26 октября 1648 года в Москву из афонского Иверского монастыря привезли точную копию Иверской иконы Божьей Матери. Привезли её во времена правления царя Алексея Михайловича, по инициативе архимандрита Новоспаского монастыря (будущего патриарха Никона).
Эту икону поместили в Никольско-Греческом монастыре, рядом с Красной площадью. А потом для Иверской иконы построили часовню у Воскресенских ворот, перед входом на главную площадь страны.
Положение на ближайших границах России тогда было очень напряжённым. Население южных окраин бывшей Руси очень тяготилось многочисленными набегами турока, поляков, грабежами, жестокостью и поборами польских панов, притеснениями, интригам униатов, иезуитов. Несколько раз обращались украинские казаки к царю Алексею с просьбой о присоединении. Царь их поддерживал материально и морально, но вступать в новую войну с Польшей остерегался. И только в 1654 году произошло торжественное воссоединение России с Молороссией. Началась война, Войска царя Алексея быстро продвигались на запад, занимали смоленские, белорусские, литовские земли. На юге казаки под управлением Богдана Хмельницкого освобождали Украину от поляков и турок. К царю пошли послы из Грузии, из Румынии, из греческих и славянских областей, подвластных Турции, они просили царя принять их в своё подданство. У православных, славянских, угнетённых народов появилась мечта освободиться от тягостного и бесправного ига поработителей. Но насторожилась Европа. В войну вступила Швеция. Польша предложила перемирие.
Иверская икона пришла на Русь очень вовремя.
В Москве знали про историю этой иконы. Она сама в столпе света приплыла к берегам Святой горы в 11 веке. Там уже слышали историю про то, как икона, которую, спасая от иконоборческих властей, опустили в морские воды, недалеко от Никеи, сама встала во весь рост и поплыла.
И вот 200 лет спустя она появилась у берегов Афона.
Одному благочестивому монаху Гавриилу, из Иверского монастыря, Богоматерь явилась во сне, и повелела ему с верую идти по водам и забрать в монастырь эту икону.
С радостью принесли эту икону в соборную церковь и поместили в алтаре. Но она пожелала остаться над вратами монастыря, и Богоматерь опять явившаяся Гавриилу сказала: «Я сама хочу быть вашей хранительницей, ... и доколе вы будите видеть Мою икону в этой обители, то до тех пор благодать сына моего к вам не оскудеет».
По молитвам к этой иконе происходило много чудес, она не раз спасала монахов в трудных ситуациях. И однажды явившаяся Богоматерь сказала монахам: «Пока моя икона будет находится в Иверском монастыре, ничего не бойтесь, живите в своих кельях; когда же изыду из монастыря Иверского, пусть каждый берёт свою суму, и идёт, куда знает».
Афонские монахи рассказывают, что лампадница над Иверской иконой начинает раскачиваться, когда в мире надвигаются грозные события, как бы предупреждая про усиленные молитвы.
Когда апостолы решили расходиться по всему миру, и нести народам Евангельские истины, они решили кидать жребий, кому куда идти. И Богородице выпал жребий - Иверия. Но потом к ней явился ангел, и сказал, что место Её проповеди будет иное. Этим местом оказался Афон, куда буря пригнала их корабль. И получается, что именно поэтому приплывшая в столпе света икона пожелала остаться именно в Иверском монастыре. Иверские врата стали как символ нашей небесной защиты, и как напоминание о вхождении в вечные обители.
Так получилось, что Иверская икона стала предвестником, предтечей, моральной поддержкой, вразумлением нашим современникам накануне всех цветных и перестроечных процессов, которые надвигались и надвигаются на нас.
15 лет возил по всему миру обильно мироточащую Иверскую икону брат Иосиф Хосе Муньос. Миро этой иконы, появлявшееся на глазах прихожан, удивляло, поражало, исцеляло. Ватки от этой иконы расходились в Москве среди прихожан. Митрополит РПЦЗ Виталий не разрешил брату Иосифу привести икону в Россию.
