Кто подлинный автор «Евангелия от сатаны»?

Тема духовной составляющей романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» на «Русской народной линии» ранее обсуждалась. И с «весьма нелестными» резюме. См., например:  Родион Часовников. Шапочка для Мастера, или Некоторые особенности сделки с нечистым. // РНЛ, 01.12.2011;  Галина Резапкина. Слишком тонкая полемика. (О романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита».) // РНЛ, 10.04.2019; Ольга Сокурова. «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова. Итоги духовного выбора // РНЛ, 15.01.2019.

 

Я здесь попытаюсь обосновать тезис о том, что роман является одним из классических произведений художественной литературы с исконно православным духовным содержанием.

 

Ровно 40 лет назад я впервые взял в руки «Мастера и Маргариту». (Роман стал доступен для советского читателя в начале 70-х годов.) Поначалу прочитал только сатирическую сюжетную линию довоенной Москвы. Потом отдельно сюжетную линию Иешуа и Понтия Пилата. Потом роман в целом. И на многие последующие годы счёл для себя роман «исчерпанным» и им не интересовался. Но первая брешь в моём «кондово диалектико-материалистическом» мировоззрении была пробита. Стал более или менее серьёзно относиться к возможности наличия мистической стороны нашей жизни. Типичная история типичного представителя советской научно-технической интеллигенции на первых шагах к обращению в христианскую веру!

 

К тому времени был убеждён в том, что художественные произведения такого объёма и такой сложной содержательности «не для театра» и «не для кино». Исключения делал только для экранизации «Тихого Дона» в версии 1958 года и для фильма «Живые и мёртвые» (1964 год) – первого полноценно реалистичного советского художественного кинофильма о Великой отечественной войне. Постольку, поскольку в обоих фильмах в роли фактических сценаристов и режиссёров выступали сами М. А. Шолохов и К. М. Симонов. Инсценировку «Мастера и Маргариты» в театре на Таганке не видел и видеть не имел ни малейшего желания. Как нечто заведомо примитивное и пародийное на роман. Считал, что для «классических» экранизаций годятся только вновь созданные небольшие произведения и сценарии на их основе («Дом, в котором я живу», «Баллада о солдате», «Летят журавли») или небольшие рассказы («Судьба человека» того же Шолохова, небольшая повесть из «Огонька» «Родная кровь», небольшая повесть «Ошибка резидента» и т. п.) И рассказы из классики отечественной литературы – А. П. Чехова, К. Г. Паустовского, А. И. Куприна и др.

 

С первого просмотра «забраковал» экранизацию «Мастера и Маргариты» по сценарию Ю. В. Кара от 1994 года. И первоначально заявленного им метража картины было «радикально» мало, а уж тем более – когда его по соображениям экономического порядка усекли и вовсе до 2-х часов. Всё получилось скомканным, второстепенные эпизоды непомерно растянуты, ключевые либо «скукожены», либо вовсе убраны. Тем более та версия «категорически не смотрится» в сравнении с версией телесериала от 2005 года по сценарию В. В. Бортко. Первую версию не спасло и созвездие великолепных артистов. Во второй тоже великолепный актёрский коллектив органично вписался в сценарий. Который стал «оптимальным» для 10 серий с использованием современных спецэффектов и пр. На превращение этого сериала к постсоветскую киноклассику «сработали» новые технологии уже не столько кинематографа, сколько современного телевидения. И вообще, сериалы не для кинотеатров. А благодаря Интернету они общедоступны по первому желанию с любого места любой серии.

 

По своей концепции «Мастер и Маргарита» – типичная «фаустиана». У И.-В. Гёте весьма умный и по-своему обаятельный диавол «обхаживает» талантливого учёного. У М. А. Булгакова – талантливого писателя. Если говорить о киноверсиях «фаустиан», то надо вспомнить и великолепный, духовно проницательный американский фильм от 1997 года «Адвокат дьявола» – мистическую драму Т. Хэкфорда по роману Э. Найдермана с Аль Пачино, К. Ривзом и Ш. Терон в главных ролях. Где тоже далеко и далеко не «омерзительный диавол с рогами и копытами» под личинами Милтона и Лари «обхаживает» талантливого молодого юриста. Сопоставление двух «кинофаустиан» лет 5 назад навело меня на новую и «нетрадиционную» интерпретацию духовного смысла «Мастера и Маргариты». 

