Выступление сопредседателя Партии "Правое Дело" Леонида Гозмана привлекло довольно значительное внимание - в частности потому, что многие увидели в словах политика ровно то, что они сами хотели бы сказать Церкви. Поэтому отвечая ему, попробуем ответить не только Гозману, но и многим, кто разделяет его взгляд на Церковь. Начнем с обширной цитаты: "Я бы хотел, чтобы крупнейшая Церковь моей страны - Русская Православная Церковь - защищала слабых от произвола сильных, чтобы она реагировала на жестокость и несправедливость властей, чтобы в конфликте человека с государственной машиной она всегда была на стороне человека. Я бы хотел, чтобы Церковь не стояла в стороне от тех проблем, которые волнуют людей, от тех конфликтов, которые ставят - уже поставили - под угрозу мир в нашей стране. Я хотел бы знать, что думает Святейший Патриарх об избиении защитников Химкинского леса и о мигалках, об ответственности властей за Кущевскую, за изуродованных в армии новобранцев, за этнические конфликты? Я хотел бы знать, что думает Церковь о бесчисленных дворцах и яхтах высших чиновников? И я бы хотел, чтобы на всей территории нашей огромной страны люди, выходящие на борьбу за други своя, знали, что вся Церковь, от местного священника до Святейшего Патриарха Московского и всея Руси с ними, а не против них."
На первый взгляд, эти пожелания выглядят вполне естественными и даже вполне самой собой разумеющимися - не случайно многие в интернете поспешили их процитировать. Сложности возникают, когда мы переходим от обощающих фраз к чему-то более конкретному.
В наше время к Церкви предъявляются взаимоисключающие пожелания - во-первых, ни во что не лезть, ибо светское государство; во-вторых, во все залезть, ибо Церковь обязана не стоять в стороне.
То есть, во-первых, не показываться в обществе даже в качестве, собственно, Церкви, во-вторых, вмешиваться в общественную жизнь в качестве политической партии, протестного движения, арбитража, полиции, следствия, суда и прокуратуры. Сначала Церковь упрекают в том, что она, де, сращивается с государством; потом - что она не берет на себя функций, которые может выполнять только государство.
Таким образом, выполнение пожеланий Леонида Гозмана - и единомысленных ему - наталкивается на очень серьезные трудности. Процерковная политическая партия - типа немецких или итальянских христианских демократов - может быть интересным проектом, но такая партийность имеет свои опасности - заявить какую-то политическую программу - значит озлить против себя всех, кто ее не разделяет (не в последнюю очередь самого Гозмана). Возможно, разумнее вести диалог с различными политическими силами, что и делается.
Что касается поддержки борцов за правду, то тут возникают трудности еще большие. Дело в том, что в любом из конфликтов - от которых Гозман призывает не стоять в стороне - каждая из сторон уверена, что именно она выступает "за други своя", на стороне добра, правды и общего блага, так что все честные люди - и, уж конечно, Церковь, раз уж она говорит о нравственности - обязаны решительно и бескомпромиссно ее поддержать. Например, некоторые считают Ходорковского Узником Совести; некоторые другие - хладнокровным и безжалостным гангстером с политическими амбициями, который отличается от Цапка только тем, что он гораздо умнее и дисциплинированнее - и тем опаснее. У людей могут быть очень разные мнения о том, кто тут слабый, пострадавший от произвола сильных, а кто негодяй, негодяйствам которого положен заслуженный укорот. Каждая из сторон полагает, что Церковь должна признать и поддержать именно ее правду - и эта правда будет очень сильно отличаться, например, у "Правого Дела" и коммунистов. Та же проблема возникает, когда мы обращаемся к призывам Гозмана к обличению коррупции, лицемерия и лжи (очевидно, с указанием на конкретные бесстыжие лица). В глазах некоторых сам Гозман со товарищи не выглядит образцом честности, прямодушия и правдивости. Вот, в интернете есть люди, обличающие его во всяческих пороках - и, очевидно, желающие, чтобы Церковь была хором, подпевающим их сольному выступлению. И что делать? Представители партии, скажем, синих, преисполненные чести, достоинства, гражданского мужества, и, конечно, всяческой совести, требуют от Церкви обличить коррупцию, лицемерие и ложь партии зеленых; партия зеленых, исполненная тех же достоинств, требует обличить партию синих в тех же пороках. Начинаем концерт по заявкам? Как насчет, например, близкого соратника Леонида Гозмана - Михаила Прохорова, человека, не вполне чуждого "дворцов и яхт", и известного своими инициативами по сокращению прав наемных работников - его будем обличать?
Не очень понятно, как Церкви бороться с взяточничеством и уголовной преступностью вообще. Это работа государства. Для этого необходимы законные полномочия и специально вооруженные и обученные люди. Можно, конечно, помечтать о том, как к взяточнику или какому-нибудь цапку во дворцы его и яхты явятся православные стрельцы с многострельными пищалями, и уведут его в православный острог, где православные дознаватели будут кротко увещевать его открыть всю истину, так что он тут же в слезах покается и чистосердечно признается.
Но, по-видимому, Гозман и единомысленные ему мечтают не об этом. Да и мы, православные люди, об этом вовсе не мечтаем.
Но как иначе, не располагая ни следственным аппаратом, ни полномочиями его применять, выяснить, кто тут Цапок Совести, а кто Узник Куршавеля? Для того, чтобы рассудить между защитниками и застройщиками в Химкинском лесу, сторонниками и противниками мигалок, и другими конфликтующими сторонами, нужен суд - а это функция государства, и я не уверен, что сам Леонид Гозман обрадуется, если вдруг Церковь возьмет на себя полномочия судить гражданские дела.
Это не значит, что Церковь должна устраниться от " тех проблем, которые волнуют людей, от тех конфликтов, которые ставят - уже поставили - под угрозу мир в нашей стране". Но это значит, что позиция Церкви в принципе не может быть партийной - Церковь призвана свидетельствовать о Правде Божией, и именно поэтому она не может и не должна становиться под знамена какой-то одной из тех частных правд, о которых говорят, что правда у каждого своя. Как сказал Святейший Патриарх Кирилл, "Церковь, как вы знаете, не намерена вовлекаться в политическую борьбу, выбирать свою партию. Она будет поддерживать диалог со всеми политическими силами ради совместного служения благу народа и отечества"
Сам по себе факт выступления Леонида Гозмана на Всемирном Русском Народном Соборе явился проявлением именно такого образа действий. Церковь делает нечто гораздо более важное, чем поддержка той или иной стороны в частных конфликтах - трудится над изменением самой общественной атмосферы, и утверждением тех универсальных ценностей, которые могли бы служить основой для подлинно гуманного и справедливого общества. В этом отношении возможно самое широкое общественное сотрудничество - и, как мы видим, сторонники "Правого Дела" приглашены к нему вместе со всеми остальными.
