Иллюстрация: lurer.com
Последние события в российско-армянских отношениях продемонстрировали кризис культурной идентичности в расходящихся трактовках общего исторического прошлого. В центре внимания оказалась личность Гарегина Тер-Арутюняна (1886−1955), более известного под партийным и литературным псевдонимом «Нжде». 28 ноября 2019 года в рамках возникшей дискуссии в российском издании «Взгляд» была опубликована статья Дмитрия Бовырина с апологией Нжде под характерным заголовком «Армянские националисты для России лучше, чем украинские».
В частности, Бовырин утверждает:
«На рубеже XIX-ХХ веков националистическая партия „Дашнакцутюн“ вела активную политическую и террористическую деятельность против вековечного российского противника — Османской империи, имея целью превратить ее армянскую часть в независимое государство. Другая часть Армении в то же самое время входила в состав Российской империи, но конфликты с ней и ее чиновниками членам „Дашнакцутюн“ категорически воспрещались, поскольку без союзных отношений с Петербургом победа над османами резонно воспринималась как невозможная. Тем не менее, Николая II, не без помощи нефтяного мусульманского лобби, удалось убедить в том, что „Дашнакцутюн“ несет в себе огромную опасность для целостности империи. В качестве упреждающей меры император конфисковал все имущество Армянской церкви в пользу государства, после чего дашнаки переписали Петербург в список с врагами, пошли на союз с большевиками и распространили свою деятельность в том числе на РИ».Здесь все не так. Ведь армянские трансграничные революционеры из «Дашнакцутюн» изначально планировали создание независимого единого армянского государства из «армянских» частей Османской, Российской и Персидской империй — при этом с опорой на западные державы. Поэтому конфликт с Россией был изначально запланирован в доктрине армянских националистов, а не обусловлен якобы частной «ошибкой» Николая II, обусловленной якобы зловредной «помощью нефтяного мусульманского лобби». В 1890-е годы партия «Дашнакцутюн» только из тактических соображений рассматривала российское Закавказье, как ресурсный тыл для армянской национальной революции в Османской империи. При этом в своей борьбе за армянскую национально-территориальную автономию «Дашнакцутюн» рассчитывал на поддержку и будущие гарантии западных держав, но никак не России. С начала 1880-х годов руководство Российской империи смотрело на подобные планы и действия армянских националистов, как угрожающие безопасности Российской империи в Закавказье. С этим и была связана стартовавшая в 1882 году российская политика противодействия армянскому революционному национализму. Партия «Дашнакцутюн» начала революционные действия против Российской Империи в 1898 году без всякой связи с будущими действиями властей в отношение церковных имуществ Армянской Григорианской церкви в России. Секуляризация (а не конфискация) недвижимых (а не всех) имуществ Армянской церкви была использована революционерами для мобилизации масс против владычества Российской империи в Закавказье.
Аналогичным образом в рассматриваемой статье во «Взгляде» ложно трактуются и события вокруг независимой Армянской республики в 1918—1920 годах. Вот, что утверждает Бовырин:
«Это был первый фокус [см. предшествующий абзац выше]. Второй касается поражения османов в войне и заключения Севрского мирного договора, по которому западные территории их империи отходили к тогда уже независимой Армении. Как известно, этого не произошло из-за успешных действий Ататюрка и на военном, и на дипломатическом фронте. Ему удалось перетянуть на свою сторону Советскую Россию, которая тогда остро нуждалась в любой международной поддержке. Как следствие, Армения не только не расширилась за счет тех земель, что были отписаны ей Антантой, но и была разделена между Турцией и СССР».
