Источник: Коллекционер

 

 

Третья­ков­ская гале­рея 10 ию­ня откры­вает вы­став­ку работ Карла Брюл­лова «Рим-Москва-Петербург». 170 работ охва­тывают вре­мя твор­чества ма́с­тера, несом­ненно являющимся одним из стол­пов рус­ского худо­же­ст­вен­ного Олим­па. В ожи­дании выставки пого­ворим о полот­нах, которые можно будет увидеть.

Карл Брюллов (1799-1852) очень сво­бодо­­любив. И не по­тому, что он из семьи рус­ских нем­цев, не по­тому, что он полу­чил ме­даль при окон­чании Импе­ратор­ской Ака­демии худо­жеств и пен­сио­нер­скую поездку в Италию, не потому, что на него обратило внимание Общество поощрения художников (не путайте с сегод­няш­ним ОПХ), не потому, что он знаком с А.С. Пушкиным и дружил с В.А. Тро­пининым и др. А дело в том, что у него появился собственный растущий круг заказчиков, обеспе­чи­ваю­щий ста­бильный доход. А заказчики художника не бывают из числа простых людей. Но остались и обяза­тельства, которые его напрягали. И он смог ОПХ послать куда подальше, но пони­мание, что эту картину ждёт император — заставляет работать. А нужна картина на исто­рико-герои­ческую тему. Это напоминает сегодняшние пред­писания сделать что-нибудь к какой-то важной дате, когда и сделать вроде как надо, и могут заплатить, но как же это делать не хочется! Ну и работа бодро начи­нается, делаются наброски, потом откла­дывается, затяги­вается, всё в ней выходит с трудом и забывается с надеждой, что никто и не вспомнит.

Для Брюллова такой картиной стала «Осада Пскова польским королём Стефаном Бато­рием в 1581 году», которая находится в коллекции Госу­дар­ствен­ной Третья­ков­ской галереи в Москве.

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефаном Баторием в 1581 году. 1839-1843. Холст, масло, 482×675. ГТГ

Успех картины «Последний день Помпеи» 1833 года бодрил. Она понра­вилась практи­чески всем видевшим её в Италии и в России. Идея восста­новить погибший под пеплом город принесла дивиденды: получен навык общения с власть предержащими, заведены полезные знакомства, получены навык подготовки работы с истори­­ческим материалом и опыт работы с огромным полотном (размер «Помпеи» 456,5 × 651 см). Так что взяться за картину почти такого же размера и общего исторического направ­ления можно было при соответ­ствующей подготовке. А мастерства художнику было не занимать.

Красивые виды Пскова с легендами о русской победе выглядели вполне достойно и внушали надежду на успешное выполнение работы. Но работа не пошла. Причём почти сразу. А полотно нужно наполнять героями, декорациями, идеями. Хорошо приня­тое публикой принято повторять. Горящий небосвод «Помпеи» по­вторить не придётся, но можно взорвать одну из башен Пскова и эффектно её порушить. Брюллов — не Ши­лов, не забывает о заднем плане: небо, облака. Так что башню вверху центра композиции тоже удалось взорвать очень эффектно. Там даже что-то загоре­лось. Кстати, это может быть Покровская башня Псковской крепости, захва­ченная осаждавшими и взорванная русскими.

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефаном Баторием в 1581 году. 1839-1843. Холст, масло, 482×675. ГТГ (Фрагмент)

Иван Грозный, русская дружина, православные герои, поляки, многократно штурмующие стены, где-то венгерская артиллерия… Куча информации. Но артиллеристы всегда далеко, а красивые и сверх­слаженные польские гусары не умеют штурмовать стены. Поляки вообще мощнейшие кавале­ристы и осады не их конёк в принципе. Но придумается что-нибудь. И вот уже бородатые воины (это русские) бодро давят усатых (это уже поляки), а женщины вдохновляют и поддерживают пско­вичей. И женщины и находящиеся  рядом воины изображены очень вдохновенно.

Искусствоведы любят разбить картину на части и вникать в них, соз­давая понимание фрагменту. Это позволяет более глубоко исследовать саму картину, но иногда является способом лучше увидеть проблемы, которые заслонены именем художника.

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефаном Баторием в 1581 году. 1839-1843. Холст, масло, 482×675. ГТГ

Делим полотно на четыре части.

Смотрим начиная с левого нижнего угла полотна — лучшей части картины. Наверное то, что здесь женщины, для автора было особенно привычно. Здесь желание показать страдания, боязнь, пережива­ние, надежда и, после многих лет в Италии, привычно выведенные рукой римского типа «брюлловские» лица. Но даже в них автор не смог показать какой-то проблеск души, как во «Всаднице» (девочка рядом с конём и всадницей нравится больше) или портрете Ю. Самойловой, удаляю­щей­ся с бала.

