В год столетия со дня рождения (1986 год) героя Гражданской войны Александра Пархоменко в его родовом селе, на берегу Северского Донца, проходило широкое празднование в честь пламенного революционера. Народные гуляния перемежались с театрализованными представлениями на улицах села Пархоменко. Хутор известен с 1660 года как Суходольский казачий пикет. В 1738 году запорожский старшина Макар Безродный «с семьей и челядью» основал тут зимовник (по легенде от него пошло название села Макаров Яр). Здесь мирно уживались донские и запорожские казаки.
В 1951 году в связи с 30-летием со дня смерти героя Гражданской войны населенный пункт был переименован в честь знаменитого уроженца села Александра Пархоменко.
Большая делегация писателей, артистов, фольклорных народных коллективов приехала из Луганска в Макаров Яр, где нас встретили жители села хлебом-солью. Разливные казачьи песни, словно ласковый утренний туман, укрывали своим мелодично-теплым многоголосьем гостей и участников праздника.
Вдруг, с околицы на центральную улицу во весь опор галопом, оставляя за собой пронзительно-звонкий цокот подков, влетел всадник. Бурка развевалась на ветру за спиной казака, а резвый конь, повинуясь наезднику, громко фыркая, энергично крутя головой, держал стремительный бег. Народ на площади расступился, и в центре майдана всадник осадил коня. Он ловко выскочил из седла и, бряцая шпорами, шурша портупеей и шашкой, стремительно-гордой походкой вышел на главную сцену праздника к микрофону:
– Здорово ночевали, земляки! – бархатным баритоном поприветствовал казак всех собравшихся на площади людей.
Я стоял неподалеку от сцены, слева от меня на скамейках, в роли почетных гостей, сидели старожилы села. Одна древняя старушка хлопнула в ладоши и звонко, почти сквозь слезы, воскликнула:
– Сашка! Ей Богу, Сашка!..
Это был, в роли Александра Яковлевича Пархоменко, всенародно-любимый артист Луганского драматического театра Михаил Васильевич Голубович.
Я потом с этой старушкой удачно поговорил, ведь она была живым свидетелем исторических событий революции и гражданской войны на Луганщине. Бабулька рассказала о своих встречах с Александром Пархоменко, о тех грозных годах. На вопрос каким он был человеком, она откровенно, прищурив и без того морщинистые глазки, без ложного смущения сказала:
– Ой, хулюганом Сашка был, непостой этого артиста, ну вылитый Сашка Пархоменко! И усы такие же, и стать… Я аж спугалась, ожил касатик наш, я аж тепло его услышала и руки богатырские… Я ж 1892 года урожденная, век наш лихой весь помню… Девкой была и помню, как Сашка приезжал в Макаров Яр. Все на селе ждали его, мы темные люди ждали хороших новостей, ждали слова его… Защитник был он и любимец молодежи, не один рассвет мы встретили на берегу Донца; и когда он на заводах работал в Луганске, и потом, в лихую годину гражданской… Я сегодня помолодела лет на восемьдесят, во как бывает, – смахивая старческую слезу почти причитала взволнованная бабулька.
Сила артистического перевоплощения – это необыкновенная сила, именно эта сила взбудоражила душу старушки и возбудила яркие воспоминания юности, и эта сила подвластна только настоящим великим творцам искусства кино и театральной сцены, именно таким был Михаил Васильевич Голубович, наш Народный артист и, безусловно, любимый настоящий человек!
Так в селе Пархоменко в далеком 1986 году состоялась моя первая встреча и знакомство с Голубовичем, к тому времени он уже был Народным артистом Украины. Весь день тогда в круговерти праздника Михаил Васильевич был в центре внимания. Ближе к вечеру гостей ждало щедрое застолье, и здесь Голубович, обладая невероятным чувством юмора, выдавал фейерверки тостов и анекдотов. Он был великолепным рассказчиком, я впоследствии при наших многочисленных встречах всегда отмечал это качество Михаила Васильевича.
