Говорят, что история это наука. Не знаю, не знаю... Может, и наука, только если задуматься... как-то это всё неотчётливо... В обыденном сознании утвердилось представление, что от науки, если брать это понятие в широком смысле, следует ожидать чего-то позитивного. Ну, как же, открытия, вызывающие удивление, восхищение, наполняющие сердца гордостью и надеждами на торжество прогресса, на распахнутые горизонты!.. Ладно, Бог с ними, с горизонтами, но что мы точно знаем: если, опираясь на достижения науки, построить корабль, то он поплывёт, а если самолёт построить, то он полетит. И так в любой области, результатами научных изысканий, в конечном счёте, является одно и то же, а именно польза. А вот история...
Нет, конечно, в пользу того, что история всё-таки наука, свидетельствует наличие академиков, докторов и кандидатов исторических наук. Историю преподают в школах и в вузах. Система функционирует. Все при деле. Школьники и студенты сдают экзамены и получают положительные оценки. Правда, если кому-нибудь из них по неосторожности задать вопрос на историческую тему, ответ может не просто озадачить, но и ошеломить. Что делать, время такое. Впрочем, за одно то, что подавляющее большинство из них всё-таки не путают Куликовскую битву со Сталинградской, многое можно простить. Польза есть. Доктора и академики издают монографии, а монографию можно взять в руки, ощутить весомость вклада и поставить на полку. Польза, несомненно, есть, но её могло быть значительно больше.
Есть расхожая фраза часто употребляемая: «История ничему не учит, но... наказывает...». Это плохо. Надо, чтобы учила. Ведь история - это человеческий опыт, запечатлённый в источниках, опыт со всеми триумфами и поражениями, со всеми достижениями и ошибками. Это только идиоты не учатся на ошибках предшественников. Двух таких идиотов история представила со всей наглядностью в лице Наполеона Бонапарта и Адольфа Гитлера. Судя по всему, книжек не читали, историей не интересовались и, соответственно, выводов никаких делать не могли. Оба начинали военную компанию против нас летом и уже к зиме получили предварительный результат. Оба не позаботились хотя бы снабдить свои армии тёплой одеждой. Оба ставили перед собой задачу невыполнимую исключительно по причине личного невежества. Наполеона ещё можно было бы как-то понять - всё-таки первопроходец, хотя и он мог бы справиться у своих друзей поляков, каково им приходилось на русских просторах в Смутное время. О Гитлере и говорить нечего. В точности проделал всё, что свершил Бонапарт и занял в истории соответствующее место. Так что история действительно наказывает за невежество и не любознательность и правильно делает.
Прошел уже не один десяток лет с того исторического момента, когда энергичное, но невежественное меньшинство при попустительстве и равнодушии большинства настояло на смене общественно-экономической формации в нашем отечестве. Вот тут-то и смогли бы сыграть значительную роль историки, их профессиональные знания и опыт. Ведь многие из них не только изучали, но и преподавали марксизм-ленинизм, всепобеждающее учение, и уж, во всяком случае, всё, что относится к общественно-экономическим формациям, должны знать досконально. Сейчас уже совершенно очевидно, что именно историки могли бы подсказать: прежде чем очертя голову бросаться в рыночную стихию, провозглашать священное право частной собственности, первым делом необходимо было построить достаточное количество тюрем, поскольку царских централов, которых, может быть, и хватало в условиях развитого социализма, явно хватать не будет. Кроме того, тюрьмы - это кузница кадров, а кадры, как известно, решают всё.
Кто как не историки должны были предупредить, что в условиях экономической свободы неминуемо появится множество новых профессий, а именно: рэкетиры, рейдеры, киллеры, черные риэлторы, коллекторы и ещё многие и многие, название которых свежему человеку и выговорить затруднительно. Однако, историки промолчали, а энергичное меньшинство все свои надежды опрометчиво возложило на пришествие эффективного собственника, который и соорудит им счастье. Мол, при нём заколосятся нивы, расцветёт промышленность, и будем жить как на Западе благословенном. Большинство тоже было себе на уме - а что если они не врут, эти герольды рыночных отношений, и можно будет при этих условиях удовлетворять свои потребности те, которые постоянно растущие. Однако, ничего этого не случилось. Да, эффективный собственник явился, но у него оказались совсем другие интересы. Что касается колосящихся нив и промышленности, с этим делом пришлось повременить. Источники прибыли обнаружились совсем в других местах, да и ухо надо было держать востро, поскольку, если дать эффективному собственнику по голове чем-нибудь тяжелым и грамотно переписать документы, то это будет означать, что на всякого эффективного собственника найдётся другой ещё более эффективный.