Действительно, Севрский мир августа 1920 года между Антантой и османским правительством Турции в Стамбуле по одному своему пункту добавлял к территории независимой Армянской республики граничащую с ней территорию «Западной Армении» в бывшей Османской империи. По Севрскому договору, сократившаяся территориально Турция признавала Армению как «свободное и независимое государство», а разграничение между ними осуществлялось по арбитражу президента США Вудро Вильсона. Таким образом, и образование в 1918 году независимой Армянской республики на части территории российского Закавказья, и планировавшееся по Севрскому миру увеличение ее территории за счет вилайетов бывшей Османской империи — все это осуществлялось прямо согласно доктрине армянского национализма партии «Дашнакцутюн», т. е. с опорой на западные державы. Однако, как показали последующие события, в случае с Севрским миром западные державы не смогли гарантировать его осуществление ни для греков, ни для армян, когда те и другие столкнулись с сопротивлением Антанте и стамбульскому правительству со стороны турецких националистов генерала Кемаля, консолидировавших на борьбу за территории турок — крестьян Малой Азии. Передаваемые по Севрскому договору бывшие турецкие территории Армянская республика не контролировала. Для осуществления Севрского мира в своих армянских интересах необходимо было воевать — и воевать именно армянам с опорой на независимую Армянскую республику. Между тем президент США Вильсон провоцировал дашнакский режим на войну, обещав на словах всяческую поддержку. Когда же дело дошло до войны, то помощи как раз и не последовало.
В скоротечной двухмесячной кровавой войне осени 1920 года с турецкими националистами армянские националисты потерпели сокрушительное поражение. 2 декабря 1920 года дашнакские представители Армянской республики в Александрополе подписали мир с тогда еще непризнанным Западом кемалистским правительством Турции. Александропольский мир определил границу Армянской республики с Турцией без Карской области и по реке Аракс без Сурмалинского уезда, т. е. с территориальными потерями относительно границы Российской империи в Закавказье на 1914 год. Одним из пунктов Александропольского мира Армении запрещалась обязательная воинская повинность, а численность ее армии ограничивалась 1,5 тыс человек при 8 орудиях и 20 пулеметах. Турция получала право контролировать железные дороги и прочие пути сообщения Армении, «принимать военные меры» на территории Армении. Фактически, Армения разоружалась, а Турция устанавливала свой протекторат над ее территорией и территорией Нахичевани.События вокруг Севрского мира и армяно-турецкой войны 1920 года продемонстрировали, что расчеты дашнаков на поддержку западных держав в вопросе создания независимой Армении с расширенной за счет бывшей Османской империи территорией, оказались несостоятельны. Более того, события лета и осени 1920 года продемонстрировали, что Армянская республика, говоря современным языком, являлась «несостоявшимся государством». Выяснилось, что в одиночку независимая Армения не могла обеспечить ни собственную безопасность, ни безопасность армянского населения на своей и смежных территориях перед лицом враждебной Турции. Поэтому точно в день подписания Александропольского мира режим дашнаков в Армении пал. 4 декабря 1920 года в Эривань вошли части 11-й армии РККА. Начавшаяся советизация ликвидировала и независимую Армянскую республику, и партию «Дашнакцутюн» в Закавказье. Гарантии безопасности Советской Армении предоставила Советская Россия — с 1922 года в рамках Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республики, вошедшей в СССР. За год до этого Московский договор о дружбе и братстве, подписанный 16 марта 1921 года представителями правительства Великого национального собрания Турции и правительства РСФСР подтвердил границу, установленную ранее по Александропольскому миру. Т. е. утверждение в рассматриваемой статье о том, что Армения «была разделена между Турцией и СССР» является ложным. Армянская ССР осталась с той границей с Турцией по Араксу, которую ей определили представители дашнакского режима независимой Армении по итогам военного поражения. В результате своей военной победы турки частично вернули себе территориальные потери по итогам русско-турецкой войны 1877−1879 года — это Карс и Ардаган, но без Батума. Что касается Сурмалинского уезда с горой Арарат, то это стало чисто турецким приобретением — «военным призом», поскольку эта территория досталась Российской Империи от Ирана еще по Туркманчайскому мирному договору 1828 года.
