«Война и мир» Нины Поповой

 

 

О творчестве поэтессы по книге стихов «Я посадила сад». М. Российский писатель. 2022 г. С. 248

 

 

 

Две области: сияния и тьмы

Исследовать равно стремимся мы.

Евгений Баратынский

Эта жизнь – комочек света

В грозной бездне бытия.

Николай Рачков

 

Единство духовного и физического в мире, присущее ему от сотворения, в наше время трагически нарушается, полюса абсолютизируются, возникающая разность потенциалов приводит к увеличению воинственного напряжения в сфере человеческого бытия. Обостряется «основной вопрос философии»: что первично, материя или дух? Решение его простирается в область духовно-интеллектуальную, где давно и уверенно, помимо богословов, обосновались поэты. Им по вышней одаренности вменено не только исследовать и отражать негативный процесс разделения, рассеивания, но дана возможность лично противостоять мировому центробежному процессу, сегодня они бойцы мировой негэнтропии. Литература, оперируя зримыми категориями «сияния и тьмы» (Е.А. Баратынский), способна анализировать и оценивать неявные структуры бытия в их взаимоотношениях и развитии, предвидеть сбои, выявлять закономерности.

В Ветхом Завете разделение света и тьмы констатируется так: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош; и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью» (Бытие 1:2-5). Вследствие грехопадения возникли оппозиции добра и зла, войны и мира, ненависти и любви и многие другие нравственные противоречия. Эти противоречия, вызывающие трагические коллизии, обладают, однако, творческим потенциалом. Границы противоположностей контактируют, будучи взаимопроницаемыми и взаимообусловленными, что, по признанию классической философии, способствует познаваемости мира и собственно человеческой личности.

Ты прости меня, Боже, за путь мой земной —
Он унынью подвержен, подвластен гордыне...
Словно луч, что блуждает меж светом и тьмой,
Я без веры увязну в мирской паутине.
Просвети меня, Боже, в томительной мгле,
Что порой ненасытному зверю подобна,
Отчего каждый шаг по родимой земле
Перед выбором ставит столь строго и скорбно?..

Это строки из стихотворения современной поэтессы Нины Викторовны Поповой. Будучи человеком разносторонних интересов, научного поприща, художественно одаренным, она отваживается через поэтический образ и собственный жизненный опыт познать извечный мир в особенностях своего века. Как известно, «познать что-то – значит сделать это что-то “своим”, то есть имманентным своему сознанию»[1]. Творчество поэта очень личное, исповедальное, все, о чем она пишет, будь то звезды-небеса, поля-дороги, военные сражения или чувственная любовь – все это, прошедшее через сердце поэтессы, – о ней и обо всем, что вокруг нее, и о нас, читателях, т.к. ее темы-смыслы общечеловеческие, непридуманные, отвоеванные у тьмы и прожитые в свете ее души.

Настрой взыскующую лиру

Назло взыскующей судьбе.

Ты признана поведать миру…

О чем?! Конечно – о себе!

Но для чего и как она пишет о себе?

Я пафос не люблю в стихах,
Строка простая мне милей —
Без сладких "ох!" и страстных "ах!"
Сердца озябшие согрей.
Люблю напевность простоты
И чистоту её, и боль,
Люблю возвышенность мечты,

В которой можно быть собой.
Хочу, чтоб ощутив мой слог
И в искренности не виня,
Читатель мой сказать бы смог:

— И это было про меня!

Какой же читатель откажется от слышания искреннего слова, от образной подсказки-совета, от того, чтобы примерить на себя координаты судьбы лирической, очень похожей на свою создательницу, героини многоплановых, философских, лирических и патриотических стихов Нины Поповой? Конечно, не откажется, чтобы расширить зримое и невидимое пространство своего бытия, чтобы продлить его во времени. Понятно, что наш сознательный опыт не является самим реальным миром, а лишь представлением о нем. Но почему мы не сомневаемся, что героиня может летать, достигать звезд, может быть крылатой, преодолевать земное притяжение? Удивительно, когда поэтесса рассказывает о полете, на ум не приходят образы каменных крылатых языческих богинь, но складывается устойчиво убеждение – что это о нашем мире и времени, это о нашей России. Одной строкой – «лечу на каждый зов» – поэтесса формулирует ментальную характеристику целого народа. Мы знаем, что любовь к русской земле окрыляет и наделяет могучей силой.

