейна, нацелившегося во что бы то ни стало прорвать блокаду окружённой под Сталинградом группировки Паулюса.
Я всегда буду гордиться тем, что Юрий Васильевич не раз тепло и любезно приглашал меня в столицу на презентации своих новых книг, дал мне рекомендацию для вступления в Союз писателей России ещё в 1993 году.
Больше того, разве могу я когда-либо забыть, что Юрий Васильевич буквально спас меня от растерзания либеральной публикой, подняв свой сильный гражданский голос в мою защиту, когда осатаневшая русофобско-либеральная публика, угрожая потащить в суд, с воями и визгами накинулась на меня за то, что в моей публицистической книге «С чего начинается Родина…» я «посмел» стать на защиту третируемого теми же окололитературными бесами широко известного русского книгоиздателя – патриарха Русского Сопротивления, видного просветителя Виктора Корчагина…
Вся жизнь писателя Юрия Васильевича Бондарева – и фронтовая, и мирная, творческая была нескончаемым подвигом и жестоким боем за наше Русское Отечество, за нашу национальную литературу.
Вечным памятником ему будут прекрасные книги и не менее духовно прекрасные снятые по ним кинофильмы. Очень больно сознавать, что Юрию Васильевичу не удалось встретить 75-летний юбилей его Великой Победы…
Предлагаю читателю интервью с писателем, взятое в канун его 90-летнего юбилея.
- Юрий Васильевич, недавно опубликованное в печати интервью, взятое мной у Вас, вызвало широкий интерес. Читатели пишут: плестись в хвосте западных «прогрессивных» демократий, бездумно подражать хвалёной Америке нам не пристало – это не наш, не российский путь. Это тупик. Не гоже нам, гражданам России, с тысячелетними корнями, чтящими героические деяния своих предтечей, глупо обезьянничать, копировать чуждый образ жизни, примеривать на себя чужие одежды...
Не засиделись ли на печи, подобно Илье Муромцу, в праздном созерцании духовные вожди нации, призванные своим страстным патриотическим зовом зажечь сердца надеждой и смело повести в будущее, к добру и свету, а не назад, в глухую темень?..
- Я не знаю, где зарыт камень мудрости, но точно знаю, что неудержимая дозволенность свободы без берегов порождает умственный примитивизм, злое малодушие, зависть и делает из бывших сотоварищей недругов, если даже они когда-либо прежде считались единомышленниками. Изощрённая хлестаковская ложь, открытая неприязнь разъединённых писательских станов наделяет так называемых творцов качеством болезненной психики, а это в конце концов приближает литературу к омертвению слова.
В 80 – 90-х, особенно в 93-м году, в возбуждённых залах и на уличных трибунах при каждой выкрикнутой политической пошлости и во время танковой стрельбы по окнам российского парламента «свободолюбивая» толпа с сознанием демократических неандертальцев, надрываясь, кричала «браво» вместе с ельцинистской интеллигенцией…
- Не садистский ли был это бунт больной психики?
- Не сомневаюсь, что за обезумевшую танковую победу ельцинистов придётся рано или поздно расплачиваться несчастьем неизбежного поражения. Но возьмётся ли за ум Россия, всё-таки поверив в собственную, незаёмную энергию, вернув к действию недюжинные свои способности? Пока нет ответа.
Продолжается затянувшаяся пора жестоких несуразностей, занесённых острыми сквозняками с Запада и из США, эпидемий командных наскоков на здравый смысл, устанавливающих свои ориентиры среди русского робкого затишья. И трудно объяснить, почему длится инфантильная доверчивость, сонная неподвижность нашего существования, разукрашенная клоунадой «демократических» реформ, слепленных из куска чужеземной глины.
- Иной раз слышу: омертвела воля народа, испарилась его пассионарность, выродился некогда гремевший славой по всему миру непобедимый русский дух. Мол, люди сами повинны в своей горькой судьбе…Моя знакомая учительница-пенсионерка Наталья Селунская из г. Кореновск, что на Кубани, с горечью и возмущением пишет: «Люди с омертвелым духовным сознанием ни приобретать книги, ни читать их (тем более книги умные) не хотят. Богатые возводят роскошные коттеджи, меняют машины, им не до книг. Бедные живут, поджав живот, и экономят на всём, чтобы купить буханку хлеба или бутылку водки – пьют с горя и отчаяния. Им тоже не до книг. Дети берут пример с родителей. Так делают нынешние пресловутые «творцы духа» безграмотное население, бросая его в бездну хамства и невежества…» Вправе ли мы, Юрий Васильевич, считающие себя интеллектуальными заботниками и духовными просветителями народа, его нравственными наставниками и водителями, осуждать падающих в пучину безмолвия и моральной дикости многострадальных соотечественников?..
