Именно такой смысл, как обозначено в заголовке, имеет закрытый меморандум Минобороны США «Временные стратегические рекомендации по национальной обороне», который был подписан в середине марта новым министром обороны США Питом Хегсетом и получил огласку на днях.
Согласно документу, при планировании сценариев потенциального крупномасштабного вооружённого конфликта именно Китай, а не Россия рассматривается как главный враг и угроза безопасности США.
Данная ситуация является для Китая, даже не риском, а конкретной угрозой безопасности. Она связана с резко возросшей опасностью военного столкновения КНР с США, вовлечением в военные действия всего Восточно-Азиатского региона с тяжёлыми последствиями для экономик и государственности входящих в него стран.
В то же время ситуация, когда США вошли в одновременное противостояние с ЕС, Китаем и крупными восточноазиатскими экономиками, т.е. с основными своими торгово-экономическими партнёрами, открывает перед Китаем новые возможности. Они связаны с объективным интересом КНР и остальных партнёров США во всестороннем, прежде всего экономическом, сближении для совместного противостояния экономическому (и не только) давлению Вашингтона.
В итоге перед КНР открывается возможность не допустить решения системных проблем США и их партнёров за свой счёт, учитывая кризис коллективного Запада.
В упомянутом документе Министерство обороны США намерено помешать Китаю воссоединиться со своей островной провинцией Тайвань. Для этого документ излагает порядок подготовки к войне и способы победы над КНР в потенциальной войне из-за Тайваня.
Предлагается расширить военное присутствие США в водах Индо-Тихоокеанского региона, увеличить стратегические резервы, усилить защиту американских баз, улучшить цепочки военного снабжения и пути сообщения с ними, а также одновременно усилить давление на Тайбэй, который должен значительно увеличить расходы на оборону как минимум до 10 % ВВП.
Примечательно признание в меморандуме неспособности США сдерживать Россию, КНДР и Иран из-за ограниченной ресурсной базы (средств и персонала) в различных регионах. Поэтому партнёрам США в Европе, на Ближнем Востоке и в Азии рекомендуется незамедлительно увеличить свои расходы на оборону.
Чем примечателен документ, подписанный Хегсетом?
Конечно, и первая администрация Трампа, и администрация Байдена характеризовали Китай как самую большую угрозу для США и использовали военное сдерживание для поддержания статус-кво в Тайваньском проливе.
Но «Рекомендации» Хегсета принципиально отличаются от позиции предыдущих властей в Вашингтоне тем, что описывают потенциальное «вторжение на Тайвань» как практически реальный сценарий, который следует поставить в центр всего военного планирования США немедленно и уделять ему главенствующее внимание по сравнению с другими возможными опасностями.
Из документа следует, что сейчас администрация Трампа пытается, по крайней мере, развязать полноценную гонку вооружений в Восточной Азии, наподобие той, которая была в Европе между СССР и США и с этой целью переориентирует свою обширную военную архитектуру на Индо-Тихоокеанский регион.
Реагируя на последние новшества в военной доктрине США, которые отражают переход Вашингтона к полномасштабному геополитическому противостоянию с Пекином, Китай на официальном и экспертном уровнях показал, что не намерен отступать ни на одном из направлений.
Конкретным ответом КНР именно на новшества военной доктрины США стали крупные военные учения НОАК «Гром в Тайваньском проливе-2025А» во вторник - среду.
В последние годы учения НОАК в Тайваньском проливе показывают три ключевые тенденции: расширение масштабов военных операций, повышение гибкости в масштабах и графике учений, а также диверсификацию форм операций.
Прошедшие учения НОАК не стали исключением. На них в очередной раз отрабатывалось установление морской блокады острова с одновременным проведением комплексной наступательной операции по уничтожению военных целей на острове.
В ходе учений были задействованы оперативные авианосные группы, которые, действуя согласованно с военно-морскими и военно-воздушными подразделениями, проводили комплексные операции внутри и за пределами островной цепи, отрабатывая многоуровневую блокаду и контроль обстановки на воде и в воздухе вокруг острова.