Земной судьбы небесный вкус

Я пригубила без усилья,

К звезде высокой устремлюсь

Строкой, что расправляет крылья.

Но, обретя небесный кров,

Я не смирюсь с земной утратой –

Лечу, стремясь на каждый зов

Земли, где стала я крылатой.

Нет, это не выдумано. Такой антропологический дуализм, панорамная траектория точки зрения, объективно-субъективное образное видение свойственно существованию в реальном, невыдуманном мире. Как говорит богослов протоиерей Александр Геронимус, «В раю мир познавался изнутри… Мир познается совне… Внешнее познавание слагается из индуцированной совне деятельности, размышления, вычисления, доказательства и внешнего созерцания-наблюдения совне[2]»[3]. Именно так, через размышления и созерцания познает земной, имманентный ей мир героиня стихов Нины Поповой, понимающая дух как обязательный компонент бытия в мире, о котором поэтами, казалось бы, сказано уже все. Но поэтесса находит слова, образы, взаимосвязи неожиданные, новые, которые и нашу юдоль представляют в новых красках и возможностях. И судьбу человеческую позволяют видеть в процессе самопознания. Богослов А. Геронимус объясняет такую возможность, ссылаясь на Геттингентскую лекцию И.Р. Шафаревича, в которой было сказано, что новое понимание вещей «носится в воздухе» и может проявиться, открываясь, разным людям[4].

Наверное, поэтому поэтесса так часто обращает свой взыскующий взор в небеса. В ее поэзии, действительно, много воздуха и неба. Хотя последнее не всегда безоблачно.

Лютые морозы заждались атаки,

Бурею вскипает небо цвета хаки,

Кутаешься зябко ты в жупан соседский,

Выкинув на свалку ватничек советский.

Небо цвет хаки – образ и символично-исторический, и конкретный – нынешних военных времен. Поэтесс пишет о том, что знает, а знает она, что сегодня война вошла в каждый русский дом, хотя и встречена по-разному: кто-то ее проклинает, как и свою страну, кто-то предает Родину, но большинство нас выходит на бой за Отечество. Нина Попова, наследуя в реальности от предков, православных русских людей, духовное знание и характер «за други своя», несет ответственность за свое, понимаемое ею как историческое, время и воюет за него в соответствии со своими возможностями.

Что скрывать? – тяжело порой,

Впрочем, что там! – невмочь порою.

Женской жизни извечный бой –

Оставаться самой собою.

А чтобы оставаться самой собою, надо себя понимать. Поэтически ставя и решая задачи самопознания, осознавая себя неотделимой от мира в его законах и трансформациях, поэтесса выход на ментальные уровни, для того чтобы понять современность. Она исследует ее путем сопоставлений, можно сказать, проводя компаративный анализ, привычный поэтической душе, мыслящей сравнениями и метафорами, таким образом расширяя видимое пространство и длительность реального времени, в котором свет любви всегда струится.

Салфетка на резном столе

И тканый коврик на пороге,

Икона в старом серебре…

Здесь навсегда сошлись дороги.

Лишь здесь – исток моей реки

И памяти святой страницы.

Мои родные родники,

Где свет любви всегда струится.

Это спасительный свет любви озаряет путь лирической героини Нины Поповой, в реальности ходящей путями мирными, но не обходящей и полыхающие огнем дороги войны, мысленно следующей за своими предками. Поэтесса уверенно чувствует себя в нескольких мирах, поэтому не сомневаешься в ее искренности и реальности образов, как и в том, что малое войско может быть сильнее многочисленного противника.

Полыхала вся земля
Сечью русской славы:
Бились прадед мой и я –
Праведно и право.
Нынче вновь клубится ложь,
Скалится чужбина,
В спину метит острый нож
Прямо из-за тына.
И пошёл на брата брат

С вражеской котомкой…

За Отчизну во сто крат

Отвечать потомкам!
– Спи спокойно! Держим шаг

Под отцовским стягом,
Водрузим российский флаг

Над любым рейхстагом!

