Преображенцы на Преображение

Трудно найти православный праздник, который был бы более значим для военной системы Российской империи, чем Преображение Господне. Связано это в первую очередь с тем особым положением, которое занимал в России Лейб-гвардии Преображенский полк, бывший не только первым полком русской гвардии и армии в целом, но и одним из ключевых системообразующих опор её государственного строя.

Все русские императоры были тесно связаны с Преображенским полком, а, начиная с печально знаменитого восстания декабристов, в котором именно первый батальон Преображенцев первым пришёл на помощь молодому государю Николаю Павловичу, связь правящего дома Романовых с полком становится совершенно исключительной.

1. «Приход к Зимнему дворцу 1-го батальона лейб-гвардии Преображенского полка» (А.И. Ладюрнер, 1825 г., Государственный Исторический Музей)

Одним из обязательных символов этой близости было личное участие Императора и членов Его Семьи в праздновании полкового праздника Преображенского полка - Преображения Господня. Безусловно, Император не всегда имел возможность присутствовать в полку в этот день, но празднование непременно учитывалось при формировании графика перемещений и встреч Царской семьи. Так, однажды Императрица Мария Фёдоровна, поздравляя Преображенцев,отметила: «Я очень спешила из Лондона, чтобы не опоздать на праздник моих дорогих Преображенцев»[1].

За более, чем двухсотлетнюю историю полка выработался определённый церемониал празднования, включавший как официальную, так и неофициальную части.

Как правило, празднование происходило в окрестностях Петербурга, куда каждое лето гвардия перемещалась на учения. За несколько дней до праздника лагерь украшался, развешивались флаги, а около офицерского собрания разбивался красивый просторный шатёр.

2.Капитан Преображенского полка В. Н. Тимченко-Рубан (1955 г., Париж) (из архива А. А. Тизенгаузена)

18(5) августа в полку служилась всенощная, на которую приходили члены Императорской Семьи и бывшие офицеры полка, после чего обыкновенно подавался ужин в шатёр: «Как всегда, ужин бывал блестящий и всегда проходил очень оживлённо. Старики, бывшие офицеры полка, знакомились с молодёжью, и всё настоящее сливалось с прошлым, проникнутым старыми, неумирающими славными традициями полка»[2].

На следующий день в 10 часов утра полк выстраивался для Высочайшего смотра: «Поверялись носки по верёвочке, интервалы между взводами и затылок, осматривали одежду, подтягивали пояса.Перед полком, на месте молебна, расстилался большой красный ковёр, ставили аналой с образом праздника, выходили священники в золотых ризах и певчие в парадных кафтанах»[3].

Затем в течение часа приезжало всё военное начальство, обходившее полк и поздравлявшее его с праздником, а ровно в 11 к полку подъезжал сам Государь в сопровождении Своей Семьи и свиты.

«При приближении к полку Государя раздавались команды, полк замирал и становился похожим на неподвижную глыбу внешне, но внутри билось одно общее сердце от радости снова увидеть и услышать своего Царя [...].Отчётливо, как один, винтовки брались на караул, и все головы поворачивались в сторону Государя.Раздавались торжественные звуки полкового марша, знамёнщик склонял полковое знамя, командир полка, салютуя шашкой, подходил с рапортом к Государю, который, выслушав его, начинал обход полка»[4].

Поздравляя, Император обращался к Преображенцам «братцы». Из всех полков русской армии такого обращения со времён Николая I были удостоены только солдаты Преображенского полка. В ответ раздавалось многоголосое «Здравия желаем», «Покорнейше благодарим Ваше Императорское Величество» и, конечно, могучее русское «ура».

После исполнения гимна служился молебен, а затем начиналось прохождение церемониальным маршем: «Земля дрожала под твёрдым шагом великанов, проходивших первый раз поротно, развёрнутым строем под звуки марша "Взятие Парижа" [...]. Вторичное прохождение происходило взводными колоннами под звуки марша из"Конька Горбунка"[5]...»[6]

Затем Император обходил построенных за полком выпускников Петербургских военных училищ, ведь именно в этот день пажи и юнкера производились Государем в офицеры: «Господа, становясь офицерами вы должны взять на себя всю ответственность служения Родине не за страх, а за совесть, быть строгими, но справедливыми начальниками вам подчинённых солдат, входить отечески во все их нужды, быть всегда им примером и, когда потребуется от вас, отдать вашу жизнь за наше отечество. Поздравляю вас с первым офицерским чином»[7].