Энергичное меньшинство лишь тогда, когда само на собственной шкуре испытало все прелести рыночных отношений, задумалось. Что-то пошло не так. Что? Историки могли бы объяснить что, но помалкивали - зачем же говорить хорошим людям неприятные вещи, тем более что вселенский благодетель Сорос может не просто пальцем погрозить, но и грантов лишить. Над ответом размышляли не долго и нашли, в чём собака зарыта: всё дело в том, что мало конкуренции. Вот если будет больше конкуренции, то сразу же заколосятся нивы и промышленность - да куда она денется! - ничего ей не останется, как только расцветать. А ещё всё дело в несменяемости власти. Вот если будет сменяемость... и, конечно, коррупция... Ах, эта коррупция! Её, конечно, не победить, но борьба с коррупцией - это главное. Как это делается? В пятницу он кое-кому даёт на лапу, а в субботу идёт на митинг против коррупции, а в воскресенье, сидя на диване, кривит губу - нет, в этой стране ничего сделать нельзя. И действительно, если на знамёнах начертано: «Прибыль», то есть выгода, то возникает дурная бесконечность. Кто должен бороться с коррупцией? Правоохранительные органы. А кто будет контролировать правоохранительные органы? Контролирующие структуры с более весомым комплексом полномочий. А кто будет надзирать за контролирующими структурами? А кто будет надзирать за надзирающими? И так далее и так далее. А ведь всем кушать хочется. Кто же откажется от своей выгоды, если стремление к ней на знамёнах начертано?
Победить коррупцию можно, если кто-нибудь сойдёт с ума и выдумает утопическую теорию. Он скажет: а что, если не давать, так они и брать не будут. Да, но не рухнет ли при этом всё государственное устройство?
Есть ещё одна замечательная фраза, весьма популярная у историков: « история не терпит сослагательного наклонения». Если это так, то это тоже плохо. Надо, чтобы терпела. Ведь история содержит в себе чреду событий и правильных, способствующих развитию, и ошибочных, развитие тормозящих. Неужели не интересно поразмышлять и прикинуть разные варианты, что было бы, если бы да кабы?.. Это развивает воображение и способствует гибкости мышления. Если воображения не хватает, то достаточно пристально приглядеться и у себя под носом обнаружить множество сослагательных наклонений, причём самых поучительных, о которых полезно было бы подумать с тем, чтобы плоды размышлений применить на практике.
Вот, например, одно из сослагательных наклонений весьма актуальное для нас прямо-таки с пылу, с жару. Киев. Улицы бурлят. Бойцы «Беркута» стоят и ждут приказа, чтобы разогнать бандеровскую нечисть по их крысиным норам. Стоят безоружные с одними щитами. В них тычут палками, их забрасывают бутылками с зажигательной смесью, а они всё стоят и ждут. Вот в них уже стреляют, их уже начинают убивать, а приказа всё нет. То, что было дальше всем известно. Это одно сослагательное наклонение, а вот и другое, китайское. Там, в отличие от украинского, нашлось кому отдать приказ, и пекинского майдана не произошло. Вывод напрашивается сам собой: где теперь Китай и где теперь Украина? А самое главное, где теперь мы? У нас ведь тоже была ситуация, когда некому было отдать приказ.
Да, где теперь мы? Если попробовать посмотреть нам на себя со стороны, то можно прийти к выводу, что мы похожи на былинного витязя с картины Васнецова. Ехал-ехал витязь и выехал к раздорожью, а там - камень, а на камне начертаны всяческие сослагательные наклонения: туда-то пойдёшь, коня потеряешь, туда-то - убитому быть, ну и дальше всё в таком же духе. Задумался витязь. А идолище поганое соблазняет перспективами безграничного потребления, а насекомые с учеными степенями жужжат над ухом, советы дают один другого конструктивнее. Послушался витязь советов и повернул назад. Ехал-ехал и заехал в такую трясину, из которой до сих пор толком выбраться не может. А идолище поганое глумится, радуется, медали за победу в холодной войне раздаёт. А насекомые с докторскими степенями, а среди них и академики попадаются, авторитетно утверждают, что альтернативы избранному пути нет.
