Во времена политического, а главное, духовного смятения человеку нужна твердая опора. Иначе он летит в пропасть, по пути цепляясь за сиюминутные мысли, слова и дела.
А поскольку человек – существо словесное, то всё в жизни начинается со слова и кончается словом, ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12:37).
Ещё древние изрекли: «Смерть и жизнь во власти языка» (Притч. 18:21). Не пора ли нам вспомнить те спасительные слова, которые так бережно хранили жизнь Святой Руси? Это, конечно, молитва, Священное Писание. Именно из них русский человек черпал духовные силы и обогащал свой язык словами, нужными для полноценной жизни, а не для выживания кое-как и как бы... Напомним далее некоторые из этих слов.
СОБОРНОСТЬ
Во времена буйства «прав человека», которые уничтожают человека как Божие творение, давайте вспомним слово соборность, которое обозначает единство людей по своему естеству и в Боге. Оно проявляется во взаимопонимании, в сочувствии, в умении человека жить не только в себе, но и в других так же, как в себе. На соборности основаны семья, церковь, государство. Литературное творчество человека возможно только благодаря остаткам в нем древней соборности в её высшей грани. К сожалению, соборность нынче начинает подменяться толерантностью, то есть терпимостью, снисходительностью к кому-либо другому, как определяется значение этого слова в словаре. Всего лишь терпимость и снисходительность к неравным себе! Разве это можно сравнить, например, с тем чувством теплого единения и взаимопонимания с родными, которое испытывает ребёнок, носитель соборности, в дружной семье!
ЦЕЛОМУДРИЕ
В древнерусском языке это слово представляло собой симфонию смыслов. Оно обозначало и благоразумие, и чистоту помыслов, и телесную чистоту, и непорочность. Слово целомудрие служило для обозначения гармонии духовно совершенной личности. У нас, к сожалению, нет этой внутренней гармонии: ум с сердцем не в ладу, слово не соответствует мысли, а дело – слову. Это духовное переживание внутреннего разлада с удивительной силой выражено в поэзии А.А. Блока и стало основной его поэтической темой:
Вздымаются светлые мысли
В растерзанном сердце моем,
И падают светлые мысли,
Сожженные темным огнем.
На смену целомудрия пришло в наше время модное слово креативность, образованное от латинского корня creo, что значит - творю, создаю, произвожу что-либо. Слово «креативный» применяется сейчас часто по отношению к людям предприимчивым, очень умным, рассудочным, но с холодным сердцем и душой. Еще в своё время поэт Николай Рубцов пытался вразумить такого «креативного» философа в своих «Философских стихах». Привожу здесь в сокращении диалог между ними:
– Пускай всю жизнь душа меня ведёт!
– Чтоб нас вести, на то рассудок нужен!
– Чтоб мы не стали холодны, как лёд,
Живой душе пускай рассудок служит!
<...>
– Как в трех соснах, блуждая и кружа,
Ты не сказал о разуме ни разу!
– Соединяясь, рассудок и душа
Даруют нам светильник жизни - разум!
Лишенная целомудрия, креативность способна создать Вавилонскую башню, свидетелями чего мы и являемся теперь. И тогда – забудем совсем о соборности. Ведь именно креативные личности, в современном понимании этого слова, разрушают семью, церковь и государство – все то, что стремится к соборности. Семейные обязанности им не нужны, в церкви они погружаются в еретические (зато новые, креативные) измышления, а из государства они просто эмигрируют.
УМИЛЕНИЕ
Слово умиление пришло в наш язык из древности вместе с православной культурой. Первоначально в Священном писании и молитвах оно имело такие связанные между собой значения: сокрушение сердечное, покаяние, смирение, сожаление. Святой Иоанн Златоуст так молился: «Господи, даждь ми слезы, и память смертную, и умиление. Господи, даждь ми помысл исповедания грехов моих».
К сожалению, при переводе псалмов и молитвословий переводчики заменяют слова умиление, умиляться другими, более понятными для современников словами, и при этом изменяется смысл теста, исчезает его таинственная благодать.
Слово умиление в значении – «молитвенное состояние души при встрече с божественной благодатью» из псалмов и молитвословий затем перешло в народные духовные стихи и в русскую литературу. Поэт Г. Державин, творчество которого внесло неоценимый вклад в нашу православную культуру, смысл духовного умиления как сердечного состояния в момент Богообщения раскрывает в поэтических образах:
…Храму Твоему святому
В умиленье поклонюсь,
Богу кроткому, благому
Слез реками пролиюсь,
Что вознес меня от долу
На чреду высот Своих.
