"Индейцы чероки" Резервация индейцев чероки, Северная Каролина (изображение из Библиотеки UNC Commons, в общественном достоянии, через flickr)
Learning From the Fate of the American Indian
Из всех обозначенных групп жертв, удостоенных чести нашей процветающей индустрии пробуждения, мы, Старые правые, в целом относились к американским индейцам (нет, я не буду использовать политкорректный заменяющий термин) с наибольшей симпатией.
Хотя они и не были первыми, кто поселился в Западном полушарии или даже в Северной Америке (евразийцы были здесь за тысячелетия до того, как монголы пересекли Берингов пролив и эволюционировали в индейцев), индейское племя проживало там, где я живу, на юго-востоке Пенсильвании, много веков назад. Индейцы Саскуэханнока были родственниками ирокезов, которые населяли северо-восточную часть того, что позже стало Соединенными Штатами. В Южном Коннектикуте, где я вырос, индейцы пекуаннок поселились за столетия до прибытия английских поселенцев в 1639 году. Сегодня от этого некогда известного племени остались только географические названия.
Будучи девочкой в Сиракузах, штат Нью-Йорк, моя жена узнала, что окрестности ее города когда-то принадлежали племени онондага, которое было одним из пяти официальных народов ирокезов. Члены этого племени все еще живут, хотя и довольно недовольно, в резервации к югу от города, и каждые несколько лет они гневно заявляют о своих правах собственности на столичные Сиракузы.
Если у этих племен, расположенных на северо-востоке Соединенных Штатов, до сих пор есть потомки, то это потому, что некоторые из них скрещивались с белыми, или потому, что они позволили загнать себя в резервации, подобные той, что находится к югу от Сиракуз. Большинство американских индейцев на Востоке были изгнаны со своих племенных земель или стали свидетелями их резкого сокращения. Та же участь ожидала другие индейские племена, когда европейские поселенцы и их потомство хлынули на запад через континент.
Нет причин изображать жертв этого процесса как экологов или пацифистов. Они жили в технически примитивном обществе охотников-собирателей и вели разрушительные войны друг с другом задолго до прихода белых поселенцев (или захватчиков). Азиаты, которые пересекли Берингов пролив и стали индейцами, ели все, что находили, продвигаясь на юг, не щадя никаких видов животных, если это нравилось им в качестве пищи. И они продолжали эту практику вплоть до Огненной Земли, на юге Аргентины.
Некоторые племена также делали ставку на проигравшую сторону в войнах, которые велись среди белых европейцев, например, поддерживая британцев во время Американской революции и встав на сторону Конфедерации во время Последних неприятностей. Этот неудачный выбор позволил бы победителям вытеснить тех индейцев, которые перешли на сторону их врагов. Генерал Шерман с радостью обратил свой хаос против мятежных племен в Равнинных Штатах, как только закончил уничтожать южных сепаратистов. Именно этот заядлый воин-индеец объяснил свою политику по отношению к индейцам Равнин следующим памятным изречением: “Все, кто цепляется за свои охотничьи угодья, враждебны и останутся таковыми, пока их не убьют”.
Возможно, самое проницательное наблюдение об американских индейцах было сделано французским путешественником-аристократом Алексисом де Токвилем, который в своей наиболее известной среди американцев работе "Демократия в Америке" охарактеризовал индейцев как “самых философичных людей". У него мало потребностей и, следовательно, мало желаний”. К сожалению, американские индейцы так и не развили практических навыков, которые позволили бы им выжить, начиная с "возделывания земли”. Их кочевой образ жизни и отсутствие оседлого жилья сделали их уязвимыми перед белыми, желающими заполучить земли их племени. Токвиль восхищался мужеством и свободолюбием, которые он находил среди индейских племен, но был пессимистично настроен по поводу их выживания.
Я бы также провел здесь различие между нападками Уокера в адрес Колумба и всех западных поселений в Новом Свете и обращением с индейскими племенами в США и Канаде. Попытка дьяволизировать внедрение европейской христианской культуры в Центральную и Южную Америку дошла до безумных крайностей, в результате которых сносятся статуи священнослужителей-гуманистов, таких как Джуниперо Серра, а крайне порочные племена доколумбовых индейцев превращаются в культурных гигантов. Недавно я посмотрел документальный фильм канала National Geographic о завоевании империи ацтеков Монтесумы, в котором нам лишь вскользь рассказали о человеческих жертвоприношениях и пытках покорённых племен, в которых ацтеки регулярно участвовали. Вождь ацтеков Монтесума изображался как гигант разума, которым несправедливо воспользовались злобные, предположительно морально неполноценные европейцы.
