"Киев - колыбель святой веры наших предков и вместе с сим первый свидетель их гражданской самобытности", - сказано в указе императора Николая Павловича об учреждении Университета святого Владимира от 1833 года. "Киев - Иерусалим земли Русской", - начертано в рескрипте императора Александра Николаевича 1856 года. Таково значение Киева по определению двух русских царей, - отца и сына.В задачу этого небольшого исследования не входит ни восторгаться административным гением Николая І, ни хулить его просчеты при руководстве столь сложной державой. Мы поговорим о том, какую память о себе оставил этот царь в Киеве. А Киев многим обязан Николаю Романову. И дело не столько в том, что Николай Павлович лично руководил строительством Новой Печерской крепости и поэтому часто приезжал в наш город. Дело в том, что именно этот правитель первым из Романовых оценил Киев как духовное сокровище и начал превращать запущенный провинциальный губернский центр в настоящую "третью столицу Империи". Именно Николай I является "крестным отцом" киевского феномена второй половины ХIX - начала ХХ столетий.
Впервые Николай Павлович посетил мать городов Руси еще в 1816 году, когда был великим князем; а с 1829 по 1852 год он бывал на берегах Днепра в качестве монарха 16 раз!
Многие приезды царя в Киев были формально связаны с основанием в нашем городе Университета имени святого Владимира, Первой гимназии, Кадетского корпуса, а также возведением первого капитального Цепного моста через Днепр, которому, кстати, присвоили имя Николаевского. Последний объект был важен не только со стратегической точки зрения. Он наконец-то намертво связал оба берега Днепра...
Открытие учебных заведений, безусловно, повлияло на рост образованности киевлян. Повысилась и общая культура горожан. Строительство крепости, в свою очередь, способствовало строительству капитальных зданий гражданского назначения отменной архитектуры классицизма в Старом Киеве, на Новом Строении, на Подоле. Город, одним словом, европеизировался. В его центральной части уже не валялись посреди улиц свиньи в зловонных лужах, перестали бродить неприкаянные коровы и одичавшие собаки.
Однако император никогда не ограничивался одними лишь "делами службы" - о чем свидетельствуют, например, записи монаха Владимира (Зноско), сочинившего несколько замечательных духовных книг (среди них и подзабытая книжка "Христа ради юродивый иеросхимонах Феофил", которая неожиданно всплыла в связи с нашумевшим фильмом Павла Лунгина "Остров").
Вот информация о девятом (1845 год) посещении Государем города, где крестили Русь: "Прибыв 22 мая вместе с великим князем Константином Константиновичем, он следующий день посвятил осмотру некоторых учреждений. 24 мая, в день праздника Вознесения, был в Софийском соборе на литургии, оттуда заехал на квартиру, а затем - в Лавру. Так как Государь никого не предупредил о своем посещении, то неожиданный приезд его всполошил всю братию, которая в то время трапезовала. Заметив приближение Государя, все засуетились: кто застилает ковры, кто облачается, кто зажигает свечи. Но вот Государь вошел в церковь. Посмотрел кругом - видит - никого нет, один только старик-монах зажигает паникадило.
Государь взял старика под локоть и сказал:
- Оставь, не надо.
Монах, не оборачиваясь и полагая, что ему говорит кто-нибудь из послушников, не знающих еще о приезде Государя, толкнул Николая Павловича локтем и сердито проговорил:
- Тебе ніхто не питає, іди прочь! Сам знаю, що треба...
Государь улыбнулся и пошел далее. Старик пришел потом в ужас, когда ему сказали, что ответ его был обращен к царю..."
А вот еще одно свидетельство того же священника Владимира: "17 августа 1837 года, в день храмового лаврского праздника Успения Богоматери Государь слушал в Лавре торжественную литургию. По окончании богослужения митрополит просил государя удостоить его высочайшего посещения.
Государь вышел из храма в 11 часов и, проходя по лаврскому двору в митрополичьи покои, обратил внимание на обычный обед для нищих и богомольцев (они сидели за разными столами. - Авт.), устраиваемый Лаврой ежегодно в этот день еще со времен преподобных основателей Лавры Антония и Феодосия Печерских по их завещанию. Осведомившись об этом, Государь пожелал попробовать такой же пищи, которая была предложена народу. Ему поднесли хлеба на деревянной тарелке, деревянную ложку, кислых щей и пшенной каши с молоком. Отведав принесенной трапезы, Государь похвалил вкус ее и сказал:
- Очень рад, что соблюдается древность. Желаю, дабы и впредь святые предания святых Отцов наших были сохраняемы нерушимо в наставление современникам и в поучение потомству".
