Русская Православная Церковь: вчера и завтра

Предисловие. Десять лет назад, в 2005 году, в Русской Православной Церкви Заграницей начались споры о наших взаимоотношениях с Московским Патриархатом. Обсуждался вопрос: стала ли Русская Церковь в России наконец-то свободной, и можем ли мы вступить в каноническое общение, чтобы вместе трудиться и строить будущее? Споры настолько разгорелись, что даже был созван IV всезарубежный собор РПЦЗ в Сан-Франциско, чтобы разрешить поставленные вопросы. Нам тогда предстояло опровергнуть ложные аргументы, выдвинутые ради сектантской самоизоляции и продиктованные политикой и психологией, а не чистым богословием. Ниже приведем примеры.

Вчера. Человеческая слабость митрополита (а позднее патриарха) Сергия (Страгородского; 1867-1944) и его последователей, выраженная компромиссами с правительством атеиста-гонителя Сталина и известная как «сергианство», возведена некоторыми людьми в «богословскую ересь». На самом деле, это была разновидность эрастианизма – ложной идеи о верховенстве государства над Церковью, чему мы видели много примеров в Ветхом Завете и в 1900-летней истории Христианской Церкви. Фактически здесь не было ничего богословского, но лишь человеческая слабость иерарха, находившегося под огромным давлением воинственного безбожного государства. Никто не может осуждать патриарха Сергия за его слабость, ибо только Бог судья нам всем, и здесь не должно быть места фарисейству.

Хотя эти компромиссы не имели в себе ничего догматического или богословского, но нашлись те, кто, под влиянием североамериканского политического пуританства решили, что таинства в Русской Церкви в России мистическим образом «потеряли силу» из-за компромиссов с властью на протяжении трех поколений. Как священник РПЦЗ я впервые столкнулся с этим ошеломляющим политическим мнением, выдаваемым за богословское, в 1992 году. Конечно, сергианство не является ересью, в то время как пуританство с его врожденной нечистотой новатиан, донатистов и евстафиан (как видно из канонов Гангрского собора 340 года) – очевидная ересь.

В 2006 году в Сан-Франциско также осуждался экуменизм – то есть политическая и экономическая поддержка, которую просили некоторые представители Русской Церкви в России у католиков и протестантов. Однако это очень странная идея, будто мнения и действия нескольких людей должны восприниматься как свидетельство о том, что вся Русская Церковь Московского Патриархата (а это примерно 160 миллионов человек) запятнала себя ересью экуменизма! На самом деле, абсолютное большинство членов Русской Церкви в России никогда и не слышали об экуменизме, а те немногие, кто слышали, отвергали его. К тому же, к 2005 году экуменизм уже означал не то, чем он был в период своего зенита – в 1960-е и 1980е годы. Вместо компромиссов под политическим давлением – фактически ереси – он превратился к тому времени в поддержание добрососедских отношений с инославными христианами, чем РПЦЗ всегда и занимается, принимая во внимание многочисленные смешанные браки наших прихожан и необходимость во многих случаях совершать богослужения в помещениях неправославных храмов.

Самым странным предложением, которое мы тогда услышали, было не связывать себя никак с Русской Церковью в России из-за компромиссов отдельных представителей Церкви. Это была вопиющая ошибка, потому что, следуя такой логике, мы не должны были вступать в общение с Церковью новомучеников и исповедников российских! Да, мы, будучи свободными, канонизировали новомучеников в 1981 году – за 19 лет до того момента, когда это смог сделать Московский Патриархат. Но многие из верующих РПЦЗ, включая и меня, удивлялись, почему мы, имея свободу, не прославили новомучеников и исповедников гораздо раньше, начиная с 1920-х годов? Нам тоже было стыдно за себя.

Эта задержка в РПЦЗ произошла из-за того, что некоторые элементы нашей Церкви были заражены политикой. Хорошо помню, как ряд прихожан кафедрального собора Зарубежной Церкви в Лондоне и других местах возражали против этой канонизации в 1981 году. В любом случае, это был только первый шаг, самое начало. Как я уже писал в свое время: начатое в Нью-Йорке должно завершиться в Москве. Кроме того, ввиду недостатка достоверной информации мы канонизировали только около 8000 новомучеников, в то время как Русская Церковь с ее хорошим доступом к архивам уже прославила более 30 000 новомучеников, и этот процесс продолжается.

Некоторые на Соборе в Сан-Франциско заявили, что мы не должны иметь ничего общего с Церковью, чьи епископы работали на КГБ. Я бы согласился с этим утверждением, если бы и правда нашлись такие епископы, каким был (как нам верится), например, отлученный от Церкви еретик Филарет Денисенко – ныне любимчик ЦРУ. Но в реальности таких архиереев не было. Старшие архиереи в Церкви в России просто имели клички КГБ, так же как и наши светские гражданские власти, за которых мы молились на богослужениях. Точно так же имели право сказать и в Московском Патриархате: «Мы не должны иметь дело с Церковью, молящейся за лиц, которым присвоены клички КГБ». Это был бы такой же ложный аргумент.

