Источник: Русский Вестник
В Апелляционном суде в Белграде прошло слушание по иску ветерана (имя известно редакции. – Ред.), резервиста, принимавшего участие в военных событиях в Косово и Метохии на стороне армии Югославии в ходе агрессии НАТО против Союзной Республики Югославия в 1999 году. Иск был подан против Министерства обороны Сербии. Причиной послужило то, что вскоре после возвращения с фронта у истца был обнаружен рак щитовидной железы. Такой диагноз был поставлен и итальянским военным, находившимся в том же районе военных действий, после чего они получили от государства Италии крупные компенсации. Наш ветеран подал в суд на Министерство обороны Сербии, считая, что оно должно компенсировать ущерб, нанесенный его здоровью.
Эта история известна сербской общественности, а наше внимание она привлекла благодаря инциденту, произошедшему в ходе последнего судебного слушания. Его участником в качестве экспертного консультанта на стороне истца стал примариус, проф. доктор Алек Рачич, но судьи не позволили Рачичу высказаться. Возмущенный Рачич вышел из зала суда и в коротком обращении к собравшимся заявил: «Случившееся – знак того, что государственные институции оккупированы, особенно судебная система!» Заявление мгновенно распространилось по соцсетям и стало поводом для нашего интервью.
– Доктор Рачич, нам известно, что Вы не являетесь судмедэкспертом, но мы уверены, что как примариусу, доктору наук, профессору университета, президенту Комитета по управлению здравоохранением Сербском медицинской ассоциации, вице-президенту Академии развития Сербии и президенту Движения сербской соборности Вам есть что сказать о последствиях бомбардировок НАТО и вследствие этого причинения вреда здоровью населения Сербии!
– Конечно, мне есть что сказать. Ведь сам факт, что солдаты итальянского контингента заболели той же формой рака щитовидной железы, что и сербский ветеран, указывает на одну и ту же причину болезни. Никакой иной связи между ними нет – ни в смысле генетики, ни в смысле выполняемой работы. Единственное, что их связывало, – это пребывание в месте, которое НАТО подвергла бомбардировке определенными средствами. Иными словами, никакой другой вероятной причины нет, но есть прямая причинно-следственная связь между диагнозом у различных военных лиц и местом их пребывания. В ходе судебного процесса истец связался с итальянскими солдатами и получил документальное подтверждение того, что итальянское государство выплатило заболевшим солдатам компенсации. Это произошло во время мандата премьер-министра Сильвио Берлускони. Бюджетные средства, которые обычно вносятся в штаб-квартиру НАТО странами – членами альянса в качестве своеобразного членского взноса, Берлускони решил перенаправить больным раком солдатам или семьям солдат, уже умерших от этой болезни. Считаю логичным и оправданным, что наша страна должна заботиться о тех, кто ее защищает. Я также должен упомянуть факт, которым часто пренебрегают. Часть итальянского контингента была дислоцирована и в Республике Сербской, в районе Хан-Песака и Хаджича, где на ремонтные заводы также сбрасывали бомбы с обедненным ураном и плутониевой боеголовкой. Здесь солдаты точно так же заболели. Это значит, что силы НАТО применяли те же средства, последствия которых установил наш высококвалифицированный патологоанатом покойный генерал Зоран Станкович в ходе эксгумации тел умерших на кладбище в Братунаце, где похоронены многочисленные граждане, бежавшие от массовых бомбежек из Хаджича и Хан-Песака в Братунац. Генерал Станкович установил 400 случаев смерти от последствий злокачественных заболеваний.
– Кто представлял обвиняемую сторону и каковы были аргументы представителей Министерства обороны?
– Обвиняемую сторону представляла чиновница Министерства обороны Сербии, а в качестве свидетеля-эксперта выступил Зоран Радованович, профессор медицинского факультета Университета в Нови-Саде. Они придерживались позиции, что этиология рака не была изучена, что он не мог развиться в результате некачественного питания, стресса, плохих условий жизни. Упоминались все возможные причины, кроме одной – агрессии НАТО против Сербии. Стоит сказать, что адвокат обвиняемой стороны упомянула факты, которые приводили и мы. Например, что бомбы, сброшенные из самолета А10, которые содержали обедненный уран и имели плутониевую боеголовку, запрещены новыми правилами, так как доказано, что они вызывают опасные болезни. Однако эксперт Радованович утверждал, что обедненный уран является практически изолированным элементом, который якобы не может нанести вред здоровью и организму человека, не упоминая при этом, что он ведет себя иначе, когда снаряд падает на нефтеперерабатывающий завод или энергетический объект или когда снаряд оснащен плутониевой боеголовкой, а плутоний, как известно, канцерогенен. Подчеркиваю, о плутонии не было сказано ни слова, хотя я в своем заключении привел данные из отчета инженерных служб, которые на месте установили наличие не только урана и плутония, но и стронция, плутония-17 и некоторых других веществ, которые были добавлены в снаряды. Я также ссылался на экспертные данные, опубликованные в книге «Дары милосердного ангела» профессора доктора Мирьяны Лукич Анджелкович, специалиста по взрывчатым веществам Военно-технологического института.
– Как Вы оцениваете намерения и поведение представителей Министерства обороны Сербии в этом процессе?