Нина Попова уверена в великой русской победоносной силе, потому что русские воюют всегда за правду. Это войска сражающихся за лживые цели и идеалы обессиливает страх. Праведным же воинам дается отвага. Не знаю, известны ли Нине Поповой библейские слова «Один из вас прогоняет тысячу, ибо Господь Бог ваш Сам сражается за вас» (Навин. 23: 10), но устойчивость ее мировоззрения свидетельствует, что ее убеждения, думаю, бессознательно базируется на библейских архетипах. Так поэтесса, сама не осознавая истоков, говорит об этой особенности своего духовного наследства:

Такое все родное на века,

Как будто до рождения знакомо…

О, как же ты близка и высока,

Мелодия родной земли и дома!

За эту извечно родную землю, не осознавая, но предчувствуя, что родство восходит к Иисусу Христу, она смело и с надеждой идет воевать своим словом за Родину вместе солдатами. Да и не только словом, Нина Попова постоянно посещает наших бойцов в зоне СВО, издает поэтические сборники для воюющих солдат и всех, сочувствующих СВО. И сама создает стихи, воодушевляющие, укрепляющие победную веру у бойцов на кровопролитном фронте. Ее любовь-молитва воодушевляет, оберегает, врачует. Велика спасительная сила слова.

СЫНОВЬЯМ ПОКОЛЕНИЯ «Z»
…Ты воюешь, сынок, за нас,
За Россию стоишь, за Бога,
Жду тебя каждый день и час,
Гложет сердце тоска-тревога.
И пока грохочут бои,
Вороньё летит над землёю,
Да пребудут молитвы мои
Обережные над тобою.
Возвращайся с Победой домой,
Пусть хранит тебя Боже правый,

Мать обнимет тебя тишиной,
Мать-Россия одарит славой.
За тебя, за всех сыновей
Я молюсь среди грозной битвы –
Ничего нет на свете сильней
Материнской святой молитвы!

Не о себе, но от своего имени здесь говорит поэтесса, мать троих сыновей, понимая имя – мать – в нескольких ипостасях: как смысл, как олицетворение и как символ. Русской женщине это не сложно, она сердцем своим многое знает, ведь сердце – главный орган познания в организме человека, говорил опытный врач – святитель Лука (Войно-Ясенецкий), а сердца всех матерей духовно объединены и сообщаются. И горе одной становится горем всех. Поэтому Нина Попова ощущает горечь утраты любого сына любой неизвестной ей женщины как свою. Ощущает даже через годы и века.

ГОРСТЬ ЗЕМЛИ.

Горсть земли и мальвы лепесток
Положил в узорчатый платок.
И, платок тот спрятав на груди,
В ноги поклонился: «Мама, жди!»
Первенца ждёт мать который год,
Не идёт с войны он, не идёт.
Пред иконою лампадка всё горит,
Сердце матери тоскует и болит.
Засыхает мальва под окном…
Свёрток серый принесли вдруг в дом –
Похоронка, звёздочка, платок,
Горсть земли и мальвы лепесток.

В сноске к этому трагическому стихотворению поэтесса поясняет, что мальва – это высокий яркий садовый цветок, т.е. напоминает, что есть мир иной, бессмертный, в котором, даже засыхая, лучше сказать – принимая успение, цветок или дерево, оживут, проснутся и зацветут снова, и снова, и снова… Бог сотворил реальность – словом, из небытия сотворил бытие, и оно неизбывно. Поэты тоже творят словом – это их инструмент и оружие. С помощью слова Нина Попова «посадила сад».

Сад – чьим именем названа книга ее избранных стихов – это символ жизни, имя мира и любви. А лепесток цветка мальвы, сбереженный солдатом в смертельном бою – знак жизни непрестанной. Сама, веруя в такую жизнь, поэтесса и своих героев наделяет той же верой, восходящей к вершинам христианского понимания бытия. Существительное сад она пишет с прописной буквы, значит, это сад земной, хотя, зная амплитудные возможности авторской поэтической мысли, можно представить его соприкасающимся с райским Садом. Ведь в смежных образах ее сад – символ рая, он прогрет солнцем и убаюкан ночными облаками, напитан тишиной и влагой растаявших снегов, наполнен розами любви и символизирующими бессмертие голосистыми птицами. Сад – ее палитра, ее поэтический орган, многоголосный инструмент, с помощью которого поэтесса рассказывает о себе и мире.

Я посадила сад… В моём саду

Ни деревца и ни травинки лишней.

Однажды тенью я в него приду

Во времени далёком или ближнем.

Приду с метелью, что белым-бела,

Снежинкою растаю на беседке,

И яблонька, что без меня росла,

Доверчиво свои протянет ветки.

