itemscope itemtype="http://schema.org/Article">

По дороге в Посад

Дорожное повествование-размышление

Александр Сергеевич Пушкин 
0
1058
Время на чтение 12 минут

У Бога всего много

Русская пословица

1.Золотая подмосковная осень

Золотая подмосковная осень, благословенные октябрьские денёчки – звонкие, хрустальные, сухие, дышишь – не надышишься.

Невысокое уже солнце ещё отдаёт своё последнее тепло начинающему зябнуть телу, и в воздухе явственно чувствуется смутное наитие каких-то тревожных перемен; ветер гонит по дороге опадающую листву, и прикосновение воздушного потока бывает иногда подобно прикосновению бритвы – острым и холодным.

А по сторонам трассы, уходящей в невидимые горизонты, – справа ли – слева – застывшее горящее разноцветье: вспыхнули бронзой и золотом подступающие к трассе леса; стоящие ещё пока в желтизне и багрянце; первыми начали терять листву тополя и берёзы, затем на очереди – коричневая листва дубов с опадающими вместе желудями, а уж когда последней облетит рябина, оставив свои яркие красные плоды голодающим зимой птицам, то это значит, что наступило предзимье – ненастное промозглое время коротких дней и холодных, заходящих с севера ветров.

И лишь одни вековые сосны и ели всё так же зелены, высоки и невозмутимы, разве что вздрогнут иногда распластавшимися по небу кронами от налетевшего откуда-то внезапно ветра.

Вспомнилось мне тут по случаю о характере лесов: в берёзовый лес – жениться, в сосновый – веселиться, в еловый – вешаться; а говорят, что народная пословица зря не молвится.

Но нам бездумно-сладко и хорошо, и мы отдаёмся кажущемуся вечным безостановочному движению машины, обозревая открывающиеся дали, скорее, даже не зрением, а душою и чем-то таинственным, глубоко запрятанным в подсознание.

Не об этом ли душевном состоянии – хорошо помню эти строки – сказал один современный поэт:

Днём угасающим летним,

Упоены красотой

Невыразимою, – едем,

Едем и едем с тобой.

Именно так: едем и едем и едем – как же хорошо, покойно и благодатно!

А тут ещё, добавляя туманной сентиментальности, из мобильника Никона (о нём позже),заполняя кабинное пространство грузовика, зазвучал известный романс в исполнении замечательного тенора Александра Подболотова:

По дороге в Загорск понимаешь невольно, что осень

Растеряла июньскую удаль и августа пышную власть,

Что дороги больны, что темнеет не в десять, а в восемь,

Что тоскуют поля и судьба не совсем удалась.

И слава Богу, что упоминаемый в романсе Загорск давно уже не Загорск, а исторический старинный Сергиев Посад, но слова-то, как говорится, из песни не выкинешь.

К тому же, Сергиев Посад – это наша духовная незыблемая константа, утверждённая в вечности, и тщетны жалкие потуги её ниспровергнуть всяких там дышащих ненавистью, злобствующих бесов и бесенят.

2. Никон.

Теперь всё же надо сказать о причине и цели нашей поездки и то, куда мы едем.

Мы – это я, Светлана В, подающая надежды мелкая литературная сошка, хозяйка дачи, куда правит свой путь наша немногочисленная братия; Никон К, поэт и эссеист – его имя слишком известно в узких литературных кругах, чтобы называть его полностью, друг и, мягко говоря, сотрапезник моего

мужа, оставшегося дома; и ещё – лет сорока водитель Александр, вахтовым методом зарабатывающий свой хлеб насущный в Москве.

- Лет сорока, – сказала и задумалась… Сорок, но во всяком случае, нам с Никоном уже, к сожалению, в сыновья годится.

Эх, тоже катит необратимо, дребезжит на ухабах телега жизни, но – слава Богу за всё!..

Так что же мы с таким усердием, отринув начавшую овладевать нами лень, везём на дачу?

А везём мы вполне себе новый, двуспальный, с красивой модной обивкой диван, от душевных щедрот своих подаренный родственником.

Мне сначала показалось хлопотно везти диван за город, думалось, перевозка обойдётся дорого, но родственник уговорил – сам заказал машину, помог с водителем погрузить тяжеленное спальное ложе; увидев наши смущённые лица, поспешил успокоить, сказав, что, может, когда приедет за грибами, то с нашего любезного разрешения заночует на этом, ставшем ему уже чужим, диване.

Здесь самое время рассказать о моём спутнике Никоне, без которого я бы ни за что не решилась на поездку.

