Легко ли быть владыкой?

 

Как уже сообщалось на РНЛ, недавно вышла новая книга православного писателя Игоря Евсина «Легко ли быть владыкой», в которой рассказывается о жизни и деятельности бывшего управляющего Рязанской епархией митрополита Симона (Новикова) /1928-2006 гг./. Это не первое издание о рязанском архиерее. Издавались и другие книги, которые по своему содержанию более полные. Однако, чем же книга «Легко ли быть владыкой» отличается от других изданий? Во-первых, написана она хорошим литературным, можно даже сказать - художественным языком. И по сути ее можно определить, как сборник рассказов, в то время, как достойные всяческих похвал книги о владыке Симоне (Новикове) других авторов написаны в стиле жизнеописания, приближенного к стилю агиографии. Хотя подзаголовок книги Игоря Евсина и говорит о том, что издание является жизнеописанием, однако - это все-таки рассказы, которые композиционно так составлены, что хронологически описывают всю жизнь владыки, потому и подзаголовок «жизнеописание» для этой книги уместен. Сегодня мы предлагаем читателям познакомиться с некоторыми короткими рассказами из книги Игоря Евсина о владыке. Отметим, что 5 февраля Рязанская епархия отмечала знаменательную дату - 90-лет со дня рождения известного деятеля Русской Православной Церкви митрополита Симона (Новикова).

 

Ряса в грязи и достоинство

В 1970-х годах епископ Симон, возглавивший Рязанскую кафедру в период постхрущевских репрессий и нового давления на Церковь, в чем-то шел по пути святителя Василия Рязанского, который после нашествия Батыева «собирал расточенных, утешал скорбящих, ободрял унывающих».

Чтобы воодушевить верующих владыка Симон вел постоянный прием священников и мирян, а к тем, кто не мог по каким-либо причинам прибыть к нему, выезжал сам. Рязанский архиерей, чтобы ободрить свою паству, помолиться вместе с ней, возжечь в душах людей свет веры, надежды и любви добирался в самые отдаленные уголки епархии, причем невзирая на непогоду и бездорожье.

Архиепископ Глеб (Смирнов), бывший в то время настоятелем Космодамианского храма села Летова вспоминал интересный случай.  «Однажды, в день памяти Космы и Дамиана ждали приезда епископа Симона на праздничную литургию. Но вдруг пришло известие, что машина застряла и что владыка благословил добираться до церкви пешком. А ведь от трассы до Космодамианской церкви надо было пройти три километра по страшному бездорожью. Дорога тогда была очень сильно разбита машинами и тракторами. Осенние серые облака повисли очень низко, мелкий дождик сменялся мокрым снегом. Дорога была такой скользкой, что порой трудно было удержаться на ногах. Когда мы вышли встречать владыку, я был поражен тем, как он идет по грязи в рясе до пят и неприспособленной для бездорожья обуви. Ряса в грязи, но идет с достоинством. Он не посчитался с трудностями, чтобы доставить нам радость праздничной службы. На глазах выступили слёзы умиления и восхищения...»

С приходом владыки Симона на рязанскую кафедру приходская жизнь в епархии мало-помалу оживилась. Немаловажным для епархиальной жизни являлось и то, что владыка, обладая высокими дипломатическими способностями, наладил мирные отношения с рязанским уполномоченным Борисовым. Конечно же, нельзя сказать, что представитель власти со своей стороны стремился к установлению добрых отношений с рязанским архиереем.

  Борисов неоднократно проявлял свое неуважение к епископу Симону, который по-человечески переживал вспышки гнева уполномоченного. Архимандрит Андрей (Крехов) рассказывал:

- Мне приходилось быть свидетелем того, как Борисов отчитывал архиепископа Симона, как мальчишку, за какие-то пустяки. Каково-то было стоять навытяжку перед уполномоченным облеченному высоким саном нашему владыке, выслушивать грозные окрики. Но лучше уж худой мир, чем добрая ссора, так считал наш архиерей и потому терпел, смирялся и кротко молился за ярого атеиста Борисова. Благодаря этому между ними сложились относительно благополучные отношения.

