ХИЛАНДАРЕЦ: Предполагалось, что в начале ноября 1993 года Вы в Химелстире (Германия) выступите перед собранием сербских священников с лекцией на тему Новый европейский порядок и Православие, но этот план в последний момент был отменен. Если уж не получилось иначе, давайте попробуем хотя бы в частном разговоре обсудить названную тему. Вы ведь почти полвека внимательно наблюдаете западную жизнь, следите за печатью, а в то же время никогда не обрубали корни, связывающие Вас с родной почвой. Так что Вы отвечаете всем существенным требованиям насчет объективности оценок современных событий.
М.С.М.: Благодарю Вас за предоставленную возможность высказаться. В свободной дискуссии сущность проблем, как правило, обретает наиболее ясное выражение. Только мне, изначально, хотелось бы расширить упомянутую тему. И в пространстве, и во времени Европа не является отделенной; она политически встроена в реальность современного мира.
Посему правильнее было бы говорить: Новый мировой порядок и Православие.
ХИЛАНДАРЕЦ: А что же нового в этом мировом порядке?
М.С.М.: Два явления в основе поколебали существовавший порядок - нарушение равновесия в мире и развращение демократии. После падения Берлинской стены и гибели коммунизма Россия оказалась неспособной заменить Советский Союз.
Под развалинами Союза, на геополитическом пространстве его, зияет огромная пустота. И пока не воскреснет Русское царство, в мире будут царить американское самовластие и хаос. При поддержке услужливых международных организаций президент Соединенных Штатов уже сейчас ведет себя как властелин мира - хуже, чем когда-то султан турецкий. Однако реально властвовать над миром он не может до тех пор, пока Россия, как обладательница атомной мощи, не будет полностью уничтожена. И, что всего существеннее, он никогда не станет властелином мира, а может быть лишь обычной куклой в руках тех, кто нас толкает к мировой катастрофе. Поэтому в настоящее время для политиков западных государств самое важное расширить русскую пропасть, а народы на том секторе пространства или довести до взаимоистребления, или самим их уничтожить. Югославия лишь первый этап в этом процессе.
ХИЛАНДАРЕЦ: Вы эту западную стратегию уже частично очертили в публикации "Полвека сербской Голгофы (Лазарица, 136)" и в обращении "За союз православных народов".
М.С.М.: И что меня особо поразило при анализе, так это моральное разложение демократии. Посмотрите, что на наших глазах происходит: вопреки публично декларируемому международному праву титовские республики без всяких переговоров признаются как суверенные государства; во имя права наций на самоопределение государственный суверенитет признается за боснийцами, которые не являются нацией, а вот боснийские сербы и хорваты ограничены в праве присоединиться к своим республикам; создается Великая Хорватия, которой предоставлено право взять в зависимость 800 000 сербов, а при этом вина за конфликт сваливается на сербский идеал Великой Сербии; населению Сараева оставлять город не разрешается, чтобы потом вести разговоры о его страданиях, а сербам грозить уничтожением, хотя в то же время саму Сербию удушают все более жесткими санкциями. Массы Запада, как животные в цирке, дрессируются против сербов.
Американское агентство Радер Фин Глобал Паблик Аферс развертывает направленные против сербов кампании в связи с выдуманными концлагерями, этническими чистками, изнасилованиями боснийских женщин, в то время как систематически игнорируются жалобы и меморандумы Сербской Церкви о геноциде, который осуществляется над сербами. Никогда еще в истории ни один народ не был оклеветан, унижен и обесчещен более чем сербы. За все это время я во Франции, будто бы свободный гражданин демократической страны, не имел возможности высказаться ни в печати, ни на телевидении, тогда как на сцене появлялись различные псевдоисторики и всевозможные эксперты, которые непременно обвиняли Сербию и сербов.
ХИЛАНДАРЕЦ: И это та демократия, которой хотят заменить коммунизм?
М.С.М.: Не знаю, право, откуда у них такая дерзость, чтобы другим давать уроки демократии. По моему скромному мнению, действия Организации Объединенных Наций и Европейского сообщества прежде всего открыли нам тот факт, что западные государственные деятели сами не верят в свои демократические идеи. Прикрываясь демократическими принципами, они на каждом шагу бессовестно попирают эти принципы. И в этом отношении они хуже Гитлера и Сталина. Ибо если Гитлер и Сталин шли до конца в осуществлении своих преступлений с миллионными жертвами, то делали это потому, что слепо верили в свою чудовищную идеологию. А поскольку демократические политики непрерывно и с величайшим цинизмом поступают вопреки демократической идеологии, значит, они обычные лицемеры, которые не верят в истинность этой идеологии.