3.Прохождение 1-го батальона Лейб-гвардии Преображенского полка под командойИмператора НиколаяII (из архива А. А. Тизенгаузена)

По завершении обхода новоиспечённых офицеров Государь пробовал пищу из солдатских кухонь и уезжал из лагеря.

На этом оканчивалась официальная часть празднования, после которой для солдат организовывались «увеселения»: игры, состязания, театр, танцы под звуки полкового оркестра, вечером - великолепный фейерверк, заканчивавшийся в 10 часов вечера.

А ещё через час в офицерском собрании начинался торжественный ужин, на котором присутствовали бывшие Преображенцы, члены Императорской Семьи и порой Государь. Особенночасто на празднованиях бывал НиколайII, который был чрезвычайно близок к полку, так как на протяжении нескольких лет служил в нём, проходя последовательно должности командира полуроты Государевой роты, затем роты, а потом и первого батальона: «Дорогой Костя [Великий князь Константин Константинов (К.Р.), командир Преображенского полка - прим. автора], спешу разделить с тобой мою искреннюю радость: у меня только что произошёл с Папа [Император Александр III - прим. автора] разговор, содержание которого так давно волновало меня! Мой милый, добрый Папа согласился, как прежде, охотно и разрешил мне начать строевую службу с зимы! Я не в состоянии выразить тебе испытываемые мною чувства; ты вполне поймёшь это сам. Как будто гора с плеч свалилась! Итак, я буду командовать 1-м батальоном под твоим начальством. Целую крепко нового отца-командира. Твой Ники»[8].

4.Великий князь Константин Константинович (поэт К.Р.)

5.Цесаревич Николай Александрович (1892 г.)

6.Император Александр III

«После обхода всех присутствующих Государем приступали к ужину. Стол со всем поставленным на нём полковым серебром и сплошь украшенный цветами был неописуемо красив. На хорах зала играл струнный оркестр. После великолепной, обильной и очень разнообразной закуски с водкой садились к столу.Подавался изысканный ужин с прекрасными русскими удельными винами. Согласно желания Государя, незадолго до войны [Первой мировой - прим. автора], на полковых общих обедах мы пили вместо иностранных исключительно русские удельные вина, нисколько не уступавшие им по своему качеству»[9].

7.Обход Императором Николаем II бывших офицеров Лейб-гвардии Преображенского полка после парада (архив А. А. Тизенгаузена)

После ужина столы переставлялись, и устраивался один стол исключительно с шампанским, после чего начиналось «сиждение»: ротные песенники пели русские и малороссийские песни, их сменяли цыгане, а офицеры пели полковые застольные песни. «В 7-м часу утра пили из братины по выпускам: командующий полком подавал братину старшему в каждом выпуске, она переходила от одного к другому по старшинству и от младшего возвращалась опять к командующему полком, который продолжал то же самое со всеми выпусками по очереди.При этом пелась песня:"Подноси сосед соседу, / Сосед любит пить вино, / Выпивай сосед любезный, / Сосед лихо пьёт вина, / Оботри сосед соседа, / Сосед любит пить вино, / Поцелуй сосед соседа, / Сосед лихо пьёт вино".Песня сопровождалась в ней изложенным действием»[10].

Расходились уже утром - «все были в бесконечно весёломнастроении и счастливы видеть Государя в стенах ему родного полка»[11].

Так продолжалось многие десятилетия, пока внезапно всё не оборвалось в 1914 г. Война, хотя и предчувствовалась многими, началась неожиданно, в разгар лета, резкой кровавой чертой разделив судьбы людей и историю России на «до» и «после».

14(1) августа, через 2 недели после объявления войны, Преображенский полк выехал на фронт. Полковой праздник отмечался на биваке в Польше. Заранее были заказаны пиво, вино, пироги и колбаса на весь полк.