Сказать по правде, толку от него, переломанного, в погрузке-разгрузке с его больными руками-ногами – никакого, но его мощная, внешне оставшаяся от прошлых занятий фигура и тем более, суровый бандитский, как сказал о нём один мой коллега, – вид, в возможных дорожных непредвиденных обстоятельствах могли оказаться незаменимыми.

Никон, друг и сотрапезник моего мужа, как я уже сказала, тот ещё фрукт.

Так кто же он? – удивитесь, но я скажу, что это настоящий лирический поэт тютчевского философского склада.

Это ему со свойственной прямотой сказал однажды ныне считающийся классиком Юрий Кузнецов: тебе дорогу перебежал Тютчев, на что никогда не робевший перед авторитетами Никон ответил: что ты такое говоришь, Поликарпыч? – Тютчев заяц что ли, дорогу мне перебегать? Ну хорошо, пусть даже так, но будь любезен, скажи, кому он ещё из нынешних перебежал дорогу?

Кузнецов задумался и ничего не ответил.

Такой вот он человек, Никон К: с одной стороны, досконально знающий русскую классическую поэзию, но с другой – не отвращающий свой слух и от солёных анекдотов.

Кстати, думаю, что даже при самом строгом отборе десятка два-три первоклассных стихотворений у него останется.

Редким даже для середины прошлого века именем Никон, его, с его же слов, назвали по настоянию бабушки, матери отца, необыкновенно почитавшая угодников радонежских, особенно почему-то преподобного Никона.

Человеку, в венах которого текла вольная донская кровь, любителю нахождения «мрачной бездны на краю», ему, как и многим русским людям была свойственна душевная и поведенческая двойственность: то со своим другом они так куролесили, что – прости, Господи, употреблю здесь гоголевское частое слово – всем чертям становилось тошно, то с наступлением Успенского или Великого строгих постов так постился, что еле ноги таскал.

Не могу сказать, может быть, это была гордыня, оборотная сторона смирения.

«Широк человек, слишком даже широк, я бы сузил», – к Никону эти слова подходили, как к никому другому.

И как тут, по другому мыслителю, в конце жизни принявшим монашеский постриг в Троице-Сергиевой Лавре, противнику «всечеловечества» Достоевского, можно было «подморозить Россию», если каждый второй, если не первый, был в ней Никон?..

У нашего Никона было такое всегдашнее дорожное обыкновение: пока мы выбирались из московских пробок, он не позволял себе ни капли, сидел тихо, задумчиво и молчаливо; может даже, молился про себя.

Но стоило лишь нам вырваться на «оперативный простор», пересекши кольцевую линию, как тут же им из сумки доставался стакан, открывалась бутылка и вдохновенно звучал тост-пожелание: с Богом! Легкого пути!

На протяжении всей дороги это действо под скромную конфетку повторялось несколько раз, причём умиротворённый Никон при всём этом не забывал креститься на купола стоящих в отдалении храмов, а их по дороге в Сергиев Посад было множество.

Тут следует сказать, что и в Москве, на улице, Никон никогда не страдал ложной стыдливостью: остановившись, широко и степенно осенял себя крестным знамением, говоря нам: Николай Гумилёв и великий Иван Павлов в годину лютых гонений на церковь не стыдились и не боялись исповедовать свою веру, а мы? Нам-то пока бояться нечего.

Так вот, ни быстро, ни медленно, в своё время, –

кто за баранкой, кто за рюмкой ядрёной настойки, я – за словесным описанием Никона, мы и доехали до Сергиева Посада, откуда до нашей дачи совсем ничего.

Вдруг Александр притормозил машину: навигатор показывал объезд города.

Мы возразили своему водиле, приводя свои доводы:

Давай, брат, через центр! – и время сэкономишь и бензин, мы покажем дорогу, если навигатор заартачится; и мимо святого места, если не удалось зайти, так хотя бы проедем.

- Хозяин – ба-а-рин, – шутливо протянул наш водитель, въезжая в город.

Излишне описывать и без меня тысячекратно описанную святую Лавру, и всё же всякий раз меня приводила в восторг и умиление вознёсшаяся над Посадом монастырская колокольня, слепившая глаза блеском словно плывущего в небе золотого креста.

Колокольня, кстати говоря, была построена будущим святым, епископом Белгородским Иоасафом, в пору постройки – наместником святой Лавры, чем Никон, уроженец Белгородской области, необыкновенно гордился, – кто сказал, что изжило себя землячество?..

