В эти осенние дни сего года именно на Курской земле довелось все же еще раз убедиться в том, что есть ничем непоколебимые, вечные ценности. На той самой, чьи границы простираются гораздо ближе к невзлюбившей нас Украине в лице тех же новоиспеченных бандеровцев вкупе с примкнувшим к ним Западом. И где через их, курские, земли то и дело следуют эшелоны на фронт глубоко ранящей нас войны. Войны с Киевом, который испокон века звался Матерью городов русских… Которую как раз и пытался всеми силами предотвратить Вячеслав Михайлович Клыков, зовя к сплочению и единению славян… столько лет возглавляя Славянский центр письменности и культуры. Да и своими творениями доказывая необходимость именно этого. А прямым подтверждением сему и служат как крест, установленный им на стыке трех границ Украины, Белоруссии и России, и его же колокол единства, подвешенный под сенью конца прошлого столетия у храма Петра и Павла на Белгородчине.
И теперь вот именно в такое непростое время мы и собрались вновь в его клыковских Мармыжах, на его горячо любимой родине, чтобы в очередной раз поклониться земле, которая взрастила для нас этого поистине богатыря духа – Вячеслава Михайловича Клыкова. К сожалению, уже более полутора десятков лет назад оставившего нас после ухода в вечность, но успевшего подарить нам не только не схожие ни с чем по своему внутреннему заряду памятники, но еще и успевшего внести огромный вклад в национально-патриотическое движение тех лет.
Взяв же благословение на сие паломничество в московском храме Святого Благоверного Князя Андрея Боголюбского, мы вчетвером, с большим портретом Игоря Талькова (ведь под его песни создавал многие свои творения В.М. Клыков, и музей его приютил в своем же Черниговском переулке после убиения певца), отправились в путь. Было у нас к тому же и приглашение верного друга Вячеслава Михайловича и земляка Бориса Александровича Носова, пообещавшего нам при встрече в октябре, именно в день рождения В.М. Клыкова, поделиться воспоминаниями о нем… А накануне отъезда удалось еще и узнать от первой помощницы уже нынешнего главы района Ирины Яковлевны Булгаковой о том, что и на другой день, 20 октября, в продолжение их местных торжеств намечена к тому же встреча с молодежью, только уже в музее на станции в Новых Мармыжах.
19 же октября (в сам день рождения В.М. Клыкова) и нас, и всех подоспевших к утру ждала уже и божественная литургия, которую служил протоиерей отец Василий – духовник курской епархии, лично знавший скульптора. А оттого вновь, как и вчера по приезде, уже и здесь дрогнуло и невольно захолонуло сердце… и от соборно возносимых в алтаре батюшками молитв, негромкого и проникновенного клиросного чтения дочери Вячеслава Михайловича, матушки Любови, ставшей вдруг в те минуты отчего-то еще больше похожей на своего отца… И еще, пожалуй, от той уж совсем какой особой волнующей обстановки вокруг. Затем эта необычная, можно сказать, его «клыковская» обедня как-то тоже совсем незаметно перетекла в панихиду, правда, уже за алтарем посреди белоствольных берез и свисавших чуть ли не до самой земли ветвей.
А после нее уже вновь казалось, что никто из собравшихся здесь не подбирал слов для выступлений, они рождались как-то сами собой… А оттого почти сразу и было подчеркнуто, что, окажись вновь Вячеслав Михайлович в это время с нами, он непременно был бы уже на передовой и в этой роковой войне… И словно в продолжение сему озвучил также для всех и одно из и его глубочайших изречений Александр Дмитриевич Миронов: «Главное не уступить в духе!..», все тот же директор социально-аграрного техникума, еще недавно столь радушно принимавший в своих стенах Июньский клыковский форум. Произнес теплые проникновенные слова и нынешний глава района Владимир Михайлович Жилинков. Несмотря на хмурое и принявшееся поначалу будто бы всех кропить небо, все же сумела своими горячими искренними строками заставить и на сей раз обрадоваться этой еще одной такой вот незабываемой встрече с Вячеславом Михайловичем курская поэтесса Оксана Полунина.
И уж, конечно, не обошлось там же, в клыковских Мармыжах, и без дружного хлебосольного застолья, во время которого опять же по кругу продолжали говорить о Вячеславе Михайловиче, петь его любимые песни и невольно воскрешать минувшее. Много чего вплеталось тогда в эту общую клыковскую канву… Совсем по-иному воспринялись и резанули его слова в защиту многострадального сербского народа, сказанные им, казалось, уже так давно (да, когда крушили те же западные силы на Балканах Сербию), – слова о том, что если не отстоим их, то следующей уже жертвой будем мы сами… Вклинивалось тогда много чего и другого… К примеру, посетовавшему одному из гостей на то, что на памятниках Вячеслава Михайловича почти не видно табличек с указанием его имени, дочь Вячеслава Михайловича тихо ответила: «Для папы главным было донести образ того, кому он был посвящен, а все остальное для него и не было столь важным…»
Всплыло за столом как бы ненароком и то, что именно на 40-й день после ухода в вечность уже и его сына, Андрея (пожалуй, больше других из детей перенявшего отцовский скульпторский дар, а также успевшего оставить после себя достойное творческое наследие), засиял над храмом здесь же в Мармыжах, неподалеку от его могилы и о чем-то духовно взявшийся возвестить небесный Крест.