Сказать, что Голубович был всенародно обожаемым артистом в Луганске – значит ничего не сказать, но не смотря на свою популярность и известность был прост в общении со всеми, никогда в нем не наблюдалось надменности и высокомерия, но он не терпел хамства, панибратства и ложного, граничащего с лестью, почитания его таланта. Таких людей Михаил Васильевич мгновенно ставил на место, чему я не один раз был свидетелем.
В конце восьмидесятых я готовил к изданию свою первую книжку стихов. В то время в луганском отделении Союза писателей уже наблюдалось нарастающее засилье национализма. Местные писатели – «украинские классики», не стану называть их имен, меня ломали со всех сторон, мол, ты же Прокопенко – украинец, давай пиши на «ридной мове», будет открыта дорога в Союз и так далее. Я упирался и злился, говорил, что русский язык – мой родной, все мои предки: Казмины, Пятаковы, Несмеяновы, да и дед по отцовской линии Василий Иванович Прокопенко были донскими казаками. Именно тогда, с благословения отца Афанасия Васильевича, я стал подписывать все свои публикации дедовской, по линии матери, фамилией Казмин.
Луганское отделение Союза писателей находилось в центре города, на Площади героев Великой Отечественной войны, здесь же рядом, на улице Коцюбинского, находится Луганский драматический театр. Михаил Васильевич Голубович иногда заходил в Союз, где у него были друзья. Так вот, однажды, после очередного разговора с «классиками» о моем украинстве я выскочил из «спилки писменныкив» и в дверях столкнулся с Михаилом Васильевичем. Он увидел мое разгоряченное состояние и спросил:
– Что это с тобой, Володька?
– Да ну их, – махнул я рукой, – пойду я лучше в «Мясо – молоко» …
Кафетерий «Мясо – молоко», который находился рядом, был знаменитым заведением, здесь часто собирались компашки местной творческой публики.
Михаил Васильевич, по всей видимости, изменил свои планы и сказал:
– Ладно, успокойся, пойдем выпьем по рюмке, расскажешь про свою беду.
Мы устроились за стойкой кафетерия, и я стал говорить, что для издания книги нужна рецензия Союза, такое требование издательства, а мне её не дают, и все остальные мои горечи поведал я Михаил Васильевичу. Он внимательно выслушал меня.
– Не переживай, делай все по велению сердца, ты ещё совсем юный, со временем поймешь, что в жизни бывает всякое, главное уверенно иди вперед к своей намеченной цели и всё тогда сложится… Эти слова я запомнил на всю жизнь.
К нам бесцеремонно подошел какой-то мужик, как потом я узнал – это был работник областного радио, и смотря хмельным взглядом на Голубовича, чуть ли не хлопнул его по плечу.
– О, Миша, привет! Вижу ты не брезгуешь нашей забегаловкой!
Михаил Васильевич негромко, но жестко сказал:
– Иди тихонечко отсюда…
Эти слова подействовали, наглец мгновенно отошел от нашей стойки.
– Вот видишь, Володька, какие люди бывают, этот крендель организовал мое интервью на радио и теперь думает, что мы кореша навек…
Михаил Васильевич был необыкновенно добрым человеком, к нему можно было обратиться по любому вопросу, он старался помочь людям. Так было всегда, и когда Голубович стал главой областного управления культуры, и позже, особенно в лихое время украинской агрессии на Донбассе. Вся эта доброта и сопереживание уходят корнями в его поистине народную сущность.
Родился Михаил в 1942 году в Золотоноше Черкасской области. Золотоноша раньше входила в Полтавскую область Украины, Черкасская область была создана только в 1956-м году, в нее вошли части Полтавской, Кировоградской, Киевской областей.
Шла Великая война. Когда будущий народный артист появился на свет, Золотоноша была оккупирована фашистами, он был самым младшим, одиннадцатым ребенком в семье.
Мама зарегистрировала малыша не сразу. Только после освобождения от немцев она пришла в советскую комендатуру, так появилась дата рождения – 21 ноября 1943 года.