Согласно характеристике этих учений Чжаном Чи – профессором Университета национальной обороны КНР, они представляли собой сочетание внутренних и внешних операций и проходили в обстановке, максимально приближенной к боевой.
Первая фаза учений во вторник была сосредоточена на развёртывании войск, включая приближение и контроль правоохранительных органов вокруг острова Тайвань и отдалённых островов под тайваньским управлением. Эти действия подготовили почву для манёвров в среду, которые были сосредоточены на сдерживании и ударных операциях, в частности на блокаде и контрблокаде.
По словам эксперта, учения включали в себя как внутренние, так и внешние оперативные элементы. В Тайваньском проливе НОАК Китая отработала управление огнём на больших расстояниях и провела учения с боевой стрельбой. Вдоль побережья Тайваня НОАК и Береговая охрана Китая провели совместные операции по контролю за обстановкой на воде. На востоке острова Тайвань НОАК разместила авианосцы для блокирования потенциального внешнего подкрепления тайваньских формирований. А за пределами островной цепи бомбардировщики ВВС НОАК проводили патрулирование водного пространства.
Китайские эксперты особенно подчёркивают тот факт, что на острове не остаётся мест для укрытия и накопления резервов живой силы и вооружений, поскольку Тайвань — это остров без так называемой стратегической глубины.
Также в силу географического положения остров сильно ограничен ресурсах и энергии. Поэтому присутствие авианосных групп НОАК к востоку от Тайваня помогает блокировать три линии обороны. Блокировка первой линии отрезает пути снабжения энергией и ресурсами военизированных формирований Тайваня, что является прямым ответом на планы Хегсета по защите линий снабжения острова, блокировка второй – перекрывает каналы внешней поддержки этих сил, блокировка третьей – перекрывает «пути отхода сепаратистов, пытающихся сбежать».
По словам Чжана, одна из основных тенденций в учениях НОАК в Тайваньском проливе — постепенное усиление военного давления, неуклонное приближение сдерживания к Тайваню, которое всё больше ограничивает «пространство обороны» острова.
Очевидно, что постоянные военные учения с наращиванием интенсивности «боевых действий» и увеличением задействованных сил, отработка блокады острова должны показать США полную безрезультатность любых их попыток прямо вмешаться в боевые действия или выстроить схемы снабжения острова необходимыми для длительного сопротивления ресурсами.
Пекин активно действует и на экономическом «фронте».
Китайские регуляторы заблокировали сделку на 23 млрд. долл. по продаже 43 портовых терминалов гонконгского конгломерата «CK Хатчисон», включая критически важные объекты у Панамского и Суэцкого каналов, консорциуму во главе с американской финансовой компанией «Блэк Рок».
Также, КНР вместе с Японией и Южной Кореей без особой огласки возродили на недавней встрече в Сеуле министров экономики и торговли давно бездействующий трёхсторонний диалог и договорились обсудить ускорение переговоров по трёхстороннему соглашению о свободной торговле. Стороны согласились с главенством регионального сотрудничества над внешним внерегиональным влиянием. А 22 марта министры иностранных дел этих стран впервые за четыре года также встретились в Токио.
В КНР отмечают общую заинтересованность трёх стран «в стабилизации цепочек поставок в условиях сохраняющейся мировой неопределённости», имея в виду совместное противодействие тарифным «войнам» администрации Трампа.
Нарастающее взаимодействие КНР с партнёрами США, дополненное нормализацией отношений РФ и США в условиях нарастающего раскола Запада, делает невозможной Западную гегемонию и существенно ускоряет становление многополярного мира.
В этой ситуации растёт значение российско-китайского взаимодействия. Его стабилизирующая мировая роль наиболее успешна при условии, что связь по линии РФ – КНР всегда будет сильнее, чем любые иные отношения в четырёхугольнике «США – Россия – КНР – ЕС».