8.Полковой священник о. Михаил (Тихомиров)

Вечером полковым священником о. Михаилом (Тихомировым) была отслужена всенощная: «Было около 6 часов вечера, смеркалось, и стройные ряды батальонов, окружающие деревья и аналой, освещались лишь огнём свечей. Над биваком уже слабо мерцали звёзды, а запад едва алел бледными лучами закатившегося солнца... торжественное пение полкового хора, а некоторых молитв - всем полком, общее серьёзно напряжённое настроение, сознание приближения грозных испытаний - всё это навсегда останется в памяти участников»[12].

В день полкового праздника полк был построен на молебен, на который прибыло всё гвардейское начальство (генералы Безобразов, Олохов, барон фон-дер-Бринкен). После молебна под марш «Взятие Парижа» полк прошёл церемониальным маршем, после чего солдат и офицеров ждал завтрак. «Нельзя умолчать, что убранство стола и все подаваемые яства почти не уступали мирному времени. Наше офицерское собрание захватило с собой всё, вплоть до столового серебра. В конце концов вся эта роскошь оказалась обузой и нам пришлось, волей-неволей, с нею расстаться и приучить себя к более скромной походной обстановке. Серебро, посуда и столовое бельё были отправлены обратно в Петербург и всё это было заменено эмалированной посудой и клеёнками. Первое время эта замена казалась странной, но вскоре все с нею свыклись и не требовали ничего лучшего. Вечером, после поверки и зари, в ротах пели песни»[13].

Находившийся в тот день в Москве Николай II занёс в cвой дневник: «Впервые после многих лет провёл я этот день вдали от Преображенского полка, много старых офицеров пришли сегодня поздравить меня с Полковым праздником. Был на молебне в Храме Христа Спасителя...»[14].

Две недели спустя Преображенцы вступили в свой первый в Великой войне бой - под Владиславовым, в котором полк потерял убитыми и ранеными четверть состава - около тысячи солдат и 17 офицеров. Убиты поручики Вуич и Эллиот 2-й, подпоручик Гессе, смертельно ранены капитан Есимонтовский и штабс-капитан Чернявский: «умирая, он шептал слова полкового марша - "Счастьем всяк из нас считает умереть в его [Царя - прим. автора] глазах"... Произнося эти слова, он скончался, унеся с собой в могилу беспредельную любовь и преданность полку»[15].

Преображение 1915 г. пришлось на тяжелейший для всей русской армии период, получивший название «Великого отступления». В кампанию 1915 г. германцы рассчитывали мощным ударом уничтожить русскую армию и вывести Россию из войны. В сочетании со снарядным голодом это привело к тяжелейшим потерям российских войск и их отступлению вглубь страны.

9.Прапорщик Преображенского полка Д. П. Зуев

Полковой праздник Преображенский полк встретил в поездах между Брест-Литовским и Вильно, направляясь с одного поля брани на другое: «Перед погрузкой командир полка обходил эшелоны, поздравляя всех с полковым праздником. Полк заботами начальника хозяйственной части получил пиво и пироги, заготовленные заранее в крепости»[16].

Только-только полк вышел из кровавыхХолмскихбоёв под Красноставом, Рейовцом, Петриловым... Потрясённые упорством Преображенцев в те дни германцы отметили: «Русский Гвардейский корпус, гордость его Верховного Вождя, умел драться и умирать»[17].

Трёхдневный бой под Петриловым, имевший место за неделю до полкового праздника, был одним из самых тяжёлых в кампании 1915 г.: потери составили 11 офицеров и 1200 нижних чинов. Командовавший 4-й ротой капитан А. П. Кутепов был тяжело ранен в начале атаки, но продолжал руководить боем, лёжа на носилках: «Цепи баварцев подходили столь близко, что он уже тянулся за револьвером, не желая живым попасть в плен. Отдельные солдаты его роты подбегали к нему и ложились перед ним, желая прикрыть его своими телами от немецкого огня»[18].

