Итак, в предыдущей части этой статьи было показано, что созданная западными «творцами» и мыслителями наука истории игнорирует действования Божии в истории человечества, т.е. игнорирует Промысл Божий. Поскольку же у нас в России, особенно в среде русской интеллигенции, традиционно ощущался дефицит собственной творческой потенции, который компенсировался заимствованиями из области западноевропейской культуры, это сказалось и на науке церковной истории. Последняя, излагаемая в большинстве соответствующих учебников и пособий, как правило, представляет собой сумму каких-то фактов, событий и т.п., если сказать в общем - действований человеческих, но практически ничего не говорит о действованиях Божиих, т.е., как правило, практически ничего не говорит о действии Промысла Божия в истории Церкви. Чем современная церковно-историческая наука разительно отличается от изложения истории в Св.Писании и Св.Предании и даже от древних опытов созидания этой науки, например, от «Истории Церкви» Евсевия Кесарийского. Зато по своей методологии она очень похожа на аналогичные образцы «западной учености». Что сразу чувствует любой благочестивый юноша, воспитанный на Св.Писании и Св.Предании, и попавший в стены духовных учебных заведений РПЦ.
Поэтому были попытки как-то «облагородить» эту науку, например, путем включения в нее некоторых житий святых, но все это, на мой взгляд, - что мертвому припарки. Болезнь нашей науки церковной истории состоит в вышеуказанном игнорировании Промысла Божия в истории Церкви, и именно в этом направлении должно состоять ее принципиальное лечение. Борьба с частностями здесь не поможет. Вот, например, недавно, в том числе и на РНЛ, много говорили о духовно-научной деятельности протоиерея Александра Меня, совершенно правильно давая ей отрицательную оценку. Но при этом следует понимать, что эта деятельность неотделима от общего состояния наших духовных наук, поэтому валить все на одного о.Александра - неразумно. И протоиерей Александр Мень, сомневающийся, например, в реальном существовании Авраама, и протоиерей Георгий Митрофанов, с его очень (или уже не очень?) оригинальными мнениями по поводу ВОВ, - это, на мой взгляд, не болезнь, а лишь симптомы болезни, о которой было сказано выше. А, как известно, медицина учит нас, что лечить следует именно болезнь, а не ее симптомы.
Но такое лечение - дело весьма сложное, это задача будущего, задача целого коллектива, или, лучше сказать, братства православных ученых. Для меня одного - это задача непосильная. Хотя, надо сказать, что современная наука церковной истории имеет несколько, если так можно выразиться, «суперхитов», миновать которые просто невозможно, если мы хотим получить объективное представление о новейшей истории России. Поэтому и мне придется об этом поговорить, но в последующих статьях этой темы. Сейчас существует более насущная проблема. Дело в том, что на практике вышеупомянутое несоответствие между методологией современной науки церковной истории и духом Св.Писания и Св.Предания разрешается весьма странно: вместо того, чтобы менять эту методологию в соответствии с оным духом, на деле происходит ее инфильтрация в само Св.Писание и Св.Предание, т.е. идет обратный процесс. И если в первом это делается еще скромно (на основании неких «научных изысканий» вам пока всего лишь расскажут сказки о четырех посланиях ап.Павла к Коринфянам или о пресловутом «послании к Лаодикийцам»), то в отношении Св.Предания этот обратный процесс носит довольно массированный характер. Это, в первую очередь, постоянные причитания наших известных богословов об «ошибках святых» (понятное дело: не ошибаются только эти наши записные богословы, выставляющие себя в РПЦ более непогрешимыми, чем папа римский в католичестве). Но об этом «суперхите» - «ошибках святых», если Бог даст, я скажу несколько позже, а сейчас необходимо поговорить о другом, хотя это и не мой выбор.
Речь пойдет о Житиях святых. Надо сказать, что здесь Русской Православной Церкви Господь даровал целое духовное сокровище - Жития святых св.Димитрия Ростовского. Несколько веков это творение святителя было необычайно популярно в среде православных русских людей, насаждая в их душах ревность о деле Божием и смирение. Но еще в девятнадцатом веке возникли сомнения... а не слишком ли много там чудес? Не слишком ли много там невероятного и неправдоподобного? Поэтому появились жития святых, написанные богословами того века, жития, где было описано лишь «вероятное и правдоподобное». Мне как-то пришлось их читать: например, такой-то святой мученик родился тогда-то, пострадал при таком-то императоре тогда-то, и все... Не жития, а какие-то биографии, - ни уму, ни сердцу никакой пользы! Но зато в духе все той же вышеупомянутой болезни нашей церковно-исторической науки - игнорирования Промысла Божия. Ведь чудеса - это и есть одно из наиболее очевидных действий последнего в мире. Да и вообще надо сказать, что Он, т.е. Бог, явно не вписывается в рамки этой науки и этих «стерилизованных» «житий» - все время творит что-то невероятное и неправдоподобное, «идеже бо хощет Бог, упраздняется естества чин» и «дивен Бог во святых Своих».
