Звенящая пустота и интеллектуальное лицедейство

Продолжаем публикацию материалов секции «Культурное наследие. Новые вызовы» XXII Всемирного Русского Народного Собора.

***

    Нисколько не удивляет появление на интеллектуальном горизонте  нашего сознания теорий и концепций, претендующих на  «новаторское понимание русской истории»,  «освобождение от стереотипов и мифов» в понимании российской цивилизации  и т.д. Этот стиль разоблачений  для наших либеральных интеллектуалов очень показателен.   Россию погружают то в тоталитаризм, то в деспотизм, то в атмосферу агрессивной отсталости и недоразвитости! Так, И.В. Кондаков считает, что  всей русской культуре присущ тоталитаризм (и община, и самодержавие, и «православный фундаментализм»).[1]  На ниве культурологического творчества отметились  «профессионалы» - И.Яковенко, И.В.Кондаков, А.Музыкантский,  А.С.Ахиезер и многие другие адепты российского западничества, сформировавших  «оригинальный» взгляд на русскую культуру. Почитаешь, сии труды и чувствуешь, что -то  не срастается, что -то не так. За шелухой наукообразных зигзагов мысли, убивающей наповал вычурной терминологией,  открывается  какой-то особый   параллельный мир, не имеющий к России  отношения, некий фантом искаженной реальности.

        Но сначала о значении культурологических построений... Культура -  важнейший механизм общественной регуляции, выполняющий роль нервной системы функционирования общества. Она формулирует, проводит и транслирует важнейшие смыслы, ценности, нормы. Нет нервного (культурного импульса) - общественная жизнь замерла, общество разрушилось. Для каждого общественного организма эти смыслы уникальны, неповторимы, как группа крови. Чуждые смыслы с обществом не срастаются, они его убивают. Вот почему так важно  избежать возможности подмены смыслов и ценностей. Говоря языком метафор, «чужая кровь», ценности иной культуры могут уничтожить организм культуры. Похоже,  производством подмен и занимаются  гг. Яковенко и Музыкантский.

«Последним словом» культурологической теории Яковенко и Музыкантского является концепция манихейства и гностицизма как базовых кодов русской  цивилизации.   Интрига завязывается с трактовкой Великой Отечественной войны. Обращая внимание на особое  почитание памяти войны в нашем сознании,  авторы пишут: «...Особый, чрезвычайный статус Великой Отечественной войны в русской культуре задан тем, что она идеально накладывается на некоторую  архетипическую матрицу, на пресуществующую в массовом сознании мифологему» (Яковенко ...с.17)

  Эту,  с позволения сказать,   мифологему авторы раскрывает очень просто: «Мир состоит из двух сущностей - «мы» и «они». Единственная их цель -погубить и уничтожить «нас»... Сейчас между «нами» и «ими» идет последний бой, который заканчивается «нашей победой». А затем «нам» откроется - мы в это верим и знаем - новый прекрасный мир». (Яковенко... с.18) Даже трудно в больном воображении представить такое восприятие войны!     Cакральное явление, имеющее жизнеопределяющее значение для каждого из нас, для нашей истории  cводится к примитивной дихотомии своих и чужих! Отталкиваясь от  этой свежей идеи,  авторы поднимаются до высот «концептуального неба»: «борьба противоположных стихий» оказывается универсальным механизмом понимания. (Яковенко ...с.18) Описанное восприятие Вселенной авторы обозначают манихейством. Рассуждая о природе этого явления, они подчеркивают два смысла этого феномена: узкое и широкое его понимание. Под «узким» понимается религиозное учение в Иране, а вот «широкое» толкование и впрямь нас интригует. Оказывается, это - «огромный, сложно обозримый пласт религиозных, историософских идей, настроений и феноменов на протяжении тысячелетий под самыми разными доктринальными одеждами присутствовавших на всей территории громадного региона монотеистических религий» (Яковенко...с.19)

       Словом, манихейское мироощущение пронизывает религии. Манихейство - это дуализм, выросший до ненависти ко всему, что не является родным, а чужим. Словом, манихей - ненавистник рода человеческого!

Манихейскую компоненту авторы дополняют родившимся в античное время гностицизмом. Делается это умело. Идеи интеллектуального течения гностиков в античное время экстраполируются на мир в целом и на разные эпохи. Приемчик поистине философский! Они  связывают картину мира гностиков с восприятием жизни как безысходности, гностицизм «возникает как реакция  на чрезвычайно неблагоприятные обстоятельства. Но этот компонент может быть снят или стать «стратегическим фактором производства ущербности бытия». (Яковенко ...с.41) Отсюда авторы заключают, «что онтологическая ущербность и богооставленность мира составляет ядро гностического сознания». (Яковенко...с.41).

