В тот трагический день по всей стране были приспущены флаги с чёрной траурной лентой. Теле- и радиоканалы безостановочно транслировали жуткую весть о страшной трагедии, разыгравшейся на великой русской реке Волге: мгновенно, будто по злому колдовскому року, затонул теплоход «Булгария», погибли несчастные люди. Мир скорбел. Рвали душу безутешные рыдания родственников погибших. В православных церквях отпевали заупокойную…
…Я живу в г. Твери, в трёх десятках шагов от берега реки Волги. Едва ли не каждый день любуюсь её неспешным, величественным течением. Никак не верится, что эта тихая, обманчиво-спокойная водная гладь навеки коварно накрыла многие невинные души, среди коих оказались обречёнными на гибель десятки детей…
Ни что не могло утешить мои острые переживания, места себе не находил. Пытался читать, но успокоения не дали и книги.
Странно, но именно в тот скорбный день я получил небольшую бандероль с моей малой родины - посёлка Мостовского, что вольно раскинулся в широкой луговой долине предгорий Кавказа, где прошли мои детство и ранняя юность.
В бандероли находились два со вкусом оформленных сборника стихов с тёплыми дарственными надписями моих землячек: Людмилы Дейнеги «Я оставлю на земле любовь…» (Краснодар, 2011) и Анны Перевозовой «Лети-лети, моя любовь…» (Краснодар, 2011).
Чего же тут странного и удивительного? – скажете вы, - простая случайность, не более того. И да, и нет.
Погрузившись в чтение присланных книг, я и в самом деле обрёл душевный покой, проникся стихией тонких поэтических переживаний; уж в который раз подумал: если бы в наш век мощнейших промышленных новаций и всевозможных супертехнологий люди чаще обращали свой взор на высокую, одухотворяющую литературу, мир стал бы чище, краше, добрее, страданий и горя на земле поубавилось бы. ЛЮБОВЬ согревает очерствевшие души... Не мною сказано.
Всепобеждающая светлая любовь неизменно одолевает страх и зло – лейтмотив этих стихотворных сборников, их ненавязчивая, поучительная квинтэссенция, казалось бы, тривиальна, но в наш суровый рационально-прагматический век она обретает по-особому глубокий нравственно-этический и философский смысл.
Опираясь на нестареющие художественные традиции русских классиков, – Пушкина, Есенина, Блока, Ахматовой, Л. Дейнега и А. Перевозова осуществили небезуспешную попытку найти в вековечной теме всепоглощающей любви свои образы, характеры, новые творческие способы их художественного решения.
Отрадно видеть, что в поэтическом воплощении темы любви эти авторы руководствуются пушкинским кредо – жертвенностью и духовной красотой, что нашло своё выражение в дивной пушкинской «формуле» любви:
…Я Вас любил так искренне, так нежно,
Как, дай вам Бог, любимой быть другим…
Стихи А. Перевозовой – это лирический цикл, воплощённый в жизнеподобных сюжетах: безутешных неразделённых чувствах любви, «свиданий не назначенных букет» («Любовь не выразить словами»), светлой, немеркнущей надежды на обретение женского счастья, которое непременно сбудется:
Не броди по чьим-то снам!
Сердце с болью свыкнется.
Тот, кого ты ищешь, сам
На заре откликнется.
(«Отцветёт полынь-трава»)
Лирические откровения А. Перевозовой ритмичны, по характеру исповедальны, в них образ Любви осмыслен как высший дар Божий: вне любви жизнь утрачивает всякий смысл. Психологически утончённая, порой надрывная, стилистика стихов напоминает поэтическую «школу» великого Есенина.
Любовь мою не выразить словами.
Бессмертная, живая из живых,
Поёт она чужими голосами,
Но ты меня угадываешь в них.
(«Любовь не выразить словами»)
Решая вечную тему любви, Л. Дейнега, напротив, предпочитает открытые, социально окрашенные конфликты и обобщения, её лирический герой готов обнять весь мир и отдать всего самого себя во имя торжества вселенской Любви.
Будто сгустки клокочущей вулканической лавы извергаются из глубины души поэтессы и прожигают лист холодной, равнодушной бумаги. Может ли бесстрастно воспринимать читатель эти рвущие душу стихи?.. Вопрос риторический.
В духе классически воспетой К. Симоновым всепоглощающей верной любви («Жди меня») Л. Дейнега славит сильную духом и неподражаемой красоты русскую женщину, которая любит жертвенно, умеет ждать и любить так, как н и к т о д р у г о й.
Не долюбила я, не доцеловала,
Когда в тот грозный год вдруг грянула война.
Ей-богу, всё б тебе, я, милый мой, прощала,
Лишь только бы она тебя не забрала…
(«Не доцеловала»)
Стихи Л. Дейнеги ассоциативны, смею предположить, проистекают из лично-автобиографического «материала». Я хорошо знаю Людмилу Марковну с детства, мы с ней почти ровесники, дети одного послевоенного поколения. В нас крепко и навсегда отложилась тяжкая память нелёгкого послевоенного лихолетья. Мы росли и мужали под сильным духовно-нравственным влиянием наших отцов и матерей, которые мужественно, стоически вынесли суровейшие испытания фронтовых лет, для которых девиз «Прежде думай о Родине, а потом о себе!» играл далеко не последнюю роль в их жизненной романтической устремлённости.
Поэтесса безоглядно предана патриотическим идеалам старшего поколения, оттого меня особенно растрогали её поэтические «автобиографические» откровения: «Мамин сад», «В старой хате», «Мама» - лучшее самое слово на свете…». В них явственно ощутимы нервно-трепетные, ностальгические мотивы вдохновенных поэтических строк Сергея Есенина
У каждого из нас прочно хранится в душе тёплая, неизбывная память о своей «старой хате», т.е. родительском доме, где прошли незабываемые детство и юность. С волнующим образом родительского дома тесно связаны воспоминания школьных лет, добрых товарищей, первый робкий порыв романтической влюблённости… Никогда не забуду слова умной мелодичной песни, которую мы вдохновенно пели в школьном пионерском хоре:
Жизнь – это самый серьёзный предмет,
Радость найдём, одолеем невзгоды,
Красная площадь, весенний рассвет –
Вот и кончаются школьные годы...
Трогательное чувство своей малой родины – Кубани, красота и величие её славной трудовой и героической истории, её люди – скромные труженики и созидатели – всё это стремится воспеть в своих стихах Л. Дейнега, многие из которых по праву переложены на музыку, стали популярными песнями.
Благородная, никогда не стареющая тема Великой Отечественной войны, остро востребованная духом и сердцем много переживших и перестрадавших соотечественников, горькая неизбывная память трагического лихолетья в центре внимания Л. Дейнеги, ибо, пока будет жива наша память о славных воинах - победителях, будет жив народ, будет жива страна («Слёзы ветерана»).
Появление двух поименованных стихотворных сборников - неординарное явление в кубанской поэзии. На сером фоне псевдолитературы, заполонившей книжные прилавки, зачастую сеющей аморализм и пошлость, лучом света и надежды было и остаётся подлинно поэтическое слово, возвышающее душу и облагораживающее сердце.
Владимир Юдин,
Тверь
