«Евразийская интеграция вышла на качественно иной уровень»

Как сообщалось, 29 мая в Астане состоялось заседание Высшего Евразийского экономического совета, по итогам которого Президент России Владимир Путин, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и президент Белоруссии Александр Лукашенко подписали Договор о Евразийском экономическом союзе. О значении события рассуждает в интервью «Русской народной линии» политолог-международник, заместитель директора Северо-Западного института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте России, доктор философских наук, профессор Юрий Васильевич Косов: 

Евразийская интеграция вышла на качественно иной уровень. Во времена Советского Союза интеграционные связи в стране превышали достижения современного Европейского Союза. После распада СССР возобладали центробежные тенденции, хотя многие политики понимали необходимость создания Экономического союза, который был воплощен в жизнь только в 2004 году, спустя 11 лет со дня подписания договора о его создании. 

Несколько лет тому назад центростремительные тенденции начали преодолевать центробежные устремления. В 2010 году был совершен важный шаг в процессе интеграции – создание Таможенного союза (ТС), давшего настоящие плоды на этом пути. Был резко увеличен товарооборот между Россией, Казахстаном и Белоруссией, увеличивший рост ВВП. Именно ТС помог преодолеть негативные кризисные тенденции 2008 года. Кроме того, ТС был первым наднациональным органом на всем постсоветском пространстве. СНГ и Евразийское экономическое сообщество не имели наднациональных полномочий, их решения носили сугубо рекомендательный характер. Такая ситуация длилась около 20 лет. Только ТС вышел на принятие совместных интеграционных решений в таможенном урегулировании. 

В данное время идет расширение наднациональных функций, охватывающее экономику трех союзных государств. Евразийская экономическая комиссия приступает к прямым нерекомендательным действиям. Идет создание судебного органа Евразийского экономического союза. Постановления этого института будут распространяться на все союзные государства. 

На евразийском пространстве преодолен постсоветский синдром, заключавшийся в избегании создания наднациональных органов. Политические элиты республик были предубеждены по отношению к таким институтам власти. Прорывались в интеграционный свет только дискуссионные клубы, такие как СНГ и ЕврАзЭС. 

Также было внешнее серьезное интеграционное противодействие на постсоветских просторах. США были против любых интеграционных процессов. Они опасаются возрождения СССР. Некоторые англо-американские геополитики считали, что Евразия — это центральный регион, обладающий огромным потенциалом. Россия богата научными, экономическими и природными ресурсами. Она обладает ядерным потенциалом, аналогичным Америке. Эксперты пришли к выводу, что интеграция создаст еще один конкурентный центр силы. Американские политики и идеологи считают, что отрыв США в ХХ веке от других стран является выдающимся завоеванием американского народа, задача которого сохранить и передать будущим поколения этот задел. 

Но жизнь развивается по иному сюжету: созданный отрыв стремительно сокращает Китай, наращивая свою мощь так же, как и Индия, Бразилия, Россия. США жаждут сдержать конкурентов, бросая в дело все силы. События на Украине - яркий тому пример. 

Целые украинские регионы стремились попасть в Евразийский экономический союз. По просьбе украинского народа были созданы Евразийский экономический союз и ТС. В Киеве намеревались основать центр всеобщего экономического пространства, но оранжевая революция 2004 года перечеркнула все народные чаяния. 

Наш ближайший партнер Китай, который оказывает России серьезную поддержку на мировой арене, не заинтересован в Евразийском союзе. Эта страна не оказывает прямого противодействия, но китайские политики и эксперты без восторга оценивают перспективы создания Евразийского экономического союза для своей страны, хотя отношения между нашими странами развиваются по восходящей. 

Евразийский экономический союз имеет хорошие перспективы. Объединение экономических пространств расширяет число потребителей, делая многие производства рентабельными. Интеграция позволяет иметь общий доход и финансовые ресурсы в инновационном развитии, благодаря которому решаются экономические задачи. 

Подчеркну, что это экономический, а не политический союз. По такому же сценарию развивался ЕС, который начал свое экономическое развитие в 1957 году. Политическое объединение началось лишь в конце 60-х годов – начале 70-х годов. Я надеюсь, что Евразийский экономический союз будет ждать успех, и его интеграционное развитие будет быстрее, нежели у разнородного Европейского союза. Ведь в наш союз входят близкие по духу страны. Желание Армении и Киргизии вступить Евразийский экономический союз показывает, что эта идея весьма перспективна, несмотря на сумасшедшее внешнее давление на эти страны. 

Турция также заинтересована в новообразовавшемся союзе, заявляя, что геополитически страна располагается как в Европе, так и в Азии. Многие страны проявляют интерес к Евразийскому экономическому союзу, который будет увеличиваться соразмерно успеху данного союза. Но может быть и обратный эффект. Я имел беседы в начале 2000-х годов с  профессором Ричардом Гриффитсом, специалистом по интеграции, который заявил, что предстоящее расширение Европейского союза носит геополитический, а не экономический характер, влекущий за собой кризис. Спустя десятилетие слова профессора Гриффитса сбылись. Заявление стран Евразийского союза об экономическом характере объединения показывает, что это взвешенное решение.