Знаменитые художники эпохи «Возрождения Тобольска»

 

 

В.Е. Валериус, И.Е. Лукьянов, Н.И. Домашенко, Н.И. Казимова, В.Е. Лукьянов

 

Возрождение – категория культурно-исторического значения, эпоха – отрезок на оси времени, творчество – процесс человеческой деятельности по созданию новых объектов материальной и духовной культуры, Тобольск – древняя столица Сибири. В этих пространственно-временных координатах, исходящих из единого центра, который имеет название «Общественный благотворительный фонд “Возрождение Тобольска”», во времени зафиксирован датой учреждения 1 марта 1994 г., а в пространстве отмечен городом Тобольском и Тюменской областью, на протяжении 30 лет происходит процесс, действительно, Высокого Возрождения во многих областях культуры художественной и культуры человеческих взаимоотношений.

Как известно, европейское Возрождение (XIII – XVI в. в.) имело конкретные задачи и философские характеристики, связанные с установлением нового критерия истины – «опыт плюс польза» и с корректировкой самосознания человека в сторону самоутверждения, веры только в собственные силы и талант. Талантливому индивиду разрешалось вытеснить с постамента прежних пророков и взобраться туда самому.

У русских, имеющих опыт не одной революции, своя философия возрождения, своя иерархия ценностей. После того, как вековая традиционная культура России в начале прошлого века была уничтожена человеком, уверовавшем в собственные силы, в то, что даже талант не обязательное условие популярности, человеком, отвергнувшим и Бога, и Царя, пришлось крепко задуматься – что же дальше? Вперед – в пещеры? Или назад – к высоким классическим образцам культуры и искусства как к источникам новых идей и технологий для будущего.

Применительно к искусству термин – технологии – кажется жестким. Но он становится оправданным, если обратиться к целям Фонда, увидеть, что его задачами объявляются: «Восстановить памятники культуры, поддержать материально полезные инициативы, направленные на возрождение народных промыслов и культурных традиций, помочь творческой молодежи в осуществлении проектов, представляющих интерес для города, вовлечь в культурный оборот на добровольных началах культурно-исторические ценности, имеющиеся в частных собраниях, издавать книги, альбомы, буклеты о Тобольске, тоболяках…» и другие.

Перечень задач обширный, за 30 лет он исполнен по многим пунктам. Наиболее зримые формы – постоянная выставочная деятельность. А.Г. Елфимов, обладая обширными знакомствами со многими современными художникам России – живописцами, графиками, фотографами, приглашает их в Тобольск, организует для своих земляков просветительские выставки.

Фонд заботится о местных музеях, памятуя об их дореволюционных и довоенных богатствах, много прилагает усилий для возрождения коллекций. Так в дар от фонда «Возрождение Тобольска» для экспозиции Художественного музея Тобольска было передано 800 экспонатов. С конца прошлого века «Общественно-благотворительный фонд ”Возрождение Тобольска”» и его руководитель А.Г. Елфимов начали собирать картины русских и современных российских художников для этого музея, чья экспозиция в предыдущие годы подверглась сокращению и переформатированию. В числе экспонатов, переданных музею, были иконописные работы, живопись, графика, скульптура, прикладное искусство. Сегодня значительная часть этого наследия опять оказалась разделенной, помещенной в запасники, лишенной общения со зрителем.

К счастью для тоболяков и всей России, дар от А.Г. Елфимова для мемориального Музея Семьи Императора Николая II (последнее пристанище Святой Семьи перед отправкой на екатеринбургскую Голгофу), сохранен и выставлен в витрине. Это личные вещи и медали последнего духовника последнего русского Царя протоиерея Владимира Хлынова. А.Г. Елфимов получил их от потомков отца Владимира, проживающих в Санкт-Петербурге.

Но главным, всемирно известным символом является уникальная издательская деятельность Фонда, требующая и художественных талантов, и новых идей, и технических способов их воплощения. Ставя задачи, руководитель Фонда – художник, фотограф, почетный член-корреспондент Российской Академии художеств, библиофил, коллекционер произведений искусства, человек энциклопедических знаний, обладающий характером возрожденческой мощи – Аркадий Григорьевич Елфимов – отдавал себе отчет, как сложны заявленные цели, понимал, что для их воплощения потребуется большая команда профессионалов разных видов деятельности, включая административную нагрузку, соблюдение законодательных отношений с государством, городом и областью, и многое другое. В начале пути еще видно не было, но сегодня очевидно, что фонд «Возрождение Тобольска» - стал своеобразным самостоятельным доменом культуры, или, говоря образно, благодаря личности А.Г. Елфимова – символичным «кастовым герцогством». Это трудовое объединение лучших приобрело не только особое значение в Сибири, но обширные взаимодействия со всей Россией и миром.

Герцог — древний титул, дословно переводящийся как «предводитель». В Античности и Средневековье под герцогами подразумевали племенных вождей, которых избирала родовая знать на время войн. А ведь мы тоже живем во время перманентной войны – войны за русские смыслы, историю, идеалы, достижения, имена. Вот А.Г. Елфимов и возглавляет свою титулованную команду в этой борьбе, вот и держит в рабочем тонусе «свое духовное герцогство», понимая и Тобольск, и каждый его памятник, и каждый его камушек, и каждое его деревце, как родное, за которое он несет личную ответственность. И за свой древний сибирский род, генеалогическое дерево которого украшает большой, многодетный дом Елфимова, расположенном в обширной усадьбе. И для Фонда он подбирает таких же ответственных, верных любящих Отечество специалистов, как сам.

Слово «подбирает», конечно, не точное. Происходит некий промыслительный процесс, в результате которого вокруг Фонда складывается коллектив талантливых современных писателей и художников – живописцев, дизайнеров, графиков, скульпторов. Высокий уровень ответственности и мастерства – главные характеристики членов команды Елфимова. Именно эти качества в творцах признавали известные ренессансные меценаты – Медичи, Сфорца, Гонзаго, римские папы, прозревавшие великие дарования и пестовавшие таких художников, как Джотто, Боттичелли, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Караваджо, Гвиччардини и мн. других. Есть пророки и в нашем Отечестве: у нас родоначальником меценатства считается Великий князь Иван III, пригласивший в Россию итальянских архитекторов. Своими выдающимися произведениями входят в историю отечественной культуры художники фонда «Возрождение Тобольска».

Не в получении прибыли заключается деятельность Фонда, ее можно условно назвать благотворительной, по сути она – культурно-просветительская, созидательная, действительно, возрожденческая. Материально Фонду помогают его состоятельные друзья-меценаты, представители власти, понимающие, что это помощь не столько Фонду, сколько людям, для которых Фонд создает свои уникальные книги и безвозмездно распространяет по библиотекам, музеям и учебным заведениям, где современные книжные редкости становятся гордостью коллекций. Многие издания получают дополнительную классификацию по именам сотворивших их художников.

В книгоиздательских проектах в высокой степени раскрылись таланты художников, участвующих в работе Фонда. Это видно, если посмотреть творческие достижения хотя бы нескольких знаменитых мастеров Фонда. Хотелось бы наградить их более возвышенными эпитетами, но определение «знаменитый», образованное от слова «знамя» в наши боевые времена вполне выражает отмеченность, выделенность, подчеркивает авангардное значение выдающихся современных деятелей искусства.

В минувшие века создатели и издатели книг, изначально монахи, считали это дело священным, просветительским от слова свет. По мере изменения ценностных характеристик жизни – от богоцентричной, антропоцентричной к эгоцентричной значение книги снижалось вплоть до сугубо развлекательной ее функции. Фонд «Возрождение Тобольска» возвращает книгу, писателя и художника на уровень со-творчества с Творцом, друг с другом и с миром. Книга, даже известного писателя, русского классика, изданная Фондом, становится абсолютно новым, дорогим произведением высокого уровня искусства, раскрывающим автора в более глубоких смыслах.

 

«Разгадать загадку жизни».

Василий Евгеньевич Валериус. Москва.

 

«Разгадать загадку жизни». Этими словами Ф.М. Достоевского можно охарактеризовать всю творческую жизнь Василия Евгеньевича Валериуса, главного художника фонда «Возрождение Тобольска», реализатора знаменитых новаторских издательских проектов Фонда, члена Союза художников СССР, Лауреата премии имени Фаворского, профессора факультета графического искусства Московского государственного университета печати, руководителя творческой мастерской «Дизайн уникальных книг», сценографа, графика. Можно добавить – архитектора, скульптора и инженера книги.

О своем творчестве мастер говорит: «Профессия книжного дизайнера похожа на деятельность режиссера, ставящего спектакль или снимающего фильм. Там есть сценарий, а у нас — текст, по которому нужно создать зрелище — художественное произведение, развивающееся во времени. Динамика развития действия в кино или театре, а в нашем случае в оформлении книги построена на монтаже (верстке): веселое соединяется с мрачным, черное против белого и т.д. Всё это происходит в некоем ритме. В дизайне уникальной книги ритм помогают создать типографика, текстура бумаги, методы наложения красок и, конечно, иллюстрации и их размещение[1].

Кажется, как просто. Но, нет…

Имя художника-графика-книжного дизайнер В. Е. Валериуса стало всероссийски и всемирно известным после создания им нескольких книг, посвященных творчеству и личности великого русского писателя Ф.М. Достоевского. Первая такая книга – «Евангелие Ф.М. Достоевского». А.Г. Елфимову принадлежит идея и осуществление этого проекта, во многом позволяющего духовно и зрительно «разгадать загадку личности» нашего выдающегося соотечественника, великого Достоевского, который говорил: «…умеющие разгадать загадку жизни почти всегда остаются в Сибири и с наслаждением в ней укореняются. Впоследствии они приносят богатые и сладкие плоды. Но другие, народ легкомысленный и не умеющий разрешать загадку жизни, скоро наскучают Сибирью…» («Записки из Мертвого дома»). Ф.М. Достоевский, проведший четыре года жизни на омской каторге, вышел из нее преображенным человеком и до последнего своего часа приносил «богатые и сладкие» духовные плоды и Сибири, и всей России, и каждому ее человеку. Созревают они и поныне.

Зимой 1850 г., следуя этапом вглубь Сибири, к месту отбывание каторги, Достоевский прибыл в Тобольск, где его и других петрашевцев навестили жёны декабристов – Наталья Фонвизина, Жозефина Муравьева и Полина Анненкова. Наталья Дмитриевна Фонвизина подарила Достоевскому книгу Нового Завета. Это было первое издание Евангелия на русском языке, выпущенное в 1823 году Библейским Обществом под руководством крупнейшего русского православного богослова XIX в. преосвященного Филарета (Дроздова), будущего митрополита Московского. До конца жизни писатель не расставался с этим Евангелием, более тридцати лет оно следовало за ним повсюду, находилось у него под рукой.

«В мировой литературе было немало писателей, которые превосходно знали Священное писание, изучали его, использовали идеи и образы в своем творчестве. Но вряд ли найдется кто–либо еще, кто как Достоевский не только четыре года читал только одно Евангелие, но пережил и прожил его как свою судьбу — страдания, смерть и воскрешение Христа как свою смерть в Мертвом Доме и свое воскрешение в новую жизнь», - отмечал в своей статье вице-президент международного общества Ф.М. Достоевского, доктор филологических наук Владимир Николаевич Захаров.