Чем недовольны и некоторые современные богословы. Помню, как-то на РЛ несколько лет назад появилась статья какого-то ученого, кажется, иеромонаха или игумена, который возмущался таким «нехорошо» дивным поведением святых. Как говорил этот ученый: если так дело пойдет и дальше, то святым будут приписывать, что они и горы передвигают! Вот как?! Надо сказать, что святые совершили много чудес: они и жита в голод умножали, и больных исцеляли, и бесов изгоняли, и мертвых воскрешали, и мучителей посрамляли - указания на эти чудеса обильно встречаются во многих житиях. Но чтобы горы передвигали?! На все жития святых найдется, пожалуй, всего лишь 2,5 или 3,5 указания на такое чудо. Откуда берется 0,5? Это известный случай с преподобным Марком Афинским. Когда этого пустынника, подвизающегося на Фракийской горе, посетил авва Серапион, то старец спросил его: «Есть ли ныне среди мира некоторые святые творящие чудеса, как сказал Господь в Евангелии Своем: «Аще имате веру яко зерно горушно, речете горе сей: прейди отсюду тамо: и прейдет: и ничтоже не возможно будет вам» (Мф.17,20). И как повествует далее житие: «В то время как святый произносил эти слова, гора сдвинулась со своего места приблизительно на пять тысяч локтей и приблизилась к морю. Святый Марк, приподнявшись и заметивши, что гора двигается, сказал, обратясь к ней: «Я тебе не приказывал сдвинуться с места, но я беседовал с братом; посему ты встань на место свое!» Когда только он сказал это, гора действительно стала на своем месте» (Св.Димитрий Ростовский. Жития святых. Книга восьмая (апрель). М., 1906, с.92-93). Нарочно, конечно, такое не придумаешь! Так что вышеупомянутый ученый, засветившийся на РЛ, попал, как говорится, пальцем в небо. Ничтожно малое и к тому же дробное число случаев «передвигания» гор говорит о том, что никто такие чудеса святым не приписывал. Так что не против житий святых выступил этот ученый, а показал свое неверие вышеприведенным словам Господа (Мф.17,20), а это уже еще один симптом опасной болезни нашей науки церковной истории, болезни, о которой уже довольно много было сказано выше.
Но было бы неправильно ограничиться только такой, консервативной критикой нападок церковных либералов на это основное творение святителя Димитрия Ростовского. Святитель исткал поистине драгоценную словесную ткань, но со временем в ней появились дырки. И у меня нет никакого желания, восхищаясь сей тканью, эти дырки защищать, наоборот, их необходимо «штопать». Поэтому надо прямо сказать, что современный человек, пытающийся читать Жития святых, действительно сталкивается с целым рядом трудностей или опасностей, которые, если их не преодолеть или победить, могут вместо духовной пользы от такого чтения принести вред душе. Поэтому не случайно, но по действию Промысла Божия эти Жития, как я уже говорил, так трудно было достать в советское время. Этим внешним ограничением Господь сохранял нас от сих душевредных опасностей. Но, во-первых, последние связаны не с самим творением святителя, а являются следствием исторических наслоений на это творение и специфических особенностей современного человека, и, во-вторых, они весьма далеки от того, что в качестве трудностей видится либералам. Итак, какие же реальные трудности или опасности подстерегают современного христианина, пытающегося читать Жития святых св.Димитрия Ростовского? Они трех видов: а) технические; б) духовно-технические и в) духовные. Рассмотрим их по порядку.
а) технические и б) духовно-технические трудности
Дело в том, что непосредственная задача св.Димитрия Ростовского, когда он писал Жития, состояла не только в том, чтобы составить для православных христиан душеполезное чтение на каждый день, но и в том, чтобы это чтение было удобочитаемым. Ведь жития святых были написаны до св.Димитрия, в частности, были Великие Минеи-Четьи святителя Макария Московского. Но эти жития и Минеи-Четьи были весьма пространны, что вызывало большие затруднения при их систематическом чтении. Попробуйте-ка прочитывать ежедневно по несколько сот страниц - даже опытному подвижнику это затруднительно, а для неопытного - вообще невозможно. Он в лучшем случае несколько дней почитает, а затем оставит это занятие из-за неудобоносимости бремен. Поэтому св.Димитрий Ростовский значительно их сократил, по дарованной ему благодати Святого Духа найдя поистине золотое соотношение, пропорцию между душеполезностью житий и удобностью их для чтения.