- Мудрые суждения знатоков русской души не всегда попадают в точку. Мы не вправе легковесно судить народ, самонадеянно указывать ему порядок, меру и истину поступков, но так или иначе пришло время каждому из нас с горечью вглядеться в глубинную жизнь, вглядеться в самих себя, собратьев по перу, испытывая мучительную душевную боль и неуспокоенность. Но, как это ни поразительно, мы живём в ожидании излечения от чужих нереальных идей, от псевдодемократических формул. И ещё верим, что сила слова резко выявит искажение мира и напомнит о смысле существования рода людского – жить по самому главному закону природы – сохранению человека в человеке.
- Известная древняя истина – кадры решают всё, очевидно, и в литературе, искусстве, духовном бытии является определяющей. Скажем, везде и всюду последними словами ругают наше окаянное телевидение. Но не дикторы же и не телеведущие всевозможных шоу тут в конце концов виноваты! Повинны, по всему, те достопочтенные господа, кто телевидением, СМИ, а теперь, после ужесточения контроля и в интернете, верховодит, кто с помощью денег и власти дёргает за ниточки. Рыба гниёт с головы, как издавна говорят в народе.
- К большому сожалению, наша талантливейшая национальная художественная культура оккупирована слабоодарёнными, подчас бездарными людьми. И Содом и Гоморра празднуют и торжествуют. Обласканные бульварные творцы, сфабрикованные лжезвёзды, растлевая читателя и зрителя, в нетерпении суча ногами, ждут сигнала сбрасывания в мусорные ямы русской и современной классики.
Серьёзные писатели разобщены, новорождённые «гении», мучимые жаждой власти, объединены в агрессивные стаи. Алчность и зависть размыли подлинные критерии, покрылись свежей плесенью такие понятия, как художество, точность мысли и верность драгоценному слову, добропорядочность и вместе – профессиональное товарищество. Не труд, не сладкая каторга работы над правдой фразы, над словом, а клевета на правду и лукавое лицемерие отношений стали делом обыденным в обстоятельствах двадцатилетней перестроечной пандемии, едва ли быстро излечимой.
Сегодня привнесённое в Россию лихорадочное вожделение собственности, материального эгоцентризма, страсть к денежному знаку возобладали над душами людей и стали в среде писателей – да, писателей, творцов духа! – прельстительными ориентирами успеха.
В далеко заходящих спорах и обвинениях мы теряем или уже потеряли давних соратников и сотоварищей, а значит, утратили искренность общения, взаимное уважение и честь писательскую. Ослеплённые междоусобными схватками, мы унижаем самих себя и укрепляем действительных противников русской культуры…
Стоит только вспомнить торгашеский феномен новой «изящной словесности», оцениваемой рынком, заявления, интервью, газетные и телевизионные откровения литературных глашатаев, нелепые споры деятелей искусств и политиков… Как только видишь на экране самонадеянные, артистически улыбающиеся лица или простодушную мимику «своего парня», едва не подмигивающего, модные галстуки, завязанные толстыми узлами, как только лицемерно, льстиво играя доверием зрителя, начинают речь трибунные или телевизионные краснобаи, наделённые властью пророков, которые сладко обволакивают грядущим процветанием «новой России», облагодетельствованной народолюбивыми реформами, подъёмом прожиточного уровня, щедрыми пенсиями, разного рода пособиями, крупномасштабными премиями за успехи в культуре, которыми награждают счастливчиков под торжественный гром прессы, то сразу приходит на память классическая фигура либерально-демократического деятеля, которому для карьерной безопасности необходимо претворяться ценной купюрой, обеспеченной золотым запасом. К нашей беде, за всем этим стоит мелководье мысли, зыбкость решений, неуверенность действий, а именно: непозволительное отсутствие знаний настоящей российской действительности.