На каторге у Достоевского не было карандаша, а его творческое сознание, открывающее духовные глубины Евангелия, стремилось откликнуться, отметить важные для него места в тексте, как-то проявить себя. Писатель отчеркивал их ногтем. И в свободной жизни Федор Михайлович не расставался с Книгой, с карандашом общался с ней. Процесс чтения Евангелия много добавляет к раскрытию характера и мировоззренческого преображения писателя. Поэтому ученые-филологи, сотрудники Российской государственной библиотеки с использованием новых технологий, в частности, оптико-волоконного анализа, смогли выявить и исследовать все отметки писателя на листах Евангелия, проследить комментарии и переживания писателя. Получилось уникальное издание расшифрованного «Евангелия Достоевского», созданное большим коллективом подвижников. Но как это представить полиграфически?

Художником В.Е. Валериусом, со священным почтением ко Святому Благовестию, была мудро решена задача вынесения пометок за рамки факсимильного издания. Художник пояснял, что трудность заключалась в том, что, если нет проблем сделать копию страницы с карандашной сноской или карандашным подчеркиванием слова, то невозможно в печатной копии отобразить загиб страницы, да ещё двойной? И тем более отметки ногтем, которые Достоевский делал тюрьме. Некоторые подчеркивания сложно разглядеть без увеличительного стекла. Исследователями в течение двадцати лет была проведена огромная работа по выявлению и изучению пометок. Их обнаружено в результате кропотливого труда более 1400. Издателям хотелось обратить внимание читателя на каждую из них. Художник-дизайнер В.Е. Валериус находит оригинальное, можно сказать, инженерное решение: специально разработанный блок с Новым Заветом состоит из самого факсимильного издания и полутомов, расположенных справа и слева от него. В полутомах дано описание пометок. В одном из них описываются пометки, расположенные на нечётных страницах, в другом – на чётных. Смотрим пометку в полутоме, затем обращаемся к строке, стиху, главе Нового Завета, к которому она относится, после этого открываем том с комментариями к пометке. И не остается преград, чтобы проследить духовный поиск великого писателя.

Художник В.Е. Валериус нашел для оформления книги неожиданную пластическую форму, подобную театральной декорации. Новый Завет Достоевского и сопровождающие его комментарии художник помещает в серый деревянный короб с фасадной липовой дощечкой, на которой с помощью лазера имитирована структура сосны. Кажется тяжеловесным этот метафорический каторжный вагон-казимат с замком и зарешеченными окнами. Здесь явно акцентируется символика арестантской жизни николаевской России, которую Достоевский познал собственной судьбой.

Текстовая часть «Евангелия» подготовлена к публикации ведущими российскими литературоведами В.Н. Захаровым, Б.Н. Тихомировым, заведующим отделом рукописей Российской государственной библиотеки, главным хранителем и исследователем книжных сокровищ России В.Ф. Молчановым и его заместителем Е.Э. Вишневской. Основа издания, его сердцевина – факсимиле экземпляра Нового Завета, принадлежавшего Ф.М. Достоевскому, со всеми его пометками. Издание включает в себя также два оригинальных тома: в одном изложены исследования и комментарии учёных к маргиналиям Достоевского в Новом Завете; во второй вошли статьи современных литературоведов, посвящённые творчеству одного из самых читаемых в мире авторов.

Фонд «Возрождение Тобольска» этот проект считает своим памятником Достоевскому и даром всему русскому народу. Не только потому, что подготовка к изданию «Евангелия Достоевского» заняла несколько лет. Не только потому, что к реализации проекта были привлечены выдающиеся ученые, что дизайн издания продуман до миллиметра, что тирах всего 100 экземпляров (сегодня проведена оцифровка трехтомника). А потому, что Новый Завет, ставший для великого русского писателя величайшим личным открытием, становится открытием для всех наших современников, которым Федор Михайлович помогает “разгадать загадку жизни”, которую так разгадал он сам: «…я там себя понял… Христа понял… русского человека понял».

Чтобы понять, потребовались годы страданий и открытий, этот процесс Ф.М. Достоевский в «Дневнике писателя» назвал «Перерождение моих убеждений». Так же названо еще одно уникальное издание фонда «Возрождение Тобольска», оформленное художником В.Е. Валериусом, о котором так в предисловии говорит его идеолог, руководитель фонда «Возрождение Тобольска» А.Г. Елфимов: «Данное издание позволяет читать бесценные строки без позднейших редакторских правок советского времени, а именно так, как эти тексты и создавались. Даже старая орфография здесь, как говорится, в строку. Дух письма и его буквы слились неразрывно. Будем же и мы верны духу и слову великого писателя!»

Так, о чем же эта книга!?

Оформление ее весомое, символичное, но по сути это всего 16 факсимильных страниц трех писем писателя, посланных из Сибири, с омской каторги Наталии Фонвизиной (февраль 1854 г.), брату Михаилу (январь-февраль 1954 г.) и поэту А.Н. Майкову (февраль 1956 г.). Но именно эти ветхие листочки, которые необходимо сохранить для будущего, содержат главные мировоззренческие принципы писателя, его Символ веры: «Если б кто доказал мне, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной».

Православная духовность Достоевского выражена и в письме к Майкову: «Уверяю вас, что я например до такой степени родня всему русскому, что даже каторжные не испугали меня, — это был русской народ, мои братья по несчастью, и я имел счастье отыскать не раз даже в душе разбойника великодушие, потому собственно, что мог понять его; ибо был сам русской. Несчастие моё дало мне многое узнать практически, может быть много влияния имела на меня эта практика, но я всегда был русским по сердцу. Можно ошибиться в идее, но нельзя ошибиться сердцем и ошибкой стать бессовестным, то есть действовать против своего убеждения».

Важная составляющая названной книги, посвященной 200-летию Ф.М. Достоевского, – ее высокохудожественное и сложно-композиционное оформление. В.Е. Валериус поясняя свой замысел, говорит, что им придуманная форма ларца-ковчежца, в котором расположены элементы издания – собственно факсимильные письма и их расшифровки, каждое находится в отдельной папке, свидетельствует о драгоценности содержания. Металлический ключик, запирающий ларец, усиливает осознание того, что перед нами сокровища. То, что это духовные сокровища – символизирует крест, вырезанный в крышке ларца. За ним брошюра с поясняющими научными статьями современных ученых. Ларец с письмами, действительно, похож на тщательно охраняемую церковную реликвию, оформленную в сложной художественной традиции позднего Средневековья и эпохи Возрождения.

Тогда к производству книг относились как к картинам или скульптурам; богатство в книгоиздании, как и в одежде, свидетельствовало и о культуре, и об эрудиции художника. Книги обтягивались мягкой кожей, сияли отблесками нанесенной на них золотой пыли. Обложка книги была демонстрацией самой книги. Как говорил о таких роскошных изданиях известный исследователь, куратор библиотеки и музея Моргана Джон Бидуэлл: «Это тот случай, когда вы можете рассказать книгу по обложке». Тогда книги возносили человека к нравственным идеалам. Книги, оформленные В.Е. Валериусом, в соответствии с их содержанием, направляют наши мысли к идеалам духовным.

Как и в минувшие эпохи по оформлению (обложке) можно предчувствовать и содержание такой труднейшей в издательском решении книги, как «А.П. Чехов. Остров Сахалин. Факсимильное воспроизведение и оптико-электронная реконструкция рукописи», которую можно назвать маленькой научной библиотекой. Идея принадлежит руководителю фонда «Возрождение Тобольска» А.Г. Елфимову, издание осуществлено творческим коллективом Фонда. Сложнейшее художественно-архитектурно-декоративное решение В.Е. Валериус нашел, вглядываясь и вчитываясь в рукопись А.П. Чехова. Задача стояла наисложнейшая и трудоемкая для всего издательского коллектива.

Современные оптико-электронные методы значительно расширяют возможности изучения рукописного текста, дают ученым-гуманитариям новый инструментарий в таких базовых дисциплинах, как источниковедение, палеография, археография, кодикология, текстология. Разработанная в Научно-исследовательском отделе рукописей Российской государственной библиотеки методика экспертизы, описания документов, подготовки публикаций и факсимильных изданий позволяет проводить исследования по реконструкции дефектного текста, давать экспертизу технических, редакторских и прочих изменений рукописи, восстанавливать оригинальный аутентичный текст источника.

Известно, что в оригинале книга А.П. Чехова «Остров Сахалин» (1891-1893 г.г.) представляет собрание путевых записок, впечатлений, статистических данных, собранных во время путешествия писателя летом-осенью 1890 г. на о. Сахалин. По мнению исследователей на создание этого произведения оказали влияние «Записок из Мертвого дома» Ф.М. Достоевского и «Сибирь и каторга». Чехов создал произведение сложное, изменяющее привычное представление о творческом почерке автора.

Для чего Чехов отправился на Сахалин и решил написать о нем книгу, он говорит сам: «Сахалин – это место невыносимых страданий, на какие только бывает способен человек вольный и подневольный. Работавшие около него и на нём решали страшные ответственные задачи и теперь решают. Жалею, что я не сентиментален, а то я сказал бы, что в места, подобные Сахалину, мы должны ездить на поклонение, как турки ездят в Мекку, а моряки и тюрьмоведы должны глядеть, в частности, на Сахалин, как военные на Севастополь <...> Нет, уверяю Вас, Сахалин нужен и интересен, и нужно пожалеть только, что туда еду я, а не кто-нибудь другой, более смыслящий в деле и более способный возбудить интерес в обществе»[2].

Новое издание путевых записок А.П. Чехова – возбудило к этой странице русской жизни интерес в современном обществе – и у ученых, и у преподавателей, и у любителей творчества А.П. Чехова. Но для чего так сложно и дорого фондом «Возрождение Тобольска» была издана книга «Остров Сахалин»? Не только для осмысления мотивации чеховского «прорыва» через расстояния и преграды, через непонимание и осуждение, но для исследования самого процесса творчества, для доказательства неизбывной актуальности правдивого исторического произведения. В результате научного рассмотрения авторского оригинала, посредством мотивационных реконструкций поступка, системой комментариев удалось проявить личность одного из самых духовно закрытых, но душевно притягательных русских писателей. Над своей книгой Чехов трудился несколько лет. Известен невидимый процесс труда любого писателя – зачеркивания, исправления, вымарывание частей. По уточнению редакторов, в работе над книгой Чехов сократил примерно 10% текста, вносил исправления даже в книжные гранки. Всего в рукописи А.П. Чехова - около 4000 зачёркиваний, 210 стилистических правок, более 3500 зачёркиваний со вставками, 1609 надстрочных вставок, 136 многоярусных вставок, 42 зачёркивания больших фрагментов текста. Но с помощью современных технологий, а именно, с помощью оптико-электронной реконструкции рукописи все утраты и исключения удалось восстановить, прочитать и исследовать.

Но имеем ли мы на это право? Не нарушает ли это авторскую концепцию? В ответе на эти вопросы помогаю комментарии литературоведов и историков. А также наше время, предъявляющее к «правде жизни» повышенные требования, изыскивающее историческую правду высшего уровня, ставшую в современном мире – геополитическим оружием. Кропотливая построчная и побуквенная работа, сложнейшая «оптико-электронная реконструкция текста» помогла Чехову заговорить с нами, как современника, поделиться своими убеждениями и сомнениями. Знаменитый на весь мир писатель, совершивший свой сахалинский подвиг, с помощью доктора исторических наук В.Ф. Молчанова рассказал нам о своих переживаниях и преодолениях, исканиях и обретениях, происходивших на каторжной окраине России. О своем видении дореволюционной России перед скорым ее крушением.