Насколько же трудно было владыке давалось это смирение мы можем судить по поведению Борисова, о котором наместник Кадомского Милостиво-Богородицкого монастыря архимандритом Афанасий (Культинов) говорил так:

- Что говорить о владыке... Все наше поколение в священстве «терку» прошло. Например, прежде чем прийти к архиерею, мы должны были пойти к уполномоченному по делам религии, перед ним оправдываться в чем-то, отвечать на его странные вопросы... И Боже упаси к уполномоченному зайти в подряснике! К нему положено было идти в плаще, подвернув под него подрясник. Я раз зашел к ним в подряснике, и они издевались надо мною.

Вот, помню, был уполномоченный Борисов, он теперь уж помер. Такой елейный человек. Приезжает староста, он спрашивает:

- Ты постишься?

- Да - отвечает она.

- А что ты ешь?

- Постное.

- А я тоже пощусь ... А ты попу-то руку целуешь?

 - А как же!

- Брось ты целовать ему руку. Что ты унижаешься? Зачем это надо?

И вот так он «компостировал» мозги верующему. Он подходил к верующему человеку с его стороны, будто тоже верующий, а потом выматывал ему душу...»

Наместник рязанского Троицкого монастыря также говорил о случаях бесовских нападок на владыку Симона со стороны священников:

- Разные случаи бывали, но владыка побеждал их смирением и добротой. Он чувствовал, что какой-то священник от носится к нему неприязненно. И что же он делал? Награждал его наперстным крестом! «Вот тебе крест - говорил он, - неси его достойно». Священник получал крест и становился приверженцем владыки Симона. Смирение и доброта - вот такие высокие качества были у митрополита Симона.

Сам же владыка Симон так говорил о смирении, которое приносит мир в отношения между людьми: «Там, где смирение, всегда процветает мир и радость... с человеком, стяжавшим добродетель смирения, легко жить, с ним легко работать».

 

Сварливый попугай и говорящий ворон

В начале 1990-х годов, после упразднения института уполномоченных, Борисов по молитвам владыки Симона изменил свое отношение к Церкви, пришел к вере и навещал рязанского архиерея.  Даже просил у него прощения за причиненные неприятности, а когда владыка заболел, добывал для него редкие лекарства.

Рязанский архиерей умел налаживать добрососедские отношения, жить в мире и согласии даже с теми, кто отрицательно к нему относился. Об этом говорит следующий случай, рассказанный племянницей митрополита Симона матушкой Лидией Глазуновой: «Епархиальное управление на улице Фрунзе, соседствовало с домом, в котором проживала ярая атеистка. Она держала у себя попугая и, чтобы досадить владыке Симону, научила его неимоверно громко кричать. Когда же архиерей выходил на прогулку, она вывешивала клетку с попугаем вплотную к забору епархиального дома. И попугай начинал противно и громко верещать. И вот однажды, под какой-то светский праздник, владыка Симон как бы случайно встретил соседку на улице, поздравил с праздником и вручил заранее приготовленный подарок. Женщина была крайне удивлена, а вместе с тем приятно обрадована добрым отношением к себе. Она стала по-хорошему, уважительно относиться к владыке».

Таковы были плоды смирения рязанского архиерея.

«Смирение, - говорил владыка Симон, - дышит добротой и самую злобу побеждает. Оно сближает и роднит людей, завоевывает невольное уважение к себе и укрепляет симпатию».

Соседка, проникнувшись симпатией к владыке, больше ничем не досаждала ему. Вредный попугай не верещал на всю округу.

Зато откуда-то появился безобидный... говорящий ворон. Об этом вспоминает протоиерей Георгий Глазунов:

- Зашел я однажды в епархиальное управление по приходским делам, слышу, во дворе какие-то странные выкрики раздаются.

Смотрю вокруг - никого нет. Потом заметил, что на заборе сидит ворон и выкрикивает какие-то слова. Откуда уж взялся этот говорящий ворон, я не могу сказать».

А может, его привлекло гостеприимство хозяина епархиального дома на улице Фрунзе?..

 

 Сила архиерейского благословения

По воспоминаниям референта владыки Симона иеромонаха, ныне епископа Саввы (Михеева), двери епархиального управления были открыты для всех и днем, и ночью. Порой отец Савва даже переживал за владыку. «Звонят ночью, - вспоминает он, - просят принять, а владыка уже почивать приготовился. Знаю, что он очень устал, думаю про себя, что ж это за люди такие, даже ночью не дают ему покоя. А докладывать о звонке я был обязан. И владыка всегда подходил к телефону и внимательно выслушивал звонивших, а если надо, то и принимал, несмотря на позднее время».