Сдержал свое обещание и бывший глава района – Борис Александрович Носов, приехавший на сей раз в Мармыжи лишь под самый вечер и тут же принявшийся рассказывать о том, как они все отговаривали Вячеслава Михайловича строить храм здесь, в такой глухомани, да еще и в умирающем селе… предлагая взамен куда более выгодные и удобные для него места, при этом подробно указывая и на все предстоящие трудности. Но их тогда удивила и обезоружила несгибаемая твердость в исполнении им уже принятого решения. Причем зримым подтверждением слов этого столь верного друга был хорошо заметный из окна даже в темноте за его спиной все же выросший именно тут храм Покрова Пресвятой Богородицы.
И еще одним эпизодом из жизни своего друга, открывавшим его удивительно твердый характер поделился Борис Александрович, правда, уже на встрече перед кшенской молодежью. Оказалось, что и свою знаменитую Звонницу на Прохоровском поле ему пришлось брать вновь чуть ли ни с боем… во время ее открытия. Ту самую, 50-метровую свечу, что возвел Вячеслав Михайлович к полувековому юбилею Великой Победы над фашисткой Германией, да еще с каменною летописью на ней, где ему удивительно удалось соединить подвиг последней войны с подвижническим подвигом самых любимых народом русских святых… Причем создав ее за неимоверно короткие сроки, денно и нощно трудясь над ней, чтобы непременно поспеть к столь важной рубежной дате…
Но тогда (в 1995 году), когда Вячеслав Михайлович прибыл со своими земляками сюда, к этому священному холму, то все подходы к его клыковскому творению как раз и оказались блокированы. Ждали на открытие глав содружеств государств, и посему заградительные кордоны были выставлены заблаговременно и очень надежно… Но и они, как показала жизнь, так и не смогли остановить этого главного творца Звонницы. Уже вскоре поняв, что приблизиться им к памятнику так и не дадут, а все его переговоры с военными, местными чиновниками так ни к чему в итоге не приведут, просто-напросто подтянул свои «верные силы» (земляков, казаков, сподвижников), велел им тогда всем вооружиться иконами, крестами и хоругвями, а уж после этого и повел их, как на штурм, на эту еще одну свою, как оказалось, осадную высоту… И почти в мгновение ока все сии заслоны и преграды рухнули, а его, клыковское подразделение сумело встать, словно в почетный караул, у подножия этого, пожалуй, самого грандиозного и величественного по мощи сооружения…
Удалось на славу землякам В.М. Клыкова и чествование его и на другой день в музее у станции в Новых Мармыжах… почти рядом с родовым домом Клыковых, где у него была мастерская и где в горнице стояла большая икона Грозного царя Иоанна… Не забыли о Вячеславе Михайловиче и в соседнем, Черемисиновском районе, куда и перенесся этот клыковский праздник уже на следующий день – третий по счету.
Хотя чуть позднее, и нам дано было осознать, что это клыковское торжество не окончилось сразу и для нас тоже… И все по тому же вездесущему Промыслу. А потому совсем не случайно именно там, на его родине, и нам, и курянам, и дочери самого Вячеслава Михайловича была вдруг подарена одна из давно написанных Владимиром Волковым песен. Причем она словно продолжала нас держать все там же, в клыковских Мармыжах, а мы то и дело возвращались и возвращались к ее простым и совсем незамысловатым строкам: «Не отними Покрова! Не отними Покрова… Скорбна моя голова… скорбна». И немало удивляясь самим себе, все равно продолжали твердить и твердить их и уже за тех, кто ушел туда, где вовсю полилась братская кровь, и за тех, кому еще только предстояло испытать подобное… да и, пожалуй, за все еще не прозревших и там, у Днепра, и здесь у нас, на Северо-Восточной Руси… Отчего, наверное, и повторяли их вот так вслух, словно уже даже и за наших далеких предков к Царице Небесной… Той, что избрала именно Русь Своим Домом, а нашу крестильную колыбель – град Киев, нарекла к тому же уже и Своим третьим уделом на земле… И не потому ли в этот раз в столь дорогих для Вячеслава Михайловича Мармыжах он, прозревший ранее других, и решил вновь пред лицом грозной опасности напомнить нам всем – к кому теперь следует взывать и у кого просить: почти утерянной любви, которая одна только и может все изменить и уладить, – любви горячей, неподдельной к своей исконно православной и уж отнюдь никак неделимой Святой Руси…
Галина ЯКОВЕНКО