Было бы справедливо сказать, что замена правления ацтеков латиноамериканским христианством вряд ли ознаменовала исчезновение коренного населения. Синкретическая культура, сформировавшаяся в странах Латинской Америки, где сохранилось большое количество индейцев и они продолжают оказывать социальное и политическое влияние. В жилах большинства нынешних жителей Мексики течет кровь ацтеков, и их страна повсюду демонстрирует свое индейское наследие.
Большинство американских индейцев, напротив, постигла более суровая участь, которая заключается в почти полном исчезновении их племенных общин. Несмотря на вмешательство заинтересованных педагогов и некоторых благонамеренных политических лидеров, побежденным и перемещенным индейцам не дали богатой цивилизации взамен той, которую у них отняли завоеватели. Многие оказались в резервациях, где прозябали в бедности, и по сей день у американских индейцев и коренных жителей Аляски самая низкая продолжительность жизни в стране. Аргумент о том, что эти люди плохо приспособились к современному обществу, несомненно, верен, но в равной степени верно и то, что их лишили унаследованной культуры и достоинства, а взамен дали очень мало.
То, что мы являемся титульными племенными владельцами казино, не облагаемых налогом, не меняет этой ситуации. Этими предприятиями часто управляют сотрудники, которые совсем не похожи на бывших местных индейцев, но заявляют о своем далёком индейском происхождении. Это не должно вызывать удивления. Когда я учился в начальной школе в Бриджпорте, штат Коннектикут, в 1950-х годах, мы искали представителя племени пекваннок, когда наш учитель предложил пригласить одного из них выступить перед нашим классом. После обширных поисков под руководством нашего учителя мы обнаружили одну часть Пекваннока в районе большого Бриджпорта. Эта дама была уже в преклонных годах и из-за плохого состояния здоровья любезно отклонила наше приглашение.
Нынешнее финансовое преимущество заявления о происхождении американских индейцев может объясняться другим загадочным фактом: если в 2010 году американских индейцев было всего 5,1 миллиона (300 лет назад в нынешних США и Канаде их было примерно 3,8 миллиона), то к 2020 году их стало более 9 миллионов. Размножение вряд ли объясняет масштабы этого демографического роста.
Как и другие, кто не подчинился “исторической дуге” Барака Обамы, американские индейцы проиграли силам прогресса, представленным сначала железными дорогами и белыми поселенцами, а затем всем остальным, что должно было способствовать совершенствованию человека. Некоторые из наших недавних "сил прогресса” перешли на сторону этих перемещенных первых американцев, которые были включены в культ жертв левых. Но здесь мы могли бы вспомнить слова троянского жреца из “Энеиды” Вергилия, когда он наблюдал, как троянского коня втаскивают в городские ворота: “Timeo Danaos et dona ferentes" ("Бойтесь данайцев, дары приносящих”). Действительно ли мы оказываем услугу некогда мужественным и доблестным американским индейцам, связывая их с такими, как феминистки и ЛГБТ-активистки? Я думаю, что нет. Возможно, было бы лучше рассматривать их как пример того, в каком положении могут оказаться евроамериканцы, если они продолжат позволять другим вытеснять их.
У индейцев, конечно, было оправдание для поражения, которого нет у нас. Они были разбиты технически более развитыми врагами, которые прибывали всё в большем количестве. Они, безусловно, прилагали все усилия, чтобы защитить себя и удержать других от присвоения земель их племени. Это, однако, не относится к сегодняшнему белому христианскому большинству в США и других бывших западных странах. Нам не хватает инстинкта выживания, присущего индейцам, несмотря на то, что мы лучше оснащены современными технологиями. Индейцы проиграли не потому, что они позволили вторгнуться в их страну, или потому, что они думали, что их культура ниже культуры тех, кто в конечном итоге победил их. Мы можем считать их в некотором роде “примитивными”, но они, несомненно, не были изнеженными или декадентскими.
Много лет назад мой брат работал врачом в резервации навахо недалеко от Финикса, и он всегда был полон историй о том, какой безрадостной была жизнь её обитателей. В основном они умирали молодыми и обычно находились в состоянии депрессии, усугубленной злоупотреблением алкоголем. Я помню, как, слушая эти рассказы, я подумал про себя, что то, что случилось с индейцами, происходит, когда ты не можешь или не хочешь остановить тех, кто пришел тебе на смену. Тогда вы оказываетесь во власти более “прогрессивных” врагов, которые могут сделать с вами всё, что им заблагорассудится. Нам следует избегать такого конца.