- Кто же несёт в первую очередь ответственность за не очень радостное, мягко говоря, настоящее и явно угадываемое из ваших слов, Юрий Васильевич, за не очень светлое будущее? Где корень зла?
- В 1946 году американский посол в СССР Дэвис посетил разрушенный Сталинград и, потрясённый сплошными пепелищами и руинами, сказал: «По моему мнению, город надо строить в другом месте. Этот город мёртв». Неудивительно, что, будучи в настроении пессимистическом, посол не учёл тогда главное – скрытую упругость советского народа, что не берут в толк современные бжезинские, считая, что в «холодной войне» политическая карта России навсегда бита, не додумывая, что всякая победа – лишь субъективный образ объективного мира: начало «игры», казалось бы, известно, её конец – за семью печатями. В сороковые годы русский оптимизм проявил себя как воля: ведь до сих пор на Мамаевом кургане в горсти взятого из-под ног грунта больше металлических осколков, чем земли. И вместе с тем Сталинград в короткий срок был возрождён и возвращена к жизни опустошённая войной огромная территория. Это хорошо знакомо пристрастным ученикам истории и в первую голову писателям – самой природой таланта им не дано утрачивать историческую память, прошлое своего народа, которому не суждено стать абстрактным понятием так же, как и уничтоженной литературе.
С конца семидесятых годов грошовый кич, комиксы, детективно-уголовная, модернистская и порносексуальная чепуха завалила книжные рынки США, Канады и Европы, бесцеремонно оттолкнув на обочину серьёзную национальную литературу. Новорожденные строители нынешней России, быстро усвоив рыночную психологию торговли словом, кинулись сочинять любезные обывателю, скверно пахнущие заброшенным предбанником, полусовременные, исторические романчики, поставангардистские опусы с сюжетами «разорванного сознания», черно-белой фотографией пустоты и ужасов, где нет никакой естественной связи с художественным объектом.
Власть денег в искусстве – концентрационный лагерь. Здесь нет спасения ни миллионеру, ни бедняку. Их ждут неизбежные в конце концов потеря миллионов и потеря последней копейки. Но сегодняшний «гомосапиенс» настолько отравлен и испорчен базарным воздухом, что никогда не захочет расстаться с миллионным или копеечным богатством, презирая и смеясь над словами Сократа, имеющим только одежду: «Как много у меня ненужных вещей». И искусство России потонуло, захлебнулось в мировой масскультуре, развращённое рыночным удушьем денег и новым реформенным названием литературы - т о в а р, что угрожает нашей недавно всемирного звучания словесности гибелью всерьёз.
В двадцать первом столетии с ироническим смехом следовало бы заставить поборников извращённого массписания съесть свои «шедевры» широко распространяемых порноизданий, как это делается в Испании и где суд порой выносит подобные решения известным «отцам» тошнотно-физиологического жанра.
- «Гнилой Запад», как некогда по справедливости его поименовали, с помощью разлагающей массовой культуры задачу духовного обескровливания своих сограждан с лихвой перевыполнил. Со времён пресловутой «перестройки» и штормового разгула «свободы без берегов», по вашему выражению, в России это растление обрело обвальный характер. Но повинен ли в нём только «дикий Запад»? Посмотрите, с каким плотоядным восторгом глотает масскультные подделки наш обыватель-соотечественник!.. Выражаясь нынешним сленгом, «сексапильный Санин М.П» приснопамятного Арцыбашева, как и в начале 20-го столетия, вновь стал пресловутым «героем нашего времени»…
- Когда я вижу, как безмятежно у нас принимает мещанская публика отвратительное загрязнение в книгах и на экране чистого прежде духа России, я испытываю горячую неприязнь не только к этой непристойности, занесённой гнилыми ветрами Запада, но и к тем, кто без брезгливости хлебает навозную жижу. Что ж, так мы достигнем в бравом широком марше новаторских вершин упоительного раскрепощения: нагишом начнём ходить в театр, на улицах и подоконниках предаваться обезьяньим любовным утехам, старательно изображаемым в «новых» романах.
Микробы пьянства, наркомании, растления, умственной ржавчины распространяются и на молодёжь, стало быть, на будущее России.
Размножение смердящей отравы, анормальности, утверждение цинизма по отношению к человеку способны разложить и погубить любое общество, как это бывало в истории государств.