ХИЛАНДАРЕЦ: Мне бы приятнее было, если бы Вы оказались неправы. Но если Ваша критика справедлива по отношению к западным политикам, как можно объяснить то, что ни один правовед на Западе не встанет на защиту демократических принципов и не осудит тех, кто грешит против них? Одним словом, как получается, что Сербия для себя на Западе не находит ни одного авторитетного и красноречивого адвоката?
М.С.М.: И меня издавна мучает этот вопрос. Неужели известные правоведы столь боялись за свою карьеру, что среди них не нашлось такого, который бы защищал демократию? Не сербов защищал бы, а именно демократию и демократические принципы. К счастью, исключения все-таки были, только их заявления не пропагандировались. Так и я вот недавно только узнал, что в июне 1993 года профессор Морис Диверже, один из самых значительных французских юристов сейчас, правда, на пенсии осудил официальную политику Запада по отношению к сербам и, с правовой точки зрения, подтвердил сербскую позицию: В политическом плане было существенной ошибкой ускорять распад блока южных славян, которые уже более чем столетие пытались объединиться. Что же касается плана юридического, то в большой степени имело место пренебрежение международным правом, хотя это осуществлено под порукой конституционных судов Франции, Италии и Германии. Вопрос мог быть решен посредством компромисса, если бы Европейское сообщество не распространило, противоправно, на внутренние границы федеративного государства принцип неприкосновенности международных границ.
ХИЛАНДАРЕЦ: Насколько помнится, Вы в своих упомянутых выше текстах неоднократно подчеркивали, что самозваные западные специалисты по балканским проблемам - в большинстве своем невежды. Так не считаете ли, что этим в значительной степени могут быть объяснены и ошибки западных политиков, которые принимали судьбоносные решения, касающиеся балканских народов, не зная их истории, а иногда даже и местоположения на земном шаре?
М.С.М.: В связи с этим прошу послушать следующий текст о боснийцах в титовской Югославии: "Еще десять лет назад атеистическое государство придумало национальность, опираясь на одну типическую религиозную особенность. Жители Герцег-Босны, которые желали того, получили возможность самоопределяться как представители мусульманской национальности. Цель этого решения о выборе, с одной стороны, в том, чтобы уменьшить общее число хорватов (католиков) или сербов (православных), а с другой, чтобы польстить религиозным чувствам иной части населения; из трех вероисповеданий ислам явно самое покорное. Хотим мы того или нет, исламская общность, несмотря на элементы своей укорененности, мучительно находит себе место в христианской Европе, которая несправедливо, пусть и с добрыми намерениями, предрасположена побаиваться ее. Эта общность с известной спонтанностью мечтает, - и кто бы мог ее за это упрекнуть? - о восстановлении единого всемирного халифата".
Кто это написал? Я? - Нет. Сербская пропаганда, как говорят сейчас в западной прессе? Тем более нет. - Цитированный текст принадлежит перу известного парижского журналиста Анри Феске и опубликован он в парижской газете Le Mond за 19 февраля 1980 года, то есть задолго до нынешних событий, под заголовком Религии в Югославии. Когда атеистическое государство выдумывает мусульманскую национальность. Однако если введенные в обман западные массы действительно не имеют понятия о том, что на самом деле происходит, и, как стадо овец, подчиняются ложным устремлениям своих вожаков, то их нервные центры руководства государств и разведывательные службы издавна весьма хорошо знают нашу ситуацию.
ХИЛАНДАРЕЦ: Нам еще следует обсудить, имеются ли при всем этом у Православия какие-то перспективы по отношению к новому мировому порядку. Впрочем, судя по тому, что Вы изложили до сих пор, Сербия в любом случае оказывается перед запертыми воротами: для нее в этом порядке места нет. Но не совсем ясно, почему. Неужели и Вы верите в то, что против сербов существует некий мировой заговор? Из-за чего? Как это вообще можно представить?
М.С.М.: Если представлять себе, что все народы мира объединились с целью уничтожить сербов, то это бессмыслица. Но если представить Сербию как первую пешку, которая осуждена быть пожертвованной во всемирной шахматной партии, то это сущая реальность. Надо только вникнуть в мысли и намерения противника.
ХИЛАНДАРЕЦ: А что если ошибемся в таком угадывании?