А он очень хотел приехать, и говорил, что хотел бы жить в России.
Родился и вырос Хосе Муньос в благочестивой испанской католической семье, которая проживала в Чили. Но ещё подростком судьба свела его с архиепископом Леонтием Чилийским, который перевёл его в православие. А после кровавого чилийского переворота 1973 года, он оказался в Канаде, в Монреале, отозвавшись на призыв владыки Виталия вступать в монашествующие ряды РПЦЗ...
Осенью 1982 года Хосе Муньос приехал на Афон. В Рождественском скиту Хосе очень понравилась только что написанная Иверская икона Божьей Матери. Он настойчиво просил настоятеля продать эту икону. Тот категорически отказался. Хосе отчаянно молился. И утром настоятель вышел их провожать с этой иконой, которую подарил Хосе. Властный внутренний голос повелел Хосе Муньосу приложить эту икону к чудотворной Иверской иконе в Иверском монастыре, что он и исполнил...
Три недели спустя, 24 ноября 1982 года, в скромной полуподвальной монреальской квартире он вдруг почувствовал чудесное благоухание. И увидел, что обретённая икона, которая стояла рядом с частицами мощей святых Киево-Печерской лавры и иконой-фотографией святой преподобномученицы княгини Елизаветы, эта Иверская икона обильно замироточила.
Многочисленные поездки, переезды становились нередко для брата Иосифа тяжёлым крестом. Но приносили и много радости, тёплого дружеского человеческого участия. Он был очень отзывчив, доброжелателен, прозорлив. Видел людей насквозь.
Его нередко предупреждали об опасностях, дом его взламывали. Но икону похитить так и не смогли. Она пропала, когда чёрные тучи всякой нечести сгустились над братом Иосифом в Афинах в октябре 1987 года.
Его пытали, связали, мучили, угрожали. Свою мученическую кончину он предвидел, даже в деталях. 31 октября, накануне популяризируемого сатанинского праздника Хелуина, он покинул этот мир. Его отпевали и похоронили через две недели в Свято-Троицком монастыре Джорданвилла. Тело было как живое, без запаха тления..
Брат Иосиф говорил, что чудеса иконы посылаются не только для укрепления веры, но главным образам для раскаяния в наших грехах.
26 октября 2002 года ( в день памяти московского списка Иверской иконы Божией Матери) закончилась трагическая трёхдневная эпопея со зрителями заложниками спектакля Норд-Ост в Москве. В то лето мы ездили по монастырям, и одна паломница спросила старца: «Говорят, в Москве, должно случится что то очень страшное, может быть, из Москвы надо уехать?» Старец пожал плечами: «От судьбы не уйдёшь». Потом по ТВ кто то рассказывал, что те события готовились с весны, Путину собирались поставить ультиматум, чтобы он вёл себя как кому-то надо. Мы не вписывались в планы сатанинской глобализации.
Исполнителям чьей то закулисной тёмной воли было неведомо, что если мы начнём вписываться в эти планы, тогда по многим пророчествам придут уже самые последние времена. Россия - это последняя надежда отодвинуть апокалипсис.
Патриарх Никон основал в 1653 году Иверский монастырь на Валдае, который стал точной копией Иверского монастыря на Афоне. Ему было видение и повеление Богородицы создать такой монастырь.
Второго мая 2000 года, во вторник Светлой седмицы, в тот день, когда церковь вспоминает появление у афонского берега иконы, я приехала в Иверский монастырь на Валдае. Это был день престольного праздника. Было очень много гостей, паломников. Но потом все разъехались. А над монастырём была огромная кольцевая радуга. И вечером в лучах заходящего Солнца появилась на горизонте очень яркий радужный штрих.
А на следующий день был наш немногочисленный крестный ход вокруг храма, и в моих руках оказалась хоругвия с изображением Спасителя. Это были очень благодатные, светлые радостные два дня.
Иверский монастырь расположился на самой высокой точке Среднерусской возвышенности. И с его колокольни далеко видно. Общая обстановка здесь очень просветляет и вразумляет.