– Что касается Министерства обороны, здесь произошли огромные изменения: с 2000 по 2005 год в Военно-медицинской академии (ВМА) проводилась серьезная исследовательская работа, и группа крупнейших специалистов анализировала последствия бомбардировок НАТО у пользователей военно-медицинской страховки. Это серьезнейшее исследование. Я ссылался на него в своих книгах, а также при подготовке моей второй докторской диссертации, тема которой была одобрена и оценена как общественно-политическая, а не научная. Специалисты ВМА неопровержимо доказали последствия, которые мы наблюдаем и сегодня. Моя идея заключалась в том, чтобы применить результаты этих исследований в гражданском секторе, но прежнее правительство Демократической партии провело «резню князей» на ВМА, отправив на досрочную пенсию массу специалистов и прекратив их работу. Отчет был сделан с максимальной тщательностью, а выводы были более чем тревожными. Десять лет назад, когда я им пользовался, он еще был доступен для чтения. Но результаты этого исследования никогда не применялись в гражданском секторе. Суть проблемы кроется в социально-политической подоплеке и заключается в попытках освободить НАТО от вины за военные преступления против Сербии, что выходит на первый план в этом процессе.
– Скажите, можно ли сегодня, спустя столько лет после преступления НАТО, дать оценку общего состояния и здоровья населения Сербии?
– Можно, потому что точную оценку уже дал Институт «Батут». Мы упомянули бомбардировки Республики Сербской 1995 года, которые охватили большую часть бассейна реки Дрины. Однако последствия этих бомбардировок не изучались в Сербии, так как решение должно было принимать правительство в Сараево, а оно просто не было в этом заинтересовано. Наша министр здравоохранения доктор Лепосава Миличевич попыталась организовать комиссию, которая отправилась бы на другой берег Дрины, но это оказалось невозможно, так как это другая страна. А ведь уже тогда неизвестные соединения проникли в Дрину, которая впадает в Саву, из которой пьет воду большая часть сербского народа. С другой стороны, мы уже упоминали, к каким выводам пришел патологоанатом доктор Зоран Станкович. Все это окрестности Дрины. Таким образом, последний год, который считается «чистым», – это 1994-й. По данным Института «Батут» в этот год в Сербии, включая территорию Косово и Метохии, было зарегистрировано пять тысяч восемьсот новых случаев злокачественных заболеваний. Уже в 2012 году на территории Сербии без Косово и Метохии было 33 тысяч человек, страдающих злокачественными заболеваниями, а сегодня их более 40 тысяч! В восемь раз больше! Это огромный скачок! Правда, рост заболеваемости наблюдается и в других странах, но нигде нет таких высоких показателей, причем во внимание не берется регион Косово и Метохии, находящийся под контролем НАТО, и коллегам-врачам албанской национальности запрещены какие бы то ни было исследования.
– Пришло время поговорить о ключевой и, наверное, самой важной теме. Окружной суд в Белграде еще в 2000 году удовлетворил иск Сербии и осудил НАТО, его руководителей и президентов государств – членов альянса за преступление против человечества. Решение суда затем аннулировано, правда, не в отношении отдельных лиц, а сейчас Министерство обороны ведет себя так, как будто решения вообще не было, и оно ничего не доказывало!
– Об этом факте я упомянул в ходе настоящего судебного процесса и потребовал от правоохранительных органов предоставить то самое решение, но оно, попросту говоря, «затерялось» где-то в Министерстве юстиции. Мне известно, что это документ, состоящий из 18 тысяч страниц, где точно перечисляются и объясняются преступные действия, совершенные лидерами альянса НАТО. Наша система правосудия в 2000 году индивидуализировала ответственность, ведь по международным правовым нормам нельзя предъявить иск НАТО целиком. Таким образом, Билл Клинтон, Мадлен Олбрайт, Уэсли Кларк, Жак Ширак, Герхард Шредер, Тони Блэр и многие другие были осуждены, а после 5 октября приговор передан в ведение Военного суда, хотя речь идет не только о военном, но и о гражданском секторе. Если рассмотреть прямой военный ущерб, нанесенный СРЮ, а это 105 миллиардов долларов, на Югославскую армию приходится 30 миллиардов, тогда как гражданский сектор понес в три раза больший ущерб. Каким образом приговор может быть в ведении Военного суда? Вначале это была англосаксонская разведывательная операция, которую тогдашнему режиму Демократической партии приказано осуществить и передать дело в ведение Военного суда, а затем Борис Тадич специальным указом упразднил Военный суд. Нынешняя власть об этом не упоминает. Однако если вы хотите полностью реанимировать Министерство обороны, о чем сегодня говорят власти, то вам надо вернуть и Военный суд. Так это дело было возвращено в точку, в которой оно находилось в 2000 году. Лично я считаю, что решение Окружного суда может быть пересмотрено нашим Минюстом. Это решение важно, потому что оно доказывает связь между субстанциями, содержанными в снарядах, и злокачественными заболеваниями, а военные преступления не устаревают. Однако я боюсь, что то, что делает Минобороны, совпадает с тем, что стало причиной отмены приговора.
Наш кор. (Белград, Сербия)