Шёл второй год войны с турками. 1-ю русскую армию только что возглавил граф Пётр Александрович Румянцев. Несмотря на принадлежность к знатному роду, его происхождение окутано тайной. Современники утверждали, что на самом деле его отцом был Пётр I, в честь которого и был назван будущий военачальник.
П.А.Румянцев – это тот редкий случай, когда стремительная карьера, связанная в первую очередь с высоким положением его отца, оказалась авансом судьбы, по которому он расплатился в полной мере, став одним из лучших полководцев в русской военной истории, творцом побед над немцами и турками, первым кавалером ордена Св. Георгия 1-й степени.
Уже в 10 лет Румянцев был записан в Преображенский полк, которым одно время командовал и его отец (официальный). В 18 лет он уже полковник и командир Воронежского пехотного полка. Стремительный взлёт в сочетании с непростым характером сказался крайне отрицательно на юноше – сегодня бы его записали в худшие образцы «золотой молодёжи». Отец пишет ему: «Мне пришло до того: или уши свои зашить и худых дел ваших не слышать, или отречься от вас». Тяжёлый выбор делать не понадобилось – отец, которому было уже 69 лет, скончался в 1749 г. То ли это трагическое событие, то ли состоявшаяся годом раньше женитьба Румянцева на Екатерине Михайловне Голицыной так повлияли на молодого полковника, что он остепенился и взялся за ум. Википедия увязывает это с «вступлением во владение всей собственностью» после смерти отца, но можно ли ждать от Википедии чего-то большего, чем примитивной попытки объяснить любое положительное изменение в человеке появлением у него денег или даже больших денег?
Фридрих Великий (карикатура)
.jpg)
К 35 годам генерал Румянцев успевает взять Кёнигсберг, разгромить пруссаков в нескольких сражениях Семилетней войны, а в ходе Кунерсдорфского сражения даже лично возглавить штыковую атаку своей дивизии, от которой немцы бросились врассыпную с такой скоростью, что у великого короля Фридриха, - видимо, от быстрого бега, - слетела треуголка, которую впоследствии бережно отдали на хранение в Эрмитаж.
Потрясённый поражением и потерей шляпы Фридрих говаривал своим генералам: «Остерегайтесь сколь можно Румянцева, прочие русские генералы для нас не опасны».
И вот, 10 лет спустя, в 1770 г. Екатерина II назначает Румянцева командующим 1-й армией, желая более активных наступательных действий.
Румянцев полностью оправдал ожидания императрицы. Именно он со своими доблестными полками специально для басурман переложил ветхозаветные «Мене, мене, текел, упарсин» в три простых названия: «Рябая Могила, Ларге, Кагул» – три сражения в течение одного месяца, и каждое последующее, казалось, имело лишь одну цель – затмить предыдущее.
Судите сами: 17 июня 38 тыс. солдат отбросили турецко-татарскую армию из 70 тыс. человек, потеряв 46 солдат. Румянцев вводит тактическое новшество – батальонное каре. Три недели спустя, 7 июля, то же 38-тысячное русское войско разгромило уже 80 тыс. турко-татар. Наконец, ещё через две недели, 21 июля, около 20 тыс. русских солдат непостижимым для современного человека образом напали на 150 тыс. турок и татар, обратили их в бегство, уничтожили и взяли в плен 20 тыс. и всю артиллерию.
Этот каскад побед тем более удивителен, если принять во внимание крайнюю нужду, которую терпела русская армия в продовольствии и боевых снарядах: «Люди питались варёным с мукою тростником» (Кутузов Н.И. Воспоминания о генерал-фельдмаршале графе Петре Александровиче Румянцеве-Задунайском, с. 7) – обозы были оставлены ввиду непроходимости степей, превратившихся в море грязи после проливных дождей.
Такая настойчивость и – можно даже сказать – агрессивность опиралась на жизненный принцип Румянцева: «Не сносить присутствия неприятеля, не атаковав его». Вяло повисает в воздухе вопрос, насколько такой девиз мог бы созреть в уме современного человека, насквозь отравленного толерантностью и малодушной склонностью к рефлексии. А ведь именно этой напористости, настойчивости в стремлении к цели так не хватает современной российской политике, запутавшейся в паутине реверансов по отношению к «западным партнёрам», боязни перед властью СМИ и общественным мнением…
Стоит ли удивляться, что в самый тяжёлый момент боя при Кагуле, когда каре генералов Олица и Племянникова под яростной атакой 10 тыс. отборных янычар были смяты, Румянцеву хватило лишь четырёх слогов, чтобы развернуть запаниковавших солдат. Ни грубых ругательств, ни патетических восклицаний. Запомним эти слова: «Ребята, стой!»