Итак, епархиальное управление было открыто для посетителей днем и ночью. Но что оно из себя представляло? Тесный, неблагоустроенный дощатый домик с туалетом на улице... Как вспоминал митрополит Сергий (Фомин): «Жить и работать в таких условиях - это действительно подвиг: избушка небольшая, там было епархиальное управление. Люди, которые с ним работали, это настоящие подвижники. Абсолютно никаких бытовых удобств не было, две маленькие комнаты, где он жил, и крошечный зальчик, где он принимал людей».

А людей к нему приходило множество. К рязанскому архипастырю, приходили, чтобы испросить его молитв, взять благословение и просто, по-человечески поговорить.  На приеме к нему можно было увидеть и священнослужителей, и мирян, среди которых встречался и архитектор с чертежами храмов, и художник с эскизами интерьеров, и журналист с неизменным блокнотом, и женщины из дальних сел, приехавшие с просьбами благословить на возведение храма или «дать батюшку» на приход. И со всеми владыка разговаривал просто и доброжелательно. Будучи родом из крестьян рязанский архипастырь обладал сметливым умом и всегда мог дать тому или иному вопрошателю практический совет в каком случае и как надо поступить.  А главное он вселял в людей надежду на Божие попечение и за всех молился.

Напомним - это было время, когда епископ Симон следовал по пути святителя Василия, епископа Рязанского, служение которого, как сказано в его житии, «...одних утешило в скорбное для них время, другим дало пример веры и терпения». О поддержке, в которой порой очень нуждается человек, владыка говорил так: «Она дарит его душе утешительное и бодрящее сознание, что он не одинок, что в трудную минуту он может обратиться за помощью».

Священник Сергий Рыбаков, бывший при владыке Симоне начальником отдела религиозного образования и катехизации, рассказывал:

- Владыка истинно по-отцовски относился ко всем, кто приходил к нему за помощью, и от него «никто же тощ и неутешен отыде». Кому он помогал словом, кому - делом. Много людей получали помощь от владыки тайно, так, что никто не знал об этом.

Особенно ценным являлось благословение владыки. Бывало, что над головой сгущались такие тучи, что я даже не знал, как дальше идти по жизни. Но встретишься с владыкой, расскажешь ему обо всем, выслушаешь совет, возьмешь благословение и идешь по предназначенному пути, и тучи рассеивались, и дорога открывалась прямая и простая.

А бывало наоборот, когда владыка не благословлял, а мы по своей воле что-то делали. И тогда дорога, казавшаяся прямой и светлой, превращалась в тернистый путь, по которому пройти было невозможно».

 

Легко ли быть владыкой?

Как-то, отвечая корреспондент одной из рязанских газет задал митрополиту Симону такой вопрос

- Скажите, легко ли быть владыкой?

На это рязанский архипастырь сказал:

- Как и любой руководитель, я имею дело с людьми... Хватает забот по хозяйству. Открываются новые храмы - подыскиваю кадры. Забот много. Но заботы эти радостные.

Но сколько за этими радостными заботами беспокойных дум и бессонных ночей, владыка по своей скромности умолчал, как умолчал и о том, как ему давалось смирение пред кричавшим на него уполномоченным по делам религий и перед его же подчиненными, то есть священниками, которые относились к ему негативно. При этом он знал, что такие священники могли быть атеистами и даже работали на КГБ (Комитет гоударственной безопастности). Были даже такие священники, которые по бесовскому наущению, хотели лишить владыку Симона жизни. Архимандрит Афанасий (Культинов), наместник Кадомского Милостиво-Богородицкого монастыря рассказывал об одном из таких случаев так:

«Здесь, в Кадоме, священник был заштатный, отец Михаил, фронтовик. Он запивал. Вызвал его владыка Симон, чтобы за штат вывести, а тот думал - митру ему дают. Приехал, а ему там - раз! На покой... Он выбежал из епархии - и домой, потом собрался, отточил ножик и поехал обратно, убивать владыку. «Зарежу, - говорит, - его». И действительно зарезал бы. Но владыка почувствовал неладное, встретил его и говорит: «Отец Михаил, ты садись, садись...» Верно, передалось им состояние друг друга: владыке - решимость, а отцу Михаилу - его дрожь. «Ты садись, отец Михаил. Тихо. Успокойся...»