М.С.М.: Чтобы не случилось подобного, мы должны знать наизусть все прежние шахматные партии нашего противника. Иными словами, следует вернуться к истокам современной мировой политики. Вы вот, например, слышали о Трехсторонней комиссии, называемой так потому, что ее могущество обусловлена опорой на лиц, которые занимают ключевые положения в Америке, Европе и Японии? Корни этой комиссии мы находим в организации Круглый стол, которая в свое время влияла на американского президента Вильсона. За время Первой мировой войны Круглый стол развился в две структуры Королевский институт интернациональных дел в Великобритании и Совет по интернациональным отношениям (или К.Ф.Р.) в США. Штаб-квартира названного Совета находилась в Нью-Йорке, на углу Парк-Авеню и 68-й улицы. В семидесятые годы этого века председатель Совета Давид Рокфеллер, одновременно директор банка Чейз Манхеттен, пришел к мнению, что данную организацию следовало бы распространить на три континента и придать ей планетарный масштаб. И таким образом Трехсторонняя комиссия официально была основана в 1973 году в Токио. Подчеркнем, что, в сущности, это никакая не тайная организация. Она насчитывает несколько сотен членов, обязательно влиятельных лиц из финансовой и политической сфер, чьи имена общеизвестны. Достаточно назвать Киссинджера, Аньели или Ротшильда. По случаю встречи Трехсторонней комиссии в Риме папа Иоанн-Павел всех присутствовавших приветствовал в Ватикане: Ваши огромные богатства знаний в сферах политики, экономики и финансов дают вам средства значительной мощи. А один французский журналист, не смущаясь, написал: Их влияние и решения, ими обусловленные, ставят печать на судьбы более миллиарда людей.
ХИЛАНДАРЕЦ: Из этого еще не видно, какие непосредственные или опосредованные связи существуют между Трехсторонней комиссией и политикой Запада по отношению к сербам и Югославии.
М.С.М.: Такие связи существуют, и они многообразны. Прежде всего, не случайно, что почти все главные западные участники югославской драмы являются членами Трехсторонней комиссии: начиная с президента Буша, который пустил первую искру в балканский пороховой склад, заступаясь за албанцев в Косово, затем лорда Карингтона, и так до Сайруса Венса и Уоррена Кристофера.
ХИЛАНДАРЕЦ: Что еще не является убедительным доказательством. Если в одном обществе оказываются вместе собранными специалисты по внешнеполитическим вопросам, вполне нормально, что впоследствии мы многих из них видим на различных ответственных постах. Но этим не объясняется, почему они ведут политику именно такую, а не иную, и не доказывается, что политика Трехсторонней комиссии направлена против сербов и Югославии.
М.С.М.: Вы правы. Потому я в начале и акцентировал: не случайно, что именно члены Трехсторонней комиссии принимают решения о нашей судьбе. Иначе говоря, у этой комиссии существуют идеологические установки или, точнее, установки политические, поскольку она против всех идеологий, - которые можно считать указательными знаками для дипломатической активности ее членов. В этом плане стоит остановиться на личности Збигнева Бжезинского, который был первым мыслителем, если не идеологом, этой организации. Он рожден в 1928 году в Варшаве. Сын польского дипломата Тадеуша Бжезинского. В 1949 году принимает американское гражданство и изучает политические науки в Гарварде, где знакомится с Генри Киссинджером. Женат на дочери президента Чехословакии Эдварда Бенеша. В 1961 году становится директором Института по изучению коммунистических проблем, финансируемого фондом Рокфеллера. Давид Рокфеллер вводит его в Трехстороннюю комиссию. С момента основания комиссии по 1976 год Бжезинский является не только ее директором, но и теоретиком. В этом качестве он рекрутирует в Трилатералу будущего американского президента Джимми Картера, а тот из благодарности назначает его в 1977 году председателем Национального совета безопасности.
ХИЛАНДАРЕЦ: И чего хочет Бжезинский?
М.С.М.: Он действует во многих направлениях, но нас здесь более всего интересуют три его тенденции: против всех национализмов, против России, против всех европейских и японских устремлений к независимости по отношению к Америке. Традиционная польская ненависть к русским приводит его к оправданию большевизма: Историческая роль сталинистского коммунизма состояла, пожалуй, в том, чтобы ограничить последствия национального пробуждения и даже интенсивного империализма, который познал русский народ. А один французский журналист из этого сделал вывод: Без Сталина царская Россия стала бы современной шовинистической диктатурой, значительно более опасной, чем большевистская Россия. С Советским Союзом можно было дискутировать, как с меньшим злом, поскольку большевизм обуздывал русский империализм, а вот к национальной России не следует проявлять милости. Как видите, вся политическая актуальность уже содержится здесь, как в зародыше.