Жалко, необыкновенно жалко было проезжать мимо Лавры не зашедши в неё, не написав поминальных записок, не приложившись к мощам угодника Божия Сергия, не поставив у священной раки свечу.

Но машина была арендована на строго определённое время, к тому же, в тот же день, разгрузившись, следовало возвращаться в Москву.

3.Александр.

… И тут Александр, почти не участвовавший в общем разговоре, несколько смущённо глядя на Никона и на его наполовину опустевшую бутылку настойки, неожиданно проговорил:

– Вижу, что вы люди верующие, а иначе для кого и перед кем это обрядовое благочестие; что-то очень важное у меня в душе проснулось навстречу вам, и я хочу поделиться, рассказать два случая из моей жизни, о которых я никому никогда не говорил.

– Женился я по любви, и у нас почти сразу родилась дочь.

Жену свою, она тоже из Россоши – это город такой в Воронежской области, если вы когда-нибудь ехали поездом в южном направлении – вы его обязательно проезжали, – я привёл в свой дом, в тесноту, поскольку других вариантов проживания у нас не было.

К несчастью, моя мать невзлюбила Таю.

Пока они целыми днями пропадали на работе, приходили усталые, было не до ругани и особых проблем не было, а вот когда родился ребёнок… Ну, две хозяйки на кухне – вы всё понимаете. Дело дошло до того, что мы с женой сняли какой-то дешёвый убогий закуток и взяли в банке кредит на строительство квартиры.

Выбрали самую маленькую однушку на окраине, экономили на всём, но тут грянул кризис 2008 года. Взносы же надо было каждый месяц делать, а зарплату на работе задержали аж за три месяца, и было видно по всему, что выплачивать её не собираются.

В какое-то утро, устав от затянувшейся неопределённости, я вместе с товарищами отправился на приём к руководителю фирмы.

Такие же работяги, как и я, все мы обречённо стояли у проходной с «вертушкой», но угрюмая вышколенная охрана, наверное, из бывших ментов, к начальнику нас не пропускала.

Нот вот и он, спортивный и загорелый, появился ближе к концу дня и , не обращая на нас никакого внимания, спокойно прошёл к себе.

А нас к нему так и не пропустили…

Кто-то вздыхал, кто-то молился, кто-то зло и непечатно ругался, но итог в этот день был для всех один: зарплату нам не отдали.

Мне даже билет в автобус не на что было купить, и решил пешком пройти через весь город к маме и попросить у неё хоть немного денег взаймы…

Шёл-шёл, стало смеркаться, и тут на пути сквозь уже сгустившиеся сумерки я увидел церковь.

Моя душа в этот день, а тогда уже вечер, инстинктивно искала какой-то опоры.

Неожиданно вспомнился отец, и я подумал, что дай-ка я его помяну, хоть свечку поставлю, запамятовав о том, что у меня в кармане нету ни копейки.

Вот, думаю, был бы жив отец, – он бы обязательно помог, научил бы, что делать, последнее бы отдал… Помню, в далеком уже детстве отец рассказывал мне сон, показавшийся ему странным и страшным; будто бы он идёт берегом реки и вдруг из реки на берег выбрасывается ужасное чудовище и тащит его в реку, а река кишит какими-то омерзительными гадами.

Сердце отца было готово разорваться от ужаса, но тут он слышит некий повелительный голос:

- Обязательно выучи девяностый псалом, он тебе будет защитой от всех зол и напастей.

Отец потом с трудом – времена-то какие были, – но нашел у какой-то старушки девяностый псалом, начинающийся словами «Живый в помощи вышнего…» и заповедал мне выучить наизусть этот псалом.

Я мало читал духовной литературы – то работа, то домашние дела, то нехватка времени, то просто обычная лень-матушка, но разбуди меня ночью, – и девяностый псалом будет только от зубов моих, как говорится, отскакивать…

Зашёл я в храм, а там уже было пусто и полутемно, все люди разошлись, и только пожилая женщина мыла полы.

Она на меня внимательно так посмотрела и с жалостью говорит:

– Завтра, сынок, приходи, поздно уже.

А я, весь униженный и растоптанный, без копейки денег, вдруг такую несвойственную мне решительность проявил, сбивчиво ей так и настойчиво объясняю, что у меня вопрос жизни и смерти, что надо отца помянуть, но денег на свечу даже нету.

– Ну, это ещё не беда, – говорит пожилая женщина, оказавшаяся для меня спасительницей; достаёт из кармана ключ, открывает шкаф, даёт свечу.