А у того ножик! Он намерен ударить владыку ножом! Ну, видно, Бог вразумил, и как-то владыка смягчил его, тот и ушел ни с чем».

Архимандрит Андрей (Крехов) о том, как владыка реагировал священников, относившихся к нему негативно, говорил так:

- Бывали такие священники. Но митрополит Симон, чтобы умягчить их сердца вразумлял тем, что награждал наперстным крестом. «Ты заслужил крест. - говорил он, - неси его достойно» И ведь действительно - несли свой крест достойно и относились к владыке благоговейно те священники, которые ранее относились к нему негативно. Мягкий он был по характеру и других умягчал».

За мягкость характера, за доброту и милость к ближним рязанская паства искренне полюбила своего владыку. А главное - она часто видела его у престола Божия. В самые дальние уголки ездил владыка Симон то на освящение восстановленных церквей, то на престольные праздники действовавших.

Рязанцы любили бывать на службах своего архипастыря.  Иногда даже в городском транспорте можно было услышать разговоры о том, в каком храме владыка Симон будет службы проводить. Эти разговоры сводились к тому, что желательно выбрать время и попасть на службу именно к нему.

С трепетом и благоговением совершал рязанский архиерей богослужения. Но он обладал тихим голосом. Произносил молитвы и проповеди проникновенно, но очень тихо. А слышно-то было все, до последнего слова... Это удивительно! Я сам, часто молившийся на его службах, до сих пор не могу понять почему такое происходило. Сегодня даже усилители громкости в храмах ставят, чтобы все ясно слышали слова, звучащие на богослужении, а тогда владыка Симон молился и говорил тихо, а его слышали все безо всяких усилителей.  

 

Факт чудесной прозорливости

В своих проповедях владыка Симон говорил о душевном успокоении, которое приносит церковная молитва, и призывал чаще посещать Божий храм. Иногда выражал свой призыв стихотворением поэта XIX в. Ф.М. Пестрякова о Божием храме:

Как отрадно здесь! Ни шума,

Ни забот, ни суеты...

Брат, оставь земные думы,

Приходи, молись и ты!

Здесь умолкнут все сомненья,

Здесь душою отдохнешь,

Жизни лучшие мгновенья

Только здесь переживешь.

Однако, переживая в храмах «жизни лучшие мгновенья» владыка Симон, сын крестьянина, познавший нелегкий деревенский труд, не понаслышке знал, какие житейские трудности могут возникнуть у того или иного человека. За чистоту сердца Господь даровал владыке Симону прозорливость, то есть мудрость, которая позволяла ему предвидеть события и давать человеку необходимый совет, как следует ему поступать в той или иной ситуации.

Множество людей притекало к нему за помощью в своих нуждах, за советом и благословением, и никто не уходил без утешения, без духовной поддержки и практического совета. Так, однажды, литератора Василия Степанова, владыка предостерег от опасных поступков в семейных отношениях.

«Мы с женой, - рассказывал Степанов, - работали в одной православной организации. Однажды пошли с ней к митрополиту Симону на прием, чтобы обсудить рабочие вопросы. А накануне сильно поссорились. В гневе я обидел жену. Но к владыке пришли с нормальным рабочим настроением. Обсудили текущие дела, стали прощаться. И вдруг владыка говорит мне: «Ты уж это там того... Жену свою больше не обижай, не надо...»

Мы ушли пораженные. Это был явный факт его чудесной прозорливости. Это была сила Божьей благодати, которую стяжал рязанский архипастырь».

Думается, что не ошибемся если скажем, что силу Божией благодати владыка Симон приобретал из церковных богослужений. Святитель Филарет Московский (особо почитаемый митрополитом Симоном святой, творения которого он глубоко изучил) писал: «Можешь ты и в своем доме, и в уединенной храмине сердца твоего вкушать от воды благодати в молитве, но надобно, чтобы... приходил ты почерпать воду благодати в храме Божием, где она особенно жива и живоносна».  Эти слова святителя Филарета владыка Симон неоднократно приводил в своих проповедях.