Во вступительной статье к изданию составитель, заместитель заведующего научно-исследовательским отделом рукописей Российской государственной библиотеки Е. Э. Вишневская поясняет: «авторские зачёркивания, пометы, угасший текст, следы бытования, последующие подчистки... могут в значительной мере обогатить представления о творчестве писателя». Много помогает в решении этой задачи и художественный образ издания. Издание – в точном соответствии с названием – состоит из двух томов: первый - факсимильное воспроизведение рукописи и второй – оптико-электронная реконструкция текста с расшифровкой – переводом ручной скорописи на «типографический» язык. Тома содержатся в общем футляре. Издание достаточно тяжело по весу. Художник-дизайнер проекта В.Е. Валериус придумал дорожный чемодан модели прошлого века, в который «уложены» тома «Острова Сахалина». Этот непроницаемого серого цвета чемодан символизирует каторжную беспросветную тогдашнюю Россию. И в то же время этот винтажный чемодан, обитый шинельным сукном, вместилище свежеотпечатанных чеховских рукописей, очень аккуратный, абсолютно новенький, в своей магазинной новизне представляется атрибутом современной жизни. Кажется, что А.П. Чехов наш современник, что это он сегодня с новеньким чемоданом с блестящими застежками собрался в трудное свое путешествие, и мы можем присоединиться к любимому писателю своими сердцами, свои интересом к его творчеству и сочувствием к подвигу.

С воплощением необычной художественной задачи успешно справились полиграфисты типографии «Новое решение» под руководством директора Александру Снитенко. Проект «Остров Сахалин» фонда «Возрождение Тобольска» представляет собой сложный, взаимосвязанный совокупный труд специалистов многих профилей – ученых, техников, типографов, художников и писателей. А вдохновлен он неутомимым подвижником книжного искусства, пропагандистом русской культуры, популяризатором великой роли Сибири в истории России, президентом фонда «Возрождение Тобольска» Аркадием Елфимовым.

В коллекции Фонда есть другие книги, оформленные В.Е. Валериусом. Он стоял у истоков грандиозной серии «Библиотека альманаха «Тобольск и вся Сибирь», начатой с публикации избранных произведений исследователя Дальнего Востока В.К. Арсеньева, поэта, прозаика, географа, путешественника С.Н. Маркова и других. Сегодня выпущено более 30 томов. Художник решал сложную задачу, как оформить простые в полиграфическом исполнении книги, чтобы они, будучи разными тематически, составляли в совокупности единое целое, чтобы стали произведением искусства, событием современной культуры? Как вернуть гуманитарную составляющую в книгоиздательство?

В.Е. Валериус, обладая художественным чутьем, которое можно сравнить с музыкальным слухом, разработал скромное, но выразительное цветовое решение шрифтов, декоративных линеек, различающихся в деталях от тома к тому, но имеющих графической созвучие. Великолепная сияющая белая бумага страниц, единообразное расположение на них текстов придает изданию аристократическую изысканность. Объединяет библиотеки одинаковый, но отличающийся по цвету материал переплета. Все книги серии составляют сплоченную боевую единицу.

Книга «Охота» - еще один шедевр, изданный Фондом по дизайнерскому решению В.Е. Валериуса. Это не просто книга-альбом с репродукциями картин об охоте. Это огромный научно-исследовательский труд. Много новых, сложных полиграфических решений прослеживается в этом издании, для понимания которых необходим комментарий художника. Одной из главных особенностей издания художник называет его неоднозначный жанр – это и подарочный альбом, и научное издание.

Все пред­став­лен­ные в ка­та­ло­ге от­крыт­ки — из уни­каль­ной кол­лек­ции Иго­ря Алек­се­е­ви­ча Ива­но­ва, од­но­го из по­пе­чи­те­лей об­ще­ствен­но­го бла­го­тво­ри­тель­но­го фон­да «Воз­рож­де­ние То­боль­ска». Кол­лек­ция на­счи­ты­ва­ет по­ряд­ка 1800 экс­по­на­тов. Это поч­то­вые кар­точ­ки, вы­пус­кав­ши­е­ся в эпо­ху рас­цве­та эпи­сто­ляр­но­го жан­ра — пер­вой по­ло­ви­не XX ве­ка — в та­ких стра­нах, как Рос­сия, Гер­ма­ния, Фран­ция, Ав­стрия, Поль­ша и США.

Открытки в альбоме представлены в двух проекциях – на правой странице – лицо, на противоположной странице – обратная сторона, раскрывающая следы бытования открытки. Была проведена большая исследовательская работа по изысканию подлинной издательской их атрибуции, т.к. не на всех артефактах были сведения об издательствах. Расположением – по две на странице – и наличием горизонтальных и вертикальных открыток определяется удлиненный формат книги. Завораживает цвет страниц и такая же обложка – бронзово-золотая миллиметровка, как будто пронизанная светом истории. Были решены сложности цветопередачи и четкости изображения старинных открыток. В.Е. Валериусу удалось создать уникальное полиграфическое произведение, отражающее и систематизирующее исторический пласт культурной жизни, передающее тепло человеческих рук, прикасавшихся в далеком прошлом к этим открыткам.

Малотиражная книга получилась дорогой и сложной в издании. На ее примере можно сказать об одной серьезной проблеме высокого книжного искусства, о том, что себестоимость такого произведения растет быстрее, чем его рыночная цена. Такое положение не интересно бизнесу, но по душе меценатам-благотворителям, которые понимают государственно-просветительское значение деятельности Фонда, возглавляемого А.Г. Елфимов, знающего цену себе, друзьям и делу.

От красивых, дорогих современных книг, созданных В.Е. Валериусом, веет стариной, умудренностью, они, выполненные в исконной традиции, кажутся монументальными, не боящимися времени, как дорогие картины, как памятники и старинные здания Тобольска, как сама русская жизнь.

 

«Слушать время».

Иван Евгеньевич Лукьянов. Москва.

 

Знатоком и певцом русской жизни можно назвать еще одного выдающегося художника, являющегося художником-дизайнером многих книг, изданных фондом «Возрождение Тобольска» - Ивана Евгеньевича Лукьянова. Это современный, именно русский художник, с узнаваемым творческим почерком, фундаментальным устойчивым мировоззрением, пониманием русской духовной традиции, хотя он знает и любит европейских мастеров, исследовал европейский стиль разных веков. Является лауреатом многих зарубежных серьёзных премий и конкурсов, таких как «Bienale книжного искусства Мартин -97» в Словении, «Международный конкурс экслибриса 1999» в Гонконге, «VI Московского фестиваля искусств и ремесел» и других. Персональные выставки художника проходили в галереях Москвы и других городов России, в галереях Праги, Люксембурга, Вены. Он – участник множества международных конкурсов и проектов, среди которых – «Город Крнов-98 в экслибрисе и мелкой графике» в Чехии, «Международный Конкурс экслибриса Хиландар-800» в Югославии, «Сант Николас 19 - Биенале графики» в Бельгии, «Международный Конкурс экслибриса Барселона -2000» в Испании, «Международный Конгресс экслибриса Бостон – 28» в США, «Clean Space» в Венгрии, «Auvergne-Chamalieres» во Франции, «Международный Конкурс малой графики 2000 «Wingfield Arts & Music Festival» в Англии, «6 - Европейская Биенале графики 2003» в Италии и во многих других.

За работы для фонда «Возрождение Тобольска» президиумом Российской академии художеств ему была присуждена серебряная Медаль за высокохудожественное оформление книги из серии «20 героев Тобольской истории». Медаль вручал Президент Российской академии художеств Зураб Константинович Церетели. И.Е. Лукьянов возглавлял издательское оформление нескольких книжных серий Фонда. Много говорит о характере художника такой факт его биографии:

– Я выставлялся в Нью-Йорке и получил приглашение попробовать силы в издательском бизнесе там. Но здесь не только моя Родина и моя Культура… Здесь, мне кажется, вообще – будущее. Причём во многом это будущее связано именно с Сибирь­ю…[3]

Поэтому веришь художественной правде его картин и дизайнерских работ. Живопись – особый пласт творчества мастера, его эксперимент и постижение жизни. Ранние работы И.Е. Лукьянова, например, густые, реалистичные русские пейзажи, пронизаны светом восхищения перед красотой русского бытия, неотделимого от русской природы. Мастеру близки цветовые, композиционные, ценностные традиции московской школы живописи советского и дореволюционных веков. Это очень красивые картины. Работа в области книжного оформления несколько изменила почерк художника. Он стал более сдержанным, символическим, прикровенным. В выражении чувств художник как будто притих, глубоко задумался. Так он поясняет свою метаморфозу: «Думаю, надо научиться слушать время, пролетающее мимо нас. Время не только в настоящем, но в прошлом, и будущем. Конечно, можно жить только настоящим, словно слепой крот, перемалывая землю, которая лезет в нос, в лапы, в лицо. Но ощущение полета, неужели оно не достижимо»[4].

Глядя на такие картины мастера, как «Прыжок в свое отражение», «Мальчик, катящий колесо», «Поцелуй» чувствуешь не только неумолимое расширение пространства, движение жизни, но пульсацию чувств, реализацию мечты, звук текучести времени. На новом творческом этапе зримые художественные средства становятся экономнее, но картина наполняется духовно-смысловым звучанием. Тако изменение живописной стилистики, вероятно, связано с обретением опыта работы в области дизайна книги.

Работа с книгой и в ряде случаев с ее автором предполагает знакомство с текстовым содержанием, способствует расширению литературно-исторического кругозора художника, требует изыскания новых художественно-выразительных средств. Постепенно художник в оформлении книги становится выразительным артистичным ее чтецом, критиком и даже соавтором. Живописец становится философом. Эти свои качества он в полной мере использовал в работах для фонда «Возрождение Тобольска».

Для Фонда И.Е. Лукьянов к сегодняшнему дню сделал много проектов, некоторые из них вошли в золотой список современного книгоиздательского искусства. Его коллеги отмечают «поистине фундаментальную работу художника над трёхтомником альманаха, посвящённого теме “Сибиряки в битве за Сталинград”. Конечно, это уникальный труд огромного коллектива авторов, но столь же уникальным стоит признать и оформление, выполненное Иваном Лукьяновым»[5]. Оригинально издание поэтического проекта Фонда «Одиннадцать поэтических тетрадей Дмитрия Мизгулина», где Иван Лукьянов выступает сам – и как творец формы, донося через оформления книги до читателя именно теплое – «тетрадное» восприятие поэтического слова, и как художник-график. Говоря о работах И.Е. Лукьянова для Фонда, нельзя не сказать о книге «20 имён Тобольской истории», о достоинствах которой так говорит в своей одноимённой статье, писатель Василий Дворцов: «…в продолжение сотворения авторской книги хорош дизайн Ивана Лукьянова: начинающаяся ремезовской “Картой Сибири” XVII века, книга вся – сплошные орнаментальные реминисценции и изобразительные цитаты из книжного оформления XVIII века, поддерживающие барокканскую стилистику художественного решения портретов, создают особую атмосферу вневременной прочности, имперски основательной классики. Подчёркнуто статичные графичные портреты великих мужей Сибири и России не просто сопровождаются, а окружаются фигурно скроенными текстами биографий, в свою очередь наложенными на лёгкую фоновую разрисовку. Сочные, но благородные цвета заливок, виньеток и текстов, точный, хорошо продуманный и просчитанный формат. А ещё бумага ручной выделки, тиснёная тяжёлая кожа – перед нами книга-торжество, книга-радость…»[6].