Тропинкою пройду за поворот,

Увижу то, что я ещё не знаю.

И миг пройдёт, и день пройдёт, и год,

И жизнь пройдёт… короткая такая…

Покину сад спокойно. Не спеша,

У вечности шаги всегда неспешны.

И позабудет хрупкая душа

И сад земной, и путь земной и грешный.

Но верю я, что на изломе вех,

О вечном не помыслив даже вкратце,

Усталый незнакомый человек,

Войдя в мой сад, захочет в нём остаться.

Как же много физических и душевных сил надо затратить на такое произведение искусства, чтоб оно стало любимым и необходимым другому, незнакомому человеку, захотевшему с ним сродниться. Главное, нужно трудно, с потом и слезами, с верой в Бога на почве любви взрастить такой духовный сад, плодами которого щедро потчует своих читателей поэтесса. Трудом сильна лирическая героиня Нины Поповой и сама поэтесса, знающая слова великого русского верующего – Ф.М. Достоевского: «Только опытом деятельной любви снимаются проклятые вопросы Ивана Карамазова, который никак не может выйти из безнадежного круга собственных интеллектуальных построений… Постарайтесь любить ваших ближних деятельно и неустанно. По мере того, как будете преуспевать в любви, будете убеждаться и в бытии Бога, и в бессмертии души вашей. Если же дойдете до полного самоотвержения в любви к ближнему, тогда уж несомненно уверуете, и никакое сомнение даже и не возможет зайти в вашу душу»[5].

Нина Попова в своих стихах обращает многие сложные вопросы к самой себе. Не стараясь «втиснуться в тесные оболочки человеческих понятий и слов» (преп. Иустин Попович), расширяет смысловое пространство светом трудящейся души. Свой сад-мир она возделывает, не оставляя ни гнилых яблок, ни увядших цветов, ей невыносимо видеть нарушение гармонии, ее душа стремится к совершенству, явленному другим идеальным садом:

Солнце дремало на яблочной ветке,

В детстве моем, словно в светлом раю.

Поэтический сад Нины Поповой настолько гармоничен, светел даже в непогоду, что невозможно представить, что где-то вне кто-то мучается, что-то рвется или срывается. В этом саду, даже в ненастье, путнику покойно, так как все заботы, ответственность, героиня берет на себя, становящуюся сильнее в исповедании своих грехов. Она никого не обвиняет, не увещевает, кажется, следует напутствию святого Серафима Свровского: «Спасайся сам, и вокруг тебя спасутся тысячи». И все же это сад земной – «И сад земной, и путь земной и грешный» – говорит героиня Нины Поповой, спасаясь деятельной любовью к миру, к людям, к Богу.

Ее сад – это природа, в стихах поэтессы она является носительницей первичных закономерностей бытия, кладезем первообразов, получающих в поэтической интерпретации актуальное звучание. Как известно, природа в поэзии разных авторов может представляться в разных масштабах. В поэзии Нины Поповой природа – ее сад – это целый мир, – она имеет семантическое значение, она содержательно наполнена, целостна в своих смыслах. Насыщенная жизнь природной поэтической реальности формирует ощущение мирового всеединства. Ее сад – это также труд, сад, отданный в дар для незнакомого путника – это жертвоприношение, любование садом – это передающаяся от человека к человеку любовь.

Жизнеутверждающие ипостаси любви лирической героини отражены во многих стихах Нины Поповой. Чувственная любовь ее героини к мужчине страстна и расточительна до самоотречения, если взаимна, но стыдливо-смиренна, если безответна или исчерпана. Но о всякой любви пишет поэтесса красками дорогими, выразительными, образами емкими, живописными, что присуще только мастерской поэзии. Так в нескольких строках ей удается рассказать историю трагической любви, через аналогию – с привлечением известного фразеологизма:

Сердце девичье бьется неистово,

Тонет взор в черном омуте глаз…

Что ж, соловушка, пой да насвистывай

Про меня свой жестокий романс.

Любовь для героини – имеет небесное происхождение, небо и любовь – среды диффузионные, смешивающиеся.

Словно в небо, заглянула

Я в глаза своей любви.

Нина Попов понимает, что истинная любовь может быть только совершенной, высшей пробы. Золотой цвет символизирует мир божественной любви и гармонии, мир целостный, неделимый, как сердца любящих людей. Золотыми нитями света расшито все крепкое полотно поэзии Нины Поповой.