Отец и старшие братья Голубовича (шестеро из них погибли) участвовали в Великой Отечественной войне, именно поэтому мальчишке, росшему в первые годы после войны, хотелось быть похожим на них и хотелось носить военную форму. Именно поэтому всегда Михаил Васильевич стоял на великих патриотических позициях, и в майданное время он не мог принять осквернение памяти фронтовиков, сноса памятников и переписывания истории. Да, он был настоящим и непоколебимым в своих идеалах.
С детства Михаил участвовал в художественной самодеятельности, играл в пьесах. Кроме того, он всерьез увлекался спортом: занимался альпинизмом, плаванием, фехтованием саблей, борьбой, ездил верхом и получил звание мастера спорта по самбо. В будущем эти навыки пригодились актеру на съемках фильмов, где он всегда работал без каскадеров.
С пятого класса Михаил Васильевич помогал семье, подрабатывая с отцом на кирпичном заводе. После школы попытался поступить в театральный вуз, но провалил прослушивание. Молодой человек полгода отучился на филологическом факультете Одесского университета, но осознал, что это не его, и вернулся в Золотоношу. Михаил не оставлял своего стремления стать актером – это было его главной целью. Вот как сам Михаил Васильевич рассказывает о том периоде своей жизни.
– После моих скитаний по Киеву и Одессе я вернулся в Золотоношу и пошел работать на завод, в чугунно-литейный цех. Был сначала подручным рабочим, потом помощником кузнеца, молотобойцем, заливщиком. Прошел практически все возможные в том месте рабочие профессии. Так прошло три года, для меня это было очень интересное время моего возмужания. Но на четвертый год я поступил в театральный институт в Киеве.
Руководителями моего курса были народный артист УССР Василий Иванович Харченко и народный артист Анатолий Никифорович Скипенко. Я в детстве занимался самбо и был очень зажат. На втором курсе даже кафедра движения поставила вопрос о моем отчислении. Анатолий Никифорович тогда был старшим преподавателем и спас меня. Он сказал мне, чтобы я хоть один танец выучил, как положено. Я тогда подумал, что раз медведей на велосипеде учат кататься, то и я танцевать научусь. С сокурсницей Людмилой Поповой мы подготовили испанский танец и дважды участвовали с этим танцем в правительственных концертах, имели успех. И меня оставили.
После учебы мы с моим соседом по комнате в общежитии Володей Снежным должны были ехать в Чехословакию по распределению, в Прешовский украинский театр, – изучать диалекты. Тогда в нашем институте учились чехи. Это был 1967 год. События 1968 года там уже назревали… И нас туда не пустили. Володя тогда уехал к себе в Ровенскую область, где впоследствии стал народным артистом. К сожалению, его уже в живых нет. А еще одна девочка, Мирослава Резниченко, которая жила в одной комнате с чешкой, вышла замуж за Ваню Гаврилюка и осталась в Киеве, работала в Театре Леси Украинки. А мне некуда было ехать. Тогда в Ворошиловградском театре (ныне Луганском) было две труппы под одной дирекцией: русская и украинская. Тогда так положено было, политика такая велась. Худруком там был народный артист Петр Сидорович Ветров из последнего Ленинградского предвоенного выпуска. Он учился вместе с Аркадием Райкиным. Все они с учебной скамьи на фронт пошли. Петр Сидорович увидел меня в дипломном спектакле в Киеве, где я играл Прона Оглоблина в постановке «Анна Снегина», и пригласил в свой театр. В то же самое время я был приглашен и утвержден на роль старшины в короткометражном фильме Генриха Габая «Мотря». Сбылась моя мечта сыграть военного. Это была, по сути, первая моя роль в кино. После этого было много ролей.
В 1967 году я приехал в Ворошиловград. Это для меня было очень необычно, потому что, будучи родом из сельскохозяйственной Черкасской области, приехать в индустриальный Донбасс – целое событие! Особенно, когда я проезжал Коммунарск, где находились металлургические комбинаты, увидел на вокзале дым разных цветов: зеленый, синий, красный, черный! Дышать трудно было. Думаю: «Господи! Куда же я еду!» Но когда приехал в Ворошиловград, то успокоился. Солнечно, тепло и тихо. Театр в ту пору на гастроли уехал по Луганской области. Коллектив был небольшой – 13 человек всего. Я на кукурузнике вылетел к ним, присоединился к гастролям. Они меня приняли очень хорошо. Первая посадка была в Айдаре, вторая в Старобельске, третья в Сватово и последняя в Троицке. Это самый север Луганской области. По сей день я с огромным душевным телом вспоминаю те времена.