Но книгой загадкой, книгой раздумий и откровений можно назвать издание повестей и рассказов «Три урока» Михаила Александровича Тарковского в оформлении И.Е. Лукьянова. Том выпущен в известной серии «Библиотека альманаха «Тобольск и вся Сибирь» по идее фонда «Возрождение Тобольска», всегда гарантирующего не только качество полиграфии, изысканность художественного оформления, но и ценность содержания. Фонд выпускает книги только лучших, признанных авторов, только о выдающихся подвигах и исторических личностях. Только во благо и славу России.

Первые благие ощущения вызывает прикосновение к самой книге, точнее, к толстому, тяжелому, предвещающему долгое, вдумчивое чтение тому, представляющему дорогое красивое издание с шелковистой, ласкающей ладонь обложкой. И.Е. Лукьяновым она решена минимальными живописными средствами, в приглушенных тонах. Символичное художественное решение настраивает читателя на сложные переживания, требующие душевных трат. Композиция реальна – за основу взята фотография писателя-охотника, променявшего Москву на сибирскую деревеньку, М. А. Тарковского, сделанная им в таежной избушке: зажженная керосиновая лампа стоит у оконного стекла, испещренного капельками дождя. Если всмотреться, то можно заметить блестящие крупные капли и те, которые на обогреваемом лампой стекле уже высохли, как слезы на щеках утешаемого ребенка. Создается ощущение движения, зыбкости картины, смыслом которой является просветляющий и согревающий свет лампы, изливающийся как в холодные сумеречные дали заоконного пространства, так и внутрь, навстречу душевному взору читателя-зрителя. Художественным сопряжением света и тьмы, тепла и холода предсказывается драматургия литературного произведения. Свет зримый и духовный является сюжетной осью и лейтмотивом книги.

Познавательно пояснение художника-дизайнера И.Е. Лукьянова о выбранных шрифтах. «Шрифт, в котором слова начинают звучать, имеют авторскую интонацию, как голос за кадром. Он оживает и звучит в определенном начертании букв. Например “Лазурский” – шрифт эпохи возрождения, такой утонченный, немного манерный, аристократичный – совсем не вяжется с мужицким говорком и простой речью. В то же время речь автора изыскана, но изысканно грубовата, такая грубоватая красота, вырубленная топором из дерева. Деревянный храм в Кижах в близи дерево- деревом, а отойдешь – песня – гармонично вплетающаяся в пейзаж, небо, облака. Вот так точно подобранный шрифт, даёт озвучку тексту, он начинает звучать в голове с определённой интонацией. В книге живет шрифт Гуманист (Humanist). Без засечек, изысканным рисунком. Он точно преображает напечатанные литеры, они оживают в нашем сознании с интонацией автора. Возникает впечатление голоса автора за кадром, текст окрашивается тембром доверительного рассказа. В тексте много выделений курсивом, иногда целые разделы идут в курсиве. Но курсив шрифта Humanist в большом объеме плохо читался и не давал нужной интонационной окраски. Курсив шрифта OpenSans лег как родной на текст автора».[7]

Темно-коричневый корешок книги с золотым тиснением фамилии автора и названия издательства подсказывает, что это современное издание, которое достойно ряда раритетных книг. Тяжелый том приятно держать в руках, хочется бережно положить на колени и медленно перелистывая, начать рассматривать необыкновенные иллюстрации – монохромные философские фотографии. Все они, являющиеся мгновеньями жизни, проясняющими важные ее смыслы, объединены поэтической метафоричностью. Художник-дизайнер в оформлении книги использовал фотоработы М.А. Тарковского, свои собственные и других художников. На титульной странице – сухой лист дерева, листовая пластинка осыпалась, но свою форму лист сохраняет благодаря каркасу из жилок, связанных в своей жизнеобеспечивающей питательной деятельности с отеческими корнями. Корни и крона – это не только символ дерева, самой жизни, но и закон сущностной связи. Фотография писателя в детстве рядом со своей бабушкой на фоне родительского дома, где «стол один и прадеду и внуку» (Арсений Тарковский) – тоже образ кровно-корневой родовой связи во времени.

Фотография, на которой изображен осенний мох, на первый взгляд кажется похожей на облачное небо с наползающими на него грозовыми тучами. Постепенное понимание действительного, земного содержания удивительного изображения заставляет подумать о кровный связи макро- и микромиров, космоса и земли, звездочки и травинки. Символично фото спила дерева с множеством годичных колец, похожее на геоцентрическую модель Вселенной или схему духовных уровней цивилизации, где в центре находится религиозно-родовое ядро, включающее в себя веру народа и его священный язык[8]. Дивен ряд фотографий натуры, на которых сложным ракурсом достигается эффект «обратной перспективы». Высокие травы кажутся волнистыми волосами природы, разводы на водной поверхности делают ее похожей на клетку крови под микроскопом, и небо оказывается к нам ближе, чем земля, приближающая высь ветвями деревьев, восходящими сибирскими реками, пронзительными взорами человеческих глаз, сшивающих своим духовным светом времена, миры и пространства.

Подобные графическим оттискам эти черно-белые с серебряным мерцанием, напоминающим зеркальную амальгаму, фотографии подробно, до крохотного листочка, до еловой иголочки отражают мгновения земного бытия природы и человека, о чем рассказывает и книга. Приближенные к нашим глазам они заставляют задуматься над сложными вопросами сущности и существования. Над тем, что законы природы так же незыблемы, вечны, как и законы духовной жизни. Ее створы, ее направления и границы определены в книге иконами святого иконописца Андрея Рублева: образом Ветхозаветной Троицы в начале и Ликом Спаса Вседержителя – в конце фотографического ряда. Это явные символы, доминанты духовных смыслов, створы, в которых протекает человеческая жизнь. Эти смыслы раскрываются по мере прочтения произведения. В результате обретается понимание, что данная книга о русской силе и истории, о русском мире и днях нашей жизни, о том, что «грядущее свершается сейчас» (Арсений Тарковский). А в главном – это книга о России, которую мы в целостности не знаем. И только настоящей любовью можем познать. А для этого надо отправиться в путь, «и этот путь есть сама Россия» (Гоголь)…

Как подсказывает сам И.Е. Лукьянов, – важно в оформлении значение серебряных оттенков: «серебро – присутствие духа, оно выявляется при перелистывании и внимательном рассматривании фотографий, смене угла зрения. Серебро как зеркальное отражение нас самих в природе, тексте. Оно проступает в фотографиях прожилками травы, рисунком веток деревьев, узором инея на стекле. Состояние воспоминания, отражения»[9].

Состояние воспоминания ощущается и в других работах И.Е. Лукьянова, даже в тех, которые посвящены давней истории России. Это происходит потому, что художник воспринимает минувшее не как ушедшее навсегда, но кровное, переданное от предков знание. Особенно это ощущение усиливается в книге, посвященной Арктике. Это историко-культурологическое

и литературно-художественное издание «Северный морской путь» из серии «Тобольск и вся Сибирь», редактор-составитель Ю.П. Перминов.

Обширная информация, накопленная за столетия освоения Арктики, приведшего к формированию российского Северного морского пути, содержится в четырех тематических томах, состоящих из научно-исторических и литературно-художественных статей, очерков, воспоминаний. И эту книгу можно рассматривать как выдающееся произведение оформительского и полиграфического искусства. Художественная концепция дизайна, разработанного И.Е. Лукьяновым, имеет в своей основе духовно-философские смыслы. Это не просто набор иллюстративного материала, связанного с освоением Россией северных земель, но издание, создающее зримый образ истории. Во многих предыдущих работах мастера прослеживается его философский подход к осмыслению содержания. Он выбирает такие книги, в которых может проявить себя не только как специалист-оформитель, но и как соавтор, выразить себя как мыслитель.

Освоение Арктики – тема благодатная, охватывающая огромный период времени, вмещающая пространства, подобные космическим, насыщенная примерами христианской жертвенности. Главной, выраженной различными средствами мыслью художника является мысль национальная. Освоение Арктики он рассматривает как процесс, способствующий становлению и укреплению нации, и, наоборот, нацию – российский народ, понимающий искони небесный путь продолжением земного, представляет как благословенного творца всех знаменательных свершений нашего государства.

Известно, что одна и та же книга вызывает разные образные впечатления у разных читателей. Как известно, люди не имеют одинаковой меры расстояния от образа до его сущности. Иван Лукьянов в соответствии со своим видением подвига первопроходцев, защитников, промысловиков русской Арктики, находит художественные средства, способствующие сокращению этого расстояния. Проникновению в сущность события, протяженного в веках, осуществленного не одним поколением героев, помогает осмысление его в космических категориях, описание образами и величинами духовного порядка. Открывая книгу, читатель оказывается в глубине звездного пространства. Большая, на разворот, фотография звездного неба кажется живой, мерцающей. Иван Лукьянов, учитывая пределы разрешающей способности человеческого глаза, выбирает такой фокус, который позволяет уменьшить размеры некоторых звезд до того минимума, когда они кажутся мерцающими. Художник заставляет читателя войти в резонансное взаимодействие с Космосом – ледяным, глухим, бесконечным, требующим подвига. Так задаются граничные условия познавательного пути, происходит формирование необходимых ощущений, аналогичных реальным. Так раскрываются зримые выси бытия.

Художественные заставки к главам стилистически одинаковы во всех четырех томах: на темно синем фоне белым графическим штрихом изображаются картины Севера, созвучные теме главы. Рисунок на каждой такой разделительной странице имеет символическое значение, в своей зрительной зыбкости, воспринимается гадательно. Он кажется рисунком инея на морозном стекле окна, выходящего в космос, или небывалым, сложным созвездием на зимнем небе.

Звездные аналогии видны в оформлении других материалов альманаха. Иван Лукьянов вписывает в стилизованные звезды фотографии авторов статей, обрамляет их ломаной линией в виде лучей. Так что сразу приходит на ум образ «света далекой звезды», который становится видимым на Земле через световые годы от момента излучения звездой, которая, может, уже не существует как материальное тело. Так и в истории – смысл исторического подвига, имя героя, как свет звезды, доходит до нас в максимальной яркости, когда самого героя, может, уже нет.

Космические аналогии лишь – один из пластов художественно-оформительской композиции альманаха. Арктика и Северный морской путь – это все-таки понятия реальные, земные, и здесь важное, метафорическое значение имеют географические карты разных веков, которыми густо проиллюстрировано издание.

Обращение художника к чудесному – еще один художественный пласт. Иван Лукьянов сознательно вносит фантастические элементы, ведь нереальными кажутся сверх человеческих возможностей подвиги героев Арктики. Достигается реально-мифологический контрапункт с помощью заставок-виньеток, которыми начинаются статьи книг. Виньетка – искусство древнее, требующее исторических знаний, графического мастерства. Орнаменты с животными и растительными мотивами, ассоциируются с византийскими образцами, отсылают к скифскому искусству, проявляют исторические смыслы, укрепляют временные связи, способствующие композиционной целостности книги. Головы грифонов, с оперением и высунутыми языками, напоминают головы орлов на гербе России. По мысли художника, образы существ хтонического мира глубже, это символы исконного противоборства миров – нижнего и верхнего, непрестанной борьбы жизни со смертью.