В эту весеннюю новь

Молви заветное слово,

Чтоб расцветала любовь

Светом луча золотого.

Ее обширная палитра содержит также множество дивных, выразительных земных красок. Стихи Нины Поповой исполнены запахами и звуками, что делает их объемными, убедительно-жизненными, невыдуманными, понятными любому человеку. Эта особенность присуща русской классической литературе и названа литературоведами «сенсорной образностью». Поэтический спектр Нины Поповой – насыщен оттенками, нюансами, деталями, нетиповыми видами окружающего мира, чем создается особый лиризм.

Пахло орехами, пахло грибами,

Ветер звенел золотой.

Осень-разлука легла между нами

Неодолимой чертой.

Ветер багряные листья листает,

Прошлое не возвратить,

Нитью незримою связана стая,

Наша оборвана нить.

Или:

В объятьях чуткой тишины,

Наивный, хрупкий и влюбленный

Миндальный аромат весны

Плывет, ничем не побежденный.

Стихи Нины Поповой песенны, мелодичны, обладают не только точной рифмой, но и внутренним ритмом, все это делает их созвучными читательским сердцам. Вот так скажешь, и кто же не поймет и не присоединиться, вздохнув и о своей доле.

С речкой-говорунье спой дуэтом,

Вдохновенье только б не пролить,

Да не оборви над бересклетом

Бабьим летом вытканную нить.

Интересно использование конкретной обиходной вещи в лирическом стихотворении. Этот ахматовский прием – не только свидетельство о важности каждой детали, но дополнительный способ раскрытия поэтом своего переживания, усиление реальности лирической картины.

На двоих одна полянка

И один велосипед –

всего семь слов – а целая история вырисовывается. Запоминается часто повторяющееся в разных словосочетаниях слово «спелый». Поэтесса применяет его и к образу лета, и к виду облаков или растений.

Лето спелое, игривое,

Не оставит сердце каменным.

Или:

Строчка-осень вызрела-поспела,

Обнялась с безжалостным огнем

Есть что-то неизбывно женское, материнское, зерновое в желании использовать это слово, имеющее отношение к неизбывности жизни, к образу трудящейся в созревании-продолжении себя природы или человека на ее ниве. Это ведь тоже все о любви. Любовь в стихах Нины Поповой понятие неоднозначное, амбивалентное: земное и надмирное, прикровенно сердечное и оркестрово-фортеционное.

И на самом деле это то, о чем так говорит преп. Иустин (Попович): «Опыт активной любви как метод богопознания и самопознания и является новозаветным, апостольским методом, методом православной философии»[6]. Эти слова в определенной мере относятся к творчеству Нины Поповой, несущей свою добрую весть людям, своим примером призывающей их к любви и покаянию. Понимая, что любовь – не является исключительной связью только отдельных людей, что это деятельность сил души, Нина Попова оберегает свою душевную силу, чтобы ее хватило на многие добрые чувства и дела. Поэтому деятельную свою любовь, как сторону бытия, она выражает не так звучно и красочно, как любовь чувственную, скорее смущенно, чтобы не похваляться. Деятельная любовь к людям, которой поэтесса наделяет свою, тождественную себе, лирическую героиню, это любовь и вообще ко всему человечеству, и к любому, просящему о помощи человеку. Эта тихая, трудная ипостась ее любви, человека максимально деятельного, умного, востребованного на разных поприщах писательского и жизненного служения. Она не рассказывает о своих тяготах, не перечисляет их, и только в исповедальных словах мольбы-молитвы можно увидеть сильную героиня во временной немощи, обращающейся за помощью к единственному Источнику сил духовных и физических – к Богу.

МОЛЬБА

Ни просвета на душе, ни покоя,

Даже чувство утомилось шестое.

Навалилась роковая усталость –

Лишь на Бога уповать и осталось.

День за днём… И каждый – всё чрезвычайней!

Да неужто я всегда буду крайней?

Зря пыталась я для всех стать хорошей…

Непосильна эта тяжкая ноша!

Словно кто-то с Небеси (Бог не Яшка!)

Указует: «Не вези, если тяжко!

Не пора ль поставить твёрдую точку?

Что ты вечно тянешь воз в одиночку?».

Об одном прошу, Владыка Премудрый,

Если будет непосильно и худо

(Не судьба легко мне жить, не планида!) –

Не теряй меня, мой Отче, из вида!