– Иди помолись, я полы помою и закрою за тобою дверь; в храме мы одни.

Я подошёл к иконе Николая Угодника, потому что других и не знал.

Хотел помолиться своими словами, но слова застревали в горле, и вдруг слёзы из моих глаз полились ручьём, – я такого со мной с детства не помню.

Я вытирал слёзы, а они всё лились и лились.

Тут меня за рукав тронула моя добрая спасительница, заканчивающая наводить порядок в храме после вечерней службы:

– Вижу, что тебе со своими проблемами не справиться. Вон батюшка Пахомий выходит из алтаря, скоро к себе уедет; бросайся к нему в ноги, умоляй тебя выслушать; к нему за советом ба-а-льшие люди приезжают.

Долго меня уговаривать не надо было.

Я, как был в слезах, бросился к удивлённому батюшке в ноги, схватил его за колени и не отпускаю, – так утопающий, наверное, за соломинку хватается.

Батюшка выслушал, посоветовал рано утром прийти на службу, исповедаться у него и причаститься; дал мне маленький молитвослов, отметил молитвы, которые надо читать утром и вечером. Потом он сказал, что помощь обязательно придёт и придёт скоро, но только чтобы я дал зарок – себе и ему – побывать в Троице-Сергиевой Лавре, помолиться у святых мощей преподобного Сергия.

Я, как в тумане молился, мне показалось, всю ночь.

А утром – в храме первым стоял; с батюшкой, стоящим у исповедального аналоя, поздоровался. Батюшка – и откуда он их только знал – не спрашивая меня, перечислил все мои грехи. Сказал, чтобы я исправлялся, ибо грешник никогда не будет счастлив – ни в этой жизни, ни в той, что всем предстоит после смерти.

Закончив с этим, батюшка так спокойно неторопливо спрашивает: а где ты работаешь и за сколько месяцев тебе не заплатили? Выслушал всё так же спокойно и велел сегодня же идти требовать деньги. Исповедал батюшка , а у меня снова, только начал говорить, – слёзы из глаз.

Но это были уже слёзы радости: мне было на кого опереться и у кого спросить совета.

Не помню дальше, как шёл, с кем говорил, помню только, что пришёл к своей фирме, стал у проходной и как столб два часа стоял, настолько я поверил батюшке.

А дальше было вот что.

Наш спортивный красавец-начальник, выйдя из своего кабинета, быстрым шагом прошёл проходную и, спросив мою фамилию, пригласил пройти за собою. Та была, доложу я вам, ещё сцена. Вот я и начальник, которого все боятся , у него в кабинете, и начальник – да может ли такое быть! – молча подходит к сейфу и достаёт требуемую сумму.

– Забирай трудовую книжку, иди в отдел кадров, сошлись на меня. И ищи себе новую работу – на днях мы закрываемся. У тебя права есть? – он достаёт листок с телефоном, – звони в транспортное агентство, им нужен водитель на «газель», зарплата нормальная, выплатишь свой кредит; правда, вахтовым методом придётся работать…

Не помню, как вышел, как до дома дошёл.

Жена побежала взносы в банк отдавать ипотечные, а я с ребёнком на улицу вышел.

И такой мне жизнь показалась прекрасной – солнечной, радостной!

Жена потом сказала:

- Саша, да весь день дождь шёл...

Через месяц я уже рассекал по просторам Подмосковья. Но всё никак не получалось у меня в Сергиев Посад выбраться

А тут позвонил начальник и попросил в один подмосковный городок стройматериал завезти, – мол, домой утром на попутке тебя подбросят. Я гнал машину со скоростью света. Выполнив задание руководства, поставил машину в гараж в 7 вечера и, не теряя ни минуты времени, бросился на Ярославский вокзал.

В полупустой электричке в Сергиев Посад я примчал около 9 вечера. Время поджимало очень сильно, а от платформы до преподобного ещё дойти надо было, но мне показали короткую дорогу и в 21-30 я уже стоял у закрытых кованых ворот Лавры.

- Буду на лавочке всю ночь сидеть, - памятуя о слове, данном батюшке, - думал я; утром к мощам приложусь, благодарственный молебен закажу и бегом на электричку, в Москву – попутка ждать не будет. Ночевать на лавочке при моей работе и наступивших временах для меня было не внове, а уж ночлег в кабине моего грузовичка был поистине царским.