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефаном Баторием в 1581 году. 1839-1843. Холст, масло, 482×675. ГТГ (Фрагмент)

Левая верхняя часть — духовенство. В центре чернец (монах) с крестом в руке верхом на резко приоста­новившем ход коне. Духовенства, поддерживающего воинов, получи­лось больше, чем сражающихся, что не противоречит пред­став­лениям и актуально в любое время. При этом религиозный пафос должен вдох­новлять зрителей, пусть массой духовенства и хоругвей, но не вышло — всё есть, но силы воздействия, как, например в Суриковской «Боярыне Морозовой», нет! Возможно не успел дожать эту тему, зафиксировав общую идею? Да и просто впечатление как от агитационных картинок Первой мировой войны с Козьмой Крючковым — подвиг, но изображение близкое к лубочному.

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефаном Баторием в 1581 году. 1839-1843. Холст, масло, 482×675. ГТГ (Фрагмент)

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефаном Баторием в 1581 году. 1839-1843. Холст, масло, 482×675. ГТГ (Фрагмент)

Правая верхняя часть — это само сражение. Оно выполнено по всем правилам журнала «Мурзилка»: должно быть понятное действие, не пугающее и побед­ное. Псковичи, бодро маша секирами, пленных не берут, а в проёме толстенный стены шинкуют злодеев по чём зря (но это тоже изображено не страшно). Снова обращает внимание на лица — не брюлловские, а… а какие-то вообще посторонние.

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефа­ном Баторием в 1581 году. 1839-1843. Холст, масло, 482×675. ГТГ (Фрагмент)

Правая нижняя часть — враги бегут, повержены и молят о пощаде. Тут всё понятно. Это самая неинтересная часть картины, хотя видны антикварные предметы.

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефаном Баторием в 1581 году. 1839-1843. Холст, масло, 482×675. ГТГ (Фрагмент)

По всей видимости Брюллову перед началом работы показали не только Псковскую крепость, но и несколько старых костюмов и возмож­ных предметов вооружения, которыми он снабдил всех, кого смог. Но нужно ещё знать, как держать оружие, как и куда с ним бежать. Рисовал словно кто-то другой. Зафиксированные движения рук и ног, лица, повороты голов — всё какое-то вымученное. Просто школьное и даже не эскизное.

И вот это всё изобразив, отойдя от получив­шегося подальше, прищурив­шись на холст, Брюллов вдруг страшно захотел работать над чем-то другим. 24 метра холста подсохли и в итоге были скручены в рулон до поры до времени, все деревянные конструкции, поддерживающие полотно, разобраны. Представьте, что несколько лет дамок­ловым мечом в мастерской висела обязанность работать над тем, что не легло на сердце. Так бывает и с эти ничего не поделаешь. Может просто муза не очень разбиралась в Ливонской войне…

А может просто художник сумел понять тщетность своих попыток воплощения картины в получаю­щемся виде. Он ожидал эффект равный «Помпее», эффект, проти­вопо­ложный её «стихийному бедствию», как сказала Алла Верещагина, но тут силы не чувствуется. Нет того накала, огня, души. Хотя и есть свойственное ему буйство красок. Позже этой темы, но со стороны ви́дения поляков, коснулся художник Ян Матейко, у которого получилось очень худо­же­ственно.

И нужно помнить, что даже к успешному окончанию «Последнего дня Помпеи» он продирался через самого себя, через своё желание переключиться на другие работы, стараясь чтобы они не были надоевшими, но кормившими автора портретами. Собственно, это происходило в Брюлловым не один раз.

Ну и в заключение ещё один важный момент. Карл Брюллов — чёткий последователь романтизма. А работа над «Осадой Пскова…» пришлась на 1839-1843 годы. Приблизительно это время возникновения, развития и, что самое важное, принятия зрителями работ, выполненных в «барби­зонской манере», то есть зарождение импрессионизма, в котором Брюллову не было места. Видел ли он работы барбизонцев? Знал ли об отношении к ним зрителей? Как он оценивал новую манеру рисования? Я не знаю. Мог и знать и видеть, но, наверняка, не поддержал бы. Хотя как знать.

Сегодня всё это кажется таким простым, но тогда представить подобный слом вековых традиций было очень сложно. Это просто трагедии для художников и для зрителей, когда меняются устои, рушится базис понимания живописи. Может быть Карл Брюллов и умер рано и от этого, а не только от простуды при работе над росписью купола Исаакиевского собора, оставив всё доделывать Петра Басина ну и своих «романтических» последовате­лей, вроде Семирадского, Флавицкого и т.д. и не взлетевшего в сонм великих Фёдора Бру́ни?

Но как результат у нас две картины: одна не законченная в Московской Третьяковке, а вторая — эскиз в Рус­ском музее в Питере, но эскиз руки Брюллова. Зрители выиграли вдвой­не.

Так что планируем поход в Государ­ственную Третьяковскую галерею и составляем своё мнение!

Брюллов К.П. Осада Пскова польским королём Стефаном Баторием в 1581 году. Первона­чальный эскиз одноименной неоконченной картины (1839–1843 , ГТГ, кат. 87). 1836 (7?). Холст, масло. 55 х 71,2. ГРМ

Писать о Ливонской войне и о том, кто такие Стефан Баторий (кстати, он родился в Трансильвании), Иван Шуйский, Симеон Бекбулатович и т.д. не буду. Про них прочитаете в книгах.