Но, как говорится, кому много дано, с того многое и спросится. Ощущение единства с людьми – близкими, как родственники или единомышленники, или далекими, как неизвестные солдаты в донбасском окопе, возникает только тогда, когда, как говорит философ Эрих Фромм, «связь по сути – от центра к центру, а не от периферии до периферии и является связью “по существу”… Только в любви к тем, кто не служит какой-то цели, начинает разворачиваться истинная любовь»[7]. Это любовь от сердца к сердцу, а сердце ведь не расчетливо.

В своем творчестве, прозревающем зримые и незримые ипостаси бытия, поэтесса выходит на уровень обобщающих его смыслов. Тончайшим, легким светом христианства пронизано творчество Нины Поповой. Ее вера прикровенна и по-детски восторженна, как к чуду она относится к миру в его цельности. Знаниями и опытом собственной жизни она приближается к пониманию того, о чем так говорит философ Евгений Трубецкой: «жизнь представляет собой огненную вспышку в темноте, ибо жизнь в ее целом есть стремление к всеединому смыслу; жизнь во всех своих проявлениях есть солнечный процесс… Соединение движущегося и неподвижного, стремящегося и безусловного, временного и вечного, тварного и Божественного – вот цель мирового процесса. Весь мир охвачен этим стремлением к нераздельному и неслиянному единству двух естеств; а потому в нем всякая звезда приводит к яслям Спасителя»[8]. Поэтесса об это говорит другими словами:

Сердце отдано солнцу и свету

И еще говорит:

Обретенное дари богатство,

И оно придет к тебе опять!

А это уже богословие. Самое мое большое богатство – то, что ты отдал: святые Отцы Церкви выразили эту мысль в сложных формулировках. Слова Нины Поповой понятны и просты, так же, как и ее бесценное завещание:

Я не ведаю, сколько отмерено,

Будут промахи и грехи…

Но оставлю вам сокровенное –

Сыновей своих и стихи.

В целом о творчестве поэтессы Нины Поповой можно сказать, что в нем, в первом приближении реалистичном, жизненном, бытийном, нет идеи губительного «одержания бытием» (М. Бахтин), но нет и стремления к аскетическому преодолению бытия. Мировоззрение поэтессы можно охарактеризовать поэтической формулой А.А. Фета:

Что такое день иль век

Перед тем, что бесконечно?

Хоть не вечен человек,

То, что вечно – человечно.

Это творчество одаренной и одухотворенной души, которая любовью и трудом человечности преподает свой поэтический урок, помогает «предначертанное видеть», показывает «совести терновую оправу», учит, как «хранить в дороге негасимый свет», который она, приняв от предков, передает потомкам. В ее сердце этот негасимый свет веры и любви оберегается «от грозной бездны бытия» (Н. Рачков), как дитя в утробе матери.
Не оскудей, любви моей родник,
В угоду неприкаянной обиде,
Чтоб в сокровенный судьбоносный миг
Могла я предначертанное видеть…
Любовь не ищет лёгкие пути,
Приветствуя ухабы бездорожья,
Что суждено – того не обойти,
Шагая непокорно и тревожно.
Пускай судьба штормит и день, и век –
Дозволено судьбе такое право.
Шторм выбирает русский человек
И совести терновую оправу…
В том нет геройства. И почёта нет.
Но есть завет: раз выбрана дорога,
Хранить в дороге негасимый свет,
Зажжённый у родимого порога.

К таким стихам прислушиваются, потому что сегодня, когда для характеристики жизни навязываются категории боли, страха, метафизического ужаса, в этой поэзии есть правда жизни, она исполнена духовных энергий, объединяет ум и сердце, учит смелости отстаивать свои убеждения и свободе самоопределения. Творчество Нины Поповой в обширной сокровищнице современной русской мысли занимает свое достойное место.

 

 

 

Нина Викторовна Попова — поэт, публицист, кандидат филологических наук. Заместитель председателя Правления Союза писателей России. Родилась на Белгородчине. Окончила Полиграфический институт им. Ивана Федорова, Высшие литературные курсы (мастерская Валентина Сорокина) и аспирантуру Литературного института им. А. Горького. Лауреат литературно-общественных премий и наград. Автор 7 поэтических книг, 5 музыкальных альбомов, научной монографии и ряда научных статей.

Живет в Москве.