В конечном счете, тотальный провал армянской национальной революции 1892—1921 годов по схеме «Дашнакцутюн» стал настоящей травмой для этой партии. Уроки событий 1915 и 1918−1921 годов очевидным образом повлияли на политическую линию дашнакцанов, сосредоточивших свои усилия на деятельности в армянской диаспоре. Урок заключался в том, что независимая Армения в Закавказье и армяне здесь могут существовать только при внешних гарантиях безопасности, направленных против Турции. В случае отделения Армении от России подобные гарантии опять же могли дать только западные державы. Но гарантии эти должны быть не фикцией, как это случилось с Севрским договором и арбитражем США.В этой связи показательно, что «Дашнакцутюн» и другие армянские политические группы в эмиграции и диаспоре не вошли в т. н. «Лигу угнетенных Россией народов», созданную в рамках проекта «Прометей» польской разведкой. «Прометеизм» исходил из идеи необходимости расчленения бывшей Российской империи, а затем и СССР на конгломерат независимых государств по этническому принципу. Но одновременно «Прометей» выявил несогласия национальных эмигрантских групп из Закавказья относительно политического будущего их края в случае расчленения Советского Союза. Проект «Прометей» в отношение Закавказья предлагал объединение национальных антисоветских сил в эмиграции в рамках «Кавказской федерации». В этом плане, как выяснилось, официально находиться под «одной крышей» с азербайджанскими националистами дашнакцаканы никак не могли.
Кроме того, исходя из опыта 1918 года, армянские националисты опасались еще и негласных договоренностей европейских держав с Турцией, согласно которым, в случае поражения СССР, Армения не получит государственной независимости, а попадет под протекторат Турции. Гарантии армянам в рамках проекта «Прометей» никак не обозначались.
14 июля 1934 года в Брюсселе представители национальных эмигрантских центров Азербайджана, Северного Кавказа и Грузии подписали Договор о создании Конфедерации народов Кавказа. Участники «Конфедерации» направили послание в адрес «армянского национального центра», в котором выразили глубокое сожаление по поводу того, что обстоятельства не позволили «Армянской республике» присоединиться к ней. Была выражена надежда, что в недалеком будущем представители армян все-таки займут оставленное для них место в кавказской «Конфедерации». Турция же изначально поддержала создание кавказской «Конфедерации», чем только укрепила дистанцирование Дашнакцутюн от этой польской инициативы. Турецкая риторика в адрес кавказской «Конфедерации» создала у армянских националистов подозрение, что Турция в означенном проекте станет поддерживать свои пантюркистские цели.
С началом Второй мировой войны в сентябре 1939 года ситуация коренным образом изменилась после падения Польши, а вместе с ней и крахом «Прометея». В 1940 году антисоветская «Лига угнетенных Россией народов» в качестве «трофея» досталась нацистской Германии. Возник германский фактор, а вместе с ним и возможный европейский гарант для восстановленной армянской государственности. В случае с Германией дашнакцаканы опять же исходили из опыта 1918 года. Они помнили, как немцы тогда сдержали союзных им турок в Закавказье от нападения и оккупации «христианских» Грузии и Армении. Обнадеживающие знаки по этой части с 1939 года подавала и сама Турция, взявшая антигерманский крен, когда она получила гарантии безопасности от Великобритании и Франции в октябре 1939 года. Германия, разгромив Францию летом 1940 года и нанеся серьезное поражение Великобритании, автоматически уменьшила их гарантии Турции, подняв ставки Германии, как возможного будущего европейского гаранта для независимости Армении.В Третьем Рейхе также считали, что наиболее приемлемой формой организации Закавказья в будущем станет Конфедерация кавказских национальных государств, которая будет состоять под протекторатом Германии. Предпосылкой успеха считалась консолидация действий кавказской эмиграции, особенно с ее горской частью.
В 1940 году турки дали понять дашнакам, что они хотели бы, чтобы «армянский национальный центр» присоединился к общекавказской линии. Турция якобы поддержит независимость Армении, если Кавказ выступит единым фронтом против СССР.
Воплотить свой план создания «общекавказского правительства» немцы решили в момент своих максимальных успехов на Кавказе осенью 1942 года. В состав будущего кавказского правительства были включены азербайджанцы, грузины и горцы. Но уговорить представителей «Дашнакцутюн» войти в его состав не удалось. «Единому фронту» на Кавказе армянские националисты предпочли свои собственные двусторонние отношения с нацистами. В связи с этим обстоятельством в ряду созданных в 1942 году в германских вооруженных силах национальных кавказский частей только Армянский легион имел однородный национальный состав и состоял исключительно из армян.