– Нет ли здесь гостиницы на ночь? – спросил у старичков, видимо, припозднившихся и торопящихся домой.

Они вполне доброжелательно указали на двух мужиков, которые как и я, оказались в чужом городе без ночлега, и теперь спешили по узкому тротуару в сторону платформы. Но мне-то уезжать нельзя было ни в коем случае.

–Вон там, недалеко есть гостиница, – снова рукой указали мне местные жители; попросись поселиться, может, и повезёт.

Маленькая гостиница приветно блестела огнями, но, увы, на входной двери была надпись как будто из прошлых советских лет:

МЕСТ НЕТ.

Те двое мужчин, видимо, здесь пробовали попытать счастья, но не повезло.

Но я почему-то всё равно позвонил в дверь, которую тут же открыла миловидная приветливая женщина в платочке и пригласила войти.

– Проходите, располагайтесь, – и она протянула мне ключи от номера. Тут до меня дошло, что я пришёл в очень дорогую, не по моему чину гостиницу, и вряд ли у меня хватит денег расплатиться. Но дежурная, словно угадав мои мысли, снисходительно-добродушно взглянув на меня, пояснила:

– вам же очень надо к Сергию попасть, а Спаситель что сказал? – она строго-назидательно подняла палец вверх, – если вы сделали одному из малых сих, то это вы мне сделали…

Утром я в числе первых подошёл к мощам преподобного Сергия…

Рассказ Александра закончился аккурат ко времени нашего въезда в притихшие дачные владения, где мы взяли в помощники (Никон-то не помощь) скучающего на шлагбауме охранника Василия и, торопясь, но благополучно втиснули наше диванное сокровище в коридор дачного домика.

С началом нового летнего сезона определимся с его местонахождением…

Александр, человек всё-таки деревенский, с любопытством и интересом осматривал мои, начинающие облетать, дачные насаждения.

Его внимание больше всего почему-то привлёк не желающий поддаваться увяданию пышный куст гортензии.

– Могу подарить в качестве бонуса за добросовестную работу, – сказала я, и тут же он с Никоном стали выкапывать, стараясь не повредить корни, упрямо цепляющийся за землю куст, подарок, – если не будет дерзостью так сказать, – от земли Сергия Радонежского земле Митрофания Воронежского…

Дела наши были сделаны, и мы отправились в обратный путь.

Но на подъезде уже ближе к городу Пушкину случилось событие, чуть не стоившее всем нам жизни: на «встречку» на бешеной скорости, почти уже лоб в лоб, вылетел красный «порш».

Как Александр сумел увернуться от удара, одному Богу ведомо.

Были только слышны быстро и внятно произнесённые им слова: до воскреснет Бог… Слова молитвы, или псалма, заповеданного ему отцом.

Никон был бледен, как полотно, а что было со мной – лучше и не вспоминать…

У Ярославского вокзала мы обменялись телефонами, обещали друг с другом созваниваться, но до сих пор этого так почему-то и не случилось.

А мне хотелось бы знать, как дальше сложилась жизнь Александра, прижилась ли на воронежской земле подаренная нами гортензия…

Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите "Ctrl+Enter".
Подписывайте на телеграмм-канал Русская народная линия
РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям.
Комментарии
Оставлять комментарии незарегистрированным пользователям запрещено,
или зарегистрируйтесь, чтобы продолжить

Сообщение для редакции

Фрагмент статьи, содержащий ошибку:

Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta

Полный список организаций, запрещенных на территории РФ, см. по ссылкам:
http://nac.gov.ru/terroristicheskie-i-ekstremistskie-organizacii-i-materialy.html

