Заметной особенностью современной «углеводородно-постиндустриальной» эпохи является тотальная гегемония глобального капитала. Конкретное, по Гегелю, есть «результат вместе с процессом своего становления». Анализ генезиса наднационального капитала приближает к пониманию его современной сущности.
В эпоху Ренессанса противоречиво сочетались предельное торжество духа и свободная радость плоти. Была предпринята попытка соединить небесный верх и телесный низ, космический порядок и свободу, христианство и античность. Человек с сакральной сферой материально-«трудовой» деятельности возникает раньше буржуазно-политических институтов.
Европейская Реформация стала революцией не только в религиозной сфере, но и в идее государства с наличием отсутствия авторитета божественной благодати. Теолог и идеолог М.Лютер впервые обосновал превращение государства из патерналистского в классовое. Богатые стали носителями власти, направленной против бедных (бедные становятся «плохими»). Государство сняло с себя полномочия «отца», а народ перестал быть «семьей».
Когда М.Лютер произнес сакраментальную фразу «На том стою, и не могу иначе!» - он четко выразил принцип своего ценностного сознания.
Папистская церковь повествовала о жизни святых. Однако святые редко бывали трудоголиками. Они усердно молились, умерщвляли плоть и игнорировали труд как прозу, в которой нет места подвигу. Зато в Библии, которую открыл для немцев перевод М.Лютера, было достаточно примеров работы и труда. Сам Бог тоже интенсивно трудится в процессе творения мира.
Протестантизм дает высокую оценку трудовой деятельности. Если санкционируются все виды труда, в том числе и ведущие к возрастанию гешефта (ростовщичество), то и само богатство должно получить моральную санкцию. Стремиться к материальным бонусам любой ценой нельзя. Однако не следует и чрезмерно отказываться от «самого собой» достающегося богатства. Протестантизм стал чрезвычайно удобной «религией».
Эпоха Возрождения и Реформация перевернули моральный климат стран старого Света и заложили основы западной цивилизации. Католицизм вынужденно модернизировался, стараясь в то же время сохранить «имидж» и влияние. Протестантский архетип - нахождение человека один на один с Богом - конвертировался в принцип взаимодействия индивида с рынком без государственных подстраховок.
Идеологи данной модели все меньше вспоминали о Боге и все больше ориентировались на построение «земного рая» для избранного меньшинства. Главной ценностью становилось служение рогатому золотому тельцу. Свобода совести превратилась в свободу обогащения. Все ценности приобрели денежную цену и начался процесс собственно становления капитала.
На годы набегали годы. В западной Европе в XVII - XVIII одним из экономических столпов был меркантилизм, согласно которому прибыль создается в сфере обращения, а богатство нации заключается в деньгах. Меркантилисты рассматривали деньги как форму капитала. Но термин «капитал» еще не употреблялся. Идеи меркантилистов были с энтузиазмом восприняты апологетами теории монетаризма М. Фридмана.
В настоящее время нет целостно-обобщающей работы об «анатомии» современного финансового мира. Вместе с тем с определенной долей условности можно вычленить несколько основных уровней формирования мирового гедонистического бомонда.
Первый уровень - это капитализм ХIХ века. В данном случае речь идет о «царстве естественной необходимости», описанном К.Марксом в «Капитале». Это слабо нормированный рабочий день и индустриально-«отчужденный» труд. Пролетарии не ходили в планетарии настойчиво боролись за свои права.
Второй уровень означает этап, через который прошло человечество в начале ХХ века. Это мир эпохи монополистического капитала и империализма. Достаточно стройная и адекватная теория империализма изложена в работе В.И.Ленина «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916 г.). Разработке этой теории предшествовал анализ трудов английского экономиста Дж. А.Гобсона «Империализм» и австрийского марксиста Р.Гильфердинга «Финансовый капитал».
Третий уровень связан с Великой депрессией на Западе в конце 20-х - начале 30-х годов ХХ века, которая выявила противоречия капитализма и заставила искать синтез рыночных и плановых начал. Америку из кризиса вывел знаменитый «Новый курс» Рузвельта. Никаких утопий наподобие блага всего человечества не существовало. Государство обязывалось «всего-навсего» создать условия для того, чтобы спасти американскую мечту.
Четвертый уровень - неолиберальный реванш после распада СССР и мировой социалистической системы. Данный этап совпадает с периодом глобализации (как высшей стадии империализма) и эпохой тотальной гегемонии капитала.
Произошло своего рода «отрицание отрицания» империализма, что привело к возрождению в новом качестве сверхвласти транснациональных корпораций (ТНК), скрытой за видимостью «восстановления» свободы предпринимательства, частной собственности, рыночных начал и «свободной конкуренции». Материализация утопии Свободы привела мир к величайшей несвободе и финансовой капиталократии.
Экономическая глобализация означает эмансипацию от национальной и социальной ответственности. Государственные границы становятся «нерушимыми» вследствие утраты смысла их существования. Капитал отказывается от обременительных социальных обязательств и свободно мигрирует туда, где налоги и заработная плата ниже, а ответственность «хозяев жизни» максимально минимизирована.