ХИЛАНДАРЕЦ: Если не ошибаюсь, ранее Вы Отона Габсбургского клеймили как нашего главного врага, а сейчас предпосылки нынешней антисербской и антиправославной политики находите у Бжезинского. Нужно ли возвращаться в прошлое, когда имеется столько примеров, нам совсем близких? Многие сейчас говорят о союзе или заговоре Германии и Ватикана против сербов. Что вы думаете об этом?
М.С.М.: Следует отличать руководителей от исполнителей. Наши европейские неприятели (как бы ни назывались они: Геншер, Колль или Отон Габсбургский) это лишь исполнители, независимо от того, какова их эффективность. А мы знаем, что она не мала. Отон Габсбургский не зря отказался принять пост президента Венгерской Республики, считая, что будет полезнее в кругах Европейского сообщества. И я верю, что он в Европе склонил против нас многие государства, которые поначалу были в нерешительности. Ватикан же нечто совсем иное. Он пустил намного более глубокие корни. Папа никогда не является исполнителем, он может быть только партнером и соратником руководителей. Габсбурги вчера были нашими неприятелями не больше, чем являются сегодня или чем будут завтра. Но важность их роли на Балканах не зависит от них, это производное от состояния России. Если Россия сама по себе распадется, нет необходимости усложнять ситуацию восстановлением габсбургской монархии и, соответственно, оттоманской империи. А если бы Россия вновь окрепла, как мировая империя, тогда бы дошло до разделения на сферы интересов, до новой Ялты, и трудно поверить, что тогда бы русские отдали сербов на милость и немилость чужакам. Габсбурги имели бы шансы вернуть хотя бы часть своей империи в том случае, если такая ситуация продлится, если русское государство долгое время останется немощным, ибо тогда следовало бы ускорить его падение. С учетом такой возможности Запад продолжит на Балканах раздувать давно тлеющие угли в области Косова и Македонии; для зла много не требуется, даже в периоды временного перемирия. Я даже удивляюсь, как это до нынешнего времени не было интенсивных попыток отделить Черногорию от Сербии, поскольку века действовал принцип австрийской политики лишить сербов выхода к морю. Кроме того, надо пресечь опасность, чтобы Россия, через союзническую Сербию, не прорвалась к Адриатике. Не будем забывать, что это была одна из главных причин западной поддержки Тито против Москвы.
ХИЛАНДАРЕЦ: Коротко говоря, Вы верите в некий вид вариабельной геометрии, как это теперь говорят.
М.С.М.: Верим мы или нет, но это основной закон политики.
Тактика зависит от стратегии, она является приспосабливанием стратегии к существующим обстоятельствам и возможностям. Потому для меня важен пример с Бжезинским: он нам, хотя бы частично, открывает цели стратегии, которая применяется против нас. А обратите внимание на случай с Китаем. Американцы на протяжении ряда лет надеялись, что Китай в один прекрасный день вступит в войну с Советским Союзом. Потому в мае 1981 года Трехсторонняя комиссия проводила заседание в центре Пекина, во Дворце народа, на площади Тьен Ан Мен, и приветствовал ее Дэн Сяо Пин. Но как только между Китаем и Советским Союзом начались переговоры, во время визита Горбачева, на той же площади Тьен Ан Мен, в Пекине, спонтанно начались протестные акции. Китай не оправдал доверия, не выполнил отводившейся ему миссии, потому все западные средства массовой информации обрушились с камнями и поленьями на коммунистический террор против студентов и безвинного населения. Вспомните Чаушеску, самого кровавого коммунистического тирана, и воодушевление, с которым приветствовался его крах. Да непродолжительной была такая реакция.
Поскольку мятежники не повернули сразу против Советского Союза, их назавтра же заклеймили как агентов КГБ, а массовую резню, которую якобы учинил на темишварском кладбище Чаушеску, представили как обычный обман. Но когда в Молдавии началась война между русскими и румынами, нападки западной прессы на новых хозяев Румынии затихли. Или взять Россию.
Пока Горбачев находился у власти, сомнительным и нежелательным было его намерение постепенно рассчитаться с коммунизмом, поскольку границы Советского Союза оставались бы неизменными. Это стало причиной западной кампании против общества Память и русского антисемитизма. Де Маранш, шеф разведывательной службы Франции, не колеблясь, обрушился за это на русских, да и Отон Габсбургский удосужился читать им лекции по поводу погромов, забывая о 20 миллионах русских, ставших жертвами в борьбе против нацизма. Однако с приходом к власти Ельцина Советский Союз распался, прибалтийские республики вышли из его состава, Украина отделилась от России, судьба флота стала непонятной, и кампания против русского антисемитизма оказалась уже без надобности.