Иностранные агенты: «Голос Америки»; «Idel.Реалии»; «Кавказ.Реалии»; «Крым.Реалии»; «Телеканал Настоящее Время»; Татаро-башкирская служба Радио Свобода (Azatliq Radiosi); Радио Свободная Европа/Радио Свобода (PCE/PC); «Сибирь.Реалии»; «Фактограф»; «Север.Реалии»; Общество с ограниченной ответственностью «Радио Свободная Европа/Радио Свобода»; Чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT»; Пономарев Лев Александрович; Савицкая Людмила Алексеевна; Маркелов Сергей Евгеньевич; Камалягин Денис Николаевич; Апахончич Дарья Александровна; Понасенков Евгений Николаевич; Альбац; «Центр по работе с проблемой насилия "Насилию.нет"»; межрегиональная общественная организация реализации социально-просветительских инициатив и образовательных проектов «Открытый Петербург»; Санкт-Петербургский благотворительный фонд «Гуманитарное действие»; Мирон Федоров; (Oxxxymiron); активистка Ирина Сторожева; правозащитник Алена Попова; Социально-ориентированная автономная некоммерческая организация содействия профилактике и охране здоровья граждан «Феникс плюс»; автономная некоммерческая организация социально-правовых услуг «Акцент»; некоммерческая организация «Фонд борьбы с коррупцией»; программно-целевой Благотворительный Фонд «СВЕЧА»; Красноярская региональная общественная организация «Мы против СПИДа»; некоммерческая организация «Фонд защиты прав граждан»; интернет-издание «Медуза»; «Аналитический центр Юрия Левады» (Левада-центр); ООО «Альтаир 2021»; ООО «Вега 2021»; ООО «Главный редактор 2021»; ООО «Ромашки монолит»; M.News World — общественно-политическое медиа;Bellingcat — авторы многих расследований на основе открытых данных, в том числе про участие России в войне на Украине; МЕМО — юридическое лицо главреда издания «Кавказский узел», которое пишет в том числе о Чечне; Артемий Троицкий; Артур Смолянинов; Сергей Кирсанов; Анатолий Фурсов; Сергей Ухов; Александр Шелест; ООО "ТЕНЕС"; Гырдымова Елизавета (певица Монеточка); Осечкин Владимир Валерьевич (Гулагу.нет); Устимов Антон Михайлович; Яганов Ибрагим Хасанбиевич; Харченко Вадим Михайлович; Беседина Дарья Станиславовна; Проект «T9 NSK»; Илья Прусикин (Little Big); Дарья Серенко (фемактивистка); Фидель Агумава; Эрдни Омбадыков (официальный представитель Далай-ламы XIV в России); Рафис Кашапов; ООО "Философия ненасилия"; Фонд развития цифровых прав; Блогер Николай Соболев; Ведущий Александр Макашенц; Писатель Елена Прокашева; Екатерина Дудко; Политолог Павел Мезерин; Рамазанова Земфира Талгатовна (певица Земфира); Гудков Дмитрий Геннадьевич; Галлямов Аббас Радикович; Намазбаева Татьяна Валерьевна; Асланян Сергей Степанович; Шпилькин Сергей Александрович; Казанцева Александра Николаевна; Ривина Анна Валерьевна

Списки организаций и лиц, признанных в России иностранными агентами, см. по ссылкам:
https://minjust.gov.ru/uploaded/files/reestr-inostrannyih-agentov-10022023.pdf

Николай Коновской
На Воздвиженье
Стихотворение
26.09.2023
Бабье лето
Стихи
07.09.2023
Грозное небо
русскому воинству
29.08.2023
Все статьи Николай Коновской
Александр Сергеевич Пушкин
Отчего не видно новых Пушкиных?
Современная русская поэзия и мифотворчество
02.12.2023
К чему стадам дары свободы?
Ненависть к Пушкину дорого обойдётся хохломрази
25.11.2023
«Украина превратилась в форпост в борьбе с "инакомыслием" и Русским миром»
По словам Марии Захаровой, созданные в своё время для защиты прав человека различные международные структуры стыдливо молчат, когда речь заходит о нарушении прав русских
16.11.2023
НЗ – Богословие «не церковного» Николая Заболоцкого
Глубокие богословские мотивы есть, кажется, во всех стихах известного поэта
07.11.2023
«Лишённая национального самосознания молодёжь может оказаться лёгкой добычей для любого противника»
По словам Патриарха Кирилла, чем больший акцент делается на научно-техническом образовании, тем больше внимания должно уделяться и гуманитарному просвещению
03.11.2023
Все статьи темы
Последние комментарии
«Блаженны нищие» и «горе вам богатые»
Новый комментарий от р.Б.Алексий
06.12.2023 08:01
«Мы стали заложниками безумного матриархата»
Новый комментарий от С. Югов
06.12.2023 07:54
Куда поведёт «Семьеведение»?
Новый комментарий от Михаил Соловьев
06.12.2023 07:42
«Блаженны нищие» и «горе вам богатые»
Новый комментарий от Сергей
06.12.2023 07:42
«Он явил прекрасный пример заботы о своих подданных»
Новый комментарий от Сергей
06.12.2023 07:30
Про бабушку-лошадушку
Новый комментарий от Сергей
06.12.2023 06:53
Отчего не видно новых Пушкиных?
Новый комментарий от Александр А.Б.
06.12.2023 06:45