Нуждается ли демократия в капремонте?

Отклик на статью Анатолия Степанова «Наша квазидемократия умирает?». 

Когда, повторяя великих, говорят, что демократия - это власть негодяев, то в сущности имеется в виду, что это власть тех, кто хитроумнее владеет процедурами, из которых, собственно, демократия и состоит.

Если развить эту мысль, то неизбежен вывод, что для демократии безразлично идейное наполнение тех, кто приходит во власть.

То есть, демократия - это только технический инструмент публичной политики, посредством которого упорядочивается передача власти от одних групп активного населения (народа) к другим. То, что обычные люди, погруженные в добывание хлеба насущного, семью и быт, как правило, менее активны в этих процедурах, общеизвестно. Отсюда и власть негодяев.

Но при всей важности демократической процедуры, исключающей военные действия при передаче власти, все же не меньшее значение, чем сама процедура, имеет идейное наполнение и цели тех, кто борется за власть. И здесь есть, о чем поговорить...

Всегда существуют страны, более богатые и успешные, которые неизбежно влияют на более бедные и более трудно живущие.

В этом смысле при увлеченности существенной части населения образом более успешной жизни богатых соседей, демократия может служить инструментом невоенной утраты суверенитета.

То, что Россия, исторически, по ряду причин, успешна более в освободительных войнах и в меньшей степени по многим, уважительным причинам, в хозяйственном процветании, доказывать излишне.

Если военные достижения являются основанием патриотизма, то отставание в уровне потребления от жителей других стран всегда были, есть и будут поводом для заимствования образцов зарубежного образа жизни, мыслей и действий, как признаков успешности.

Влияние более богатой страны всегда сопровождает нашу историю и является ее значительной частью. Борясь за свой суверенитет, как народ, охраняемый государством, мы, существенной частью этого народа, всегда готовы сдаться на милость стран с более высоким уровнем потребления. Насколько помнится, в конце 80-х готовы мы были сдаться совокупному Западу при явном большинстве желающих.

Говоря проще, страна наша, вооружаясь и защищая свой суверенитет, всегда находится под топором массового комплекса собственной потребительской неполноценности в сравнении со странами Запада.

Очевидно, что такой уровень зависимости от западных стран критически влияет на уровень свободы при осуществлении демократических процедур.

Если таковые в тех же Англии или США - это только процедуры передачи власти от своих к своим, без риска утраты суверенитета, то у нас всегда присутствует риск передачи власти от своих к предателям, под внешнее управление, а то и еще чего хуже. Практически, идет борьба за власть между патриотами и потребителями.

В этом смысле предложения В.Третьякова, в статье 08.08.19 «России нужно отказаться от нынешней политической конструкции», практически ничего не содержат. Предлагается, причем весьма неконкретно, просто перетасовка структуры власти, в то время как способ формирования власти основывается на той же технической процедуре свободных демократических выборов, в которых со все более нарастающим эффектом участвуют компрадоры-потребители, искренно ненавидящие все русское или искренне верящие в пользу передачи страны под внешнее управление Западу, как это уже было с большей частью уставшего от пустых прилавков советского народа на излете перестройки.

Очевидно, что суть проблемы не в переустройстве управления, а в ценностях, которые ставятся во главу угла обществом. При том, что ценности эти у разных частей общества явно конкурентные и зачастую непримиримые...

Учитывая, что раскол общества по убеждениям проходит не по классовому признаку, а буквально по живому - через семьи, общины, коллективы, перспективой развития такого противостояния неопределенные...

На западе, где исторически существует значительная прослойка людей обеспеченных (у нас неоднократно уничтоженная), внутренние, жестко конкурентные противостояния не являются результатом иностранного влияния и склонности населения к заимствованию иностранного опыта.

Таким образом, решение проблем управления не в демократии как процедуре, а в наполнении внутренней политики культурным и экономическим содержанием, снижающим интерес населения к опыту западных народов и государств.

А это, собственно, проблема не столько власти, сколько политической зрелости народа, его частного экономического потенциала.

Исторически доказано, что России никогда не удавалось гармонизировать эти основы политического благоустройства, так как всегда вмешивались внешние обстоятельства, заставляющие выживать в условиях беспощадного подавления инакомыслия и ограничения потребления. Возможно, что также опрометчивой является надежда действующих политических сил добиться такой гармонии в нынешних условиях.

Решением проблем, достигших кризиса, всегда выступала централизация власти. Собственно, подобное решение, с теми или иными отступлениями, действует и в настоящий момент с тенденцией к смягчению политических и экономических условий. Спровоцирует ли рост эффективного участия в демпроцедурах всякого рода компрадоров тенденцию к ужесточению политических и экономических условий, покажет время. Очевидно, что власть, в части содержания культурной и низовой экономической политики, ищет компромиссы. К сожалению, исторический опыт учит, что проблемы чаще решаются за счет снижения уровня потребления народа. Мы очень удачно свалили бремя экономического соревнования с англосаксами на Китай, что позволило направить средства в военную сферу и существенно укрепить субъектность России. Но вот перемен к лучшему для населения пока не предвидится. То есть в полный рост встает все та же историческая проблема отставания в уровне потребления, порождающая все те же проблемы культурного и политического плана.

И здесь решений В.Третьяков не предлагает... При том, что они, наверняка, есть!

Павел Иванович Дмитриев, юрист, публицист, Санкт-Петербург