Я уже говорил, что Михаил Васильевич обладал невероятным чувством юмора и в любой ситуации мог найти веселые нотки. Однажды, это было примерно в начале двухтысячных годов, тогда Голубович возглавлял Управление культуры Луганской облгосадминистрации, на одном из открытых расширенных совещаний луганской администрации, связанных с бюджетом, мне запомнилась такая смешная сцена. К этому времени я уже работал главным редактором газеты «Шахтерский Маяк» и был на этом совещании. Так вот, один высокопоставленный чиновник по фамилии Дайнеко в своем выступлении несколько раз исковеркал фамилию Михаила Васильевича, он уперто называл его – товарищем Голубченко, по опрометчивости или специально то не известно, но это вызывало в зале улыбки, а председательствующий на собрании пытался поправить выступающего, но тот с маниакальным упорством продолжал – наш уважаемый товарищ Голубченко…
Дали слово Михаилу Васильевичу. Он говорил о необходимости увеличения финансирования культуры, другие важные вещи, а в конце своего выступления серьезно сказал:
– Как завещал всем нам, присутствующий в этом зале, товарищ Деникин, – Голубович кивнул в сторону Дайнеко, – бюджет должен быть исполнен в полной мере.
Зал взорвался невероятным смехом и аплодисментами. О своем чиновничьем периоде жизни Михаил Васильевич рассказывал так:
– В 1996 году, когда на Украине начался сложный период в культуре, меня пригласили возглавить Управление культуры и искусств Луганской области. Я сначала отказался, но когда уходил с заседания, то услышал брошенные в спину слова: «Если вам все равно, что будет с культурой в Луганске, то уходите!» Мне было не все равно, поэтому я вернулся и остался на административной работе. Вскоре пришел приказ из Киева с требованием сократить на 50 процентов культурные учебные заведения на Луганщине. Мы нашли другой путь. У нас было три училища: культпросветное, художественное и музыкальное имени Прокофьева в Северодонецке. Мы объединили три училища в колледж, повысили его статус. Таким образом, ни одного человека не сократили. Потом в этот колледж я набрал актерский курс. Когда ребята его окончили, то почти всех я забрал к себе в театр. Два человека из них в Москве работают, два человека в Киеве. Я понимал, что ребятам нужно высшее образование. И нам удалось добиться, чтобы было принято постановление Кабинета министров об открытии Государственного университета искусств в Луганской области. Теперь это Академия. Я проработал начальником Управления 9 лет и 8 месяцев.
В самом начале, когда Михаил Васильевич возглавил Управление культуры, в 1995 году я пришёл к нему на прием и попросил помощи в издании Луганской Книги памяти «Афганская голгофа», где я был редактором-составителем и автором 36 очерков о луганчанах, погибших на афганской войне, он всесторонне поддержал эту инициативу, и книга вышла в свет в издательстве «Лугань». Наша Книга памяти стала одним из первых изданий на всем пространстве бывшего Советского Союза.
Михаил Васильевич, будучи начальником Управления культуры сделал много добрых дел, он постоянно налаживал дружеские и творческие контакты с российскими коллегами, позже мы плотно тогда работали с Луганским землячеством в Москве. Но особой заслугой Михаила Васильевича Голубовича – это созданная при его непосредственным участием Академия искусств. Провинциальный Луганск вышел на новую высокую орбиту культуры.