Киев обязан императору Николаю І и тем, что тот сохранил для нас Николаевскую церковь на Аскольдовой могиле. А дело было так. В связи с расширением Новой Печерской крепости и прокладке дороги, связывавшей форпост с Цепным мостом, местные служаки решили разрушить храм и уничтожить кладбище, которые мешали устройству новых крепостных стен. Формально церковь хотели снести по причине того, что ее стены дали трещину. Уже начали потихоньку и уничтожать некоторые могилы монастырского кладбища (церковь была приписана к Никольскому Пустынному монастырю). В храме, перестроенном в 1930-е годы под парковый павильон и ресторан (!), до этого вандализма существовала мемориальная доска с надписью следующего содержания: "Блаженной памяти Государь император Николай Павлович в 1847 году сентября 10 дня благосоизволил посетить церковь на Аскольдовой могиле и на донесение инженеров произвести сломку церкви, получившей трещину от осунувшегося с одного бока кургана, изволил ответить: Ничуть падением не грозит: немного нужно поправки, и церковь должна существовать".
В 1853 году, отправляясь в Севастополь в связи с началом Крымской военной кампании, император посетил Киево-Печерскую Лавру и Софийский собор, где усердно молился об армии и России.
В книге "Живописная Россия", изданной в начале прошлого века, я нашел вот какую интересную информацию. Оказывается, Николая Павловича следует благодарить и за сохранение древнейших фресок Софии Киевской. "По высочайшему повелению Св. Синоду было указано изыскать средства для открытия и возобновления всех древних фресок в Киево-Софийском соборе. Очищение стен собора от известки, которою они были покрыты во время унии, производилось с 1843 почти до 1846 года. Император Николай Первый, со свойственным ему высокохудожественным тактом, при посещении Софийского собора и обозрении открытых фресок, приказал оставить некоторые фрески без всякого подновления, в их первоначальном виде: "Потомки наши, - сказал Государь митрополиту Филарету при этом случае, - увидев фрески, поверят нам, что прочие мы подновили, а не вновь написали".
Николай Павлович Романов был инициатором создания на киевских холмах величественного памятника равноапостольному князю Владимиру - крестителю Руси. Именно он утвердил проект памятника, разработанный классиками скульптуры и архитектуры Клодтом, Тоном и Демут-Малиновским.
"Николай Павлович умер еще совсем не старым человеком, не дожив до пятидесяти девяти лет. Многое ему удалось, но еще больше осталось нереализованным. Публицисты и историки немало потрудились, чтобы представить николаевскую эпоху в самых безрадостных красках. Вся эта ретушь затемняет и подменяет красочное многообразие русской жизни, а из императора Николая Павловича делает какого-то демонического истукана. Новые времена требуют иных подходов, свободных от разнузданных идеологических манипуляций", - справедливо заметил наш современник Александр Боханов.
Киевский памятник императору Николаю I работы скульптора М. Чижова находился напротив Университета святого Владимира и был торжественно открыт в 1896 году в присутствии императора Николая II. Государь был изображен стоящим в генеральском мундире с эполетами; левая его рука лежала на плане города Киева, помещенном на тумбе. Бронзовая фигура императора стояла на высоком гранитном пьедестале, на лицевой стороне которого имелась надпись: "Императору Николаю I благодарный Киев". По сторонам пьедестала были установлены барельефы, изображающие наиболее выдающиеся сооружения в Киеве, построенные по повелению императора Николая: Университет, Первую гимназию, Кадетский корпус и Цепной мост... Статуя императора простояла чуть более 20 лет: ее сбросили в 1919 году и переплавили на военном заводе "Арсенал". Постамент разрушили несколько позже, использовав его часть для создания надгробия Михаилу Грушевскому на Байковом кладбище. В 1939 году на месте памятника императору установлен памятник Тарасу Шевченко.
http://otrok-ua.ru/sections/art/show/ochen_rad_chto_sobljudaetsja_drevnost.html
