Карканье Орлуш

«Я со многими бываю несогласен, спорю порою и с Муждабаевым, и с Бабченко (российские журналисты, подавшиеся на Украину и бичующие оттуда «путинский режим», - ред.)… Но как только Бабченко сказал, что поедет в Москву на «Абрамсе» – я сказал, что могу показать дороги по подмосковным лесам и на какое-то время могу быть переводчиком для украинских и американских солдат», - признается на киевском сайте «Обозреватель» известный в узких интеллигентских кругах московский поэт Андрей «Орлуша» Орлов.

«Обозреватель» - это такой карикатурный рупор украинского агитпропа, где в заголовках обязательно должны присутствовать словосочетания «Россия опозорилась», «Кремль в ярости», «Путин в панике»... И не важно, речь идет о банальном футбольном проигрыше или пресс-конференции в МИДе. Все пойдет в топку обличения страны-агрессора.

«Во мне лично ноль украинской крови, но я – тоже политический украинец, - продолжает сеанс саморазоблачения Орлуша. - Украинец для меня – это не только генетика, прописка или цвет паспорта, а еще и счастливое ощущение свободы...».

Орлуша даже хвастает, что долгие годы спонсирует украинскую армию: «Я в Украине оставил налогов за свои концерты намного больше, чем с меня получила налоговая служба России за последние пять лет».

А вот, к примеру, четыре тысячи сидящих за «пособничество террористам» в украинских тюрьмах много бы могли рассказать поэту о «счастливом ощущении свободы». Или десятки людей, наговоривших на «госизмену». Да 9 мая хотя бы сходи в центр Киева - вот где «ощущение свободы».

И это ведь не единичный случай. Вот поэт Лев Рубинштейн в том же издании признается, что был раздосадован «аннексией» Крыма: «Я знал, что будет оголтелая и антимайданная пропаганда. Все это было направлено на то, чтобы не допустить Майдана в России. И простые люди говорили — главное, чтоб не было как в Киеве. Я говорю: «А что там было?» «Ну как, переворот, убивали людей», — отвечают. И сейчас, когда молодые россияне выходят на улицу: «Еще чуть-чуть и будет, как в Киеве». Я на это отвечаю: «Так хорошо же».

Или, к примеру, Дмитрий Быков, не скрывающий своего восхищения при общении с Сенцовым (украинским «режиссером», собиравшимся организовать теракт в Крыму, - ред.): «Я вот никак не могу понять, как мне относиться к Бандере. Биографии сколько-нибудь системной нет, книжки — разные. Вы к нему как относитесь?» И Сенцов ему задвигает про героя Украины и величайшего политика 20 века. Тут-то Дмитрию Львовичу все стало понятнее.

Читаешь эти откровения и понимаешь, что российский оппозиционер, солидарный с этими тезисами, в сущности мало чем отличается от украинского майданного патриота. Он - его зеркальное отражение. Ему ближе страдания Нади Савченко, Олега Сенцова, бесславных украинских моряков и татарских деятелей запрещенной в России Хизб-ут-Тахрир, чем судьбы русских в Донбассе или на Украине. Он пойдет на «антивоенный марш» в Москве рядом с нардепом Алексеем Гончаренко, который жег людей в Одессе. Но, разумеется, не спросит его, за что он это сделал и как ему теперь спится. Он не будет замечать ни поваленных памятников, ни разрушенных барельефов. Потому что «прекрасную Россию будущего» он видит точно такой же. С массовыми репрессиями сторонников «старого режима» и инакомыслящих, с беспощадными люстрациями, с затыканием ртов в СМИ и уличной диктатурой толпы. И с переписыванием истории, разумеется. Потому что это единственное, что нас (в том числе с Украиной) объединяет, несмотря на границы и политические взгляды.