Михаил Васильевич был необыкновенно щедрой души человек, многие пользовались этим, но он знал предел во всем. Однажды мы с ним ехали в одном купе поезда из Киева. Я возвращался из Министерства угольной промышленности, где был семинар журналистов и редакторов угольных изданий Украины, и так получилась, что мы оказались в одном купе с Михаил Васильевичем. Он ехал со съемок очередного художественного фильма. Пассажиры нашего вагона старались заглянуть в купе, взять автограф у знаменитого артиста. Проводница порхала вокруг нас, стараясь во всем угодить. Я тогда ещё раз убедился, какая огромная популярность в народе у артиста, какие любовь и обожание витают вокруг него. При встрече мы обнялись и решили вместе поужинать, но Михаил Васильевич наотрез отказался идти в вагон-ресторан, он сказал, что ему не дадут проходу и будут дергать со всех сторон. Мы решили заказать ужин в купе. Проводница вызвала официанта, и мы выбрали нехитрую поездную снедь, особо не думая о цене. Через некоторое время нам принесли отбивные, какие-то салаты и еще что-то. Михаил Васильевич попросил счет, я полез в свой кошелек, но он меня одернул, а когда Голубович увидел невероятно огромную сумму несопоставимую с принесёнными продуктами, тут же отрезал официанту:
– Этого нам ничего не надо…
Официант поерзал ногами, что-то невнятное произнес, и отправился обратно восвояси.
– Вовка, вот видишь – это обратная сторона популярности, думают, как народный артист, значит можно и нужно его обдирать, как липку. Мне не жалко денег, но всему же есть свой предел. – Сказал Михаил Васильевич и добавил, – Скоро будет станция Гребенка, поезд стоит долго, там мы и разживемся домашней едой.
На перроне в Гребенке мы накупили пирогов с капустой, вареников с картошкой и луком, какое-то мясо, и самое главное два десятка крупных вареных раков и пиво. Так мы и пировали почти до самого утра по дороге в Луганск. Михаил Васильевич рассказывал анекдоты и удивительно интересные истории из жизни.
Таких ярких встреч с Михаилом Васильевичем за более чем тридцатилетнею историю знакомства, было множество, о которых, я думаю, что напишу ещё.
В последнее время Михаил Васильевич был постоянным гостем у луганских ушаковцев. Все представители Ушаковского движения в России, которое возглавляют Марина Ганичева и Сергей Котькало также скорбят по безвременной кончине большого друга. Михаил Васильевич был лауреатом премии «Имперская культура» и в жизни он всегда был настоящим имперским человеком, патриотом и интернационалистом.
Если говорить о творчестве Михаила Голубовича, то ему не нужно было играть сильного, справедливого, верного. Он таким был и в жизни. На экране Голубович одинаково ярко играл как пламенных революционеров, так и покорителей Дикого Запада, как в фильме «Мустанг-иноходец».
Михаил Голубович более полувека служил в театре и снимался в кино. Всего в кинокопилке колоритного актера больше семидесяти разножанровых картин: военная лента «Дума о Ковпаке» – Федор Карпенко, исторический фильм «Хождение по мукам» – командор Сорокин, киноповесть «Юркины рассветы» – Иван Хмель (брат Юрия), детектив «Гонка с преследованием» – Чекменев, военная лента «Мерседес» уходит от погони» – Вася Головин, киноповесть «Мужество» – бандит Парамонов, драма «Родник» – кузнец Афоня, мелодрама «Прощай, шпана замоскворецкая...» – отец Милки, экранизация по роману А. Пушкина «Дубровский» – приказчик, исторический фильм – «Дума о Тарасе Бульбе» – Тарас Бульба и др. В театре он работал до последних дней жизни. Михаил Васильевич играл в спектаклях «Молодая гвардия», «Последняя ночь Спартака», «Принцесса и садовник» и других постановках.
Как уже было сказано, дебютная кинолента в фильмографии актера появилась в 1967 году. Затем в первой половине 1970-х на экраны вышли картины «И был вечер, и было утро…», «Узники Бомона» и «Красная метель», где Голубович исполнил главные роли. Кроме того, Михаил Васильевич сыграл командира Красной Армии в ленте «Кортик», а в драме «Бирюк» о леснике Фоме снова вышел на первый план.
Уже тогда его талант признали на государственном уровне: в 1972-м актер стал заслуженным, а через пять лет – Народным артистом Украинской ССР. Михаил Васильевич старался браться за любые роли и лишь однажды отказался от съемок, о чем впоследствии пожалел: выяснилось, что его приглашали в драму «Холодное лето пятьдесят третьего…».