ХИЛАНДАРЕЦ: Боюсь, что мы окончательно удалились от заданной темы, излишне задержались на политике или, если хотите, на новом мировом порядке, а вообще не коснулись Православия. Между тем, если существуют какие-то, хотя бы малейшие, перспективы уравновесить и нормализовать международные отношения в Европе, достичь этого можно лишь через религию, с помощью Православной Церкви, христианских Церквей.
М.С.М.: Не беспокойтесь, мы не сбились с дороги пошли от фактов и идем прямо к намеченной цели. Полностью согласен с Вами, что спасение может к нам прийти только от религии, если Православные Церкви и народы смогут вовремя достичь согласия. В общем, никакой искренней и надежной помощи от Запада не стоит ожидать. Что же касается христианских церквей, у меня такое впечатление, что экуменизм переживает крах. Несмотря на документальные свидетельства Сербской Православной Церкви, ни одна неправославная Церковь не стала официально, открыто на защиту мученического сербского народа.
ХИЛАНДАРЕЦ: Хотите сказать, что таким образом подтвердилось суждение отца Иустина Поповича: Все эти псевдоцеркви не что иное, как ересь на ереси?
М.С.М.: Коль Вы уж упомянули отца Иустина, вспомним и то, что он сказал о Католической Церкви, заслуживающей, чтобы ей уделено было особое внимание. Христа оттеснили на небо, а на Его место поставили наместника - папу, Богочеловека заменили человеком, а любовь систематическим устранением, уничтожением всего, что не поклоняется папе, даже и через насильственный перевод в папскую веру и сжигание грешников во славу кроткого и благого Господа Иисуса.
ХИЛАНДАРЕЦ: Несмотря на это отец Иустин был не против истинного экуменизма и примирения между христианами, но при условии, чтобы к Святой Чаше прийти через покаяние. Без покаяния и вступления в Истинную Церковь Христову, - говорил он, - неестественно и бессмысленно говорить о каком-то единении церквей, о диалоге любви, об интеркоммунио. В покаянии перед Богочеловеком видел он лекарство и от всегреха папизма.
М.С.М.: Полагаю, что здесь мы затронули суть проблемы, поскольку беда в том, что червь давно забрался в яблоко. Убийственная ненависть по отношению к некатоликам прорывается уже у Фомы Аквинского. Вот что он писал в своем капитальном сочинении Сумма теологии (Второй том второй части, глава Вера, вопрос 11): Что касается еретиков, надо принять во внимание две вещи, одна из которых касается их, а другая Церкви. С их стороны существует грех. Тот, из-за которого они заслужили не только быть удаленными из Церкви экскоммуникацией, но и быть устраненными из жизни смертью. И действительно, искажение веры, на которой покоится душевная жизнь, - намного большее зло, чем фальсификация денег, которые используются в повседневной жизни. Поэтому если фальсификаторы денег осуждаются на смерть непременно земными властителями, по справедливости закона, то еретики, как только доказана их ересь, могут быть не только экскоммуницированы, но и вполне справедливо казнены. Со стороны Церкви, наоборот, существует милосердие через обращение заблудших. Поэтому она осуждает не сразу, а после одного и другого предупреждения, как учит Апостол. Но после того, ежели еретик и далее упирается, Церковь, не имеющая больше надежды, что он покается, способствует спасению других, отделяя его от себя решением об экскоммуникации и дополнительно предает его мирскому суду, дабы он из мира был устранен смертью. Чтобы современный читатель не впал в соблазн перед этим текстом, редактор французского издания 1985 года ставит примечание: Мы сейчас не можем осуждать менталитет, элементов рассуждения которого нам недостает.
ХИЛАНДАРЕЦ: И он считает, что таким примечанием католики умыли себе руки?
М.С.М.: Нет, он верит, что таким образом обманул современного читателя. Собственно, как образованный теолог он должен был знать, что принцип Фомы Аквинского пережил века и что в 1910 году о. Леписье, будущий кардинал, в своей работе "О стабильности и прогрессе догмата", которая получила одобрение папы Пия Х, но которой оскандален известный масон, писал следующее: "Ежели еретики, которые по своей воле стали еретиками, открыто проповедуют ересь да своим примером и своими пагубными суждениями побуждают других принять те же заблуждения, никто не может сомневаться, что они заслуживают не только быть исключенными из Церкви экскоммуникацией, но (также) вычеркнуты смертью из списка живых".
