Возвращение в историю

В последнее время на высшем церковном и государственном уровнях наблюдается изменение отношения к некоторым русским правителям, чья деятельность ранее оценивалась на официальном уровне исключительно негативно. Высказываются также новые оценки и рекомендации

5 ноября Президент России Владимир Путин на встрече с молодыми учёными и преподавателями истории, состоявшейся в Музее современной истории России, подчеркнул высочайшие заслуги Иосифа Виссарионовича Сталина в достижение Великой Победы. «Да, - заявил он, - мы выиграли Великую Отечественную, во Второй мировой войне вышли победителями. (...) Сыграла определенную роль и жесткость, а может быть, жестокость власти».

«Можно, конечно, сейчас спорить и давать оценки политические. Просто трудно сказать, мы смогли бы выиграть войну, если бы власть не была такой жесткой, а она была бы такой, как при Николае II. Тут очень трудно сказать, - признался Владимир Путин. - А последствия были бы какие, если бы проиграли? Последствия были бы просто катастрофические. Просто речь шла о физическом истреблении славянских народов, и не только русского, но и многих других народов: и евреев, и цыган, и поляков. То есть если бы на чашу весов положить, неизвестно, что перевешивает. Изучать нужно и оценки нужно давать, но они должны быть максимально объективными».

Со своей стороны Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в авторской программе «Слово пастыря» от 11 октября 2014 года заявил о невозможности рассматривать событие или личность вне широкого исторического контекста. «Если в обществе, где не приняты пытки и смертная казнь, кто-то пытку или смертную казнь применяет, то с точки зрения ценностей общества он воспринимается как преступник. А если в обществе были приняты пытки как средство дознания, никого в голову не приходило сказать: это плохо. Все считали, что это правильно. А как же изобличить преступника? На дыбу его. И если оценивать деятельность того или иного государственного деятеля, потому что он участвовать в такого рода дознании, с современной позиции, то перед нами будет тиран. Но он тираном не был для своих современников», - считает Предстоятель Русской Церкви.

«У нас есть некая склонность к самобичеванию, - продолжил он. - Те, кто изучал историю Западной Европы, знают, что наиболее кровавые преступления, конечно, с нашей современной точки зрения, совершали средневековые западноевропейские короли, особенно английские, да и французские тоже. Если соотнести количество жертв, которые опять-таки с современной точки зрения являются несправедливыми, совершенными, принесенными на алтарь решения тех самых политических проблем в Западной Европе в средние века, с количеством жертв, допустим, совершенных Иваном Грозным, цифры несоизмеримы. Но вокруг тех самых королей нет ореола жутких, страшных, кровавых правителей, а Ивана называют Грозным. По праву, справедливо, народ так назвал, но он не является уникально грозным правителем в те самые времена, о которых идет речь».

Далее Патриарх Кирилл приводит в качестве примера деятельность еще одного русского правителя, имя которого не называет. Однако, судя по описанию, речь идет об Иосифе Виссарионовиче Сталине: «Нельзя сказать, что если человек совершил какое-то плохое, скверное, преступное деяние в одной сфере, то он непременно является плохим и в другой области. Ну, например, не будем называть личности, если очень жестокий правитель несправедливо действовал и поступал, то он необязательно будет плохим полководцем и необязательно будет плохим государственным деятелем. Он употреблял негодные средства. Это другой разговор. Но употребление этих негодных средств не должно исключать положительные оценки того, что было сделано часто без использования этих средств».

Об исторических мотивах, смысле и значении упомянутых высказываний Президента В.В.Путина и Предстоятеля Русской Православной Церкви Патриарха Кирилла размышляет в интервью «Русской народной линии» известный русский историк, доктор исторических наук, профессор Игорь Яковлевич Фроянов:

«В текущем году исполнилось 80 лет с момента восстановления исторических факультетов в составе Московского и Ленинградского университетов. Это восстановление осуществлялось в рамках Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 15 мая 1934 года «О преподавании гражданской истории в школах СССР», подписанного И.В.Сталиным и В.М.Молотовым. В Постановлении отмечалось, что «преподавание истории в школах СССР поставлено неудовлетворительно. Учебники и само преподавание носят отвлеченный, схематический характер. Вместо преподавания гражданской истории в живой занимательной форме с изложением важнейших событий и фактов в их хронологической последовательности, с характеристикой исторических деятелей - учащимся преподносится абстрактное определение общественно-экономических формаций, подменяя таким образом связное изложение гражданской истории отвлеченными социологическими схемами». Согласно Постановлению, «решающим условием прочного усвоения курса истории является соблюдение историко-хронологической последовательности в изложении исторических событий с обязательным закреплением в памяти учащихся важных исторических явлений, исторических деятелей, хронологических дат». Историко-хронологическая последовательность в изложении прошлого предполагает определенную непрерывность и преемственность в истории. То был крутой поворот в сфере исторического образования подрастающего поколения, преодолевающий нигилистическое отношение к истории как политики, опрокинутой в прошлое, отношение, культивируемое М.Н.Покровским и его школой. Идея преемственности получила распространение не только на область истории, но и на историческую науку, о чем свидетельствовало переиздание (и это важно подчеркнуть) работ историков дореволюционного времени. Так, в 1937 году был переиздан Курс русской истории В.О.Ключевского. В том же 1937 году появилось новое издание книги С.Ф.Платонова Очерки по истории Смуты в Московском государстве, несмотря, казалось бы, на одиозность имени автора, арестованного недавно (1930) и обвиненного «в активной антисоветской деятельности и участии в контрреволюционной организации», ставящей целью возрождение монархии в России. Власть, кроме того, начинает активно пресекать попытки (характерные для 20-х годов) осмеяния и шельмования русской истории, что наглядно видно на примере постановки спектакля Богатыри. В 1936 году А.Я.Таиров (Корнблит), не уловивший, по-видимому, перемены политики высшего руководства страны, поставил оперу-фарс Богатыри в руководимом им Камерном театре. Либретто к ней написал Демьян Бедный, представив Древнюю Русь в карикатурном виде, оскорбительном для русских. Последовало Постановление Политбюро ЦК ВКП(б), где говорилось о том, что опера-фарс Демьяна Бедного «огульно чернит богатырей русского былинного эпоса, в то время как в народном представлении они являются носителями героических черт русского народа... дает антиисторическое и издевательское изображение Крещения Руси, являвшегося в действительности положительным этапом в истории русского народа...». Спектакль сняли с репертуара. Сталин ищет и находит в русском народе скрепу, связующую СССР. Если раньше, в 20-е годы, тем, кто отваживался говорить о национально-политических и культурных достижениях великорусского племени, грозило обвинение в великодержавном шовинизме, то в 30-е годы эти достижения превращаются в общее достояние всех народов Советского Союза. Особенно ярко это отразилось в событиях, связанных со столетней датой гибели А.С.Пушкина. Соответствующая подготовка началась, по крайней мере, за год до нее - в 1936 году, к примеру, было издано шеститомное собрание сочинений Пушкина. Специальным постановлением правительства был учрежден Всесоюзный пушкинский комитет. 10 февраля 1937 года состоялось торжественное заседание в Большом театре, на котором выступил нарком просвещения Бубнов. Доклад о жизни и творчестве поэта сделал директор Института мировой литературы им. Горького член-корреспондент АН СССР И.К.Луппол, подчеркнувший общесоюзное значение Пушкина: «Созданный Пушкиным русский литературный язык в процессе Октябрьской социалистической революции стал близким, общепринятым у всех народов Советского Союза». В Академии наук СССР состоялась Пушкинская сессия, которую открыл президент Академии наук академик В.Л.Комаров. Начато фундаментальное академическое издание полного собрания сочинений великого поэта. Отдельные пушкинские произведения печатались миллионными тиражами. Следует, наконец, сказать, что тогда о Пушкине писали «в духе всесоюзной солидарности представители всех националов, начиная с украинского племени и кончая континентально-азиатскими племенами». Сбылось пророчество поэта («Слух обо мне пройдет по всей Руси великой, / И назовет меня всяк сущий в ней язык»), чему в определенной мере способствовал Иосиф Сталин.

