Поэтесса со взглядом печальным,
С именем очень уж литературным
Славу снискала в самом начале
Жизни своей, обещавшей быть бурной.
Числилась в бардах и менестрелях,
Правда, держалась особняком...
Ах, это время! Как прогремели
Те имена! Их забыть не легко.
Пела негромко голосом детским
Не о насущном, а об ином...
Только вот доблестей антисоветских
Не было в списке её послужном.
Странные песни. Что ж она бродит
Муза её средь нездешних широт?
Вроде не наше всё это, а вроде
За душу всё-таки песня берёт.
Ах, как умела Новелла при этом
Средством известным в четырнадцать строк,
Тем, что бывает в цене у поэтов,
Дать оппоненту изящный урок.
Беды прошли по стране ураганом.
Кровью умылись на радость врагу.
Барды помалкивали, как ни странно.
Гибнет страна, а они ни гу-гу.
Этот спокоен, этот не воин,
Этот пристроен и потому
Он и обласкан, и удостоен.
Так что и беды на пользу ему.
Русское поле опять поле брани.
Брани избыток всё лживей и злей.
Сколько повылезло всяческой дряни
Из потаённых и смрадных щелей!
Правое дело - славное дело.
В драку ввязаться? Это легко.
Кто-то смирился и сник, а Новелла
Била наотмашь хлёсткой строкой.
Била неистово, билась отчаянно
На пепелище великой культуры
Поэтесса с глазами печальными,
С именем очень уж литературным.