- И всё-таки получается, никто нам не поможет – ни Бог, ни царь и ни герой. Надеяться на духовное благоразумие, которое придёт само по себе, возникнет, как птица Феникс из пепла, не приходится. Надеяться приходится на Мессию по имени Литература. Лишь высокое, духовно и нравственно очищающее Слово способно дать нам веру, надежду и любовь…
- В обстоятельствах почти двадцатилетней перестроечной эпидемии отдаляется и ускользает надежда на победу здравомыслия, иссякает вера в разум, а общественная жизнь пока ещё пребывает в полудремоте. И по моему глубокому убеждению, народ сейчас, именно сейчас нуждается в постоянной духовной поддержке. Его сегодняшние опекуны от культуры большей частью безличны, лицемерны, пусторечивы и, в сущности, равнодушны к народным чаяниям, к его ожиданиям. В 80-х и 90-х годах Россия, одурманенная ложью, горбачёвским словоблудием о «плюрализме», простодушно внимала одержимой ультрапрессе, видя в ней призраки околдовывающих обещаний перед входом в построенный из тумана храм западноамериканского благоденствия.
«Личное» и «внеличное» - это духовный мир писателя, так же, как слияние быта и бытия, где боль, страдание, помощь словом в пору бедственных испытаний есть родственная связь с народом, которую можно назвать реальной философией жизни, далёкой от ветхой беллетристики, от «книжного» сочинительства. Серьёзная литература – вторая действительность, сотворённая «личным» и «внеличным» опытом автора, познающего самого себя, народную правду не в приятном путешествии созерцателя, а в муках душевных терзаний.
«Я оглянулся окрест меня, и душа моя страданиями человеческими уязвлена стала». Так когда-то писал честнейший художник, гражданин России Радищев. Независимо от эпох государственных структур человеческие страдания на земле не растворились, не потонули в красоте и аромате благодеятельного расцвета. Они изменили в чём-то форму, оттенки, светотени на коварных поворотах истории. «Кто не страдает, тот не пишет», - говорил великий Достоевский. Подлинными страданиями народа живёт и нынче истинная литература. Иначе это не литература.
- После шокирующих приватизационных реформ, закрытия двух третей промышленных предприятий и развала почти всех сельских хозяйств они омертвели. В сотнях и тысячах опустошённых российских деревень нынче не живёт ни одного крестьянина (вроде по нашей земле Мамай прошёл, как говорят в народе). По серьёзным, а не лжеподобным скользящим данным, Россия бездарно потеряла за время реформ три триллиона долларов, притом доходы бедных сравнительно с доходами богатых уменьшились в 14,3 и более раза. Легко представить предельно печальную, опустошённую картину державы, если признать, что цифры – несмываемое тавро времени: за 20 лет буржуазного строя в России мы похоронили 15 миллионов соотечественников.
Средняя продолжительность жизни сократилась на 10-15 лет, каждый четвёртый трудоспособный мужчина – безработный, 70 процентов жителей России живут за чертой бедности, часто называют цифру значительно выше. А сколько абсолютно нищих, бездомных, асоциальных граждан, безостановочно пополняющих тюремные лагеря и колонии, - кто их считал?! И венчает эту трагедию народа разразившийся мировой кризис, горестные последствия которого никто не в силах предсказать, но никто не сомневается, что для простых людей они станут поистине катастрофическими… Так в чём же неискупимая вина многострадальной России? В каких - таких смертных грехах она провинилась, понеся огромные потери в Великой Отечественной войне, непосредственным участником которой Вы, Юрий Васильевич, были, и своим невиданным мужеством спасая весь мир?
- Самоубийственная вина России в том, что она после 90-х годов безропотно, с немыслимым терпением и кровавыми слезами несёт крест, надрываясь под его голгофной тяжестью, - и не виден конец крестному пути. Терпение униженных и обездоленных – грех позорный, близкий к духовному одичанию. Славянское многотерпение?.. Думаю со скорбью об этом терпении нашего народа, фактически даром отдавшего едва ли не всю ведущую промышленность и половину всех национальных богатств в частные руки, необъяснимо откуда-то возникших и никому не известных «предпринимателей», молниеносно ставших олигархами, создавших 12-тимиллионное государство безработных и э т у новую страну, которую раньше по праву называли великой и могучей Россией. Какое, к дьяволу, славянско-ангельское терпение, если тысячи учёных уехали из страны и готовы уезжать целыми лабораториями! Где наше будущее, коли, по данным вездесущего Интернета, шесть миллионов детей не охвачены школами, а число беспризорных превышает четыре миллиона?..