Жизнь одержала победу. Об этом свидетельствует обширный фотографический сюжет издания. В конце каждой книг дан список всех музеев, архивов, организаций, помогавших в подготовке фотографического материала. Он огромен, свидетельствует об объеме проделанной работы. Художник справился с иллюстративной задачей блестяще, подчинив решение идее симфонизма, подсказанной четырехчастным делением самого альманаха. Разно-тематические и разно-ритмические части фотографического ряда соответствуют и дополняют содержание каждого тома издания. Художник, в зависимости от значимости изображения (а в книге немало уникальных, музейного уровня фотографий, гравюр, открыток), выбирает его формат. Некоторые четко очерчены, некоторые, в основном старинные, пейзажные, имеют размытые края, событие, кажется, выходит из своего пространства-времени, что придает изображению философский смысл, вызывает ностальгию по ушедшему, сопереживание и соучастие.

Соучастие и сопереживание вызывает книга, посвященная многовековой истории крестьянской жизни Сибири. Проект фонда «Возрождение Тобольска», действительно, имеет и возрожденческую идею, и крупную, помпезную всеобъемлющую ренессансную форму. Книга из серии альманаха «Тобольск и вся Сибирь», состоящая из четырех больших томов, называется «Тюмень – столица деревень». Название краткое, понятное, содержание в рамках пространства и времени – космическое. Книга создана коллективом авторов, под руководством кандидата экономических наук, доктора исторических наук А.Л. Вычугжанина и доктора исторических наук Н. А. Балюк. В сравнении с задачами, объявленными в аннотации, книга кажется, много больше заданных границ, ее содержание претендует на осмысление законов человеческой вселенной, усложняющейся по мере своего «расширения» – развития.

Поэтому для оформления издания был приглашен художник – духовный мыслитель и философ И.Е. Лукьянов. Им проделана огромная художественно-оформительская работа, в полной мере сопоставимая с огромностью содержательно-смысловой матрицы издания. Для ее проявления художник разработал сложную систему взаимосвязанных образов, придумал и воплотил план своеобразной художественной «галереи» внутри книги, использовал оригинальные дизайнерские приемы, подобрал более сотни живописных репродукций разных форматов, еще больше фотографий, создал графическую мелодию из разных, старинных и современных шрифтов. Иван Лукьянов полноправно считается одним из основных авторов этого издания.

Так о своих творческих установках говорит художник, выстраивающий дизайнерскую концепцию на нетленных опорах жизни. Это – «история бытия человека. Законы жительства. Гармония созидания, сотворчества человека с окружающим миром. Рождение, рост и умирание в цикле человеческой жизни. Взгляд на мир человека, живущего в гармонии с миром природы, данным ему Богом. Жизненное сотворчество с природой, семьёй, общиной.

Из прошлого на нас смотрят лица крестьян, наши предки. Мы смотрим на них из настоящего. Меж нами невидимая граница, отделяющая и объединяющая нас. Мы смотримся в себя самих, в то первоначальное, что заложено в нас. Множество поколений отделяют нас от крестьян XVIII в., но патина времени ощущается не на их, а на наших лицах. Как древняя икона, дошедшая до нас темной от копоти, после расчистки от поздних записей является во всей своей свежести и красоте, так портреты и пейзажи прошлого являют нам наш истинный внутренний образ. Такая обратная перспектива объединяет нас с нашими пращурами и позволяет оценить современное состояние человеческих душ. Ужаснуться тупику, в который завела нас цивилизация потребления»[10].

Первые страницы первого тома издания раскрывают смысловую основу и всех следующих томов. Художник в этой своей работе, условно говоря, использует византийскую систему организации храмового пространства, выбирает Высшую точку зрения на панораму сибирской жизни – предлагает посмотреть на нее от Сотворения мира, с высоты Творца. Иконописный канонический образ Новозаветной Троицы – Отца, Сына и Святого Духа на титуле первого тома, дополненный словами из первой главы Бытия «И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так. (Бытие 1:11)» – свидетельство о том Зерне, том Начале, от Которого все произошло и стало таким, каким мы знаем. Нам не надо задумываться, что откуда пошло, лишь по прочтении книги утвердиться, что было «это хорошо». Золотой лучащийся фон иконы – символ божественной энергии жизни, благого Божиего к нам произволения. Библейские цитаты, используемые в иллюстративном материале, художник высветляет белыми прозрачными полосами, напоминающими пробелы на иконах Феофана Грека, где они обозначают чистый, нетварный свет.

На следующей странице тоже икона – Христос-Пантократор или Спас в Силах – на красном фоне, представляющем землю, Он изображен в окружении зодиакального круга и ангелов. Этот образ вызывает переживание трагическое, настраивает на соприкосновение с жизнью во зле мира. В левой руке Христос держит свиток, на котором написано "Придите ко мне все страждущие...", круговая надпись в такой иконографии обычно звучит как ответ: «Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних». Но кто эти страждущие и за что хвала Господу?

За то, что жизнь жительствует! За то, что идет весна! Какова она можно судить по цитируемому полотну А.Г. Венецианова «На пашне. Весна». Трудная и трудовая, прекрасная и плодородная. Ее олицетворяющая молодая сеятельница вышла на первую пашню, как было принято в крестьянской среде, в красивом кокошнике и праздничном сарафане. Ведь первая борозда – праздник. Крестьянская женщина символизирует вечность бытия не только своим трудом в годовом круге, но и своим младенцем, следованием заповеди Христовой «Плодитесь, и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте…» (Быт. 1: 28). Ее прекрасный, здоровый малыш, сидящий на пашне в тонкой рубашечке, напоминает нам о народной примете, связанной с животворным теплом вешнего света. Считалось, если младенца в распашонке посадить на землю, и он не закапризничает, значит, земля прогрелась, она готова для принятия семени. Картина передает особенную прозрачность, «питательность» весеннего света, его способность пронизывать мир. Это мы видим в титульных репродукциях следующих томов издания – в пейзажах Григория Сороки «Рыбаки», Исаака Левитана «Летний вечер».

Обращает внимание неожиданное компилятивное соседство – соединение в одной репродукции нескольких художественных тем. Так, в частности, полотно Левитана дополнено фрагментом «Натюрморта с фруктами» голландского художника Балтазара ван дер Аста, в картине И. П. Аргунова «Портрет неизвестной крестьянки в русском костюме» присутствует букет полевых цветов работы современного живописца Юрия Панцырева. Подобные компиляции встречаются и в других иллюстрациях первого тома. По мысли художника так, через соединение разноприродных и разновременных образов, через переживание минувших жизней, чувствований и знаний, можно полнее выразить смыслы пространственно-временной структуры бытия. Подчеркнуть не мимолетность, но вневременность человеческой жизни и красоты. А почему Иван Лукьянов цитирует именно голландских художников, он отвечает так: «…у голландцев совершенно иное восприятие пространства и жизни в целом. У них все светлее, радостнее и непринужденнее… Здесь очень важна грань между абстракцией и реальностью»[11]. Художник, подчеркивая, такими средствами воплощает идею красоты человеческого, в данном случае, крестьянского образа.

Кроме света и тепла – красота – еще одна, не названная, но явная, всеобъемлющая среда человеческого бытия. Ее излучает картина Алексея Венецианова «Кормилица с ребенком», которую, как один из живописных эпиграфов, Иван Лукьянов размещает в начале первого тома издания. Красота – не только личностное свойство, но сложная вневременная и всеобъемлющая совокупность качеств, проявлений, элемент Света, который тьме не объять. Синтез ограниченного и безграничного достигается художником-оформителем издания Иваном Лукьяновым компилятивным расширением полотна, получающим симфоническое звучание. Глубокий гористый пейзаж, вызывает ассоциации с мадоннами и светскими портретами Леонардо да Винчи, щегол, вылетающий из ручки малыша – конкретная отсылка к «Мадонне со Щеглом» Рафаэля и Мадонне Литте Леонарда. Есть здесь аналогии и с иконографией Богоматери Млекопитательницы.

Широкая полноводная река во весь разворот – это и река памяти, и образ целостности мироздания и духовной сверхпроводимости, о чем так говорил Ф.М. Достоевский, тоже отчасти сибиряк. «...все как океан, все течет и соприкасается, в одном месте тронешь, в другом конце мира отдается» («Братья Карамазовы»).

Свет человеческой красоты, свет ответный, обладающий тем же пронизывающим мир свойством, что и свет Божественный. Но что есть красота? Создатели издания понимают ее в совокупности. Это искренность и чистота помыслов человека, свет его души. Такую красоту мы видим на лучших полотнах русских живописцев, отображающих крестьянский быт прошедших столетий. Там пейзажи – райские, там лица – лики, излучающие образ Божий, небесное в земном. Красота присутствует в крестьянских лицах, если они отражают божественное начало. Оно, разлитое в окружающем их пространстве, является неотъемлемой составляющей личности. Божественным Светом и сиянием человеческой красоты пронизаны все четыре книги, посвященные крестьянам Сибири.

Симфонией духовной красоты можно назвать еще один оформительский шедевр Ивана Лукьянова, созданный в рамках издательского проекта фонда «Возрождение Тобольска», издающего цикл книг «Сибирский художественный музей». Книга «Галерея русской исторической живописи» стала 12 томом этого уникального проекта, она посвящена выдающемуся сибиряку Василию Ивановичу Сурикову, но является малой энциклопедией русской истории и энциклопедией истории русской живописи. Это и альбом, и учебник русской истории, созданный доктором философских наук, искусствоведом В.И. Большаковым.

Перед художником-дизайнером стояла задача найти не только современное художественно-дизайнерское оформительское решение, но и отразить главные непреходящие смыслы текстового содержания книги. Как известно, внешний облик книги во многом предопределяет интерес к ней.

На первых страницах издания мощным вступительным аккордом даны образы духовных святынь нашего Отечества – представлены репродукции титульных страниц старинных русских книг. Можно увидеть и полюбоваться дивным собранием вневременной русской мудрости. Это древнейшее, 1117 г. «Мстиславово Евангелие» и «Гуслицкая певческая книга» кон. XVII– нач. XVIII в.в.; «Андрониково Евангелие» нач. XV в. и «Апостол» конца XVIII в. и другие, дошедшие до наших времен священные труды. В книге «Галерея русской исторической живописи», как свидетельства подлинной истории представлены также фотографии таких древних памятников и археологических находок, как золотые монеты, культовые и обиходные предметы скифов, знамена стрельцов, гравюры из «Дневника путешествия в Московию» немецкого дипломата Георга Корба, другие старинные гравюры.

Сложно, символично цветовое решение издания. Для обложки и начальных страниц художник выбирает яркие, густые цвета, доминирует сквозной киноварно-красный драматичного, как и сама русская история, звучания. Достигается это звучание также репродукциями укрупненных фрагментов картины В.И. Сурикова «Утро стрелецкой казни». Эти живописные цитаты заставляют зрителя присмотреться к частностям и понять важность каждой отдельной детали картины, каждой человеческой личности в истории, каждого времени и каждой минуты. Сложен совокупный символ – полыхающая большая церковная свеча в крепко сжатом со следами пыток кулаке стрельца в белой смертной рубахе. Мы не видим его лица, не можем по этому фрагменту определить возраст героя, его местонахождение. Но отчетливо понимаем – это образ непреклонного стояния за свои идеи русского человека, не жалеющего живота за правду жизни и за Правду Христову. Это образ силы духа.