 

В романе надо, прежде всего, чётко отличать то, что́ в нём от М. А. Булгакова, а что́ – от его главного героя Мастера. (А главное – от инфернального вдохновителя творчества Мастера!) В этом деле особенно показательным для сравнений представляется также роман Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы». Там очевидно, например, что не от Достоевского, а от Смердякова слова о том, что зря французы Россию не завоевали. Зато в трактирном диалоге Ивана и Алексея с его поистине пророческой «Легендой о Великом Инквизиторе» велик соблазн приписывать Достоевскому слова Ивана, который у него не в положительных героях, а в очень «проблемных». О пресловутой невинной слезинке ребёнка, о «почтительном возвращении» Богу билета в Царствие Небесное и пр. Несомненно то, что диалог с его кульминационной «Легендой…» в целом – от Достоевского. Но грань знаменитого «перехода количества в качество» проследить непросто. Имею в виду переход отдельных тезисов Ивана в целостную концепцию Достоевского.

 

Православные совершенно справедливо называют «Мастера и Маргариту» «Евангелием от сатаны». Только сам диавол мог таким изощрённым и «берущим за душу» образом переврать Евангельскую историю. У Иешуа был земной отец – «какой-то сириец». Проповедовал Иешуа сущую «либеральщину» современного розлива с её «пан-толерантностью». Плюс к этому – с вопиющим социальным утопизмом перспективы установления в земном формате истории человечества царства совершенства и справедливости. Проповедовал сугубо ложную концепцию «природной доброты» человека, с которой началось в Западной Европе Возрождение с последующей Реформацией и прогрессирующей апостасией западно-европейской культуры. Никакого Воскресения Иешуа после смерти на кресте. Никакого сверхъестественного помрачнения дневного света во время его казни: обычная сильная гроза. Никаких учеников-апостолов двух призывов: один фанатично преданный Левий Матвей, который, по словам Иешуа, много чего напридумывал лишнего в своих записях его проповедей. И, разумеется, в Иешуа всё «человеческое, слишком человеческое» за исключением способности распознавать в человеке болезнь по её внешним проявлениям. Никаких чудесных исцелений, никаких других чудес. Ни о какой его Богочеловеческой природе и речи нет! Причём, здесь диавол-вдохновитель Мастера лжёт «по-чёрному». По словам проф. А. И. Осипова, не то что сам сатана, но и последний бесёнок в Богопознании не то что сильнее всех богословов вместе взятых, но и знает истины догматического богословия с опытной достоверностью. Оставаясь при этом непримиримым духовных врагом Бога до конца времён.

 

Мастер писал свой роман в режиме «автоматического письма», что́ очень характерно. Как и то, что «в награду» за него получил тяжкое психическое расстройство, душевную опустошённость с суицидальными помышлениями. Типичное последствие общения с инфернальными духовными источниками творчества!

 

А что же его гонители-безбожники? А они «по факту», вопреки своей богоборческой позиции, сыграли в обществе духовно положительную роль! Все эти Берлиозы, Латунские и Лавровичи оградили массового читателя от такого изощрённо ложного и «берущего за душу» Евангелия от сатаны!  Вполне в духе эпиграфа Гёте к роману о той силе, которая стремится творить зло, однако наперекор своей воле творит добро. Божия воля её пересиливает.

 

В обеих «фаустианах» («Мастер и Маргарита» и «Адвокат дьявола») обворожительный сатана всё же кульминационно обнажает свою сущность в эпизодах откровенной клеветы на Бога. В «Мастере и Маргарите», когда на крыше дома в центре Москвы узнаёт от Левия Матвея результат прочтения романа Мастера уже Самим Спасителем, Который у Булгакова присутствует неявно и решает судьбу любовников. (Слабым местом этого эпизода в фильме мне представляется то, что Левий и от Него является Воланду в лохмотьях.) И как на Него клевещет Воланд? Софистически «топча» собой же сфабрикованную уродливую карикатуру на Царствие Небесное. (В современной теории аргументации такой приём «убеждения» считается особо бессовестным, хотя, увы, является чрезвычайно эффективным в информационно-психологических войнах.) В финальных кадрах фильма «Адвокат дьявола» Милтон-сатана в стиле «весёлого самовозбуждения» впадает в приступ исступлённой клеветы на Бога. Аль Пачино изобразил это великолепно: перекошенное ненавистью лицо, истеричный тон, налитые кровью глаза.