Самое прочное качество правды – это прожитое и пережитое; правда сегодняшних дней имеет водянистую расплывчатость, правда грядущего вызывает сомнения. И нет устойчивости, потому что каждый хочет видеть собственную правду, которая ему выгодна и удобна. И, теряя оптимизм, мы уже не можем быть твёрдо уверенными, что у лжи нет завтрашнего дня. Пока всё, что мы должны сделать ради общего благополучия, остаётся мечтательным измерением, неисчислимыми однообразными словами.
- Может быть, русская натура даже в добрые цели вносит идею хаоса и произвола? Знатоки русской души, отмечая её несравненные прекрасные качества, как известно, в то же время заостряют внимание на нашей природной анархической сущности, неудержимой склонности к полярным крайностям и, как следствие, к саморазрушению…
- Только не это, ничем не обоснованное национальное самобичевание! Вехи отсчёта российских бед определены временной точностью. Начало общей беды имело государственные названия – «перестройка» и «новое мышление», слитые в объятиях с либерализацией, беспринципной гласностью, вседозволенностью, захватнически-оккупационной приватизацией, наконец, расстрелом Дома Советов. Оглушающие «демократические деяния» пьяного до одури реформатора были подобны атомному взрыву, принесшему гигантские материальные и духовные потери всему народу. Был окончательно сделан уродливый зигзаг в сторону и назад, совершена роковая ошибка перед историей, перед экономикой, перед культурой…
- Под скрытую и явную, алчную диктовку агрессивных, русофобских сил Запада и подпевающей им, созданной ими в России «пятой колонны»…
- Несомненно, так. Двери храма обещанного обустроенного благоденствия не открылись, да их никто и не думал перед Россией открывать. И простодушная наивность народа, падение России в рыночное никуда теперь с болью напоминают невесёлую восточную легенду о доверчивом простаке, потерявшем осознание добра и зла, ада и рая. И у меня нет ни малейшего сомнения, что не рыдания в пространство, а поддержка народа словом писателей-просветителей особо необходима в наши дни туманной путаницы целей, ибо, право же, незачем негодовать, что самоубийственное разорение деревни, разруха в отечественной промышленности не мешают бодрой артикуляции, сочному утешающему голосу проповедника на телевизионном экране об укрепляющейся стабильности, о повышении жизненного уровня, придуманных жрецами развала социалистического прошлого при помощи чрезвычайно заострённой формулы, название которой – нелюбовь, мягко говоря, к былой сытой и в общем-то благополучной России.
Известно, что держава есть народ, Отечество – нация. Но, как это ни прискорбно, общество наших дней состоит из многочисленных зомбированных обывателей, мечтающих жить не в цивилизации социализма, а в показной, щедро размалёванной рекламами европейской цивилизации, не зная её проблем и несчастий, её скрытой от глаз совсем уж не роскошной действительности. Кроме того, группа «миротворцев», умело выказывая многознающую усмешку на меркантильном лице, зачастую с выражением истины о состоянии мира, не жалея восклицательных знаков, заявляет, что на земле шесть-семь лет не было войн, благодаря существованию структуры НАТО и тонкой политике России (журналист Радзиховский). Однако трезво оценивающий мировую обстановку политик Кургинян, с неопровержимыми аргументами раскрывающий глобально агрессивные цели НАТО, окружающего военными базами Россию, вовсе не расположен к сентиментальным заявлениям. Нет, не гибкая податливость, а достоинство и твёрдость российской позиции должны быть справедливой нормой отношений. В противном случае куртуазная мягкость России станет необратимой трагедией, подобно разыгравшейся нынче кровавой трагедии на Украине. Это мы должны знать, если хотим существовать как государство.
Тем не менее ток-шоу «Народ хочет знать», показанное народу некоторое время назад по телевидению, как представляется, с успокоительными намерениями заставить не бояться новой войны, зомбирует обывателя, как это делалось в 1938 году легкомысленно мурлыкающими политиками, что мировая война, гигантским пожаром закипавшая в Европе, коснётся СССР лишь в 1943 году, внушая некрепким головкам некий домашний покой.