При беглом просмотре более чем пятисотстраничного издания с семьюстами иллюстрациями сквозное художественно-оформительское решение кажется похожим на структуру многослойного современного сайта с заметной изобразительной сложностью, насыщенностью информацией. Но при внимательном прочтении выявляются исторические аналогии с самой глубинной сложной русской историей, становятся понятными смысловые связи, целесообразность разновеликих форматов репродукций, стилевое разнообразие шрифтов. В художественном решении в полной мере проявляется замысел автора текста, заключающийся в обобщающем, широкоохватном и многогранном, в том числе и религиозном, взгляде на сложную, в первом приближении, беспорядочную русскую историю, которая на самом деле имеет глубокую промыслительность, сакральную сущность, становящуюся понятной только при рассмотрении ее в духовно-религиозных аспектах.

В подготовке макета книги художнику Ивану Лукьянову предстояло соотнести контрапунктные темы содержания книги – бытописательную и живописную, историческое знание и искусствознание, земное и небесное, пространство и время. Для отражения времени художник находит оригинальное решение, он использует приглушенный цвет бумаги, символизирующий вековую патину. Символичен образ Нестора-летописца в начале книги. Репродукция известной мраморной скульптуры Марка Антокольского, размещенная на воздушно-сером, подразумевающем «дымку веков» фоне страницы, проявляет задачу создателей книги – обратить читателя в глубь веков, к истокам зарождения нашего великого государства, во времена, когда наши предки, несомненно, верили, что «Любящие Мя – люблю, и ищущие Мя обрящут благодать» (Притч. 8: 17). Репродукции картин русских художников Иван Лукьянов размещает на глянцевой белой бумаге, оттеняющей их цветовую гамму. Такая проявленная или «ясная живопись», по мнению художника, напоминает нам о безвременности искусства, о его вечной современности. Цвет сгущается в разворотах, связанных со стрелецкими казнями и мучениями старообрядцев. Изысканные кроваво красные орнаменты буквиц, красные плашки, красные рамки портретов – отсылка к росписям древних храмов. Подбор дизайнером книги дополнительных картинок для иллюстрации исторического материала решает задачу максимального отражения смысла текста.

Сложную архитектонику издания так поясняет Иван Лукьянов: «Книга - произведение синтетическое. В ней всегда соединяются для единой цели и сложно взаимодействуют плоды различных искусств. Важны не только словесная, конструктивная и изобразительная составляющие, но и достаточно самостоятельная знаковая (особое искусство шрифта и шрифтовой композиции)». Шрифты книги незримыми нитями связаны с текстом. Для подписей под репродукциями используется жирное начертание. Исторические отступления, посвященные разным векам русской истории, набраны стандартным, удобным для чтения шрифтом, украшены заглавными орнаментированными буквицами, похожими на буквы старославянской азбуки. Эти буквицы являются объединяющим синкретическим элементом, способствующим сочетанию и сопоставлению не связанных на первый взгляд исторических образов и событий, разных веков и мировоззрений.

Много способствует пониманию сакрального значения содержания книги высокий уровень ее полиграфического исполнения. Этот уровень вновь обеспечивает типография «Новые решения» под руководством Александра Викторовича Снитенко. Книга издана с максимально точной тоновой и цветовой передачей живописи, с соблюдением масштабов, задуманных художником. Специальная съемка картин и их фрагментов производилась в разных городах и музеях. Их перечень, состоящий из десятков российских и зарубежных музеев и городов, размещенный в конце книги, свидетельствует об огромной подготовительной работе.

Обращает на себя внимание оригинальность художественного решения содержания книги. Символично расположение его строк в виде дуги рядом с репродукцией миниатюры Ангела с Евангелием, так называемого «Ангела Рублева», изображенного на круговом золотом фоне, напоминающем сияние небесной сферы. Дугообразное содержание позволяет воспринимать это соседство как единую композицию, целостно-смысловую, внутренне связанную. Обтекание невидимого полукруга строками содержания является запоминающимся образом, смысл которого может быть прочитан по-разному. То ли это фрагмент солнечного излучения, обтекающего землю? То ли это фронт волны другой этимологии? Волновая природа нашей Вселенной, вероятно, предопределила способ общения людей искусства через передачу света и цвета в живописи – электромагнитными волнами. Даже материю современная физика рассматривает как волновое явление. Это свидетельствует о том, что была и Изначальная, Божественная волна, и не на нее ли указывает конфигурация содержания, продуманная художником-философом Иваном Лукьяновым? А, может, это образ того солнца, о котором говорил религиозный поэт В.С. Соловьев: Неподвижно лишь солнце любви.

Лучами «солнца любви» пронизано все содержание книги, любовью к Богу и Отечеству озарены все ее страницы. Поэтому не страшно вместе с автором погрузиться в глубь веков и оттуда, откуда «есть пошла земля Русская», подниматься к нашим временам по реке жизни Руси-России «в живом присутствии вечности».

Все содержание книги способствует пробуждению духовного зрения. В соответствии с художественно-композиционным ее решением в качестве заключительного смыслового аккорда оформитель издания Иван Лукьянов выбрал фотографию с изображением кремлевского «Царь-колокола», символизирующего Христову Царскую Россию. Художник прокомментировал свое решение напомнить об этом литом расколотом великане словами: «По ком молчит - Царь колокол». Это скорбное молчание – молчание по ушедшей Святой Руси и разоренной Российской империи, по героическим персонажам русской истории, которых изображал В.И. Суриков, по погибшим душам наших соотечественников, развращенных иноземной идеологией. Это колокол уже не заговорит никогда, даже склеив-отреставрировав, его невозможно возродить к служению. Так и Святую Русь, и Российскую империю возродить в прежнем виде невозможно. Но русская вера, раскалываемая иноземцами, убиваемая богоборцами, жива. Она искуплена жертвенным подвигом русского народа, сохранившего свою веру в годы террора и Гражданской войны, выигравшего войну Отечественную и новыми подвигами «во имя» и «за други своя».

Конечно, нельзя отмахиваться от модернизированного развития и прогресса, но, как говорит в предисловии искусствовед, академик А.И. Рожин «Только в сочетании традиционализма и новаторства можно утвердить в сознании современных молодых людей коренное значение исторических связей с предшествующей жизнью России, своего народа».

 

«Конек-горбунок».

Николай Иванович Домашенко. Санкт-Петербург.

 

Москва – Санкт-Петербург – Тобольск. Треугольник устойчивый, всеобъемлющий, характеризующий самые крепкие, прямые связи фонда «Возрождение Тобольска» с центрами культуры исторической и современной России. Но в его плоскости можно отыскать и более тонкие, родовые, связи, которая, например, связывает с Сибирью Николая Ивановича Домашенко, проживающего в Санкт-Петербурге, известного графика-иллюстратора русской классической литературы, произведений сибирских писателей, создателя уникальных работ, находящихся в частных коллекциях. Он по рождению – сибиряк. Сибирские корни художника много помогают понять художественные особенности его обширного творчества. Одним из шедевров – является чудесное оформление издания чудесной сказки Петра Ершова «Конек-горбунок».

Чудо – категория метафизическая и в век науки, кажется, спорная. Хотя взрослые и дети вне зависимости от того, какой век на дворе, всегда верят в чудо и ждут его милости, особенно в наше непредсказуемое, неопределенное в своих постоянно трансформирующихся устоях время.

Многие мыслители-философы рассматривают чудо диалектически, как явление, вытекающее из «системы мирового механизма», т.е. из бытия. Художникам это видение более близко, потому что всем своим творчеством они доказывают, что чудо нашей жизни может быть гораздо большим чудом, чем что-то труднообъяснимое. Хотя, когда берешь в руки книгу-сказку П.П. Ершова “Конек-горбунок”, изданную в 2015 г. к 200-летию поэта Общественно-благотворительным фондом «Возрождение Тобольска», проникаешься не только восхищением, но встает вопрос – как был создан этот шедевр книжного искусства? Сколько умения, любви, исторического знания потребовалось для создания такого, совершенно особенного полиграфического произведения? Книга «Конек-горбунок», являющаяся коллективным трудом, кажется из разряда чудесного, “труднообъяснимого”. Хотя, если рассмотреть всю совокупность этапов ее создания, самым труднообъяснимым в этом шедевре оказывается вдохновенный творческий дар ее создателей, процесс отображения бытия через художественный образ.

Целостный художественный образ книги является совокупностью образов поэтического, иллюстративного, архитектурного вида книги. Главенствует в этой иерархии, конечно, текст, как первообраз. Органика уникального издания так совершенна потому, что отражает закономерные образы бытия, которые от роду близки, и поэту, и художнику, и издателю книги. Это бытие можно назвать одним словом – Сибирь – родина Петра Павловича Ершова, который 22 февраля 1815 года родился в сибирской деревне Безруковой в семье частного комиссара Ершова. В Тобольске поэт прожил часть своей жизни, там и умер.

Н.И. Домашенко близко мировосприятие поэта, любящего свой край и свое Отечество. Для создания сказки вообще и тем более такой популярной, как “Конек-горбунок”, нужно детское мировосприятие, необходима чистота души, любовь к жизни и наследственное, от предков, знание ее светлых и темных сторон.

Издание “Конек-горбунок” представляет собой сложное художественное произведение. Автор иллюстраций, не вступая в противоречие с необыкновенным по стилистике и содержанию текстом сказки-поэмы, создает сложное, в графической технике ему подтверждение, убедительный зрительный ряд, высокого мастерства художественный пересказ. В этом ему помогает дизайнер Иван Лукьянов. И верится во все, о чем рассказывает поэт. Николай Домашенко поясняет радетельное отношение к своей работе особым с детства интересом к хорошо иллюстрированной книге. Для ребенка, хотя сказка Ершова имеет неограниченную возрастом читательскую аудиторию, идеи, заложенные в тексте, лучше воспринимаются и раскрываются посредством их художественного представления, через зрительные образы воображаемой реальности.

Очевидно благоговейное отношение создателей книги к первоисточнику. Уникальное издание тиражом 100 экземпляров украшено авторскими гравюрами Н.И. Домашенко. Их четыре: портрет П.П. Ершова на фронтисписе и три символичные заставки к трем главам сказки. Каждый офорт каждого экземпляра книги, выполненный художником вручную, интерпретирует не только общее содержание главы, но так пластически организует сказочное пространство, что оно кажется и реальным, и современным. В него хочется войти – там не страшно, там все знакомо и понятно. Даже то, что Кит может проглотить десятки кораблей, даже то, что герой вступает в диалог с Луной и Солнцем, и многое другое, диковинное и невероятное. И в этом художник следует автору, который интересен не одному поколением читателей и люб всему русскому миру.

Одной из причин такого признания поэта является то, что Ершов не только создал чудесную сказку на основе русской жизни, но и настоящий характер главного героя Ивана, который существуя в пространственной и временной неопределенности, оказывается типичным русским героем. Очевидно, что художник Николай Домашенко находится под обаянием этого смельчака, которого в иллюстрациях к книге показывает в различных жизненных ситуациях, как он сам говорит, приближает к земле. Ершов априори задал своему герою трудное, но победное поприще. Художник, следуя за авторской мыслью, изображает это поприще в народной сказочной традиции. С лубочным юмором, с народной наблюдательностью и фантазией, без избитых штампов художник создает своего Ивана, стремящимся к первозданной чистоте бытия, непохожим на многочисленных его сказочных тезок. По сюжету Иван верит слову, не верит в обман, хотя сам не прочь пофантазировать, если это во благо. При своем ограниченном крестьянском мировоззрении Иван умен верующим умом, поэтому он не удивляется чудным свойствам Конька-горбунка, принимает их как должное быть, верит в Жар-Птицу, верен в дружбе и любви. Тонкая акварельная техника гравюр позволяет художнику передать оттенки эмоций не только главного героя, но и всех персонажей сказки, даже верного Конька-горбунка. Очень интересно наблюдать и за их переживаниями, и за приметами крестьянского быта.