Главный механизм доминирования англоязычных хозяев жизни связан с системой мировых финансов. Лишив деньги твердого золотого содержания, США как родина «печатной машинки» потребляют почти половину мировых ресурсов и регулярно придумывают новые финансовые инструменты для поддержания гегемонии. Для сохранения власти над миром нужен неиссякаемый источник финансовых средств как «священный Грааль».
Финансовый спрут доводит до абсолюта разрешение на ростовщичество и как бы реализовывает мечту средневековых алхимиков, которые мечтали сделать золото в реторте. Именно золото хотели сделать потому, что оно было единой мерой стоимости («Все мое, сказало злато»). Так как процесс изготовления золота противоречит фундаментальным законам природы, сделать его не удалось. Тогда возникла идея единой мерой стоимости считать доллар.
Доллар как бумажная «иконка» золотого тельца стал деньгами денег - эта единица необходима как средство платежа. И что еще важнее - как средство определения цены всех остальных денег и валют. Доллар собирает со всего земного шара налог в Федеральную резервную систему США.
Изначально винтовка «рождает власть» (согласно учению Мао), а власть приносит деньги. Но по мере политической эволюции, а затем рыночной игры происходит инверсия, в результате которой финансовые тузы становятся старшими в колоде. Глобально-исторический сатана бесконечно превзошел свои литературно- христианские прообразы от Люцифера до Мефистофеля, уничтожив истинные ценности и культуру смыслов.
Слова, сказанные Б.Пастернаком о Ленине: «Он управлял теченьем мысли и только потому - страной», почти полностью применимы и к современности. Для того, чтобы закреплять обывателя непрерывно растущим долговым бременем, необходимо изменить систему приоритетов. Надлежит сформировать респектабельно-алчущего потребителя, не думающего о вечных ценностях. Именно поэтому появляется информационное общество.
Иногда кажется, что не все так плохо, как кажется. Однако власть богатого меньшинства с бесконтрольным правом на эмиссию мировой валюты позволяет капиталам самоумножаться, оставляя неимущую часть общества вне конкуренции. Тот, кто принимает эти законы за истину, автоматически ставит себя в подчиненное положение. А другой экономической системы в «свободном мире» просто не существует.
Доллары являются абсолютным средством для господства над планетой Земля - все ее природные и интеллектуальные ресурсы гигантским долларовым насосом выкачиваются в США. Это «холодное» оружие изготовляется чрезвычайно легко и дешево (в электронном виде- нажатием кнопки на клавише компьютера американского ЦБ). Соревноваться с владельцами печатной машинки в материальном богатстве как квинтэссенции «философии успеха» становится бессмысленным.
Данный вид оружия, навязанный в результате мировых войн как средство международных платежей, заставляет все взаимосвязанные с США страны опасаться крушения доллара. Потребность в зеленых бумажках поддерживается экспортом политической и экономической неустойчивости в другие страны. В рабовладельческой зависимости от Банковского Паразита оказалось практически все человечество.
США как злокачественная опухоль Земли предложили мировому сообществу свое понимание новых реалий, именуемое «идеологией глобализма». Не считаясь с исторически сложившимся этнокультурным своеобразием мира, с традициями, ценностями и национальными особенностями цивилизаций, они навязывают унифицированные модели и «правила игры».
Благосостояние любой страны определяется принятой системой денежного обращения: печатает ли она свои деньги или пользуется чужими. Наиболее точно схему этого надгосударственного управления охарактеризовал М.Ротшильд: «Дайте мне управлять деньгами страны, и мне нет дела, кто создает ее законы».
Данный концепт почти безукоризненно точно реализован в отношении России, деньгами которой ни Президент, ни Правительство не управляют, так как Центральный Банк фактически выведен из подчинения российских властей. Финансовую деятельность можно сравнить с кровеносной системой живого организма. Для нормального функционирования нужна не искусственно-привозная, а естественная кровь, вырабатываемая отечественным хозяйственным организмом.
Монетаризм как законнорожденное дитя меркантилизма защищает американскую монополию на эмиссию. Крах глобальной долларовой пирамиды представляет серьезную опасность. Именно с этим обстоятельством и некоторой «отстройкой» от обреченного доллара связано срочное введение Евро. Наблюдается вхождение денег в некоторое новое состояние, характеризующееся крайней сложностью и противоречивостью.
По всему белу свету кочуют Триллионы. Формула «товар - деньги - товар» осталась в прошлом. Деньги обходятся без связки с товаром. «Общечеловеческая» идея глобального общества принадлежит Западу. Вожделенной целью ТНК, ведущих бизнес по всему миру, является слияние наций ради выгод безраздельно- глобального контроля.
Современный виртуальный финансовый капитал стремится купить не только способность человека к труду, но и его душу. Попадая в поле гегемонии капитала, Homo начинает жить и работать по понятиям этой власти. Его покупают на работе, его превращают в члена корпоративной структуры, им манипулируют как политической марионеткой, он становится объектом воздействия со стороны СМИ.
Ощутимо и зримо, что созидательный потенциал «экономического человека», при всей его внешней респектабельности и страстью к бизнес-тренингам, гораздо ниже марксистского брутального пролетария. Сам генезис-архетип данного «делателя Истории» с булыжником как главным орудием политической борьбы включает страсти и мотивы, намного превосходящие инстинкты и потребности эго-индивидуума.
