После чудесного умножения хлебов Господь повелел Своим ученикам войти в лодку и отправиться прежде Него на другую сторону моря, пока Он отпустит народ. Отпустив народ, Он восходит на гору помолиться наедине. Он молился весь вечер и всю ночь до четвертой стражи ночи, пока они плыли. Они были на середине моря, когда началась буря. В начале нашего пути может быть прекрасная погода, и внезапно нас настигает буря. Как говорится, после долгого затишья жди бури. Так устроена жизнь. Таков путь Церкви.
Ученики Христовы были там, куда Христос послал их, и все-таки они не избежали встречи с бурей. Не должно быть ничего неожиданного для учеников Христовых в том, что они встречаются с бурями на пути своего служения. И нет ничего странного в том, что Христос отправляет их в открытое море, зная заранее, что их ожидает. Господь хочет явить им еще более чудесную благодать, чем то, что было с пятью хлебами, приобщить их еще глубже тайне Своего Креста.
Большим испытанием было для учеников Христовых оказаться одним, без своего Господа, среди бури. Не так, как до этого, когда они плыли в лодке, а Он спал на корме (Мк. 4, 38). Господь посылает нас, возводит нас постепенно от малых трудностей ко все бóльшим, чтобы мы научились жить верой.
И хотя ветер был встречный и лодку бросало волнами, они, получив от Господа повеление плыть на другой берег, и не подумали повернуть назад. Но изо всех сил гребли, куда сказал Господь. Пусть беды и трудности возрастают — говорит нам сегодня святая Церковь — ничто не заставит нас уклониться от нашего пути. И мы видим любовь Христову, Его заботу о Своей Церкви. Крайние обстоятельства, переживаемые народом Божиим, — Божий час посещения Господом Своей Церкви и явления ей.
Христос идет по водам, являя Свою державную власть над всеми стихиями. Нам не надо спрашивать, как Он это делает. Достаточно видеть Его Божественную силу. Христос творит так, как хочет, чтобы спасти нас.
Мы знаем, как немощна бывает порой наша вера. И ученики, увидев Его, идущего по морю, от страха вскричали. «Это призрак», — сказали они, в то время как должны были бы сказать: «Это Господь». Как скажет после апостол Иоанн Богослов, увидев стоящего на берегу воскресшего Христа.
Господь приближается к нам, чтобы избавить нас от беды, а мы не узнаем Его, и боимся не только беды, но и приближения Его. Самая большая опасность от внешних бед заключается во внутреннем смятении и страхе, когда мы начинаем бояться всего. Это признак, что, забывая о Боге, мы даем место диаволу в наших сердцах.
Господь медлит с помощью в течение некоторого времени, чтобы испытать нашу веру, а потом спешит, чтобы спасти от самой большой опасности, чтобы мы лучше узнали Его и научились от Него любви. Только в любви нет страха, и совершенная любовь изгоняет всякий страх (1 Ин. 4, 18). Одним словом, Он может утишить любую бурю.
«Это Я, — говорит Он, — не бойтесь!» Он не называет Себя по имени, Ему достаточно сказать: «Это Я», потому что они знают Его голос, будучи овцами Его. Только Он может давать такой покой и тишину. «Это Я», и потому — «не бойтесь». Не бойтесь Меня теперь, когда вы знаете, что это Я. Христос не может быть страхом для тех, кому Он являет Себя. Весь страх вечных мучений состоит в лишении общения со Христом. Мир изнывает сегодня от страха бедствий, грядущих на вселенную. Но если бы люди узнали Христа, все страхи бы сразу исчезли. «Это Я, и не бойтесь бури, ветров и волн, бушующих в человеческой истории и в вашей личной жизни. Не бойтесь их, пока Я рядом с вами. Я Тот, Кто непрестанно заботится о вас и Кто никогда не будет стоять и смотреть, как вы погибаете». Ничто — никакая буря, ни сама смерть не должна быть страшна для тех, кто имеет Христа рядом с собой.
Мы пойдем ко Христу по воде житейского моря, и Христос не даст нам пойти ко дну, мир не сможет нас поглотить. Мы будем идти по воде, как уже причастные Его Воскресению, и не будет никакой опасности в этой воде, поддерживаемой силой тех же рук, которые Он простер на Кресте. Никто не может идти ко Христу, если не будет укрепляем Его силой. И пока наш взор, как у Петра, будет устремлен ко Христу, к Его слову и к Его силе, мы будем идти над бездной. Но как только мы потеряем из виду хотя бы на мгновение Христа и будем видеть только захлестывающие нас волны и ветер — только то, что происходит сегодня в мире, — мы поймем, что невозможно идти по воде, страх охватит нас, и мы начнем тонуть.
Но и здесь, как только всей глубиной отчаяния мы призовем Его на помощь, мы узнаем, почему Христос называется Спасителем. Он приходит спасти нас, когда все уже безнадежно. И Он рядом со всеми верующими в Него — в особенности, когда они тонут — на расстоянии протянутой руки. Он не отвергает нас, маловерных, но попускает быть бурям, чтобы мы возрастали в вере, научаясь ходить с Ним. И спасенные, вместе с апостолами и всей Церковью, принесли ему личное исповедание благодарности и любви, и поклонились Ему: «Воистину Ты Сын Божий».
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
2. Конец Истории.
Не Кант тому виной, - не Кант. Гитлер - да. Кант - вообще нет. Потому, что Канта можно с великой пользой использовать для познания именно истины как познания вещи в себе. Для этого надо идти по пути Канта. У Гитлера вообще другой подход к духу Германии: вопреки самой морали; истребленный дух Германии.
Сам подход к тому, что вещь в себе - познаваема - путь к конструктивному пониманию как того, что вещь в себе не познаваема, так и того, что вещь в себе познаваема. Ибо и то и другое имеет место быть и в онтологии и во Всемирной Истории.
Пока же "действует" только то понимание, что вещь в себе не познаваема. Поэтому русская мысль, идея России о мире и Истории не имеет своего слова в философии, ибо верно как то, что вещь в себе не познаваема, так и то, что она - познаваема. Но последнее слово должна сказать философия русской мысли, ибо западная мысль в лице немецкого идеализма - сказала свое слово уже столетия назад.
1. Видеть Христа.
То, из чего вещь непознаваема - из этого она является посредством своего феномена, чувства.
Другими словами, идущий по водам Господь,- конкретный ноумен. Ведь Он проявляет Свою первичную (над) феноменами власть. Он выше феноменального мира, но Он прямо является самим чувствам человека.
Однако, сам человек не верит в том, что ноумен познаваем, что вещь в себе познаваемая.
Однако, если через это зачеркнуть Канта, то мы этим перечеркнем и Ветхий Завет.
Канта надо правильно и очень вежливо, очень аккуратно "поправить" везде и во всем. Не в коем случае нельзя перечеркивать то, что перечеркнуто. А вот поправить надо.