Некоторые в РПЦЗ признали, что у нас были члены Церкви, ранее работавшие на ЦРУ и другие Западные шпионские службы. Но они оправдали это тем, что в церквях России тоже были члены КГБ. Это снова ложная информация: единственными членами КГБ, заходившими в российские храмы, были шпионы. Они записывали имена священников и молодых людей, которым собирались создать большие неприятности.

Сектантски настроенные представители РПЦЗ говорили, что мы не можем вступить в каноническое общение с РПЦ, потому что придется находиться в общении с остальной частью Православной Церкви! Впервые я услышал такой невероятный аргумент году в 1999, когда один священник Зарубежной Церкви из Лондона сослужил со священником из Константинопольского патриархата. Против этого сослужения высказывался один священник-изоляционист, обученный в Северной Америке. В Западноевропейской Епархии РПЦЗ, где я был рукоположен и служил до 1997 года, такие совместные богослужения были нормой и совершались регулярно. Как священник РПЦЗ я был поражен таким сектантским духом, который мне до этого почти никогда не встречался. Логика этого аргумента была такова, что мы в РПЦЗ больше не находимся в общении со Святой Горой Афон, которая относится к юрисдикции Константинопольского Патриархата. Абсолютно немыслимое утверждение! (Эти изоляционисты позднее сами покинули РПЦЗ).

Более серьезно и практично настроенные делегаты РПЦЗ указали на то, что среди представителей Московского Патриархата за пределами России все еще оставались обновленцы и священнослужители с дурной репутацией, в том числе и на высшем уровне, хотя некоторые из них к тому времени уже умерли. Это была проблема. Хотя эти модернисты называли нас клеветниками за то, что мы говорили правду и «порочили» их идолов (так делают обновленцы до сих пор), проблема была почти преодолена в 2006 году, когда большая часть этих клириков в Англии и Франции ушла из Русской Церкви Московского Патриархата в созданный ими же самими раскол; с тех пор два или три таких представителя были сняты, и теперь они не смогут устроить скандал.

Наконец, ряд делегатов сказали, что мы не можем сотрудничать с российской Церковью потому, что ситуация в России сегодня отличается от ситуации до революции. Советские практики перешли в российское общество, алкоголизм, аборты, коррупция и разводы стали обычным делом, мумия русофоба-убийцы Ленина все еще лежит на Красной площади, а площади и улицы городов изобилуют его статуями или носят его имя и имена его последователей. Они требовали, чтобы постсоветское российское государство (ответственное за эти дела) вело себя так, словно оно часть Русской Церкви! На этот аргумент мы возразили, что дореволюционная Россия тоже не была идеальной (тогда бы и не было революции). Мы попросили их быть снисходительными к людям, которые целых три поколения были лишены свободной Церкви, попросили терпения и сказали, что со временем Церковь будет иметь влияние на государство, потому что покаяние (в котором нуждаемся все мы) меняет людей.

Победа. Приведенные выше аргументы были отвергнуты более чем 95% членов РПЦЗ как принадлежащие крошечному, сектантскому, изолированному и политизированному меньшинству, пытавшемуся захватить РПЦЗ, сдерживавшему нас и мешавшему в осуществлении нашего универсального призвания вместе с остальной частью Русской Православной Церкви. Как мы знаем, в 2007 году абсолютное большинство иерархов, духовенства и народа нашей маленькой Русской Церкви Заграницей были счастливы наконец-то вступить в каноническое общение с огромным большинством остальной части Церкви, духовной частью которой мы всегда оставались. Наше разделение, произошедшее чисто по политическим причинам, не связанным с Церковью, было преодолено. Мы были уверены, что Церковь в России стала свободной, о чем свидетельствовал Юбилейный Архиерейский Собор 2000 года. Наконец-то полное единство – внутреннее и внешнее - стало возможным и, преодолев все преграды, мы смогли пойти вместе к нашей общей судьбе и важной миссии.

Завтра. Сегодня, спустя поколение после падения государственного атеизма, мы видим в Российской Федерации интереснейшие перемены, обещающие будущее. После ужасного периода капитализма по «закону джунглей» 1990-х годов с властью «семибанкирщины», бандитскими приватизациями «дикого Востока» и появлением прозападных преступников-олигархов и либералов, Россия увидела истинную суть этой альтернативы коммунизму, предложенной Западным миром с его культом потребления. Мы сами, живя в Западном мире, в свое время тоже не дали себя обмануть. Во многом «благодаря» хаосу и страданиям, посеянным западными силами в Ираке, Афганистане, Ливии, Сирии и на Украине, российское общество увидело истинное лицо Евросодома. Если порошенковская хунта, поставленная ЦРУ в Киеве – матери русских городов, хочет самоубийства в виде «европейских ценностей», то пусть их имеет. Мы же останемся верными ценностям святых равноапостольных Владимира и Ольги из святого Киева. Веруя во Христа, своей смертию поправшего смерть, мы выбираем жизнь. Веря сатане, поправшего смертью жизнь, они выбирают смерть. Вот в чем разница между нами.

