Ко дню рождения А.С. Пушкина, мы публикуем фрагмент из книги «Необходимость самодержавия для России, природа и значение монархических начал» одного из лучших знатоков жизни и творчества великого русского писателя - Николая Ивановича Черняева (1853-1910) (см. о нем).
Публикацию, специально для Русской Народной Линии (по изданию: Черняев Н. И. Необходимость самодержавия для России, природа и значение монархических начал. Этюды, статьи и заметки.- Харьков: Тип. «Южного края», 1901.- II, 372 с.) подготовил профессор А.Д. Каплин. Название - составителя.
+ + +
Заметки о монархических началах
IV
В сонете Пушкина «Поэту» заключается целый ряд глубоких мыслей о призвании монархов. Истолковывая это стихотворение, наша критика упускала из виду его политическое значение, а между тем гениальный сонет, если вчитаться в него, оказывается одним из ярких проявлений нашего национального самопознания относительно Самодержавия.
Поэт! не дорожи любовию народной!
Восторженных похвал пройдет минутный шум;
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
***
Ты царь: живи один. Дорогою свободной
Иди, куда влечет тебя свободный ум,
Усовершенствуя плоды любимых дум,
Не требуя наград за подвиг благородный.
***
Они в самом себе. Ты сам свой высший суд.
Всех строже оценить умеешь ты свой труд.
Ты им доволен ли, взыскательный художник?
***
Доволен? Так пускай толпа его бранит,
И плюет на алтарь, где твой огонь горит,
И в детской резвости колеблет твой треножник.
Все, что говорит Пушкин о поэте, он говорит и о царе, и наоборот. Поэта Пушкин уподобляет царю и царя поэту и на этом уподоблении основывает все свои выводы и советы.
Что же советует Пушкин царям самодержцам?
Он им советует, прежде всего, не дорожить любовию народной, и в этом совете нужно видеть не апологию деспотизма, а самое возвышенное представление об идеалах монархии. Там, где господствуют представительные учреждения, все государственные дела предрешаются большинством избирателей, голосом толпы и ее мимолетным настроением. Вот почему даровитейшие вожаки парламента полагают все свое честолюбие в приобретении популярности, в умении подлаживаться ко вкусам современников. Самодержцам не к чему добиваться популярности. Они уронили бы себя, если бы полагали свою задачу в угождении толпе, или, как сказал бы Достоевский, улице. Творя великое дело истории, монарх должен думать не о близоруком и пристрастном суде современников, а о нелицеприятном и строго взвешенном суде потомства. Если бы великие реформаторы руководствовались мнениями недальновидного большинства, они ничего не сделали бы. Иоанн Грозный графа А. Толстого говорит Борису Годунову:
Как прибыльней для царства моего,
Так я чиню, и не печалюсь тем,
Что скажет тот иль этот обо мне!
Не на день я, не на год устрояю
Престол Руси, но в долготу веков;
И что вдали провижу я, того
Не видеть вам куриным вашим оком.
Монархия, имеющая нравственное право сказать о себе нечто подобное, смело может с одинаковым равнодушием относиться и к минутному шуму похвал, и к суду глупцов, и к смеху холодной толпы.
Ты царь: живи один.
Пушкин, конечно, был далек от мысли советовать монархам вести замкнутую жизнь, чуждую семейных радостей и общения с людьми. Он хотел сказать, что монархи не должны уклоняться от нравственной ответственности за принимаемые решения, не должны быть орудиями своих слуг и советников.
Идеалом Пушкина был не такой монарх, который царствует, но не управляет, а монарх, составляющий душу государства, монарх с твердым и решительным характером и с политической инициативой. Такой монарх неизбежно должен жить один в важные минуты своей жизни, ибо он видит дальше окружающих его людей и смотрит на себя как на Помазанника, сердце которого в руке Божией. Истинный смысл слов: «живи один» разъясняется дальнейшими словами сонета:
.......Дорогою свободной
Иди, куда влечет тебя свободный ум.
Пушкин называет дорогу поэтов и царей свободной дорогой и советует им идти этой дорогой, следуя указаниям свободного ума.
Нельзя не остановиться на этом двукратно повторенном эпитете «свободный». В этом эпитете скрывается глубокая политическая мысль.
Ни президенты республик, ни парламентские вожаки не могут идти путем свободы и внимать голосу свободного ума. Они находятся в зависимости от избирателей и палат, от своих политических друзей и единомышленников. Они не могут усовершенствовать плоды любимых дум, не обращая внимания на увлечения и предрассудки общественного мнения. Они поневоле должны считаться с ним, ибо оно связывает их по рукам и ногам. Суд глупцов и смех толпы холодной имеет для них громадное значение, так как им необходимо иметь на своей стороне большинство голосов, а большинство нигде и никогда не состоит из избранных умов, из талантов и представителей доблестей.
Только цари могут идти царским путем, только их дорога может быть названа свободною, - свободною от необходимости сводить партийные счеты, применяться ко взглядам сильных мира сего, подлаживаться ко вкусам людей, ничего не смыслящих в делах правления. Пушкин называет дорогу полномочных царей свободною потому, что они имеют неограниченную власть и сами составляют свой высший суд. Им не нужно наград, они строже всех оценивают свои труды и полагают свое нравственное удовлетворение лишь в сознании исполненного долга и в осуществлении замыслов, направленных ко благу народному. Дорога царей свободна потому, что они не знают никаких ограничений своей власти, кроме ответственности перед Богом, перед историей и перед своей совестью. На земле кроме монархов-самодержцев не может быть политически свободных людей (мы говорим в данном случае о внешней свободе), ибо каждый гражданин связан тысячами законов, которым он должен подчиняться, хотя бы и находил их вредными. Только неограниченные монархи могут изменить и отменить законы во всякое время.
Свободному человеку свойственно иметь и свободный ум - свободный от партийных, сословных и узкоэгоистических соображений и предрассудков, и Пушкин подчеркнул это, уподобив художественное творчество поэта политическому творчеству царя.
Идея сонета сводится к тому, что свобода одинаково необходима как для поэта в сфере искусства, так и для самодержца в государственной деятельности. Пушкин понимал, что самодержавие зиждется на свободе и что этого никак нельзя сказать о других формах правления, основанных на недоверии к нравственному достоинству человека и на боязни предоставить полную свободу кому бы то ни было.
Нужно ли говорить, что Пушкин, обращаясь к поэту, разумел прежде всего самого себя? Когда он сравнивал себя с царем, в его воображении несомненно рисовался образ императора Николая Павловича или Петра Великого.