Но, во-первых, с течением времени над творением святителя с «изящностью» слона в посудной лавке поработала целая бригада профессоров «российских богословских и не очень наук», из-за чего его Жития в значительной степени снова приобрели неудобочитаемость, т.е. то, что я и называю технической и духовно-технической трудностями при их чтении. В первую очередь это относится к примечаниям, в подавляющем своем большинстве составленных этими профессорами. Эти примечания в некоторых местах значительно больше самого основного текста и иногда занимают целые страницы. В то же время они, как правило, рассчитаны на малограмотного или неграмотного русского крестьянина девятнадцатого века и совершенно не нужны для современного, как правило, внешне образованного человека, а зачастую и просто архаичны. Так, например, эти примечания с завидным упорством, из тома в том хотят объяснить нам, что такое Рим, причем зачастую по совершенному косвенному поводу: что тот или иной святой происходил из этого города или жил в нем. В одном месте это объяснение представляет собой что-то вроде краткой истории Римской империи и занимает чуть ли не несколько страниц, в других оно часто содержит такое «очень информативное» для нас сообщение: «Рим ныне - это столица Итальянского королевства». Когда читаешь все это, прилепленное там где надо, но в основном - где не надо, чувствуешь, что профессора хотели прославиться, хотели, как говорится, пожать славу с чужой пшеницы, хотели примазаться к великому творению святителя Димитрия Ростовского. Но нам-то зачем пожинать эту славу человеческую, когда, читая жития, ищем славы Божией? Так что, по моему мнению, эти примечания можно процентов этак на 85-90 сократить, что в целом сократит сам объем Житий в издании девятнадцатого века процентов на 10-15, сделав их, таким образом, более удобочитаемыми. Что вполне соответствует духу деятельности святителя Димитрия при составлении его Четьих-Миней и отчасти решит технические трудности при их чтении для современного человека.
Правда, вместе с поэтом надо сказать: «Когда постранствуешь, воротишься домой, и дым отечества нам сладок и приятен». Когда христианин первый раз читает сии Четьи-Минеи, он не только восторгается их драгоценной словесной тканью, но даже и их дырки по избытку восторга и неопытности целует - даже эти в значительной степени нелепые примечания от «а» до «я» прочитывает. Но по мере постоянного, из года в год упражнения в таком чтении эти дырки сначала начинают его раздражать, а затем он начинает понимать их полную ненужность.
Есть еще одна, уже объективная причина, создающая трудности при чтении Житий, причина, которая возникла с течением времени. Ведь после блаженной кончины святителя Димитрия Ростовского в 1709 году, Русской Православной Церковью было канонизировано еще много святых, жития которых отчасти вошли и в его Четьи-Минеи издания девятнадцатого века. Из-за этого пропорция между душеполезностью и удобочитаемостью, найденная святителем, кое где нарушается, иногда достаточно существенно. Например, если неопытный христианин захочет начать читать Жития с начала нового гражданского года, т.е. с 1 января, то его поджидает следующий, так сказать, «сюрприз». По изданию 1904 года на 1-е января - 58 страниц текста, что в два или даже более раза больше среднего объема дневного чтения (около 25-30 страниц). Зато на следующий день, 2-го января святитель Димитрий дает всего лишь 20 страниц текста, вероятно, чтобы облегчить общий объем чтения. Но... в этот день и память великого русского святого, преподобного Серафима Саровского (канонизированного значительно позже кончины святителя), житие которого составляет еще 62 страницы. Итак, 62 + 20 = 82 страницы. Итого за два дня 1 и 2 января надо вычитать 58 плюс 82 = 140 страниц, что для неопытного делателя достаточно сложно. Что же можно в этом случае посоветовать? Не начинать читать Четьи-Минеи с таких тяжелых дней, а, главное, проявить сугубые настойчивость и терпение в этом христианском делании.
