Тяжелое впечатление на меня произвела недавняя проповедь митрополита Илариона (Алфеева). Господь сказал: "приходящего ко мне не изгоню вон" (Ин. 6:37). Святейший патриарх Кирилл некоторое время назад озвучил призыв остаться верующим дома на время особо сильного распространения эпидемии. Некоторых это смутило, однако я хотел бы подчеркнуть, что патриарх именно призвал, он не запретил приходить в храм и не приказал закрыть храмы. Если бы он действительно хотел это сделать, то поступил бы как п. Варфоломей, который просто распорядился закрыть все храмы и монастыри Константинопольского патриархата во всех странах. Но патриарх Кирилл так не сделал. Службы совершаются, храмы в Москве открыты.
Есть люди, которые молятся дома, и их не надо осуждать. Но есть люди, которые ходят на службы, и их тоже не надо осуждать. Они ходят не из-за пренебрежения к патриарху, а из-за того, что не могут представить жизнь без храма. И ни одного слова осуждения патриарх не произнес в адрес таких людей. Увы, митрополит Иларион не счел нужным соблюдать ту же деликатность и то же уважение к простым верующим. В своей проповеди он пересек грань, которую не должен пересекать никакой священнослужитель. Он фактически изгнал вон тех, кто пришел ко Христу. Он их осуждал, своеобразно толковал слова патриарха, выставляя его призыв как приказ, и даже заявил, что тех, кто придет в его храм, не будут причащать!
Стоит напомнить, что отлучение от причастия - это каноническое наказание, которое, согласно церковным правилам, можно налагать на верующих только за конкретное каноническое преступление. За что же митрополит Иларион наказал прихожан храма на Ордынке? Не странно ли видеть митрополита, отлучающего от причастия людей просто за то, что они хотят придти в храм - открытый храм, в котором совершается служба? Замечу, что никаких запретов на причастие патриарх тоже не озвучивал, это - инициатива лично митрополита Илариона.
В своей проповеди митрополит ставит в пример православных христиан, живших в советское время, когда многие из них не могли пойти в храм. Но только он забыл добавить, что тем христианам в храм мешала придти безбожная власть, а нынешним мешает придти православный митрополит! Да еще и порицает их при этом.
Вообще вызывают удивление как будто нарочито скандальные заявления митрополита Илариона, которые он делает во время распространения коронавируса. До сих пор многие убеждены, что у нас предписано причащать одноразовыми ложками, и будто бы так и делают в храмах, хотя ничего подобного нет в официальном предписании Синода - это просто сказал митрополит Иларион в одном интервью! Еще одна экстравагантная его мысль - об исповеди по скайпу, что тоже разлетелось как якобы "в РПЦ приняли". Полагаю, именно в связи с такими скандальными "новостями" В.Р. Легойде пришлось делать заявление, что "официальная позиция Русской Православной Церкви по всем вопросам, касающимся реакции Церкви на ситуацию с коронавирусом, исходит непосредственно от Святейшего Патриарха, либо от Рабочей группы... Любые иные выступления - мнения выступающих".
Весьма немудро со стороны митрополита Илариона воевать с теми прихожанами, которые не мыслят жизнь без службы, и на которых фактически и держатся наши приходы. Может быть, я ошибаюсь, но, на мой взгляд, такими словами и действиями он компроментирует патриарха, прикрывая его именем свои действия и заявления, вызывающие боль у прихожан. И не только у своих, поскольку его проповедь транслировалась в интернете.
Многие мои знакомые писали мне об этой "проповеди", смущенные ею, поэтому я решил написать всем ответ сразу здесь: это не более чем личное мнение митрополита Илариона. Он не являлся и не является устами нашей Церкви и воспринимать его в таком качестве не следует. В Православии нет учения о непогрешимости митрополитов, так что вы вполне можете давать оценку этим заявлениям митрополита Илариона.
Лично на мой взгляд было бы хорошо, если бы мы сейчас поступали по примеру, указанному апостолом: "Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест" (Рим. 14:3). Так, чтобы те, кто ходит в храмы, не осуждали тех, кто не ходит, а те, кто не ходит, не осуждали тех, кто ходит.