Екатерина Великая
Румянцев бросился в бой, его особенно поддержал 1-й гренадерский полк, сформированный ещё перед Семилетней войной самим Румянцевым, «который с восклицанием: "Екатерина!" ринулся в сечу и прорвал толпы янычар» (там же, с. 8). Янычары дрогнули и побежали. Преследовать их бросились егеря под командой молодого офицера М.И.Кутузова.
На полях отметим, что один этот штрих – идти в бой с именем императрицы на устах – переворачивает всю советскую концепцию истории, утверждавшую, что вся жизнь русского народа была посвящена борьбе с самодержавием. Оказывается, русский солдат шёл в атаку не только «за Сталина», но и «за Екатерину». А ведь до Пугачёвского бунта оставалось всего три года (в 1770 г. сам Пугачёв в составе армии Панина участвовал в штурме Бендер).
После разгрома, учинённого янычарам, для турок всё было кончено. Турецкие военачальники вспоминали пророка Мухаммеда и султана Мустафу III, рубили бегущим носы и уши – всё напрасно. Турка бежал долго и быстро, и только утомление русских солдат помешало перебить и захватить больше.
Румянцев проявил себя не только искусным военачальником, бесстрашно действовавшим на поле боя, он был настоящим новатором в военном искусстве: «его гений открыл тайну побед и новые пути в военном деле, по которому шли Суворов, Наполеон и все просвещённые народы в войнах с иррегулярными войсками» (там же, с. 2).
Солдаты, восхищаясь своим начальником, «приветствовал его единодушным криком: "Ты прямой солдат!" Эти имена дают они немногим своим любимцам; у нас – Румянцев, у французов – Наполеон приобрели эти необыкновенные титла» (там же, с. 12).
Ещё один эпизод Кагульской битвы, сохранившийся в памяти современников, особо характеризует Румянцева: «…проезжая поле сражения, покрытое грудами трупов, он заплакал». Отвечая на недоумение свиты, полководец объяснил: «Я сражался, как солдат, победил, как полководец, а плачу, как человек!» (там же, с. 12). Избегать напрасного пролития крови и щадить побеждённых – Румянцев не уставал напоминать об этом в своих распоряжениях.
Победный «марафон» 250-летней давности имел ярко выраженный «Преображенский» почерк. Трое из шести генералов, командовавших русскими частями, не считая самого главнокомандующего, были питомцами лейб-гвардии Преображенского полка.
Уже упоминавшийся генерал-аншеф Пётр Григорьевич Племянников начинал свою карьеру солдатом Преображенского полка ещё при Петре I в 1725 г. Пройдя русско-турецкую войну 1735-1739 гг. и Семилетнюю войну, он считался одним из самых опытных боевых генералов. Именно на него была возложена задача нанести решительный удар по укреплениям турок при Кагуле, которая и была успешно выполнена, несмотря на то, что его частям пришлось выдержать удар янычар, внезапной атакой расстроивших поначалу русские порядки. Как следствие – генерал Племянников стал первым награждённым орденом Св. Георгия 2-й ст. Через три года 62-летний генерал получит тяжёлое ранение в очередном сражении с турками и скончается от ран по дороге домой. Кончина, достойная героя, проведшего в боевых походах почти полвека!..
Князь Н.А.Репнин
Ещё одним из ярчайших представителей Екатерининского времени, взращенных в Преображенской школе и отличившихся в летних сражениях 250 лет назад, был князь Николай Васильевич Репнин – человек с равным успехом совмещавший военные и дипломатические дарования. Преображенец с 11 лет, участник Семилетней войны, в 28 лет генерал и посол в Пруссии, а затем – в Польше. В 1770 г. генерал-поручик князь Репнин командовал корпусом в армии Румянцева. За успехи, проявленные в сражении при Кагуле он был награждён орденом Св. Георгия 2-й ст. № 2.
Приняв участие в разгроме турок на полях сражений, Репнин вспомнил о своём втором дипломатическом alterego и в 1774 г. участвовал в разработке и заключении Кючук-Кайнарджийского мира, окончившего войну с Турцией. После подписания мира Репнин лично доставил текст соглашения императрице Екатерине Великой в Санкт-Петербург, после чего отправился посланником в… Турцию.