Бог и впредь меня услышит,
Как Его я призову;
Ум и сердце мне возвысит,
Крепость даст, подобно льву,
И своей мне силой душу
Расширит, наполнит грудь.
Временем встречи с Богом, которая приводит человека в умиление, является молитва. «Есть великое благоговение во время молитвы, – пишет святитель Тихон Задонский, зная это по своему духовному опыту: В Боге находят богатство, честь, славу, покой, мир, утешение, радость, сладость, - и несравненно большее блаженство, нежели весь мир в себе имеет». Опыт такой молитвы нашёл отражение в русской поэзии. Иван Никитин, народный поэт, так исповедовал в своей поэзии умиление от Слова Божия:
Новый Завет
Измученный жизнью суровой,
Не раз я себе находил
В глаголах Предвечного Слова
Источник покоя и сил.
Как дышат святые их звуки
Божественным чувством любви,
И сердца тревожного муки
Как скоро смиряют они!..
Здесь все в чудно сжатой картине
Представлено Духом Святым:
И мир, существующий ныне,
И Бог, управляющий им …
***
В современном русском языке, в том числе и в языке современной русской литературы, древние слова умиление, восхищение, восторг, удивление, изумление, вдохновение, упоение, благодать, благоговение и подобные им, к сожалению, утратили исходный духовный смысл и небесное сияние. Их значения сузились, измельчали, они стали нередко употребляться с бытовой, а иногда и просто с пошлой окраской. Поэтому наши писатели – современники их просто избегают, боясь впасть в дурную слащавость и красивость. Таким образом, эти слова и обозначаемые ими смыслы стремительно исчезают из русского самосознания и культуры. А ведь они обладали невероятной духовной силой и сыграли определяющую роль в становлении нашего национального самосознания и, соответственно, нашей литературы и нашего искусства в целом.
Ф.И. Тютчев в одном своём стихотворении раскрыл ужасное состояние души, когда она не способна умиляться:
Есть и в моём страдальческом застое
Часы и дни ужаснее других…
Их тяжкий гнёт, их бремя роковое
Не выскажет, не выдержит мой стих.
Вдруг всё замрёт. Слезам и умиленью
Нет доступа, всё пусто и темно,
Минувшее не веет лёгкой тенью,
А под землёй, как труп, лежит оно. …
Слово умиление исчезает из нашей речи, когда мы ожесточаемся и забываем это сердечное чувство. Современный поэт Николай Зиновьев кричит об этом «навзрыд из тьмы»:
Бог ли всех нас позабыл?
Злой ли дух приветил?
Были силы — нету сил,
Брошены на ветер.
И друг другу стали мы
Словно псы цепные...
“Колокольчики мои, —
Я кричу навзрыд из тьмы, —
Цветики степные!”
Одну из причин, почему люди теряют это благодатное состояние, указал ещё Ф.М. Достоевский: это чувство ужаса. Его пришлось русским людям многократно испытывать в последнее столетие в различных войнах и в гражданских междоусобицах: «Ощущение ужаса есть чувство жесткое, сушит и каменит сердце для всякого умиления и высокого чувства».
На другую причину указал Н.В. Гоголь: «гордость чистотой своей»: «Стоит только приглядеться, каким рыцарем благородства выступает из нас теперь всяк, как беспощадно и резко судит о другом». И далее писатель подводит итог: «… гордый благоуханьем чистоты своей. Такому ли человеку воспраздновать праздник небесной любви?»
БДИТЕЛЬНОСТЬ
Это слово в современном нашем языке сохранило только одно значение – настороженность, неослабное внимание. Бдительный – крайне внимательный, настороженный. И применяют теперь эти слова в основном различные органы государственной безопасности, что вполне естественно и закономерно. Вопрос – всегда ли они бдят? Однако исконно слово бдеть также, как и слово целомудрие, о котором говорилось ранее, по смыслу тоже было симфонично, то есть совмещало в себе несколько значений. Бдеть значило бодрствовать в самых различных смыслах: не спать, хранить, беречь что-либо, а беречь себя – значит жить благочестиво, праведно, духовно не расслабляться.
Удивительно, как все это чувствовал писатель Василий Шукшин. Ведь мы хорошо помним его восклицание: «Ванька, не спи!». Поэтому мы не верим модному ныне и глупому выражению: Все под контролем! Нет! Нам не следует внимать круглосуточному призыву телевизора: Расслабьтесь! Нет, нам пора вспомнить о старинных русских словах - соборность, целомудрие, умиление, бдительность!
Если вспомним – спасемся!
Людмила Яцкевич, доктор филологических наук, член Союза писателей России