ХИЛАНДАРЕЦ: Любой иезуит скажет Вам, что их церковь отличает еретиков от схизматиков-раскольников и что православные, по католическим понятиям, относятся ко вторым.
М.С.М.: А я отвечу иезуиту, что католики уничтожали православных, как только где-то приходили к власти, без разницы, называли их еретиками или схизматиками. Напомню ему о захвате крестоносцами Царьграда в 1204 году, который обернулся насилием, грабежом, пожаром города. Приведу ему пример польского вторжения в Россию начала ХV века, которое по злодеяниям, совершавшимся над русским народом, может быть сравнено только с усташским геноцидом. Добавлю, что в конце того же века, когда Луи ХV мечтал о возможности освобождения Царьграда, дипломат Ла Кроа предлагал французскому королю обратить всех православных в католицизм, тогда как францисканец Мишель Февр, окатоличивший перед этим Антиохийского патриарха, советовал истребить всех схизматиков, которые не пожелают принять католическую веру. Открою ему недостаточно известные сведения об ужасном угнетении православных сербов в Австро-Венгрии, когда иезуит Габриел Хевенеши советовал императору Иосифу ликвидировать сербского владыку Исаию Джаковича, который год спустя мистериозно, скоропостижно, умер в Вене. Я сообщу ему, наконец, что русские эмигранты в 1993 году переиздали книгу Попова-Гриненко Гонения на Православие и русских в Польше в ХХ веке, первое издание которой вышло в Белграде, в 1937 году.
ХИЛАНДАРЕЦ: И прижмете его к стенке. Потому что католической церкви невозможно от этого всего оградиться и осудить упомянутые ужасы как преступления отдельных лиц, если оказывается, что они в своих действиях следовали установлениям Церкви. Значит, нужно, чтобы Римская Церковь прежде всех дискуссий о непогрешимости папы покаялась за все грехи католиков в прошлом и заодно отреклась от своих преступных установлений. Поскольку это единственный путь сближения христиан, а отец Иустин показал нам, что лишь покаяние путь, ведущий к истинному экуменизму, то мы не можем ожидать спасения и с этой строны, во всяком случае, в ближайшее время.
М.С.М.: К такому выводу прийти должен любой объективный наблюдатель. Как папа может осудить преступления усташей, если знает что их бы одобрили Фома Аквинский и кардинал Леписье? Признаюсь, какое-то время и я обманывал себя надеждой, что первый славянский папа будет способствовать установлению мира в Югославии. Достаточно было с амвона осудить усташский геноцид и всех тех, кто был скомпрометирован ватиканской политикой во время Второй мировой войны. Вместо этого он открыто стал на сторону Туджмана и использовал любую возможность, чтобы от государственных деятелей западных государств от Клинтона до Баладура требовать вмешательства против сербов и Сербии. После Збигнева Бжезинского и папы Войтылы нашелся еще третий поляк Мазовецкий со злыми помыслами против нас. Он, не колеблясь, за все беды в Боснии и Хорватии обвинил сербов. В следующий раз от этих славянских братьев, которые нас учат морали, надо потребовать, чтобы дали отчет о злодеяниях, которые вершили их соплеменники, и сообщили, сколько православных осталось в Польше.
ХИЛАНДАРЕЦ: Давайте попробуем обобщить. Судя по тому, что Вы изложили, в новом мировом порядке нет места ни сербам, ни Православию. Хотя нельзя все свети к заговору Германии и Ватикана против сербов, Вы все-таки склонны считать, что между наиболее влиятельными государственными деятелями Запада независимо, являются они членами Трехсторонней комиссии или нет и папой Римским существует согласие, а возможно, и общее желание вытолкнуть православные народы из исторической колеи.