 

Но вернёмся к роману Булгакова. «Евангелие от сатаны» явно не на его совести, а на совести его героя – Мастера. А в целом, у самого́ Булгакова получился вполне христианский по духу роман. О духовном прельщении Мастера. И о его грехе блудного сожительства с замужней любовницей «в награду». А самое главное – с осуждением первого суда Самим Спасителем, Который в романе не присутствует явно. Санкционируя убийство Мастера и Маргариты Воландом и Азазелло, Он посылает им внезапную («наглую») смерть без шансов на прижизненное покаяние. (Ведь естественная кончина человека Им определяется, а насильственная Им попускается.)

 

В финале 10-й серии фильма в великолепном словесном, музыкальном и пейзажном сопровождении показано неспешное шествие Мастера и Маргариты к пристанищу своего покоя до конца времён и Страшного суда Христова. А в сущности-то, оба идут в ад! Оба прижизненно познали мистический опыт демонического происхождения. Оба догадываются, что, помимо демонического духовного мира, есть и Божественный. Но путь к нему для них закрыт. Он был открыт Спасителем для Понтия Пилата, но не для них. Воланд со своими присными их покинули (навсегда ли?), а они остались с пробуждённой духовной жаждой, которую до конца времён не имеют возможности утолять. Бесконечно человеку можно познавать только бесконечного и бесконечно прекрасного Бога. А друг другу Мастер и Маргарита в обители своего покоя вскоре станут известными «до дна». И опостылят друг другу в сравнении с потерянной возможностью познания Бога и жизни в Его Любви.

 

Отчасти сатирический роман М. А. Булгакова в определённом смысле «перекликается» с сатирой Н. В. Гоголя. В частности, «Ревизор» – это отнюдь не всецело комедия провинциальных нравов. Под её видом произведение по-христиански духовное на эсхатологическую тему. Грозный и таинственный столичный Ревизор с секретным предписанием символизирует Самого́ Христа-Бога во Втором Пришествии. Хлестаков символизирует одного из лжехристов «во имя своё» в преддверии последних времён. Городское начальство символизирует обольщённые и обманутые лжехристами правящие элиты рода человеческого. Финальная знаменитая немая сцена символизирует их реакцию – застигнутых врасплох настоящим Вторым Пришествием. И на этом Гоголь ставит точку в своей пьесе, не развивая тему всеобщего разноса городскому начальству Ревизором.

 

Сатирический первый том своих «Мёртвых душ» Гоголь намеревался развить во втором томе, где Чичиков уже взаимодействует с людьми добродетельными. И в третьем, где он проходит путь покаяния в сибирской ссылке за свои противозаконные махинации с мёртвыми душами. До третьего тома дело не дошло. По невнимательности Гоголь сжёг и чистовик второго тома, после чего совсем вскоре скончался. Второй том сугубо фрагментарно удалось восстановить по черновикам.

 

Мне представляется, что и к «Мастеру и Маргарите» было бы уместно продолжение второго тома об этом аде покоя главных героев. Но от автора этого продолжения уже потребуется духовная проницательность и богословская корректность высочайшего уровня. Такое продолжение претендовало бы на статус, аналогичный Дантовой «Божественной комедии» в её не католической, а в православной версии. В католичестве с его произвольным догматом о Чистилище  «Дантов ад» представляется чуть ли не богословским исследованием относительно тайны человеческих жизней между физической смертью и концом времён. Тем не менее, как мне представляется, на примере литературно-художественно обыгранной посмертной жизни душ Мастера и Маргариты православное богословие тоже могло бы разрабатывать довольно конкретную концепцию ада как посмертного отлучения людей от Богопознания в лоне Божией Любви.