Мало мы сегодня знаем об особенностях прежнего быта. В своих иллюстрациях Н.И. Домашенко, не перегружая изображение мелкими, мало значащими подробностями, рассказывает, что такое русская печь, как она конструировалась, что такое телега, как запрягалась лошадь. Все детали иллюстраций выверены, реалистичны, поэтому эту книгу можно еще назвать картиной русской жизни.

Но какая же русская жизнь без диковинных существ из иного мира, как, например, разговаривающего Конька-горбунка, способного за короткое время преодолевать космические расстояния, или несчастного Кита. Их художник изображает с некоторой наивностью, присущей детскому мировосприятию, но достоверно в пространстве памяти прежних веков, которые художник подтягивает к современности. Иллюстрации Н.И. Домашенко можно отнести к сфере живой культурной памяти, где обитают и Жар-Птицы, и говорящие рыбы.

На иллюстрации Рыба-Кит – похож на настоящего морского кита, но изображен художником с некоторым нарушением пропорций – с плоской, широкой спиной и огромной пастью, для того чтобы были оправданы сказочные возможности морского чудо-великана. Нет сомнения – такой пастью можно поглотить десятки кораблей, на такой спине – спокойно разместится целая деревня. Так оправданной реальностью художник добивается сказочности.

Чистые, неяркие, какие бывают в природе солнечным днем – цвета раскрашенных акварелью гравюр, создают эффект присутствия. Иллюстрация сказки может быть или сугубо волшебной, или приближенной к реальности. Художник выбрал бытовой прием. Но фантастических персонажей он показывает с почтением к их особенному существу, в их чудесном достоинстве. Изображая сказочную, даже для нашего высоко технологичного времени ситуацию общения Ивана с Луной и Солнцем на уровне их орбит, художник оправдывает эту возможность техническим решением: сила ветра, светы молний, упругая поверхность облаков, крепко ухватившихся за небесную твердь, поддерживают смельчака Ивана, которого убедил в его силе мудрый Конек-горбунок. Но людей художник изображает с долей юмора, в некоторой степени оценочно, соблюдая авторскую характеристику персонажей.

Еще одна художественная особенность книги – ее динамизм, иллюстрации кажутся подвижными, как будто наполняют энергией действие, подгоняют его. Это связано, вероятно, с тем, что Н.И. Домашенко, как он признается, любит работать быстро, его стремительность, энергичность оживляют сказку, через образ передаются читателю и зрителю, усиливают впечатление. С каким-то особенным радение художник воплощает свой замысел.

Это радение проявляется и во внешнем оформлении книги. Издание компактно, удобно для чтения. Можно сказать, уютно. Исходит созидательное тепло от переплета ручной работы. Принт титульного листа по типу шелковых обоев барского дома, создает ощущение книги-дома, в котором под лампой, под треск разгорающегося камина дружная семья читает чудесную сказку «Конек-горбунок». Серебряная с пером Жар-Птицы тканевая обложка издания свидетельствует о богатстве содержания, где иллюстрации, отличающиеся большой эмоциональной выразительностью, увлекают читателя в чудный мир, созданный фантазией знаменитого тоболяка П.П. Ершова и изображенный коренным сибиряком Н.И. Домашенко.

Петр Ершов жил в Санкт-Петербурге, любил этот чудесный город, Николай Домашенко сейчас петербуржский художник. Так драгоценное издание, просветляя сердца, сближает пространства.

 

«Ангелы Тобольска».

Нина Ивановна Казимова. Санкт-Петербург.

 

Сближает и объединяет пространства русского мира и произведения петербургского художника-графика Нины Казимовой. В Сибири ее творчество знают не хуже, чем в ее родном Санкт-Петербурге. И сама Нина Ивановна свои работы, посвященные Тобольску, считает прекрасной главой своего творчества. Тобольские любители искусства отличают творческий почерк, разбираются в жанровых особенностях неповторимого художественного мастерства Заслуженного художника России Нины Казимовой. Она финалиста многих международных конкурсов, в частности, во Франции, Италии, в Китае, в Польше, лауреата многих российских и зарубежных премий, обладательница медали Международного конкурса экслибрисов, медали Министерства культуры РФ и мн. др. наград, имеет только персональных выставок больше пятидесяти. Выставки работ Нины Казимовой проходили также в Тобольске, Тюмени Омске, Ханты-Мансийске, Салехарде, в отдаленных сибирских областях и поселках. Художник Нина Казимова подарила фонду «Возрождение Тобольска» часть своей личной коллекции, которая стала передвижной выставкой, очень популярной во многих регионах Сибири.

Путь Нины Казимовой в Сибирь можно назвать промыслительным, являющимся следствием череды предопределенных знакомств и встреч, из которых встреча с тонко чувствующим художественное мастерство А.Г. Елфимовым была, наверное, наиболее важной. Ее следствием стала с ним крепкая дружба и новые работы «королевы акватинты»[12], в полной мере соответствующие задачам фонда «Возрождение Тобольска». Нина Казимова в своей склонности к классической стилистике кажется художником из прошлых эпох и одновременно инициатором новаторских идей, достойных будущего.

Наиболее полного выражения своих идеалов художник добивается в цельно гравированной книге. К известным достижениям Нины Казимовой в этом жанре относятся прославленные на весь мир книги, созданные по литературным произведениям, каждая – отдельное собственноручное произведение художника. Аркадий Елфимов является, в частности, идеологом создания Ниной Казимовой самой известной гравированной авторской книги, посвященной Тобольску – на основе литературного материала великого русского писателя, сибиряка Валентина Распутина – эссе «Возвращение Тобольска». Нина Казимова создала неповторимое цельно гравированное издание этой книги в 2012 г. в количестве 50 экземпляров. Так о содержании этого произведения искусства говорит заведующая отделом изоизданий Российской государственной библиотеки Л.В. Родионова, «…литература и графика соседствуют в гравированной книге “Возвращение Тобольска” неразрывно. При этом многие иллюстративные образы будут понятны и близки, прежде всего, знатокам истории Отечества, хотя и у людей несведущих вызовут сложные ощущения и эмоциональные реакции, так как они – суть составные элементы единого рассказа не только об одном городе и его славном прошлом, но и страницы общей истории российской и всечеловеческой»[13].

Книга состоит из отдельных листов, из которых на двадцати одном представлены фрагменты текста Валентина Распутина, гравированные оригинальным филигранным шрифтом, тексты перемежаются с многоэлементными композициями виньеток и буквиц. Сложный, витиеватый шрифт, разработанный Ниной Казимовой, кажется, заставляет современного человека, привыкшего к большим скоростям жизни, притормозить, отдаться медленному чтению. Читатель должен сосредоточенно вчитаться в мудрые слова, всмотреться в символичные картинки, представленные на остальных страницах издания. Они являются самостоятельными графическими произведениями, раскрывающими содержание и усиливающими звучание текста. Применение трудоемкой графической техники оправдано здесь тем, что это повышает статус книги как, действительно, основного источника знаний. Дорогим достоинством книги подчеркивается историческая значимость возвращенных из забвения героев, о которых с гордостью и любовью вспоминает Валентин Распутин.

Символичны отдельные произведения графики, созданные Ниной Казимовой по тобольским впечатлениям. Запоминается знаковая, многочастная, как старинные иконы, гравюра с тремя ангелами «Троица». Исторично ангельское покровительство Тобольска, основанного, по преданию, в Троицын день. Ангел – современный скульптурный знак города. На листе тобольской книги Нины Казимовой Ветхозаветная Троица – не только религиозный образ, но символ, соединяющий времена и сословия, материю и дух. Художник, изображая конкретные архитектурные достопримечательности города, намеренно монументализирует смыл этой гравюры, устремленный в своей высшей идее к небесам. Показать жизнь между землей и небом, ее тяжесть и легкость, то есть в реальных координатах бытия, Нине Казимовой удается сопряжением разных уровней человеческого существования. В нижнем, близком к земле ряду изображены, подчеркнуто детально, старинные тобольские домики. В них на протяжении веков протекала нелегкая жизнь сибиряков, в таких домиках рождались те, кто прославил в дальнейшем не только Тобольск, но и всю Россию, как, например, ученый Дмитрий Менделеев, композитор Александр Алябьев, поэт Павел Ершов и мн. другие. В следующем изобразительном регистре склоны возвышенностей, оказывающиеся над крышами этих домиков, повышают уровень нашего зрения, выводят рассмотрение на новый уровень. Там, на мягких склонах, как на облаках, легко парят тяжелые храмовые строения. Ажурные кресты узорчатых куполов и стройной колокольни, кажется, сшивают землю с небом, не сильно здесь отдаленные друг от друга. В верхнем регистре – собственно Троица, символизирующая Божественное присутствие вблизи человека, образы Господнего милосердия и Вечности. К этой высшей точке обращается наш взор с молитвой «Пресвятая Троица, помилуй нас…»

Эта прекрасная гравюра, читающаяся снизу вверх, сложносоставная изобразительно и по смыслам, необычна и проста в той необходимости, в которой показывает желание автора отразить реалии бытия, выявить восходящий, пронизывающий все сферы человеческой жизни духовный свет, высвечивающий одну из главных опор существования – память. За сбережение памяти боролся и великий наш современник Валентин Распутин. Это его слова размещены на первом листе его книги в картуше-эпиграфе: «Ответим хотя бы проснувшейся памятью».

Таким блистательным ответом можно считать еще одну книгу Нины Казимовой «20 имен тобольской истории», содержащую двадцать портретов знаменитых тоболяков и людей, судьбой соприкоснувшихся с этим городом. Двадцать оригинальных офортов, собственноручно оттиснутых полюбившей сибирскую землю петербурженкой Ниной Казимовой, составили уникальную серию. Пе­ре­плет­чи­ком кни­ги стал ита­льян­ский ма­стер Валь­тер Ко­ста­ньи.

Хочется перечислить все имена, среди которых легендарный атаман Ермак Тимофеевич, основатель Тобольска Даниил Чулков, первый ученый и исследователь края Семен Ремезов, просветитель святой митрополит Иоанн Тобольский, ссыльный писатель Александр Радищев, гонимый богоборцами святой Император Николай II с Семьей, разработчик советского атомного оружия Николай Дмитриев и многие другие исторические личности.

Эти работы Нины Казимовой искусствоведы определяют как «созданные в композиционных принципах парадного портретирования с использованием символики, раскрывающей судьбы и род занятий героев»[14]. Нина Казимова решала сложную задачу – выразить сущность личности и достигнуть похожести. Если с первым художник справилась блистательно – посредством духовного проникновения в образ, путем отражения личностных характеристик системой символичных элементов, размещенных в поле гравюры, то для отображения реальных черт пришлось проделать большую историко-исследовательскую работу. Большинство портретов обладает похожестью, но некоторые лица, как, например, Данилы Чулкова, основателя Тобольска, пришлось додумывать. Нина Казимова создала его потрет по своему видению, взяв за основу, за неимением достоверного оригинала, черты одного из знаменитых современных тоболяков, подвижника Аркадия Елфимова, дополнив известными деталями образа Чулкова. В этом портрете художник подчеркнула русскость, смелость (морское поприще по плечу бесстрашным) и мощь натуры основателя Тобольска. Изображение в гравюре внушительной крепостной стены свидетельствует о воинском значении и героическом стоянии города; три ангела, венчающие композицию, символизируют Божий Промысл тобольской истории, память о которой сегодня становится не только сибирским, но и всероссийским богатством.

