Что такое холодная война? Холодная война - это суррогат войны обычной, то есть - и хотелось бы, да руки коротки. Но всё равно - война. У нас к ней издавна выработалась привычка - ну, идёт и идёт, внимания ей большого не уделяли, занимались своими делами. Вспомнили о ней, когда пошли сплошняком судьбоносные события. Рухнул коммунизм, развалился Союз. Нам говорят: это ничего, это нормально, империя рухнула, с ними, с империями всегда так бывает. Зато освободились от множества обуз, от всяких там подбрюший, мягких или как их там?.. Стали мы такими поджарыми, такими устремлёнными в капиталистическое завтра! И на международной арене, чем дальше, тем события шли судьбоноснее и судьбоноснее. Зачем нам какая-нибудь Ангола или, скажем, Куба? Действительно, зачем? Всех друзей успешно предали, всех союзников кинули, ох, и заживём же теперь! Потом нам объяснили: нет, не заживём, поскольку мы потерпели поражение в холодной войне, со всеми вытекающими из этого последствиями и, стало быть, пенять должны сами на себя. Но это тоже ничего, главное - холодная война закончилась и мы, наконец, можем сосредоточиться на усиленном потреблении.
Всё это нам годами втюхивали средства массовой информации, которые каким-то волшебным образом оказались в руках тех, кто представлял восемь процентов населения. А девяносто два процента как же? А эти девяносто два процента, как сказал поэт: «корчились безъязыкие».
Вся эта канитель длилась достаточно долго, но сомнение в некоторых положениях возникли сразу же. Как же это получается? Война, говорят, кончилась, а реальной, не холодной, и очень даже горячей стрельбы и пальбы стало значительно больше. Может быть, лучше было бы, чтобы она не кончалась? А тут еще и взрывы повсюду, теракты... Как же она кончилась, эта холодная война, если с запада доносятся изречения настолько хамские, каких мы в самые тоталитарные годы не слыхивали? Нам говорят: у вас - труба, её надо обслуживать, для этого достаточно 15 миллионов населения. А остальных куда девать? Остальные лишние. Ничего себе! Да что там изречения, ракеты, нацеленные на нас, всё ближе и ближе оказываются у наших границ. Так что, как ни крути, а война идёт. Называть её можно как угодно - информационная, гибридная или ещё какая, но это война, настоящая война, а не какая-нибудь метафора или фигура речи.
Если война, то должны быть и бои. Где враг? Куда бежать? Чего бояться? Бои какие-то шли на страницах газет, которые мало кто читал, на страницах книг, которые мало кто мог купить, но, в основном, сложилось в массах: «Мы долго молча отступали, досадно было, боя ждали...», и вот, наконец, дождались. Фигурально отступили до самого предела, до самой фигуральной Волги, за которой земли для нас быть не должно. И вот грянул бой. Если уж речь идёт о войне, то и лексику пора переводить на военные рельсы. Сергей Кургинян, кто он такой? По факту оказалось, что он маршал, на голову разбивший двух либералиссимусов Леонида Млечина и Николая Сванидзе. Разгром был настолько сокрушительным, что массы, привыкшие к игре в одни ворота, глазам и ушам своим не верили. Это был воистину переломный момент.
Провалившийся затем болотный путч белоленточников прошёл достаточно незаметно, а вот украинские события имели огромное значение и, прежде всего, в вопросе размежевания, определения кто есть кто. Тут уж на двух стульях не усидеть. Либо Крым наш, и ты на стороне восставшего Донбасса и патриотических сил, либо ты пребываешь в обнимку с фашиствующей бандеровской нечистью и со сторонниками либерального курса, провального во всём - в культуре, в политике, в экономике.
На Украине холодная война обернулась горячей. У нас театр военных действий переместился на экраны центральных телеканалов. Пусть кто-то называет эти программы шоу, но это не шоу. Это военные действия, бои информационной войны, войны в полном смысле этого слова. Пусть дипломаты разговаривают на своём языке и врага называют партнёром. Здесь такой язык неуместен. Врагу предоставлена трибуна, вот пусть он себя и разоблачает перед многомиллионной аудиторией. Здесь в яростной полемике не рождается истина, поскольку либерально-горбатого могила исправит, здесь рождается победа.
Внешний враг охотно участвует в этих передачах, резво перебегая из студии в студию. Славные ребята! Очаровательные в своей вальяжной манере излучать сознание собственного превосходства. Ничего личного. У всех свои интересы. Какие? Ничего особенного. Если отбросить словеса, интерес наступить на нас железной пятой и свести количественно к тем 15 миллионом. Одно мешает - ядерный кулак перед носом. Да, можно схлопотать...
Внутренний же, - как бы это поделикатней выразиться? - конечно же, не враг, скажем так, содокладчик внешнего врага... о, тут совсем другое дело, другие эмоции, другие художественные средства! Аргументы прежние, многократно использованные, зато богатейший арсенал ведения полемики: на вопросы отвечать вопросами, заданную тему игнорировать и говорить о другом, саркастически ухмыляться на любое утверждение оппонента, предоставленное время заполнять утомительными рассуждениями, пусть даже самыми пустейшими. Главное - быть подольше на экране крупным планом.
В любой войне ничего хорошего нет, а в этой есть. Все эти страсти, все эти битвы, ежедневно происходящие на телеэкране, наводят на утешительные мысли: сколько же у нас патриотов, сколько светлых голов! Где же они раньше-то были? Программы ведут блестящие журналисты, это генералы информационной войны. К ним, конечно, тоже есть претензии. Например, вызывает сомнение техническое оснащение передач, чем эффективно пользуется неизменно проигрывающая сторона. Есть участники дискуссии, не имеющие убедительных аргументов, зато они располагают лужёными глотками. И они заглушают оппонентов успешнее глушилок советских времён, боровшихся с «Голосом Америки». Конечно, пусть участники дискуссии и дальше перебивают друг друга. Полемика должна быть живой, не засушенной регламентом. Но позволять глушить полностью оппонента тем, у кого децибелы гуще, тоже нельзя. Конечно, вырывать у них микрофоны не метод, но понизить сигнал в микрофоне можно и технически осуществимо.
Другой изъян - подбор участников дискуссий. Альтернативные точки зрения бывают представлены со значительным перекосом.
Как можно обсуждать самые важные вопросы экономики без Глазьева и Катасонова? Это же игра в поддавки. Как можно вопросы, связанные с фальсификацией истории, отдавать на откуп самим фальсификаторам? Сколько можно слушать одни и те же пошлости, сто раз опровергнутые и разоблачённые?
Информационная, как и холодная война, не рыцарский турнир и не спортивные состязания. От её результатов зависит, будет ли горячая, а если и будет, то каковы шансы на победу? Пусть пикейные жилеты рассуждают на подходящих для таких рассуждений площадках: с одной стороны нельзя не заметить, с другой стороны нельзя не отметить. С одной стороны, генерал Власов - предатель, но, с другой-то, стороны он же борец с режимом! Пусть поговорят, у нас свобода слова. Главное уже не в этом. Главное, как говаривал один из незабвенных, процесс пошёл, и целая армия талантливейших, патриотически настроенных публицистов, политологов, профессоров выведена на передний край информационной войны, и они одерживают победу за победой, потому что иначе нельзя, потому что их дело правое.