После распада Советского Союза актёр продолжал сниматься как в украинских, так и в российских проектах. Голубович исполнил главные роли в картинах «Заложники страха», «Дума о Тарасе Бульбе», а также снялся в заграничном сериале «Тихий Дон». В 2018-м Михаил Васильевич появился в военной драме «Ополченочка».
В одном из своих интервью корреспонденту ИА REGNUM, которое он дал несколько лет назад, Михаил Васильевич говорил о театре и жизни в прифронтовом Луганске. Это было в последний день проведения МКФ «Золотой Витязь» в Севастополе:
– Не могу я без театра. Сейчас я художественный руководитель Луганского музыкально-драматического театра. У нас в театре всё, как положено. Есть главный режиссер. Есть худрук, и есть директор. И каждый выполняет свои обязанности. Худрук отвечает за все направления и эстетику театра. Театр живёт. В него ходят зрители. Часто бывают премьеры.
Сейчас в театр пришла очень хорошая молодежь. Эти ребята не понаслышке знают, что такое, когда нет хлеба, нет воды, нет газа, когда стреляют. В этом году 75 лет «Молодой гвардии». «Золотой Витязь» отобрал на театральный форум нашу постановку «Распятая юность» про последнюю ночь перед казнью молодогвардейцев. Этот спектакль принимается зрителями очень хорошо. Мы его привезём в Москву в ноябре еще раз. Мы уже его один раз показывали на сцене Театра на Таганке, в рамках турне Брянск–Воронеж–Пенза–Москва. Это очень необычный спектакль, рок-опера. Композитор Юрий Дерзкий музыку сочинил, а Владимир Михайлович Зайцев написал либретто.
Потом пришли «поморанчевые» и стали вести свою политику, но я никогда театр не оставлял. Еще до войны, в 2008 году я был избран почётным гражданином Луганщины, а уже после начала войны, в начале 2016 года, в результате телевизионного опроса меня избрали почётным гражданином Луганска. Это великая ответственность. Я приведу пример, который стал очень важным для меня. В Луганск очень долго не завозили продуктов. И когда уже начали все-таки завозить, напротив моего дома открыли супермаркет. Я зашёл, чтобы купить молочные продукты, вдруг за спиной слышу мужской голос: «Это вы?». Я сначала даже не понял, что это ко мне обращаются. Мужчина тронул меня за плечо: «Я же вас спрашиваю, это вы?» Отвечаю: «Ну я». Он тогда жене своей говорит: «Люся, слышишь? Я тоже никуда не еду!»
Спектакль о большой любви «Адель» режиссёра Валентины Булатовой. Я там играю историка, в которого влюбляется девушка Кристина, на 20 лет моложе. Её играет актриса Наталья Коваль. У нас украинский театр, поэтому идёт спектакль на украинском языке «Дамських справ майстер», «За двумя зайцами» пьеса Михаила Старицкого, и Шекспира играем. «Эзоп» идёт, я Эзопа играю.
На языке оригинала. Если пьеса написана на русском, играем на русском. Если на украинском, соответственно, играем на украинском. У нас же театр называется украинский. Рок-опера, например, была написана на русском, и мы приняли решение, что она будет идти на русском. Наш театр был создан 15 августа 1941 года, он был сразу отправлен на фронт, в позапрошлом году нам было 75 лет. К юбилею мы поставили пьесу «Нам всем одна досталась роль». Эта пьеса просто списана с истории нашего театра. Она тоже идет на русском языке. Репертуар у нас довольно обширный.
Я по-другому не могу! Это земля, к которой я привык, которая помогла мне состояться. И коллектив, и люди. У нас люди очень хорошие, правда! Они работящие! Добрые, отзывчивые. Никогда не забуду случай. Началась война, у нас онкологию разбомбили, я вынужден был свою невестку отправить в онкологию в Россию, на операцию, а сам остался у сына дома. Воды не было. У соседа генератор был. И качали воду для всех через несколько домов от меня. Я везу эту воду в театр, и только начали хлеб завозить, навстречу пацан на велосипеде, который знать меня не знает, ему надо поворачивать, он остановился и кричит: «Мужик! Ты за хлебом? Так его уже нема! Разобрали! Но я 4 булки взял, тебе одну отдам».