М.С.М.: К сожалению, это еще не все. Такая точка зрения была бы слишком упрощенной. Пока мы рассматривали только одну сторону медали. Вернемся еще к первому из упоминавшихся нами поляков, Бжезинскому. Его план был намного сложнее. Я предугадал в нем тройную цель. Он бы не удовлетворился уничтожением только России; он, как и Трехсторонняя комиссия, желает поставить в зависимость от Америки Европу, Японию да и весь остальной мир. А это требует их дестабилизации. Какой будет политика по отношению к Японии, какое общее будущее предусматривают для себя американские и японские представители в Трилатерале, не знаю. Но в отношении Европы решение уже существует: панисламизм. Вам это, на первый взгляд, кажется невероятным, даже безумным. Тем не менее, иранский панисламизм самое гениальное изобретение Трехсторонней комиссии. Кто ввел Джимми Картера в Трехстороннюю комиссию и скроил из него, по соответствующей мерке, будущего президента США? Збигнев Бжезинский. А кто оставил иранского шаха и допустил, чтобы аятолла Хомейни пришел к власти? - Джимми Картер. На данный момент Хомейни послужил с пользой Западу, так как сразу же вступил в долголетнюю войну с Ираком, чего Реза-шах Пехлеви делать не желал. Но это была услуга незначительная по сравнению с тем, что иранский панисламизм может наворочать в дальнейшем. Это как если бы на политическую арену вышел осьминог со множеством щупальцев. Во-первых, он, в соответствии с принципом Трехсторонней комиссии, является противником национальных государств. Панисламизм как таковой, прежде всего, противник мусульманских наций. Посмотрите на Египет, который из-за панисламистского террора лишен туризма и в экономическом плане почти на издыхании. Или возьмите Алжир, уже втянутый в гражданскую войну, из которой тяжело выбираться. Затем соседние азиатские государства, особенно мусульманские республики бывшего Советского Союза, которые можно легко заразить и довести до конфликта с русскими.
Наконец, приходит очередь Европы.
ХИЛАНДАРЕЦ: Вашу логику я могу принимать, если дело касается Азии и Африки, но по отношению к Европе, где нет ислама на значительных территориях...
М.С.М.: Может быть, в Европе-то нас и ждут наибольшие неожиданности. Несколько лет тому назад французская журналистка Кристина Окрент, жена министра Кушнера, который упорно ведет антисербскую пропаганду, интервьюировала Александра де Маранша, бывшего шефа (1970-1981) французской секретной службы С.Д.Е.Ц.Е. И на основании разговоров она опубликовала впоследствии книгу В тайне принцев. Так вот, на странице 269 де Маранш выражает свое беспокойство за Израиль, в связи с ростом рождаемости у мусульман. Между тем несколько далее, на страницах 372-373, он рассказывает, что участвовал в переговорах между марокканским султаном и испанским королем насчет строительства тоннеля под Гибралтарским проливом, связывающего Африку и Европу, чтобы облегчить массовое переселение мусульман. Очевидно, что такое нашествие ислама определенно бы нарушило равновесие у европейских народов. Чем значительнее мусульманская иммиграция, тем сильнее отпор европейского населения, а параллельно звучит все больше обвинений, что у названных народов усиливается расизм и нацизм. Даже и без гибралтарского тоннеля Германия и Франция до настоящего времени не могли выйти из этого заколдованного круга. Соответственно, вопрос: кто де Мараншу мог дать разрешение включаться в столь убийственные проекты? Ведь он даже при всей высоте своего положения не смел принять на себя такую ответственность сам, без полномочий от президента республики или хотя бы председателя правительства. Ответ нам, без сомнения, поможет найти факт, что в то время, т.е. с 1974 по 1981 годы, президентом Французской Республики был Валери Жискар де Эстен, один из европейских членов Трехсторонней комиссии и единомышленник Бжезинского по вопросу о необходимости укрепления связей между Севером и Югом. Поэтому Франция предоставила убежище аятолле Хомейни до его прихода к власти в Иране. Естественно, теория Бжезинского о связях Север Юг не обязывала Соединенные Штаты широко открыть двери беженцам и безработным из Южной Америки. А вот в Европе, под прикрытием этой теории, нужно было как можно скорее положить начало мусульманскому нашествию, панисламизм же придет позднее.
Уже сейчас исламисты есть почти во всех западных государствах. А с признанием суверенности боснийского государства мы имеем и первый исламистский форпост в Европе. Доктор Кушнер и Бернар Анри-Леви значительно поспособствовали тому, чтобы президент Французской Республики принял в Париже Изетбеговича как некоего авторитетного главу государства.
ХИЛАНДАРЕЦ: В связи с Изетбеговичем я не понимаю позиции Турции ни по отношению к Боснии, ни в международном плане.
Турция помогает Изетбеговичу, выражает готовность послать ему армию и авиацию. Между тем, Изетбегович исламист, а Турция национальное государство, для которого панисламизм, как вы сами говорили, представляет угрозу. Разве нет здесь противоречия?