      Что же формирует богооставленность?  Теоретики культурологии приходят к «гениальным» открытиям. Оказывается это:

- неблагоприятная природная среда (?)

 - сосуществование в одном пространстве несочетаемых  культур, образов жизни, стадиально-расходящихся обществ (?)

- заданная внешним императивом ситуация неимманентного развития(?)

   Авторы пишут: «Так,  к примеру, есть богооставленность, присущая варварской периферии -лимитрофу, глубокой и хронической окраине цивилизации, зоне устойчивого взаимодействия земледельцев и кочевников, леса и степи, оазисов и пустынь, государства  и до (вне) государственного быта». (Яковенко...с.46) Вдумчивый читатель, ты понял? Это о нас.

       Так, авторы, лавируя между заумными фразами, подвели свою теорию к России. И тут же возникает вопрос о  компетенции этих теоретиков. Как явление духовного порядка, богооставленность связана с многонациональным составом  и культурным разнообразием страны? Ответим - никак? Это означает, пустой звук в концепции культурологов. Другой пустой звук -«неблагоприятная природная среда». Например, рождение Северной Фиваиды, монастырской республики XIV-XV веках в северных лесах связано не с богооставленностью, а рождением Святой Руси, одухотворяющим светом исихастской традиции. Тогда ясно и зримо ощущалось присутствие Бога! Неблагоприятные условия Синайской пустыни не мешало евреям, ведомым Моисеем, ощущать присутствие Бога! Авторам хотелось бы посоветовать уважать традиции своего народа!

«Ситуация неимманентного  развития» в переводе на русский язык означает войну или внешнюю угрозу. Победа на Куликовом Поле  или взятие Берлина в 1945 означали богооставленность? Можно порассуждать об авторских пассажах  о «хронической окраине цивилизации» - без толку! Авторская концепция не имеет теоретических оснований,  идейно - бесплодна. Это какой-то поток иррациональной пустоты, в обертке   наукообразных фраз об «имманентности», «императивности»  и т.д. Однако же авторы идут далее... и здесь выговариваются в полной мере. Прелюбопытные тезисы...

«На наш взгляд  манихейско-гностический комплекс  не только генетически, но и сущностно связан с православным восточно-христианским миром. Мера его (манихейства- В.Б.) сродства с духом православия неизмеримо выше, нежели мера сродства с духом католического запада» (Яковенко...с.117)

Еще тезис: «Сопоставляя западное  и восточное христианство, нельзя обойти вниманием то обстоятельство, что православие базируется на наиболее пронизанном  гностическими смыслами Евангелия от Иоанна...( Яковенко...с.117)

       Как видно из текста, все встает на свои места -  православие пронизано манихейской ненавистью. Нигде, ни в какой религии этого нет, только у православных!  А вот по существу о православной культуре -ни слова! Православию приписываются качества, которых нет в природе. Тщетно надеялся, что именитые культурологи обратятся к И.Ильину, Н.Лосскому, И.Концевичу, глубоко понимавших живые движения русского духа. В самом христианском духе, подвиге Божием заключена любовь к человеку! Никогда тема любви, спасения через любовь так не поднималась в мировой истории, так не раскрывалась ни в одной культуре, как только в русской.  Вся историософия, весь смысл существования и борьбы русского народа пронизан   христианской любовью, ее просветляющей теплотой. Глубинные смыслы русской культуры открыты нам национальными гениями- Пушкиным, Гоголем, Хомяковым, Достоевским!  Искажать и опошлять великие смыслы, подменять правду ложью - этот прием сегодня популярный. Он приводит к искомому идеалу, о котором авторы и проговариваются. Еще одна цитатка...

 «Позволим себе начать этот исследовательский сюжет с пересказа выступления А.Я. Гуревича на одной из конференций. Арон Яковлевич говорит следующее: «Обратившись к средневековым текстам, я пересмотрел свой взгляд на Средневековье как мир ангелов и  бесов в чистом виде, ибо, с одной стороны, мне открывались гневливые, мстительные, злобные  и т.д. святые, с другой - бесы, помнящие о том, что некогда они вместе с Люцифером, отпали от Господа, и мечтающие однажды вернуться в лоно Господне. Вот, например, один из сюжетов. Бес служил рыцарю годы, когда рыцарь узнает, кто у него служит, он прогоняет беса. В этой ситуации возникает проблема платы за труд. Бес отказывается от справедливой платы за годы труда и говорит: Заплати мне два обола - и на эти деньги отстрой разрушенную церковь в некотором конкретном месте». Здесь Гуревич касается существенного отличия католического культурного космоса от православного... Счастливая культура. Заметим: и добро, и зло Запада достоверны, подлинны в смысле соответствия природе вещей... Абсолютное добро.. призрак, идея -фикс, столь же фиктивное, как и абсолютное зло». (Яковенко... с.104)