Приметой 30-х годов стало резкое изменение отношения к русскому народу и русскому вопросу. Вожди революции Ленин и Троцкий относились к русскому народу не лучшим образом: Ленин говорил и писал о нем уничижительно, а Троцкий - с нескрываемой злобной ненавистью. Иное дело Сталин. Еще в 1930 году Секретариат ЦК ВКП(б), возглавляемый Сталиным, в своем постановлении осудил стихотворные фельетоны Демьяна Бедного «Слезай с печки» и «Без пощады», опубликованные в «Правде», на следующем основании: «За последнее время в фельетонах т.Демьяна Бедного стали появляться фальшивые нотки, выразившиеся в огульном охаивании «России» и «русского». Лично же Сталин дал более решительную отповедь Демьяну - Вы стали «возглашать на весь мир, что Россия в прошлом представляла сосуд мерзости и запустения... что «лень» и стремление «сидеть на печке», является чуть ли национальной чертой русских вообще, а значит и русских рабочих, которые, проделав Октябрьскую революцию, конечно, не перестали быть русскими. И это называется у Вас большевистской критикой! Нет, высокочтимый т. Демьян, это не большевистская критика, а клевета на наш народ, развенчание СССР, развенчание пролетариата СССР, развенчание русского пролетариата». Позднее И.В.Сталин в беседе с А.М.Коллонтай (ноябрь 1939 г.) даст краткую, но в высшей степени емкую характеристику русскому народу: «Русский народ - великий народ. Русский народ - это добрый народ. У русского народа - ясный ум. Он как бы рожден помогать другим нациям. Русскому народу присуща великая смелость, особенно в трудные времена, в опасные времена. Он инициативен. У него - стойкий характер. Он мечтательный народ. У него есть цель. Поэтому ему и тяжелее, чем другим народам. На него можно положиться в любую беду. Русский народ - неодолим, неисчерпаем». Эти слова обусловлены не минутным настроением, а глубоким убеждением. Пройдут «грозовые сороковые» и он выделит русский народ из советского народа, считая его «наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза». Русский народ, скажет Сталин, «заслужил звание руководящей силы» СССР «среди народов нашей страны».

Все обозначенное выше послужило основой подъема у русского народа и других народов СССР чувства патриотизма и гражданственности, вызвало прилив пассионарности, столь необходимой в 30-е годы при решении трех судьбоносных для нашей страны задач: 1)экономической модернизации, 2)перевооружения армии и 3)укрепления национального духа накануне величайшего испытания - войны с фашистской Германией. Все эти задачи были Сталиным успешно решены, что послужило залогом нашей победы на опаснейшим врагом.

Кому-то может показаться, что я, намереваясь говорить о делах настоящих дней, чересчур перестарался, углубившись в события далеких 30-х годов прошлого века. Однако это не так, поскольку обращение к советской истории той поры обнаруживает удивительное сходство насущных проблем, стоявших тогда перед СССР и стоящих сейчас перед Россией, что проливает свет на положение вещей у нас сегодня. Вот почему советский опыт тут отнюдь не бесполезен. О каких проблемах нынешней России идет речь? Это, во-первых, необходимость экономического прорыва, ускоренного развития национальной экономики, ставшего очевидным и настоятельным в связи с так называемыми «санкциями», укрепление обороноспособности страны, во-вторых, и, в-третьих, формирование у населения России чувства патриотизма, отдающего предпочтение коллективным интересам перед интересами индивидуальными. В конечном счете, речь идет о создании мобилизационного общества, являющегося неизбежным условием нашего выживания в современном мире, как это было в 30-е годы XX века. Но чтобы осуществить мобилизационный проект, надо людям дать отчетливо понять исторический смысл и значение данного проекта. И тут незаменимым подспорьем является история, исторические знания, что начинают, похоже, понимать на самом верху. Об этом говорит, в частности, замысел создания по инициативе президента В.В.Путина единого школьного учебника истории России. Боюсь только, как бы предприятие не закончилось пуфом, поскольку к нему привлечено слишком большое число лиц, причем нередко либеральной ориентации, исчерпавшей к настоящему времени свой исторический ресурс в России. Для сравнения скажу, что в группу по составлению учебника истории СССР, созданную в 1934 году, вошло всего четыре человека - профессор Ванаг Н.Н. (руководитель), профессор Греков Б.Д., профессор Панкратова А.М. и профессор Пионтковский С.А., т.е. перед нами вполне вменяемый и управляемый авторский коллектив. И все же сам факт замысла единого учебника по истории России следует считать своевременным и нужным. Главное приступить к работе. Ведь и в 30-е годы не все сразу получилось, о чем можем судить по замечаниям Сталина, Жданова и Кирова относительно конспекта учебника по истории СССР, согласно которым «группа Ванага не выполнила задания и даже не поняла самого задания». По мысли авторов замечаний, в учебнике «должно быть взвешено каждое слово и каждое определение... Нам нужен такой учебник истории СССР, где бы история Великороссии не отрывалась от истории других народов СССР, это во-первых, - и где бы история народов СССР не отрывалась от истории общеевропейской и вообще мировой истории, это во-вторых». Названные принципы вполне актуальны и пригодны для предстоящего написания учебника по истории России. Столь же актуален и термин задание. Почему? А потому, что школа у нас является государственным учреждением, и преподавание истории в школе есть огромной важности государственное дело. Поэтому государство в лице своих высших представителей должно определять характер учебника, но отнюдь не галдящая на разные лады общественность. Последнее время президент В.В.Путин в своих публичных выступлениях все чаще обращается к отечественной истории, находя в ней животворный источник патриотизма и национального величия. Я полагаю, что его высказывания на сей счет, должны восприниматься как задания при подготовке школьного учебника. Путин говорит о преемственности и непрерывности нашей истории, опровергая тем самым либералов, которые считают XX век потерянным для России, сошедшей якобы с торной дороги истории цивилизованного мира. Совсем недавно он высказался еще по одному очень важному вопросу отечественной истории, относящемуся к предвоенной внутренней и внешней политике Сталина. Президент считает, что благодаря жесткости и, быть может, даже жестокости сталинской власти, мы выиграли войну с гитлеровской Германией и спасли от физического уничтожения славянские и другие народы. Президент признал тем самым выдающиеся заслуги И.В.Сталина в достижении Великой Победы. Имея в виду эти заслуги и, по всей видимости, репрессии того времени, Путин говорит: «Если бы на чашу весов положить, неизвестно, что перевешивает». Суждения Путина о положительной роли жесткости и жестокости сталинской власти нельзя, на мой взгляд, сводить лишь к указанию на заслуги Сталина в победе над Германией. Они в скрытой форме, как мне представляется, содержат серьезное предупреждение нынешней «пятой колонне», раскачивающей российское государство. Однако пора от слов перейти к делу. По моему убеждению, настало время жестким образом прекратить ее антигосударственную деятельность и, не колеблясь, вырвать у нее ядовитое жало - радио «Эхо Москвы», телеканал «Дождь», «Новая газета» и пр. В современных условиях возросших угроз (в том числе военных) со стороны Запада российская власть в интересах Государства должна «зачистить» информационное поле, ибо терпеть далее идеологические вылазки и диверсии несистемной оппозиции - слишком большая роскошь. Разумную оценку Путин дал пакту Молотова - Риббентропа: СССР в принципе не хотел воевать, но, понимая, что война все-таки неизбежна, оттягивал ее начало, чтобы успеть полностью перевооружить армию; Польша, участвуя, наряду с немцами, в разделе Чехословакии, «потом получила ответную шайбу». Все эти соображения В.В.Путина должны восприниматься составителями единого учебника как задание, как обязательная для исполнения установка.