Сегодня особенно тяжело людям в возрасте, пенсионерам, потому что каждый раз им нужно ездить переоформлять пенсии. А что делать инвалидам, тем, кто не ходит? Они всю жизнь пахали! А ещё говорят, что к Европе движутся! Насколько я понимаю, в Европе всем пенсию платят, неважно, где пенсионер живёт. Всё равно люди верят, что всё будет хорошо, что жизнь наладится. А как иначе? Раз уже самые трудные годы пережили: 2014-й, 2015-й. У людей большая вера в будущее.
Это не всегда от них зависит. Меньше смотреть телевизор надо, слушать американскую пропаганду, которая отрывает молодежь от корней. СМИ очень много негатива несут. В каждом человеке одинаково заложено от рождения добро и зло. И каждый развивает в себе то, что хочет. И каждый человек видит то, что хочет. Ещё у каждого своя правда. Иногда обида говорит в человеке. Но всё равно, человек к свету больше тянется. Поэтому воспитание в жизни имеет большое значение. Расскажу детский анекдот. Я его позволил себе рассказать на открытии математической школы в Луганске, куда меня пригласили. От нас с вами зависит, сказал я дедушкам бабушкам, родителям, учителям, что мы будем вкладывать в головы наших первоклашек. Чтобы не было, как в этой байке. Машенька пришла в школу с математическим уклоном, а её спрашивают: Машенька, ты считать умеешь? Она говорит: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь. – А дальше? – А дальше там уже восемь, девять, десять, а потом валет, а потом дама, король и туз… Таким образом, что мы будем вкладывать в головы детей, – таким будет и общество…
К сожалению, в голову нескольких поколений молодежи на Украине вбивали махровый национализм и что Запад – это манна небесная, по живому отрывали нас от России…
В грозные годы гражданского противостояния Михаил Васильевич Голубович создал на YouTube-канале передачу под названием «Культпросвет», в котором, без лишних патетики и пафоса, объяснял солдатам ВСУ и простым украинцам, кто и почему неправ в этой кровавой бойне последних девять лет.
Его луганский театр называется «На Оборонной», и я думаю, что театр будет в скором времени переименован в «Театр на Оборонной имени Михаила Голубовича» и это будет правильно!
Сказать, что всем нам не будет хватать невероятно любимого и значимого человека для Луганщины, это значит, ничего не сказать. Выбит несущий столб в фундаменте культуры и общественной жизни нашего края, и замены Михаилу Васильевичу в ближайшее время нам не найти. Да и разве можно его кем-то заменить? Он был нашей совестью, образцом стойкости, справедливости и доброты. Мы помним его пламенные слова в фильме «Дума о Тарасе Бульбе».
«Выходит, что он предал Отчизну и Православную веру?» – говорит Тарас Бульба в исполнении Голубовича.
Эти слова Народного артиста, произнесенные с экрана всего за пять лет до госпереворота в Киеве, стали пророческими: много кто на его родине с тех пор предал и продал страну и даже веру. А Михаил Голубович остался в Луганске, где руководил украинским театром, и при этом всегда отмечал, что очень рад тому, что в ЛНР ему никто не может запретить говорить ни на русском, ни на родном украинском.
Михаил Васильевич умер 9 октября 2023 года. Это известие потрясло многих знавших его людей. Народный артист России Николай Бурляев скорбно сказал:
– Мы решили дать Михаилу Голубовичу награду имени Николая Мордвинова за выдающийся вклад в театральное искусство, которую он должен был получить в храме Христа Спасителя через несколько дней. Но это теперь не произойдет вживую, это будет посмертно…
– «Россия выстоит, вспомните мои слова. Я вам серьезно говорю – по-другому и быть не может!» – говорил Михаил Васильевич Голубович.
И я уверен, что эти слова Народного артиста, конечно, тоже станут пророческими.
Владимир Казмин, г. Луганск
