Рассказ о видении сестры Евфросинии

Этот уникальный документ я получил в 80-е годы прошлого века от матушки Надежды, когда она прислуживала в алтаре Скорбященского храма, где я служил священником. Матушка Надежда была самой близкой подругой сестры Евфросинии (в монашестве Любови), в течение долгих лет жизни. Документ этот взят из дневника отца Митрофана Сребрянского, духовника обители, и предваряется надписью в углу первой страницы: «Свидетельствую своей священнической совестью, что все, записанное мной со слов сестры Евфросинии, верно». Эти слова напоминают молитву священника на исповеди перед крестом и Евангелием: «Аз же точию свидетель есмь».

В данном случае священник, отец Митрофан, свидетельствует перед Богом не просто о подлинности рассказа сестры Евфросинии, а об истинности его по духу и смыслу любви и правды Христовой, — того, что открывается крестом и Евангелием. Это не какая-нибудь «Жизнь после смерти» Моуди, критическая оценка которой с православных позиций давно уже была дана отцом Серафимом (Роузом). В памяти возникают мытарства блаженной Феодоры, или видение матери Рылеева о будущем своего сына-революционера, когда он был смертельно болен в детстве, или рассказ Клавдии из Барнаула, ходивший в хрущевские годы в религиозном самиздате. Однако то, что мы сейчас услышим, должно занять исключительное место в православной мистике, ибо обладает особенной духовной глубиной.

Преподобный Онуфрий Великий, которого Евфросиния увидела, — знаменитый подвижник IV века (память его 12 июня по старому стилю, в день благоверной княгини Анны Кашинской). В течение 60 лет совершал он в полном одиночестве подвиг молитвы в Фиваидской пустыне; человек Божий, с головы до ног покрытый белыми волосами и препоясанный по бедрам листвой, как описывает его современник, преподобный Пафнутий, встретивший его там.

Какая может быть связь между Фиваидской, египетской пустыней IV века, и провинциальным городком Харьковской губернии 1912 года? Как могут они пересекаться в тихой обители на Большой Ордынке в Москве, где подвизалась родная сестра последней русской Царицы? Еще ничто как будто не предвещает страшной революционной бури, но у Господа Великая Княгиня Елизавета и ее духовник отец Митрофан уже отмечены сиянием страдания за истину. Воистину, тысяча лет грядущих у Господа — как день вчерашний, и святые Его участвуют в Божьем совете, предваряя на помощь ищущих спасения. Там, где вечная жизнь, человеку дается, как воскресшему Христу, входить дверями затворенными — времени и пространства не существует.

Отметим и то, что свидетельство об истинности рассказа сестры Евфросинии принадлежит не просто благоговейно совершающему свое служение священнику, а святому человеку, местное почитание которого началось сразу же после его смерти, а недавно состоялась его канонизация. Когда через два года после смерти отца Митрофана умерла его матушка, монахиня Елизавета, ее гроб положили в могилу отца Митрофана, и, случайно сдвинув крышку гроба батюшки, увидели, что тело его нетленно. Как у прославленной Великой Княгини, у духовника ее был подвиг преподобничества и исповедничества. Промысл Божий дивно соединил их. Во время русско-японской войны отец Митрофан был назначен церковной властью священником в полк, шефом которого являлась Великая Княгиня Елизавета Феодоровна.

Между прочим, в книге его «Дневник из времен русско-японской войны», которая выдержала тогда не одно издание, всюду видна высшая простота, духовная мудрость, я бы сказал — святость его сердца. Если у Великой Княгини брак с Великим Князем Сергеем Александровичем с самого начала был по взаимному согласию только духовным, отец Митрофан и его супруга, как сам он рассказывал, горячо желали иметь детей, но Бог не давал, и они скоро стали жить в полном воздержании, а потом оба приняли постриг. Собственно, Елизавета Феодоровна и искала такого духовника для обители, который бы, будучи женатым священником, имел бы полное воздержание в брачной жизни, как отец Иоанн Кронштадтский. После разгрома обители отец Митрофан был арестован и его приговорили к расстрелу, но неожиданно, в самый день казни, заменили ее несколькими годами каторжных работ в концлагере, на лесоповале, а затем — пожизненной ссылкой. Видно, Богу надо было еще продлить жизнь Своего молитвенника.

Известны многие случаи его прозорливости. Об этом даре знали не только его близкие, но даже и крестьяне из тех мест, где он находился в ссылке. Так однажды прибежал к нему в отчаянии пастух из деревни Владычня, у которого пропало несколько колхозных коров, и ясно, чем это грозило ему в те страшные годы. Отец Митрофан помолился и указал пастуху место, где их нужно искать. В видении сестры Евфросинии Великая Княгиня и отец Митрофан стоят рядом с преподобным Сергием Радонежским. Их духовное родство — сокровенно и в то же время очевидно. Не случайно отец Митрофан в постриге получил имя Сергий, а Великая Княгиня приняла мученическую кончину 18 июля, в день преподобного Сергия. Итак, из дневника отца Митрофана Сребрянского, духовника Марфо-Мариинской обители милосердия.