А уже через две недели после Преображения Преображенцев ждало сражение у Гудулинских высот - самый тяжёлый бой полка в Великой войне. К концу сражения в полку осталось 1600 человек при 16 офицерах, в плен попал командир 9-й роты тяжелораненый Стороженко (единственный пленённый за всю войну офицер-Преображенец). В том числе был ранен и командир 4-й роты поручик Д. Д. Зуев (прадед автора статьи), а его двоюродный брат прапорщик Д. П. Зуев погиб во главе 14-й роты во время ночной атаки.

10.Полковник Преображенского полка К. Н. Литке

В оставшиеся августовские дни полк потерял в боях ещё 500 человек и 5 офицеров, среди которых был и командир 4-го батальона граф К. Н. Литке, один из самых выдающихся офицеров полка. Императрица Александра Фёдоровна записала: «Пробегая газеты, я увидела, что Литке убит. Как это печально. [...] какой хороший офицер. Боже мой, какие потери. Сердце обливается кровью»[19].

После тех боёв поручик В. А. Ратьков-Рожнов описал все тяготы лета 1915 г. в стихотворении, заканчивавшееся такими словами: «И вижу я туманную дорогу, / По

ней идут, со всех сторон земли, / Все страждущие ко Всеблагому Богу, / Измученные, грязные, в крови... / И вся дорога в огненной крови»[20].

Потери были столь велики, что до начала июля 1916 г. полк был выведен в глубокий резерв, пополняя состав и восстанавливая боеспособность. Впереди был Брусиловский прорыв и Стоходская операция, настолько плохо подготовленная, что возникло даже подозрение в умышленном уничтожении гвардии как опоры Самодержавия в преддверии дворцового переворота.

Сценарий 1915 г. словно повторился для Преображенского полка в 1916 г. Тяжелейшие бои под Стоходом за две недели до полкового праздника, когда полк был вынужден практически без артиллерии атаковать укреплённые позиции немцев через болото, и бои под Свинюхами через месяц после праздника, выбили 3000 солдат и 31 офицера (в том числе, снова был тяжело ранен Д. Д. Зуев), из которых 11 было убито.

И всё же в 1916 г. «...полковой праздник прошёл очень торжественно. На молебне были генерал-майор граф Игнатьев, командир 1-го гвардейского корпуса Великий князь Павел Александрович, Великий князь Кирилл Владимирович»[21]. Вспоминая этот день много лет спустя, уже в эмиграции капитан В. Н. Тимченко-Рубан писал: «Взаимные поздравления и приветствия с праздником разносились по всему огромному лесу. [...] Командир полка [...] фон Дрентельн обошёл полк, поздравляя с праздником. Люди выглядели прекрасно, настоящие чудо-богатыри, несмотря на то, что старых вышедших в поход с полком, оставалось по 5-6 человек на роту, но и эта капля в море передавала молодым всё, чем гордился полк в мирное время и чем мог гордиться на войне...»[22]

После молебна полк был пропущен церемониальным маршем. Вечером был обед, за которым были прочитаны Высочайшая телеграмма и прочие приветствия полку: «Среди шумного непринуждённого веселья прошёл наш третий полковой праздник на фронте и все были больше чем уверены, что следующий будет отпразднован в лагере под Красным Селом, в обычной торжественной обстановке, в присутствии своего Державного однополчанина, никогда не пропускавшего этот день, чтобы побыть среди нас»[23].

История распорядилась иначе. Чуть больше, чем через полгода Самодержавие пало, Император-Преображенец был арестован вместе со всей Семьёй, а следующий полковой праздник, столетнюю годовщину которого мы вспоминаем в этом году, стал последним в истории Лейб-гвардии Преображенского полка.

11.Полковой праздник 1916 г.

Несмотря на катастрофу на фронте, вызванную полным развалом армии, полковой праздник в 1917 г. был снова отмечен торжественно: «5(19) августа, накануне полкового праздника, была отслужена всенощная, а после неё состоялся ужин. На следующий день в 9 ч. офицеры поздравляли командира полка. В 12 ч. общий обед. В голову не приходило, что после всех полковых праздников с 1694 г. это был последний»[24].

