Папа Римский Франциск председательствует на церемонии Тела Христова у базилики Святой Марии Великой после того, как процессия прибыла из базилики Святого Иоанна Латеранского, 2 июня 2024 года, Рим, Италия. | TIZIANA FABI/AFP через Getty Images
Недавно, когда я выступал на Леонском форуме в Вашингтоне, округ Колумбия, мне задали дружеский, но острый вопрос: «Почему вы не католик?» Вопросник отметил, что в своём выступлении я выразил любовь к отцам ранней Церкви, восхищение Фомой Аквинским и подход к этике, который перекликается с теологией тела Иоанна Павла II.
Трудно ответить на такой вопрос вкратце в конце лекции. В моём привержении реформатскому протестантизму важны многие вопросы: власть, спасение, природа служения и значение таинств — вот лишь некоторые из наиболее очевидных. И хотя я готов принять критику в том, что протестантизм не воздал должное Деве Марии, я считаю, что католическая церковь придала ей значение, выходящее далеко за рамки того, что допускает Библия. Но прежде всего в данный момент католицизм не привлекает меня из-за человека, который находится на вершине: Папы Римского Франциска.
В своём ответе я старался быть уважительным по отношению к своей аудитории, но не мог не заметить, что нынешний Папа Римский, похоже, не более чем либеральный протестант в белой папской мантии. И как протестант, я прекрасно понимаю, какой вред наносят такие люди.
Дж. Грешем Макен, пресвитерианский богослов, прославившийся в споре между фундаменталистами и модернистами, утверждал, что конфессиональный протестантизм и католицизм отличаются от либерального христианства, помимо прочего, своей приверженностью сверхъестественному. (Оба согласны с тем, что на третий день гробница действительно была пуста.) Другими словами, первые были разновидностью христианства, а вторые — совершенно другой религией.
Сегодня я бы дополнил его критику, сказав, что либеральному христианству необязательно отрицать сверхъестественное. Оно также может быть охарактеризовано приверженностью сверхъестественному, которое, тем не менее, затмевается естественным. Оно заботится о имманентном и не видит реальной пользы в трансцендентном. Джоэл Остин — прекрасный пример протестанта, придерживающегося таких взглядов: я не вижу причин сомневаться в том, что он верит в Воскресение, но эта доктрина в лучшем случае является лишь инструментом для его видения христианства, средством достижения личного счастья и материального успеха. То же самое относится к тем, левым и правым, для кого партийная политика и влияние в Вашингтоне кажутся гораздо более важными, чем менее захватывающие реалии повседневного христианского богослужения, катехизиса и ученичества.
По иронии судьбы, Папа Римский Франциск, кажется, тоже вписывается в эту протестантскую либеральную парадигму. У меня есть много друзей, которые переплывали Тибр в последние десятилетия, в основном из интеллектуальных или эстетических соображений. По иронии судьбы, интеллектуальная мощь исторического католицизма и его завидные эстетические достижения, похоже, являются именно тем, к чему Папа Римский относится равнодушно. И то, и другое, кажется, связано с тем красноречивым признаком, который всегда предвещает неприятности в христианских кругах: утрата трансцендентного в пользу имманентного.
Намеки на это появились в неразберихе, возникшей вокруг вопроса о благословении однополых пар. Лидер, хорошо разбирающийся в христианском учении и твёрдо убеждённый в его истинности, никогда бы не допустил такого беспорядка. Такой человек, укоренённый в трансцендентном, всегда будет бояться гнева Божьего больше, чем мнений людей. Последним примером такого очевидного потакания вопросам, не имеющим первостепенного значения, стало решение Папы Римского провести в 2025 году, в юбилейный год, специальное паломничество для ЛГБТ-сообщества под названием «Церковь: дом для всех, ЛГБТ+ христиане и другие экзистенциальные границы». 5 сентября в церкви Джезу в Риме пройдёт молитвенное бдение для ЛГБТ-католиков. 6 сентября они пройдут через Святые врата собора Святого Петра.
Как сторонний наблюдатель, я не могу знать, как этот шаг связан с внутренней политикой Ватикана и Католической церкви. Но одно ясно: Церковь позволяет категориям нашего имманентного мира — категориям, которые, кажется, противоречат католическому учению о сексуальности и человеческом теле, — определять празднование юбилея. Какими бы благими ни были пастырские мотивы, создаётся впечатление либо невежества, либо презрения не только к традиционному католицизму, но и к ортодоксальному христианству в целом.
Либеральные протестанты всегда опаздывают на день и недоплачивают на доллар в своих социальных учениях. В 1960-х годах они вели диалог с марксистами, когда марксизм начал разваливаться под тяжестью собственных противоречий. Сегодня Англиканская церковь благословляет однополые пары спустя долгое время после того, как весь мир признал однополые браки. Папа Римский Франциск продолжает эту традицию, предлагая ЛГБТ-сообществу совершить паломничество, в то время как ЛГБТ-сообщество, как и гетеросексуальное сообщество, обнаруживает, что, помимо общего врага в лице гетеросексуальной нормы, они на самом деле не являются единым «сообществом».
Консервативные, ортодоксальные протестанты не должны радоваться тому, что Рим всё больше напоминает старого врага либерального протестантизма. У Рима всё ещё есть деньги и институциональный вес, чтобы повлиять на исход этой великой борьбы за то, что значит быть человеком. Если Рим будет колебаться и падёт в этих вопросах, мир станет холоднее и суровее для всех нас. Говоря словами Элронда, наш список союзников сокращается. И Папа Римский Франциск не обращает этот процесс вспять.
Первоначально опубликовано на First Things.
Карл Р. Труман - профессор библеистики и религиоведения в колледже Гроув Сити. Он уважаемый церковный историк, ранее работал стипендиатом Уильяма Э. Саймона по религии и общественной жизни в Принстонском университете. Трумен является автором или редактором более дюжины книг, в том числе "Взлет и триумф современного я", "Императив веры", "Лютер о христианской жизни", "Истории и заблуждения".