В дальнейшем князь Репнин продолжал успешно совмещать военную и дипломатическую стези, дополнив их ещё и административной службой в качестве генерал-губернатора Смоленске и Пскове, а позднее – виленского, гродненского, эстляндского и курляндского.
Завершая этот краткий обзор героев-преображенцев, прославивших Россию 250 лет назад, нельзя не упомянуть о человеке, род которого не стушевался бы даже на фоне Петра Румянцева с его вероятным царским происхождением.
Граф Я.А.Брюс
Родословная генерал-поручика графа Якова Александровича Брюса, командовавшего дивизией в армии Румянцева, восходит к Оркнейскому Ярлу (графу) Бруси, предком которого был «граф Рогвальд Могущественный, советник и родич первого короля Норвегии Харальда Прекрасноволосого (872-ок. 933), получивший в начале X в. от него в подарок Оркнейские острова, расположенные между материковой Шотландией и архипелагом Шетландских островов» (Филимон А.Н. Яков Брос).
После многовековых скитаний с остановками в Скандинавии, Древней Руси и Нормандии беспокойные потомки де Бруси высадились с войском Вильгельма Завоевателя на брегах Туманного Альбиона. В XIII в., осев в Шотландии, они стали претендовать на королевский престол. Шотландский король Александр II (1214-1249) даже объявил Роберта Брюса своим наследником, пока у короля не родился сын – будущий король Александр III. Брюсы достигли цели уже в следующем поколении – Роберт, сын упомянутого Роберта Брюса, стал не просто очередным королем Шотландии, но настоящим символом борьбы шотландского народа против английского владычества. Брат этого Роберта Томас и был далёким предком русского генерала Якова Брюса, чей прадед в царствование Алексея Михайловича прибыл в Россию для поступления на русскую военную службу.
Граф Яков Брюс был записан солдатом Семёновского полка, но в 1751 г. перешёл в Преображенский полк, в котором и состоял до 1768 г. («Преображенские портреты» С. Андоленко). В сражениях 1770 г. Брюс командовал дивизией. Особенно ярко он проявил свои военные дарования в битве при Кагуле, когда его части, отправленные в тыл туркам, были принуждены сражаться в полном окружении.
Несмотря на то, что Брюс был женат на сестре Румянцева, последний был недоволен действиями своего подчинённого в ходе преследования турок. Брюс вернулся в Санкт-Петербург, где ему было поручено не допустить распространения бушевавшей в Москве чумы, что и было блестяще исполнено – чума в Северную столицу не проникла.
Впоследствии граф Брюс был генерал-губернатором Москвы и Санкт-Петербурга (в течение двух лет он совмещал эту должность в обеих столицах).
Кагульское сражение так поразило его современников, что его сопоставляли исключительно с легендарными подвигами прошлого. Сам граф Румянцев в донесении Екатерине II «сравнивал действия русской армии “с делами древних римлян”…» (История лейб-гвардии Гренадерского полка 1756-1806 гг., т. 1, с. 164). Бантыш-Каменский отмечал: «Сражение при реке Кагуле походит более на баснословное, нежели на действительно историческое». Екатерина Великая под впечатлением от успехов русского оружия писала Вольтеру: «Граф Румянцев мне доносит, что, подобно древним римлянам, моя армия не спрашивает: сколько неприятелей, но только – где они?»
Характерно, что римляне действительно имели отношение к этой битве: позиции турок находились под защитой Траянова вала – серии укреплений, построенных римским императором Траяном для защиты дунайской границы империи. Именно их штурмовали русские войска Румянцева при Кагуле, разя разбегавшихся в ужасе турок. Водрузив русское знамя на захваченных римских укреплениях русские солдаты не только победили турок, но и прославили на века силу русского оружия, встав в одном ряду с римлянами – величайшими воинами в истории...
Наша задача – хранить память о былом величии, черпая в нём силы для новых подвигов, ведь уже с XVI века весь мир знает, где находится Третий Рим, и помнит, что четвёртому не бывать!
Хлестов Олег Николаевич, публицист, правовед, правнук полковника лейб-гвардии Преображенского полка Д. Д.Зуева
19 августа 2020 г., Преображение Господне (полковой праздник Преображенского полка)