Характерные воспоминания о том, как прошёл в этот день полковой праздник в Запасном батальоне, стоявшем в революционном Петрограде, оставил В. Н. Тимченко-Рубан: «Приехал Керенский, поздоровался с "товарищами", стал посреди батальонов и произнёс речь о том, что мы должны вести войну до победного конца, обвинил некоторые полки в трусости и начал восхвалять Преображенский действующий полк, дравшийся, как он сказал, как львы, и показавший своим поведением пример стойкости, храбрости и "верности революционному долгу". Повернувшись к Шоманскому [командиру Запасного батальона - прим. автора], он поздравил его с чином полковника, подошёл к нему и поцеловал. Поцелуй Керенского был тщательно смыт одеколоном в Собрании, но бедняга Шоманский не мог успокоиться, он долго ругался и отплёвывался»[25].

В октябре 1917 г. уже сам Керенский был смыт со страниц русской истории пришедшими к власти большевиками. Наступала новая эпоха, принципы и идеалы которой были прямо противоположны «Преображенскому духу», т.е. мировоззрению и системе ценностей, объединявших большинство офицеров Лейб-гвардии Преображенского полка. И 15(2) декабря 1917 г. приказом командира полка полковника А. П. Кутепова полк был расформирован.

В трагические годы Гражданской войны полк, как и вся страна, раскололся на истекающие кровью части.

Сквозь толщу времени до нас доходит свидетельство оставшегося в советской России полковника Д. Д. Зуева, сообщавшего на допросах ОГПУ в 1931 г.: «Участие в "праздновании" полкового праздника 1918 и 1919 гг. у Гусева [унтер-офицер полка - прим. автора] - компания во главе с Лисовым[знаменитый фельдфебель полка, полный Георгиевский кавалер - прим. автора] и Гладким [унтер-офицер полка - прим. автора] - упивались в доску. [...]В "полковые дни" - 6 (19) августа, 6(19) декабря [день Св. Николая - прим. автора] и т.д. - вся компания искала место "для встречи и выпивки", ибо была воспитана на этих видах офицерского кастового традиционного общения, руководя "песенниками" (фельдфебеля) и обслуживая (вестовые) и, очевидно, совместно "заканчивая"»[26]. Звучит цинично, но не о боевом же братстве и верности многолетним традициям рассказывать в застенках ОГПУ...

А по другую сторону баррикад в белой - Добровольческой - армии отдельные офицеры-Преображенцы, собранные в две Преображенские роты в составе Сводно-гвардейского полка наступали на Москву под командованием своего недавнего командира, уже генерала, Кутепова: «5 августа кадры полка прибыли в окрестности Полтавы. 6 августа был отпразднован полковой праздник, на который приезжал из Харькова генерал Кутепов»[27].

В эти же дни девятьбывших Преображенцев формировали Преображенский батальон в армии адмирала Колчака в Сибири. Капитан Стахович впоследствии вспоминал: «6(19) августа в маленькой сельской церкви служили мы молебен и панихиду "по всем воинам Преображенцам, на поле брани живот свой положившим"»[28].

Оказавшись в эмиграции, уже в 1921 г. десять Преображенцев собрались в день полкового праздника, 19-го августа, с целью создать Союз Преображенцев - хранителей за рубежом славы и преданий великого полка. Спустя 10 лет, в 1931 г. Союз насчитывал 140 членов, разбросанных по 30 странам. Союз продолжал праздновать полковой день, ежегодно собираясь в Александро-Невском храме в Париже, в Русском доме Sainte-Genevieve-des-Bois, вНицце, Белграде, Берлине, Ревеле, Афинах, Тяньзине...

«Связь с Преображенцами, находившимися в России, не могла развиться из опасения им навредить»[29], однако наилучшим свидетельством духовной связи, объединявшей Преображенцев, несмотря ни на какие препятствия, будут строки из письма, написанного в 1922 г. теперь военспецом Д. Д. Зуевым из Туркестана своему полковому товарищу и близкому другу детства капитану В. В. Дейтриху-Белухе-Кохановскому, оказавшемуся в эмиграции в Греции: «Надеюсь очень, что письмо моё дойдёт к тебе к 19(6) августа - я же, где ни проведу этот день - мысленно тебя крепко обниму»[30]...