М.С.М.: Конечно же, есть, но все заинтересованы, чтобы это противоречие было принято молча. Пока Запад будет втираться в доверие к Турции, она будет иметь многоплановую заинтересованность поддерживать Изетбеговича, албанцев и мусульман бывшего Советского Союза: с одной стороны, таким образом, она временно отводит угрозу панисламизма, а с другой усиливает свое влияние на Балканах, на Черном море и на Кавказе. А то, что Запад держит Турцию в резерве, как ценного союзника, видно и по тому, что начались гонения на курдов, за судьбу которых в Ираке он на протяжении ряда лет беспокоился. Если бы, каким-то чудом, отношения с Россией наладились, Запад бы оставил Турцию на следующий же день.
ХИЛАНДАРЕЦ: Если предположить, что Ваша теория содержит хотя бы частично истину, то выходит, что православные народы осуждены на смерть, а народы неправославные ведут самоубийственную политику. Все, кроме Соединенных Штатов Америки.
М.С.М.: У меня нет никакой теории, и то, что я излагал, ограничивается исключительно приведенными фактами. Ежели Запад и далее будет активно вмешиваться в балканские и российские конфликты, каждому разумному человеку станет ясно, что мы вступили в Третью мировую войну. А именно потому, что у меня нет своей теории, что я не пророк, что не знаю, кто является реальным властелином мира, я не могу Вам сказать, совершает ли самоубийство и Америка, или она единственная буден пощажена. С учетом того, что Соединенные Штаты Америки стоят на заминированном поле, где к негритянской проблеме добавляются среднеамериканская иммиграция и опасность исламизма что можно было наблюдать в связи с недавними инцидентами в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке, - я не верю, что их земной рай продержится вечно.
ХИЛАНДАРЕЦ: Так что нет выхода. С какой бы стороны ни посмотреть, план, вами описанный, выглядит вдохновленным сатанинскими силами. Как будто мы присутствуем при осуществлении слов отца Иустина Поповича о том, что двадцатый век означает союз с дьяволом.
М.С.М.: Согласен с Вами. Но сколько имеется на свете людей, осознавших это? Давайте в завершение еще раз обратимся к ГЈте, чтобы немцы не подумали, будто наш разговор был специально направлен против них. Время от времени я перелистываю Фауста и удивляюсь мефистофелевским рефлексиям автора: "Испокон веков ложь пропагандировалась вместо истины. Человек, услышав слова, готов верить, ибо считает, что они должны обязательно содержать некую мысль. Бедные люди не подозревают дьявола даже тогда, когда он возьмет их за глотку". Или взять следующее предостережение о Католической Церкви: "Церковь имеет хороший желудок, она проглотила целые государства, а, тем не менее, из-за этого у нее никогда не было нарушено пищеварение. Только Церковь может переварить некое добро, полученное нехорошим способом". Как видите, ГЈте имел чувство юмора.
ХИЛАНДАРЕЦ: Да, но здесь мы имеем дело с тем, что немцы называют галгенхумор юмор с виселицы. Такой юмор для немцев со временем стал недоступным, и сейчас только мы способны его понять. Может быть, потому, что это мы осуждены на виселицы. Пусть нас и в этом утешит отец Иустин, напоминающий о наказе святого Макария Египетского: "Где Дух Святой, туда направляется, как тень, гонение и борьба", Необходимо, чтобы истина была под гонениями (Гомилии, ХV, 11-12).
P.S. Доктор Марко С. Маркович (1924 г.р.) богослов, философ, историк, юрист, политолог, филолог, беллетрист и публицист, автор четырнадцати книг и нескольких сотен статей - является одним из самых значительных интеллектуалов славянской диаспоры.
Cерб по происхождению и самосознанию, он уже более полустолетия живет и работает во Франции, сохраняя независимость от политической конъюнктуры, на все события насыщенной коллизиями эпохи реагируя не беспристрастно, а совестливо.
Как исследовательские, так и публицистические работы доктора Марковича всегда содержат глубоко проницательные оценки истории и современности его родины, а также Западной Европы, ему знакомой не понаслышке, и всего мира.
Особо следует подчеркнуть, что этот серб-эмигрант, гражданин Франции, всю сознательную жизнь в своей душе хранит - и, что не менее важно, в других пробуждает-любовь к России, в которой, увы, пока остается неизвестным.
Чтобы устранить это недоразумение (да и явную несправедливость), предлагаем перевод его книги, дающей достаточно полное представление об авторе и, безусловно, заслуживающей внимания всех, кто дорожит своей принадлежностью к Православию и славянству. - И.Ч.
Д-р Марко С. Маркович
8 июля 2004 г.