За усердие к церковной молитве, за любовь к богослужениям, за всецелое упование на Господа митрополиту Симону обильно даровалась Божия благодать, которой он щедро делился с другими.

Все, кому приходилось обращаться к нему за утешением, за духовной поддержкой, после общения чувствовали благодатное просветление в своей душе. Все укреплялись в вере и ободрялись духом.

Ныне, по прошествии времени, в отношении митрополита Симона можно применить его собственные слова о благодати, сказанные в одной из проповедей: «Благодать Божия - это сила Божия невидимая, но она видимо проявляется. Наполняя душу, она отражается и на теле человека благодатного. Она видна на его лице, сияет в его взоре, слышна бывает в разговоре. Как сладка беседа с таким человеком! Часто одно слово облагодатствованного человека целый камень снимает с наболевшего сердца, и на душе становится так легко, радостно, благодатно».

Именно таким им запомнился нам владыка Симон, который, следуя примеру преподобного Серафима Саровского, основную цель человеческой жизни видел в стяжании благодати.

 

Много может молитва праведника

Сила Божией благодати, которую стяжал митрополит Симон, распространялась на его дерзновение в молитве. Это отмечали многие. Митрополит Сергий Фомин говорил: «Симон любил молиться, и его молитвы доходили до Бога. Поэтому в самые трудные минуты, когда казалось, что помощи ждать неоткуда, я всегда чувствовал, что она по молитвам дорогого, уважаемого и любимого мной владыки Симона действительно придет. Так и случалось. Поэтому я считаю митрополита Симона праведником, который дерзновенно молился о своих пасомых, и его молитвы не были тщетны».

Протоиерей Петр Кравцов также отмечал, что «многие на себе испытали благодатную помощь от Бога по молитвам владыки». Существуют и конкретные свидетельства того, как по его молитвам исцелялись болящие. Так заслуженный профессор Московской Духовной академии и семинарии Константин Скурат в книге воспоминаний о митрополите Симоне писал: «Однажды, когда моя жена была при смерти и ей предстояла тяжелейшая операция, я обратился к владыке Симону с просьбой усердно помолиться за нее. «Помолюсь и по вере Вашей будет Вам!» - сказал владыка. И вот, по милости Божией и по святым молитвам митрополита Симона, моя жена жива до сих пор».

Евгения Белянкина, работавшая продавцом в иконной лавке при рязанском Троицком монастыре, вспоминала: «Одна женщина рассказала мне следующий случай, происшедший с ней. Долгое время она страдала сильными головными болями, неоднократно обращалась за помощью к врачам, лечилась, но ничего не помогало.

И тогда она решилась попросить помолиться за нее владыку Симона. Не смея тревожить его в епархиальном управлении, она прибыла на архиерейское богослужение в Успенский собор. После службы, когда владыка направлялся к своей машине, она подошла к нему, рассказала о своей болезни и попросила помолиться о выздоровлении. И митрополит Симон, помня евангельские слова «...молитесь друг за друга, чтобы исцелиться» (Иак. 5,16), возложил на эту женщину руки и сотворил молитву Господу. Упование женщины оправдалось. Болезнь сразу же прошла».

Даже когда митрополит Симон пережил инсульт и находился в полубессознательном состоянии он молился. Его келейник иеромонах (ныне епископ) Савва (Михеев), рассказал, как он с покорностью переносил выпадавшие на его долю страдания: «Мы всеми силами старались продлить ему жизнь. Он был нужен нам, была нужна его молитвенная поддержка. Мы видели, что, даже находясь в состоянии, когда не только двигаться, но даже говорить владыка не мог, он все равно молился.

Однажды ко мне приехал один многодетный священник. Он жаловался на тяжелые жилищные и материальные условия. Я посоветовал ему обратиться к владыке, попросить его молитв. Он согласился. И тогда я подошел к митрополиту Симону, все ему рассказал и попросил помолиться за бедствующего священника. Владыка кивнул головой, давая понять, что помолится. Священник уехал, а через некоторое время звонит мне, говорит, что его дела устроились. Нашлись средства, и он купил очень хороший дом, о котором и мечтать не мог. Действительно «Много может усиленная молитва праведника» (Иак. 5,16).

 

Подробнее о книге «Легко ли быть владыкой»