- Возвращаясь непосредственно к делам литературным, не считаете ли Вы, Юрий Васильевич, что разрушение Союза советских писателей как творческой организации убийственно как для отдельных творческих судеб, так и для всей отечественной словесности? К примеру, мне, много лет проживающему в г. Твери, где в прежнее время активно действовала, оказывая самое благотворное влияние на духовно-нравственное развитие граждан, многочисленная региональная писательская организация, давшая русской литературе немало ярких имён, хорошо видно, как буквально погибают творческие личности, вынужденные прозябать в своём замкнутом мире одиночества, в стороне от прежде активного ввзаимообщения, вне государственной помощи… А центральное руководство Союза писателей России не в силах им чем-либо помочь, поскольку само подвергается жёсткой агрессии со стороны либерально-русофобских элементов…
- Обратимся к нашей литературной истории. Злосчастная перестройка расколола общество, разбросало его по разным баррикадам, и возникла в литературе бездымная «гражданская война», превратив раздробленный Союз писателей чуть ли не в политические партии, настроенные на столкновения, на бессовестные унижения, на непристойные оскорбления вчерашних сотоварищей. В печати почти без зазрения совести использовались самые резкие обвинения, яростные наветы, подтасовки фактов и документов, то есть конфликт приобретал характер непримиримого неприятия позиций недавних единомышленников. В разгар разногласий после отчаянно-панического жеста Михалкова (неизвестно, к какому влиятельному лицу обратился за помощью автор слов гимна) был призван ОМОН с автоматами для изгнания из «Дома Ростовых» писателей, не высказавших доверия Михалкову на V отчётно-выборном съезде МСПС и избравших нового председателя исполкома (Ю.В. Бондарева). Захват дома возбудил позорную междоусобицу в писательской среде, где уже окончательно потерян был высший уровень истины – справедливость.
Взвесив всё, что произошло с художественной интеллигенцией за последние годы, в Союзе писателей, со всеми нами, имеющими дело со словом, первородным человеческим началом, фундаментом нации, мне стало особенно ясно, что мы близки к саморазрушению, если не отбросим в выгребные ямы властолюбие и наши разногласия, не уйдём от прежних распрей, порождённых сатанинским меркантилизмом в книжном деле.
Призывая в советники здравомыслие, не хочется верить, что серьёзная, думающая часть писательской интеллигенции против товарищеского и профессионального объединения не в партию, не в клуб, не в масонскую ложу, а в союз защитников слова, правды, верных адвокатов народа. Мы не хотим, чтобы зловещая сила тащила литературу в бездонный омут аморальных конфликтов, в которых энергия слова задохнётся и погибнет бесславно.
- Юрий Васильевич, ваша творческая и высокая гражданская позиция ясна и убедительна. К ней нельзя не прислушаться в пору жестоких общественных и нравственных потрясений. Пора, думаю, не шельмуя друг друга, но чётко понимая, кто есть кто в литературном мире и куда, к каким целям зовёт относительно судьбы нашего Отечества, с полной серьёзностью и глубиной понимания оценить, кто всё-таки мы есть – писатели России? Сказать так искренне, исповедально и глубоко, как высказались Вы в этом интервью, в канун своего знаменательного юбилея по судьбоносным не только для литературы, но и всей нашей жизни вопросам.
Позвольте от всей души поздравить Вас, Юрий Васильевич, с памятным днём рождения и пожелать Вам крепкого здоровья и творческих успехов во благо великой русской литературе и нашему неравнодушному к судьбе Отечества читателю!
- Благодарю Вас! Хочу лишь подчеркнуть в заключение. Коли основа поступков – воля, то серьёзность характера писательской организации должна проявляться согласно пониманию веры в единую нелёгкую судьбу всех вместе и каждого в отдельности, защищая человечность в человеке, правду и совесть Родины. Слабость воли и, значит, слабость характера есть гибельное отсутствие праведного разумения, что порождает товарную продажность образа мыслей и, как это ни странно, чувств. Наша истина в нравственной справедливости.
Беседовал Владимир Юдин,
г. Тверь – Москва - Тверь