В рамках своих двусторонних отношений с Берлином в 1942 году дашнакцаканы сообщили немцам свои политические пожелания на счет политического переустройства Закавказья после поражения СССР. Дашнаки хотели образования формально независимого армянского государство под протекторатом Германии, где правительственной партией стала бы «Дашнакцутюн». Кроме того, полагали они, территорию «независимой» Армении по воле «Великой Германии» следовало бы увеличить за счет территории Турции, Нагорного Карабаха и Борчалинского района Грузии.
В целом, следует констатировать, что из-за Сталинграда германская политическая игра в Закавказье так и не была сыграна. При этом, как выяснилось позднее, немцы по отношению к своим закавказским «союзникам» и Турции вели двойную игру. Армянским и грузинским националистам они обещали одно, а Турции — совсем другое. Оказалось, что Берлин хотел видеть Турцию также заинтересованным игроком в советском Закавказье. В Берлине считали возможным ввести Турцию в местные дела. Посол Германии в Турции Франц фон Папен предложил турецкому правительству следующую схему. «Тюрки» в Закавказье провозглашают свою независимость и обращаются к Анкаре с просьбой о помощи. Турецкое правительство в ответ заявит, что в целях обеспечения безопасности и поддержания порядка оно вынуждено ввести войска на территории Закавказья с тюркоязычным населением. При этом турки представят Западу — США и Англии свои действия вынужденными и временными. Начавшая оккупацию советского Закавказья, Турция не станет объявлять войну СССР. Это в глазах союзников Советского Союза по антигитлеровской коалиции оставит Турцию вне Мировой войны.Очевидно, что для осуществления такого варианта необходима была победа Германии на советско-германском фронте. А ее не было. Случилось тяжелое поражение. Вместе с тем, очевидно, что в 1942 году германская разведка засылала в советский тыл в Закавказье свою агентуру, в том числе и из числа армян, для развертывания повстанческого движения в Закавказье. Если бы потребовалось, то эта германская агентура под видом «восстания» и межэтнической резни по приказу из Берлина смогла бы создать повод для турецкого вторжения по описанному выше сценарию от фон Папена.
Очевидно и то, что в случае поражения СССР нацистская Германия оккупировала бы и Турцию, не дав ей оставаться нейтральной. В начале 1941 года германское командование приступило к разработке оперативного плана по захвату Турции, известного под кодовым названием «Гертруда». Известно, что 11 июня 1941 года была издана директива германского руководства, согласно которой после завершения операции «Барбаросса» предполагалось движение германских войск через Турцию независимо от ее согласия в Иран и в Палестину в направлении Суэцкого канала. Нацисты обнадеживали своих армянских и грузинских коллаборантов тем, что они должны «приготовиться к победоносной и священной войне против давнего угнетателя — Турции». Это было еще одним стимулом для сотрудничества «Дашнакцутюн» с нацистами.
Идеология «Дашнакцутюн» в диаспоре рассматривала «освобождение» Армянской ССР от советского ига, как важнейшую задачу национальной политики. Идеология дашнаков рассматривала советское владычество над Арменией и советских симпатизантов в армянской диаспоре как врагов, критикуемых даже больше, чем тюркизм или Турция. «Армянское дело» у дашнаков трактовалось в первую очередь как освобождение Армении от советско-русского ига. И лишь за этим следовало требование признания Геноцида и лозунг об освобождении потерянных земель от Турции. Кроме того, здесь надо уяснить, что ориентация на Германию в ситуации 1941−1942 годов вполне себе соответствовала изначальному догмату армянского трансграничного национализма партии «Дашнакцутюн» об опоре на европейские державы в деле создания армянской государственности на обломках трех империй. Предводительствуемая фюрером победоносная Германия казалась им в 1940—1942 годах той самой цивилизованной европейской силой, которая сокрушит Россию (СССР) и, возможно — Турцию. По крайней мере, по части последней Германия могла бы своим протекторатом предоставить гарантии безопасности восстановленному Армянскому государству и закавказским армянам против возможных поползновений Турции. Очевидным образом в отношение главного стратегического ресурса региона — бакинской нефти Германия не собиралась предоставлять какой-либо доступ к ней туркам, а тем более — азербайджанцам.
Дмитрий Семушин