Конечно, историки бывают разные, но горе в том, что истории у них тоже получаются разные. В этом году мы отмечаем столетие великой русской революции. Историки ощетинились и это понятно - тут уж никуда не денешься, надо что-то говорить. Академик, историк - все рты раскрыли, все затаили дыхание в почтительном ожидании того, что академик изволит изречь. И он изрёк: «революция - это преступление, революционеры - это преступники». И всё. Вот такой уровень осмысления нашего прошлого. Беда не в том, что он может развить эту мысль и сочинить монографию, беда в том, что он преподаёт и способен подготовить десятки дебилов, а если ещё причастен к сочинению учебников, то дебилов может возникнуть целая армия.
Есть такая профессия - Родину ненавидеть. Надо сказать, довольно востребованная профессия. На этом поприще подвизаются и дилетанты и высокие профессионалы, и всех их объединяет одна, но пламенная страсть. Порою диву даёшься, какие цветы могут распуститься на почве унавоженной иными историками! Вот откровение некоего уникума: «Для меня нет ни хорошего, ни плохого - я историк». Это до какого же нравственного уродства надо дойти, чтобы не видеть ничего плохого ни в нацизме, ни в геноциде, и не видеть ничего хорошего в противостоянии этим явлениям!
Если вас по жизни ведёт ненависть, то это своего рода талант. Кто же будет зарывать талант в землю? Вперёд! Запад нам поможет. Работы непочатый край. История - это такая область знания, где возможны самые удивительные открытия.
Да, историки бывают разные. Одним дорога истина, другие довольствуются исторической правдой. Можно ли истине противопоставлять правду? Можно, поскольку истина может быть инструментом в ловких руках, а правда... историческая правда, она правда и есть. Тут и говорить особенно не о чем, всё давно сказано. Исторической правде нет необходимости на кого-то нападать, а нападки на себя она терпит со снисходительным равнодушием, поскольку за ней стоит такая мощь, что стоит ли так уж беспокоиться? Чем и пользуются ловкие люди. Поборники истины посещают архивы, роются в документах, высчитывают, сколько было на самом деле панфиловцев, чтобы доказать, что их было не двадцать восемь. Сторонникам исторической правды достаточно одного: сколько бы их ни было этих панфиловцев, главное, что фашистские танки не прошли к Москве.
Есть, в повседневной деятельности иных историков две неприятные составляющие, которые портят всё дело. Во-первых, это исторические факты. С ними ничего нельзя поделать - они всем известны, они зафиксированы в источниках, их отменить нельзя даже самым авторитетным структурам. Их можно только интерпретировать, на худой конец замалчивать, если получится. Нельзя при всём желании отменить Сталинградскую битву и даже Куликовскую, применяя даже самые совершенные технологии воздействия на умы. Во-вторых, исторические фигуры. С ними дело обстоит ещё хуже. Конечно, можно проделать большую работу - снести памятники, поменять слова в песнях, переименовать города, представить дело так, что полки сами собой образовывались в дивизии, дивизии в армии и войска вопреки приказам верховного командования шли и побеждали. Если подготовить достаточное количество дебилов, то можно получить нужный результат. Правда, результат недолговечный. Со временем вся фальшь потрескается и осыплется, и встанут на место и слова в песнях, и города вернут себе свои имена.
Так что же такое всё-таки история? Правомерно ли числить её среди наук? Может быть, правильнее было бы отнести её если не к ремёслам, то к искусствам. Ведь недаром же Клио была спутницей Аполлона. А может быть, её место где-то в сфере обслуживания? Что мы наблюдаем? Общество расколото и каждой части расколотого общества желательно иметь такую историю, какая в полной мере отвечала бы вкусам и потребностям этой части. То есть имеется спрос, а в условиях рынка всякому спросу будет соответствовать предложение. - Вам какую историю, прославляющую отечество или наоборот? Имеется большой выбор. Можем предложить сорок трактовок одного и того же события, на любой вкус. - А для вас имеется эксклюзив, то есть для тех, кто понимает, с пикантнейшими подробностями. - А вам бы хотелось такую историю, чтобы без большевиков и советской власти? Как я вас понимаю! - А вам про войну? Вам про победы или про поражения? Вам кусочком или нарезать?..
А как быть с подрастающим поколением? Поскольку по ключевым вопросам истории имеются диаметрально противоположные точки зрения, хорошо было бы, если бы у каждого школьника была бы не одна голова, а две. Тогда можно было бы говорить о торжестве плюрализма, и готовиться к ЕГЭ было бы проще, и не приставали бы дети к взрослым с дурацкими вопросами, и без них тошно. А на эти вопросы всё равно придётся отвечать. Рано или поздно... Лучше рано, чем поздно. Надо, наконец, ответить - куда идём, чего хотим?
