В защиту профессора А.И.Осипова из-за опасности магического восприятия таинства Евхаристии

Недавно Синодальная библейско-богословская комиссия вынесла суждение относительно спорных богословских воззрений проф. А.И.Осипова по пяти пунктам: о вечности геенских мук, о восприятии Христом первородного греха, об Искуплении, о Евхаристии, о крещении младенцев.

Комиссия подробно и основательно разобрала все вопросы и рекомендовала известному профессору «при наличии разных подходов в святоотеческом предании освещать их, по возможности, равномерно, не давая явного предпочтения одной частной точке зрения». Сам я люблю слушать проф. А.И.Осипова и должен признать, что он действительно не скрывает своих богословских взглядов, открыто занимая какую-либо позицию. Но со своей стороны должен высказать одно соображение в его защиту, точнее, не столько в защиту лично Алексея Ильича, сколько в пользу его мысли, которая, на мой взгляд, осталась незамеченной просто по той причине, что разбиралась со строго богословских позиций.

Речь о таинстве Евхаристии. По мнению проф. А.И.Осипова, термин «пресуществление» неверен, а это, как подробно излагает Комиссия, недопустимо. «На Константинопольском Соборе 1591 г. было подтверждено учение о сущностном преложении Св. Даров, и термин «пресуществление» был объявлен идентичным термину «преложение». Решения Константинопольского Собора были приняты в Русской Церкви Патриархом Адрианом. Ни в одной Поместной Церкви, ни на одном церковном Соборе термин «пресуществление» не был отвергнут или осужден в качестве неправославного», - заключает Комиссия.

Насколько помню из выступлений Алексея Ильича, он действительно возражает против того, что сущность хлеба и вина превращается в сущность Тела и Крови Христа, поскольку Его материальное Тело состояло из тех же элементов, как и все остальные тела. Он возражает не против самого факта, что мы причащаемся истинного Тела и истинной Крови Спасителя, что он многократно подчеркивает, а против того, что в какой-то момент времени происходит превращение одной сущности в другую, что следует из термина «пресуществление».

На мой взгляд, Комиссия прошла мимо одной важной мысли проф. А.И.Осипова, которая является причиной его особого мнения по поводу таинства Евхаристии. Дело в том, что он предупреждает о том вульгарном и опасном толковании термина «пресуществление», которое означает буквальное превращение одного вещества в другое и восходит к европейской алхимии. Известно, что алхимики глубоко занимались подобными вопросами и достигли немалых успехов, легших позднее в основу химии. Но вот мотивация, которая двигала алхимиками, была вовсе не христианской, а зачастую - и антихристианской, например стремление создать искусственного человека. В православии этого никогда не было, поскольку воспринималось как богопротивное дело. Сегодня же на Западе существуют целые направления, которые занимаются современной алхимией - генной инженерией, прочими биотехнологиями, клонированием и другими опытами над жизнью, которые ставят человека на место Бога.

Ели термин «пресуществление» принят Православной Церковью, то мы не можем от него отказываться. Но проф. А.И.Осипов указывает на огромную опасность попадания в западное понятийное поле, если понимать Евхаристию как некий магический акт по превращению одного вещества в другое. Возможно, он действительно не прав со строго богословской точки зрения, здесь я не берусь судить. Но то, что он обращает наше внимание на опасность ухода православного мышления в магическое понимание, - это очень важно. Ведь мы и так сильно подвержены влиянию западной мистики (впрочем, как и восточной). А то, что термин «пресуществление» проник с Запада уже в то время, когда тот отпал от Вселенской Церкви (XV-XVII вв.), - это факт, который ни в коем случае нельзя упускать из внимания. И обходить возможные ловушки латинства, возникающие при неправильном понимании терминов, - это наш долг.

Евгений Чернышёв, Донецк