 

«Маленькое государство».

Виктор Евгеньевич Лукьянов. Москва.

 

Нет сомнения, что имя А.Г. Елфимов сегодня входит в короткий список имен лучших людей Тобольска. Его деятельность известна в России. В основных российских и библиотеках Европы и Америки находится сотни экземпляров изданий фонда «Возрождение Тобольска». Поэтому понятно и оправдано желание художника Виктора Лукьянова увековечить жизнь знаменитого издателя и его наследников в живописных портретах, создать галерею реальных образов. Это по силам титулованному, признанному в России и в мире, награжденному многими творческими наградами, имеющему в своем активе более 100 российских и зарубежных персональных выставок, почётному члена Российской академии художеств, вице-президенту Международного художественного Фонда, члену Ассоциации русских художников в Париже и т.д. Виктору Евгеньевичу Лукьянову.

А.Г. Елфимов, обладающий незыблемыми представлениями о значении традиции, о базисных смыслах в современной жизни и искусстве, интересен художнику в исконных критериях, в частности, сформулированных Конфуцием: «Государство – это большая семья, а семья – это маленькое государство, и держится оно на любви». Образ любви является сквозным и в жизни А.Г. Елфимова и в галерее работ В.Е. Лукьянова: любви к миру, к Родине, к природе, к соотечественникам, к родным.

Главной краской художника является не столько цвет, сколько духовный свет, которым пронизаны все 54 картины, сделанные художником во время своего пребывания в 2022 году в Тобольске, где он работал по приглашению Благотворительного фонда «Возрождение Тобольска». Каждая из картин, созданных мастером, перекликается с соседней и следующей, и все они объединены общим смысловым контекстом и авторской идеей, конкретным местом и образами его обитателей – людей и птиц, строений и памятников. Созданные в Тобольске пленэрные этюды художник преподнес в дар руководителю фонда Аркадию Григорьевичу Елфимову, потому что большинство из них были сделаны в усадьбе известного книгоиздателя и просветителя, в легендарном парке «Ермаково поле».

В галерее работ В.Е. Лукьянова нет портрета Елфимова в привычном понимании, он создается опосредованно, через взаимосвязи тобольской жизни и бытия семьи Елфимовых. В Тобольске все пронизано историей, прошлое неотделимо от настоящего. Поэтому, наверное, художник большинству своих пейзажей дает не топонимические названия, а определяет их символическим образом, как, например, работу, где изображены церкви Тобольского Кремля, он называет «Благовест». На переднем плане – внемлющие этому благовесту, люди, посетители исторического места: делают первые шаги семейной жизни молодожены в свадебных нарядах, идет женщина с коляской, радуется многодетная семья. Изобразительным ритмом художник озвучивает пейзаж. В положенное время отбивает мерные удары древний церковный колокол, который отзывается и в душах зрителей. И несмотря на то, что видны только наружные церковные стены, мы укрепляемся в ощущении, что храмы полны молящимися, что соборно идет сосредоточенная духовная жизнь. Контрапунктом людского движения и статичности древних церковных сооружений создается метафора сокровенной сущности русской жизни: радость исполнена светом, а бытие –духом.

На многих картинах тобольского цикла В.Е. Лукьянова изображены храмы. Храм – и символ, и точка фокусировки смыслов, к храму художник выстраивает восходящую оптическую ось, проходящую через возвышающие холмы и склоны к куполам, крестам и небесам. Такое композиционное решение мы видим на картине, названной «Белое на белом», где изображен памятник тобольскому картографу и зодчему XVII в. Семену Ремезову, расположенный у подножия собора Тобольского Кремля. Или другой пейзаж, названный «Достоевский», с изображением памятника великому русскому писателю возле другого собора, Петропавловского. Оба полотна выстроены так, что взгляд зрителя следует в направлении духовного вектора, от земли к человеку, в данном случае это памятники великим русским подвижникам, от человека – к храму, от храма – к Божиим небесам. Сложный белый цвет, которым высвечена эта духовная лествица, можно назвать цветом света.

Этот цвет проявляется и в других работах В.Е. Лукьянова, в частности, посвященных собственно усадьбе «Ермаково поле». Более четверти века назад А. Г. Елфимов поставил перед собой задачу увековечения сибирской, суть российской, истории посредством создания мемориального парка как образа зримой памяти. Дивный парк, можно сказать, родился из «скверны запустения», из руин здания и свалки. В честь боевого героя русской сибирской истории он назван «Ермаково поле». В 2016 году парк занял место на карте города. Сегодня знают далеко за пределами Тобольска об этом парке-ботаническом саде, где А.Г. Елфимов, высадив с помощью специалистов за 30 лет трудов около 9 000 саженцев, сохранил и вырастил более 8 000 деревьев, кустарников, цветов. Парк, возникший на месте разрушенного советского дома отдыха, стал памятником человеческому трудолюбию и любви к земле предков. Ярким символом парка, имеющего и мемориальную составляющую, является аллея лип, высаживаемых гостями «Ермакова поля» – известными людьми России – писателями, артистами, художниками.

С любовью в своих пейзажах о «Ермаковом поле» рассказывает и художник В.Е. Лукьянов. Проникновенен пейзаж с церковью-часовней в честь Дмитрия Солунского, этот уголок парка показан как маленький рай. Чувствуется зябкость солнечного ветреного дня, трепещут листья диковинных деревьев, холодным пламенем полыхает клумба красных цветов. Эскизной недосказанностью создается зрительная интрига. Но тоболяки разъяснят, подскажут, что у подножия храма стоит поклонный крест и памятник Ермаку. Что скамейка не всегда бывает пуста, ведь парк – место общественное, здесь бывают посетители. Заинтересованным экскурсантам о своем парк «Ермаково поле» рассказывает сам Аркадий Елфимов. Парк интересен не только диковинными и символичными насаждениями, но и своими памятниками. Аркадий Елфимов любит рассказывать о подвиге протопопа Аввакума, небольшой, но очень впечатляющий его памятник, находящийся в парке недалеко от часовни, показывает героя исполненным огня веры, обладающим непобедимой силой стояния за свои убеждения.

Необычной архитектурой привлекает дом семьи Елфимовых. Пейзаж, названный В.Е. Лукьяновым «Дом на Ермаковом поле» посвящен не только этому сооружению, хотя дом занимает большую часть полотна. Разглядеть особенности архитектуры сложно, дом окружен деревьями. Но не для воспевания архитектурных красот создавалась эта работа, а как размышление над смыслом жизни, над взаимосвязями времен и судеб.

Семья Елфимовых большая, многодетная, трудолюбивая. У нее должен быть большой Дом. Изображением дома воплощается «мысль семейная», собственно связанная с сущностными смыслами человеческого бытия. Современно здание, напротив него выстроились в ряд стилизованные под старину фонари, они кажутся гостями из далекого минувшего. По центру – дорога, широкая, гладкая, ровная как стрела, оттененная пробелами. Она, и объединяющая, и разделяющая разные эпохи, наводит на размышления о родстве времени внутреннего, человеческого и внешнего, космического.

В полной силе эта мысль раскрывается в пейзаже «Гармония» с посвящением А.Г. Елфимову. Точка зрения художника максимально приподнята, так что мы смотрим на землю с высоты птичьего полета. Тропинка, по которой идет человек, устремлена к храму. Храм стоит на высоком берегу Иртыша, гладь которого, просветленная белыми пятнами, как отблесками света, сливается с путем, устремленным к небесам, предначертанным человеку. Этот метафизический пейзаж гармонично дополняет галерея портретов детей Аркадия Елфимова. Лица наследников тоже образы времени, символы жизни непрестанной.

Кажется уверенным в своей жизненной позиции сын Павел. Это ли ни настоящий наследник материального и духовного имения семьи? Он тверд в своих убеждениях, но, кажется, открыт к диалогу и вдумчивому обсуждению сторонней точки зрения.

Сын Петр – сосредоточен, как будто раздумывает над трудным вопросом. Художник придал его лицу одновременно вопрошающее выражение. Так ведь есть у кого спросить, его отец знает многие стороны жизни. Портреты братьев кажутся парным портретом. Юноши Петр и Павел – в характерных личностных чертах напоминают своих небесных покровителей – Христовых апостолов.

Старший сын Кирилл, изображенный в перспективе интерьера, по характеру сосем другой, да и по возрасту отличен от младших братьев. Видно, что он умудрен жизненным опытом. Позируя художнику, достаточно зная о жизни, молодой человек смотрит вглубь себя, вероятно, пытаясь понять, что он ждет от данной ему судьбы, достоин ли он портрета выдающегося современного художника с мировым именем. Этот портрет в дальнейшем может стать в нравственном развитии личности молодого человека путеводным, камертонным.

Портрет дочери Елизаветы с сыном Андреем не завершен, поэтому сложно охарактеризовать особенности ее личности, но фон зябкой осенней природы свидетельствует о том, что женщина не боится невзгод и жизненных трудностей, такова наследственная черта всех молодых Елфимовых. Долгую, сплоченную жизнь их семьи символизирует пихтовая аллея парка «Ермаково поле».

Эта аллея-дорога, проходящая сквозь деревья-долгожители, не только реальна, но и символ творчества. На картине изображены, расположенные вдоль аллеи стенды с копиями фотографий хозяина усадьбы. Аркадий Елфимов признанный художник-фотограф, удостоенный внимания и высокой оценки соотечественников. Его фотографии – природы, архитектурных красот, общественных событий, знаменитых друзей и обычных современников – не просто остановленные мгновения бытия, но свидетельства художественного поиска мастера, главными красками которого являются любовь к жизни во всех ее проявлениях и верность родной земле. И служение. Родине.

***

История фонда «Возрождение Тобольска» может быть охарактеризована временным критерием, который называется эпоха. В астрономических терминах эпохой называют — момент, с которого начинают исчислять движение объекта Вселенной, астрономического светила – Звезды – непрестанно излучающей световую энергию. Деятельность Фонда сродни планетарной, его работа круглосуточная, круглогодичная, с открытой в Вечность границей. Тридцать лет жизни общественной организации в наше переменчивое, не дорожащее прошлым время и много, и мало. Но возрожденческого масштаба работа единомышленников – идеологов, писателей, художников, скульпторов, благотворителей – заставляет, оглянувшись, всматриваться в прошлое, думая о будущем. И объяснить это желание можно словами известного немецкого романтика, знатока искусств В.-Г. Вакенродера. «Нередко, когда я сижу в уединении, погруженный в созерцание, за моей спиной словно бы появляется добрый ангел, который неожиданно вызывает перед моими глазами времена старых художников Италии – величественную эпическую поэму с толпой живых фигур. Снова и снова является мне это волшебное видение, и снова и снова оно глубоко волнует мою кровь. Ведь любить и почитать – бесценный дар, ниспосланный нам небом; это чувство переплавляет все наше существо в чистое золото»[15].

Те же ощущения возникают при мысленном обращении к существующему в труде и во славе, как Звезда в своем золотом свете, объединению талантливых наших современников. Общественный благотворительный фонд «Возрождение Тобольска» достоин жизни долгой, плодотворной, знаменитой в его выдающихся творениях, просвещающих, вдохновляющих и нас, и, вероятно, будущие поколения наших соотечественников, объединенных воскрешающим, сложным чувством – любить и почитать.