      Итак, что же выходит? Бес творит добро, даже храмы сооружает, а вот святые -гневливы и мстительны. Добро таким способом меняется злом местами, разрушается абсолютный  идеал. Вообще, все  относительно в «счастливой культуре». Так, авторы воспевают нравственный релятивизм, по существу, дегуманизируют человека, утверждая, что все дозволено. Эта дозволенность вместе с нигилизмом пронизывает всю западную культуру, а теперь ее приводят в пример  и нам.   Смешивание добра и зла сегодня очень популярно в западном кинематографе. Присмотришься внимательнее, ан... оказывается зло - это церковь христианская, а добро выражают страшные снаружи  ведьмаки и «люди Х». Посмотришь современный российский фильм, например, о войне, и видишь, что решающий вклад в победу над фашизмом внесли  зэки из штрафбатов. Смысл такой, с позволения сказать, культурологической концепции состоит  не только в утверждении релятивизма и деабсолютизации бытия, но в разрушении самой ценности культурного творчества, в котором добро и зло, прекрасное и безобразное не смешиваются, а противостоят друг другу. 

      И совершенно не удивляют позиции авторов, что «манихей всеми силами подталкивает свою страну к войне»,  когда «сторонники имперской реставрации» тратят все силы в Югославии,  чтобы «втянуть Россию впрямую конфронтацию с США и НАТО» (Яковенко...с.99) Наверное, НАТО и США несли мир сербской земле?

А святой долг защитника отечества псевдоученые трактуют так: « В манихейской среде родилась красноречивая формула: «Каждый мальчик -будущий солдат»! (Яковенко... с.99) Разве это достойно порицания?

Или вот совсем запредельное, без статистики и социологии: «Психологи  утверждают (какие? - В.Б.), что в России критически высока доля семей, которые структурированы психологической схваткой супругов» (Яковенко... с.97)

       Примеров такого  болезненного, выходящего за нормы человеческого приличия,  лицедейства  группы фанатичных ненавистников России очень и очень много. В каждой строчке этих псевдотворений мы видим облеченную в наукообразную форму русофобию. Подобные труды -есть злобная и неприкрытая клевета на самый смысл русскости. Наш народ изображен культурно-бесплодным, озлобленным и закомплексованным субъектом истории, творящим зло. Эти выводы для любого аналитика являются теоретически никчемными, а выводы лживыми, поскольку не опираются ни на источники, ни на исследования, а лишь на иррациональный поток создателей этой теории.  Если говорить о кодах культуры, то надо говорить о кодах базовых, необходимо обращаться, по крайней мере, к великим творцам и исследователем нашей культуры. Этого вы не найдете в текстах культурологов-русофобов. Вообще, ощущаешь какую-то навязчивую аберрацию, будто гностиками и манихеями являются сами авторы этих трудов. И в то же время не покидает чувство тревоги... за будущее, за нашу культуру, главный ресурс развития страны, который,  увы,  неуклонно истончается...

     Культурная политика, политика по защите исторической памяти сегодня в нашем государстве представляет жалкое зрелище. Русофобские построения уже тиражируются в вузовских учебниках, в качестве псевдопроблем и искусственно созданных концептов вбрасываются в гуманитарную науку. Ложь стали обсуждать и размышлять о ней вместо того, чтобы призвать к ответственности... Последнее - наша задача!

Блохин Владимир Владимирович, доктор исторических наук, профессор Университета дружбы народов

Литература:

   Кондаков  И.В. Культура России: краткий очерк истории и теории. Учебное пособие. М., КДУ, 2007.- 353с.

    Яковенко И., Музыкантский А.  Манихейство и гностицизм: культурные коды русской цивилизации. М., Русский путь. 2011.

   В поисках теории российской цивилизации. Памяти А.С. Ахиезера. М., Новый хронограф, 2009.

[1] Так, И.В. Кондаков считает, что для всей русской культуры характерен тоталитаризм (и община, и самодержавие, и «православный фундаментализм») - см. Кондаков  И.В. Культура России: краткий очерк истории и теории. Учебное пособие. М., КДУ, 2007. с.35. В этом, искажающем русскую культуру русле можно рассмотреть и ряд публикаций И.Яковенко, А.Янова в сборнике:  В поисках теории российской цивилизации. Памяти А.С. Ахиезера. М., Новый хронограф, 2009.