После нападения Запада на Святую Русь, российское общество сегодня в большинстве своем осознало, что Запад – неверный выбор. Россия должна следовать по своему, историческому, Богом предначертанному пути – как проповедовали наши святые и подвижники РПЦЗ. Россия должна исцелиться и восстановить Святую Русь. Мы, живущие вне России, можем только молиться и поддерживать, ибо наша основная задача – распространять Православие за пределами русских земель и быть верными патриотами Святой Руси. Мы всего лишь смиренные ученики, следующие заветам Святой Руси.

Сегодня говорят, что нынешнее российское общество напоминает Россию 1917 года. Но, в отличие от 1917 года, современная Россия движется не к 1918, а к 1916 году. Другими словами, хотя ситуация щекотливая, но Россия идет не к катастрофе, как это было в 1917 году, а в обратном направлении. Если, даст Бог, мы продолжим двигаться в этом избранном Богом направлении, то Церковь России однажды приведет нас к исполнению нашей судьбы. В чем же оно состоит?

Из-за полного провала западных идей, Россия, увидев свое возможное будущее, поняла, что это не ее путь. Сегодня она изо всех сил пытается выбраться из ямы, в то время как западный мир во главе с США стремительно падает в нее головой вниз. Сейчас некоторые трезвые западные политики и мыслители посещают Россию и следят за событиями в ней, чтобы правильно ориентироваться. К таковым относятся Герхард Шрёдер, Николя Саркози, Филипп де Вилье, Патрик Бьюкенен, Рон Пол, Пол Крейг Робертс, Франклин Грэм и другие.

Теперь мистическая и историческая роль России – быть посредником между Востоком и Западом, между Китаем и западной Европой. Духовная судьба Китая – войти в подлинно православный христианский мир, став восточными провинциями Святой Руси; ровно как судьба западной Европы - это вернуться к своим православным корням с помощью своих древних святых, стать западными провинциями Святой Руси. Чрезмерная национальная гордость европейцев пока мешает осуществлению этого, потому что там, где нет смирения и кротости, нет и спасения. На самом деле, одна из задач России – не спасение Европы от США, как думают некоторые, а спасение Европы от самой себя. Как Россия, а не Запад, виновата в том, что выбрала западную идеологию, которая привела к революции в феврале 1917 года, так и европейцы не должны винить никого другого в бедах, которые мы себе выбрали.

Ключ ко всеобщему спасению в эти последние времена лежит в восстановлении Святой Руси и ее распространении на весь мир. Следуя Пресвятой Троице, мы призваны быть не только хранителями и собирателями Святой Руси (следуя Отцу и Сыну), но и распространителями идеалов Святой Руси (следуя и Святому Духу). Те, кто живут на Востоке и на Западе и желают трудиться вместе с Русской Православной Церковью, следовать ее традициям и строить новые Поместные Православные Церкви, всегда будут радостно приняты. Но если кто-то не желает этого делать и отворачивается от пророческой и мистической Церковной традиции ради усталого, старого, секулярного и гуманистического неомодернизма, то Бог с ним.

В 1917 году последний христианский император не отрекся от власти. Это Россия и остальной мир отреклись от христианского императора и христианской империи и, в конечном счете, от Христа. С того момента земля не знала мира, требовалось воздаяние за грехи всех: каждый получил свое наказание, чтобы научиться смирению. В России народ столкнулся с гонениями и фашистским вторжением; за пределами России, в эмиграции, люди получили изгнание и изоляцию; европейские страны были наказаны войной, а также унижением в виде потери былой силы и величия; остальная же часть мира постоянно мучилась от войн и раздоров. Все это продолжается с тех пор, как в 1917 году был взят от среды «удерживающий теперь» (2 Фесс. 2: 7). Все страдания мира после 1917 года являются возможностью научиться смирению.

Наше призвание заключается в том, чтобы проповедовать Святую Русь, послание последнего христианского Императора по всему миру ради покаяния перед концом. Приходит время, когда мир наконец будет готов услышать о Святой Руси, об универсальности воплотившегося Христа, о подлинном Христианстве, а не о двух обманчивых «измах» (подготовленных западным язычеством, языческим Римом и северным варварством): римо-католицизме и протестантизме.

Заключение. Мой прадедушка родился в том же году, что и Николай II, последний христианский царь, убитый в Екатеринбурге в 1918 году. Спустя сто лет после рождения Императора и 50 лет после его мученической смерти, я, рожденный в годовщину уничтожения останков Царской Семьи, получил откровение с востока, что должен познать сам, а затем идти и говорить о Святой Руси, о воплотившемся Христе всем, кого встречу на своем пути. Это не только мое личное призвание, но и многих других людей, как прекрасно описано в стихотворении «Апостолы», написанном в изгнании в 1928 году царским поэтом Сергеем Бехтеевым:

Надежды и молитвы на будущее устремляются в Екатеринбург, к восстановлению монархии и коронации нового царя.