Наконец, есть еще одна, духовно-техническая трудность, снова созданная нашими профессорами. По-видимому, жития некоторых святых написаны или переписаны ими, что создает духовные и технические трудности при чтении оных (сюда, в частности, относятся известные вставки по поводу некоторых деяний Царя Иоанна Грозного, в подлинности которых русские православные патриоты не без оснований сомневаются). Что отсюда проистекает? Когда читаешь эти переписанные жития, то чувствуешь не дух Христов, а дыхание Аполлона, не веяние Святого Духа, а «академический штиль». Из-за этого читать такие сочинения очень трудно. У св.Димитрия Ростовского жития часто написаны так, что, чем они объемнее, тем более ими зачитываешься, за вечер можно прочитать и 50, и 100, и более страниц. А у профессоров чтение, образно выражаясь, если русское - то через пень-колоду, а иногда японское - то яма, то канава. Читать их сочинения очень трудно, и такое чтение забирает достаточно много времени. Поэтому, на мой взгляд, Четьи-Минеи должны в будущем быть проверены на наличие таких вставок, с целью возвращения их к подлинному тексту святителя Димитрия Ростовского.
Впрочем, все вышеупомянутые трудности при чтении Житий - это лишь меньшая часть подводных камней, с которыми сталкивается православный христианин, пытающийся благочестиво совершать это делание. Гораздо страшнее:
в) духовные опасности
Их несколько, но основных - две. Аббревиатура названий этих двух выглядит так: ИС и ПНС. ИС - это «исключение среднего», о котором я подробно писал в статье «К вопросу о канонизации Г.Е.Распутина», желающий может почитать об этом более подробно. В данном же случае суть этого сатанинского действия состоит в том, чтобы заставить нас думать, что те сверхъестественные действия, которые совершали святые - это нечто совершенно естественное, такое, что и нам надо совершить для своего спасения. И действительно, когда современный человек читает жития святых, у него возникает соблазн думать, что всем людям следует только тем и заниматься, что раздавать направо и налево свои имения, всячески избегать брака и искать мучений за Христа, потому что только об этом жития и говорят. Какой вред бывает от такого мнения? Двоякий. Ведь преподобный Иоанн Лествичник говорит, что когда мы читаем о достославных подвигах святых, то сильные из нас должны возгревать в себе ревность по Богу, а слабые - смиряться. Но если мнить, что эти подвиги естественное для человека дело, как учит нас этому ИС, то у сильных, у ревнителей такое сатанинское мнение вызывает не ревность, а гордость - самомнение, что этого, т.е. святости, можно достичь и без Бога, достичь одними своими естественными силами. А у слабых исключение среднего вызывает отчаяние. Им кажется, что раз святые для своего спасения естественно избегали брака, раздавали свои имения и страдали за Христа, то спасения души можно достичь только таким путем. А они-то, слабые этого не могут! Значит, и душу свою не могут спасти! А это есть отчаяние. В наше время бывает, что христианин, особенно ревнитель, как ни странно одержим обеими этими напастями: то он в гордости, когда ему кажется, что он подвизается «как все святые», то в отчаянии, когда впадает в грехопадения. Удивляться тут нечему, гордость ведь такая штука, что «возводит до небес, и низводит до бездн» (ср.Пс.106,26). А современный человек весьма горделив, поэтому и легко попадается на соблазн ИС.
Чтобы избежать этих духовных опасностей, читателю житий надо постоянно помнить и думать о том, что хотя их и 12 томов, но речь-то в них идет о святых людях за почти 7500 лет истории человечества, и тогда станет понятно, как святых относительно мало! Поэтому святость в этой истории отнюдь не нечто «естественное», как пытается внушить нам сатана с помощью своего поганого ИС. Нет, это исключительное, сверхъестественное, редкое как золото или алмазы и такое же драгоценное, явление, и нам до нее очень далеко. Однако мы можем к ней стремиться (к чему, собственно, и побуждают нас жития); смиряясь, когда не можем ее достичь. Но ни в коем случае не мнить, что это вполне доступное для нас и естественное дело, которое мы можем совершить одними своими естественными силами. А также не отчаиваться в своем спасении, когда не можем совершить это якобы «естественное» дело. Уже то, что мы пытаемся идти этим путем, уже это одно приятно Богу и спасительно для нас, хотя мы на этом пути и постоянно падаем.
Пожалуй, это все, что можно кратко сказать об ИС (исключении среднего), в приложении к данной аскетической теме - чтению Четьи-Миней. Но что такое ПНС? О, это особая штука, особо изощренное искушение диавола, поэтому поговорить об этом надо отдельно и много, в специально посвященной этому явлению статье.
(Продолжение следует)