12.Военспец, бывший полковник Преображенского полка Д. Д. Зуев (из семейного архива Д. Д. Зуева, О. Н. Хлестова)	13.Капитан Преображенского полка В. В. Дейтрих-Белуха-Кохановский (в эмиграции в Афинах) (из архива И. Жалниной)

Сегодня, когда мы вспоминаем столетие тех трагических событий, несмотря на грусть осознания утраты столь значимой части нашего прошлого, несмотря на боль за судьбы офицеров и солдат, отдавших свои жизни и здоровье за честь Родины и полка, но «заслуживших» лишь ненависть и забвение от своих сограждан, мы должны с надеждой смотреть в завтрашний день - ведь уже 4 года, как Преображенский полк воссоздан, а празднование полкового праздника на Преображение Господне становится новой «старой» традицией, возрождаемой офицерами и солдатами полка.

14.Полковой праздник Преображенского полка 19.08.2016 г.

История показала, что Россия смогла существовать без Преображенского полка, но насколько эта история богаче и ярче, когда в её летопись золотыми буквами вписана глава о славном Преображенском полке. Сохраним же память о старом полке, чтобы вместе с новым полком возродился и великий Преображенский дух!

17.08.2017 г.

Хлестов О. Н., правнук полковника Лейб-гвардии Преображенского полка Д. Д. Зуева

---

[1]Из неопубликованных воспоминаний капитана Лейб-гвардии Преображенского полк В. Н. Тимченко-Рубана (из архива А. А. Тизенгаузена), стр. 184 («Воспоминания Тимченко-Рубана»).

[2]Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 180.

[3] Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 181.

[4] Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 181.

[5] Из балета Ц. Пуни «Конёк-горбунок» 1864 г.

[6] Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 183.

[7] Речь Николая II 19 августа 1909 г. (Из воспоминаний Тимченко-Рубана, стр. 100).

[8]Письмо от 23 августа 1892 г. наследника престола Николая Александровича командиру Преображенского полка Великому князю Константину Константиновичу. Цитируется по «Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора». АСТ Москва, 2013 г., стр. 35.

[9] Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 186.

[10] Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора. АСТ Москва, 2013 г. стр. 35-36.

[11] Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 187.

[12] Воспоминания офицера Лейб-гвардии Преображенского полка П. Н. Малевского-Малевича (цитируется по «Преображенцы в Великую и Гражданскую войны. 1914-1920 годы», генерал-майор Сергей Андоленко. Составители: А. А. Тизенгаузен, С. Б. Патрикеев, стр. 44 - «Преображенцы в Великую войну»).

[13] Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 216.

[14] «Преображенцы в Великую войну», стр. 44.

[15]Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 233.

[16] Зубов Ю. В. «Лейб-гвардии Преображенский полк. С полком прадедов и дедов в Великую войну 1914-1917 гг.», стр. 113 («С полком прадедов и дедов»).

[17] Полковая история германского 4-го гвардейского артиллерийского полка (цитируется по «Преображенцы в Великую войну», стр. 141).

[18] «Преображенцы в Великую войну», стр. 148.

[19] «Преображенцы в Великую войну», стр. 166.

[20]«Преображенцы в Великую войну», стр. 170.

[21]С полком прадедов и дедов, стр. 113.

[22]Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 311.

[23]Воспоминания Тимченко-Рубана, стр. 311.

[24] «Преображенцы в Великую войну», стр. 297.

[25] «Преображенцы в Великую и Гражданскую войны. 1914-1920 годы», стр. 313.

[26] Протоколы допросов Д. Д. Зуева (семейный архив Д. Д. Зуева и О. Н. Хлестова).

[27] Преображенцы в Великую войну. 1914-1920 годы», стр. 344.

[28]Цитируется по «Преображенцы в Великую войну», стр. 354.

[29] «Краткий очерк десятилетия Союза Преображенцев 1921-1931 гг.», составленный и. д. секретаря Союза Преображенцев князем Николаем Оболенским, стр. 4 (архив А. А. Тизенгаузена).

[30] Письмо Д. Д. Зуева В. В. Дейтриху-Белухе-Кохановскому (из архива А. А. Тизенгаузена).