Александр Скрябин с отцом
Русский композитор и исключительная личность, которого называли гениальным даже те, кто не был сторонником его смелых новаторских идей.
***
Осенью 1882 г. десятилетний Александр Скрябин был принят во 2-й Московский кадетский корпус, помещавшийся в Лефортове. Все необходимые знания он усваивал с большой лёгкостью и блестяще сдал экзамен, оказавшись первым по успехам из 70 поступавших.
Новоиспечённый кадет оказался в корпусе на привилегированном положении по сравнению с другими воспитанниками. Жил он у одного из своих дядей, занимавшего в качестве воспитателя большую казённую квартиру, в которой был и рояль. В корпус Саша ходил только на занятия. По воскресеньям и в праздничные дни его отпускали домой.
От ряда специальных военных дисциплин он был освобождён, при этом с увлечением занимался гимнастикой, сознавая своё недостаточное физическое развитие. Первоначально товарищи по корпусу отнеслись к новичку недоверчиво и насмешливо, называя его «кадетом по случаю». Строевые занятия, особенно когда надо было маршировать, держа вертикально винтовку, весившую без малого шесть килограммов, были ему не под силу. В то же время по общеобразовательным предметам он занимался очень хорошо — был в течение ряда лет первым учеником, получал награды.
Постепенно отношение к Саше Скрябину изменилось. Товарищи почувствовали, что он был какой-то «особенный», «не такой, как все». Основную роль в этом сыграл его музыкальный талант. Им заинтересовалась дочь директора корпуса, пианистка А. Альбедиль. Она и привлекла мальчика к участию в корпусных концертах. Уже на первом курсе Скрябин впервые публично выступил на вечере. Он сыграл гавот Баха, причём больше по слуху, не зная по-настоящему нот. В конце пьесы юный пианист немного запнулся, однако благополучно закончил её, сымпровизировав в заключительных тактах.
Несколькими годами позднее, когда Скрябин уже начал серьёзно заниматься музыкой, он играл в четыре руки с Альбедиль на большом праздничном концерте, в котором участвовали многие известные артисты. Кадеты бурно приветствовали выступление своего товарища аплодисментами, так что воспитателю и самому директору пришлось их усмирять.
Так постепенно Скрябин завоевал в корпусе всеобщие симпатии соучеников и начальства. Нередко в свободные вечера кадеты собирались около старинного прямострунного рояля и слушали Сашину игру; иногда ему заказывали какие-нибудь определённые импровизации. Приходилось юноше играть и для танцев. «Его хватали за руки, несли к роялю, и бедный композитор превращался в жалкого тапёра. Никакие клятвы и уверения, что он не играет полек, вальсов и мазурок, не помогали. Его подталкивали под бока, щекотали (а он щекотки безумно боялся)… и заставляли играть… И он играл какие-то неслыханные, но очаровательные мелодии танцев, под которые отплясывали кадеты», — рассказывает товарищ Скрябина. Иной раз, улучив подходящий момент, молодой человек выскакивал из-за рояля и спасался бегством.
Саша вызывал расположение не только своим музыкальным дарованием, но и мягкостью характера, общим умственным развитием и поэтическими способностями, а также изобретательностью по части всяких весёлых затей.
Учение в корпусе, таким образом, не мешало развитию дарования Скрябина. К этому времени относится начало его страстного увлечения Шопеном. Рассказывают, что ноты с произведениями великого польского композитора он иногда даже клал на ночь под подушку. Это увлечение отразилось на его дальнейшем творчестве.
В бытность кадетом юный музыкант создал уже довольно много произведений. Самые ранние из сохранившихся («Канон» и «Ноктюрн для рояля») были написаны, когда ему было около 11-12 лет. Несмотря на естественный для столь юного возраста подражательный характер, в этих пьесах можно уже уловить отдельные скрытые намёки на будущий «скрябинский» стиль.
С лета 1883 г. начались систематические занятия Скрябина игрой на фортепиано. Первым его педагогом был известный впоследствии музыковед и композитор Г. Э. Конюс, в то время ещё учившийся в консерватории. «Вид у мальчика был тщедушный, он был бледен, роста малого, казался моложе своих 12 лет… Слабыми, еле выдавливавшими звук пальчиками сыграл мне, что именно — не помню, но чисто и достаточно бегло», — рассказывал много лет спустя Конюс.
Предварительная подготовка Скрябина была хорошей. Как-то само собой у него созрело решение поступить в консерваторию. Продолжая учение в корпусе (корпус Скрябин окончил в 1889 г., когда был уже на втором курсе консерватории), он стал частным образом заниматься у видного московского педагога Н. С. Зверева.
Зверев, ученик известного в своё время пианиста и композитора, профессора Московской консерватории А. И. Дюбюка (у которого в юности брал уроки М. А. Балакирев), был фигурой колоритной. Строгость и требовательность к ученикам сочетались у него с чисто отеческим к ним отношением. Многие ученики Зверева жили в его доме на полном пансионе. Среди них в то время было несколько выдающихся музыкантов, и прежде всего — С. В. Рахманинов.
По воскресеньям Зверев устраивал обеды — по воспоминаниям одного из современников, «долгие, обильные и вкусные». На них присутствовали многие представители музыкальной Москвы, иногда бывал и П. И. Чайковский. После обеда перед гостями выступали ученики Зверева, в том числе Скрябин. Зверев очень любил Скрябина, которого нежно называл Скрябушкой, но ценил в нём больше пианиста, чем композитора.
Параллельно с занятиями у Зверева Скрябин начал брать уроки по теории музыки — сначала у Сергея Ивановича Танеева, который сразу отметил превосходные музыкальные данные мальчика и познакомил его с основами музыкальной формы, контрапункта и гармонии. После года занятий с Танеевым Скрябин дополнительно прошёл курс гармонии с тем же Конюсом. По существу, его не нужно было учить в прямом смысле этого слова: педагогам приходилось главным образом знакомить молодого человека с основными музыкально-техническими терминами и их значением — всё необходимое он чувствовал сам, благодаря природному музыкальному инстинкту. Зачастую учитель мог не договаривать своих объяснений — уже по его первым словам ученик отгадывал, о чём идет речь, и сам досказывал мысль.
В 1889 г., после окончания корпуса, Александр Николаевич Скрябин сразу поступил в Московскую консерваторию.
Материал подготовлен Музеем истории российского кадетства
Николай Гурьевич Антипов, директор Музея истории российского кадетства, член ICOM Россия, академик Евразийской Академии телевидения и радио