На протяжении последних лет мы наблюдаем сближение Церкви и Государства - факт чрезвычайной важности, поскольку подобное сближение вливает новые силы как в Русскую Православную Церковь, так и в Российское Государство. Можно сказать, что завязывается новая эпоха в истории нашего государства. Церковь обретает государственные черты, выражающиеся пока в совместных действиях Патриарха и Президента, в совместных действиях других представителей власти и церковного священноначалия, в общности взглядов высшего руководства страны и руководителей Православной Церкви на проблемы современности. Русская Церковь, будучи оплотом высокой нравственности и морали, особенно чувствительна к опасностям, исходящим извне. Тем значительнее и весомее ее рекомендации, касающиеся принципов строительства российского общества в современных условиях повреждения нравов на Западе и военных угроз, надвигающихся оттуда. Открывая XVIII Всемирный Русский Народный собор, совсем недавно прошедший в Москве, Патриарх Кирилл говорил: «Мы должны взять из различных исторических периодов все по-настоящему значимое и ценное. Нам нужен великий синтез высоких духовных идеалов древней Руси, государственных и культурных достижений Российской империи, социальных императивов солидарности и коллективных усилий для достижения общих целей, определявших жизнь нашего общества большую часть XX века, справедливое стремление к осуществлению прав и свобод граждан в постсоветской России. Синтез, который лежит за пределами привычной дихотомии «правые - левые». Синтез, который можно описать формулой «вера - справедливость - солидарность - достоинство - державность». В соответствии с этими соображениями Патриарха Собор в итоговом документе констатировал «единство и непрерывность русской истории».

История многонациональной России во многом определялась самочувствием русского народа, его положением среди других народов России. В последнее время, особенно в период правления Горбачева и Ельцина пышным цветом расцвела русофобия, подрубившая корни русского этноса, но, к счастью, не до основания. Даже слово русский стало предосудительным и произносилось с оглядкой. Отсюда отмеченное Собором «ослабление русского самосознания, русской идентичности». В результате мы оказались на грани распада уже не СССР, а Российской Федерации. В.В.Путин остановил это гибельное сползание страны в бездну, создав вертикаль власти. Но вертикаль эта может эффективно работать при опоре на русский этнос. Нужно отдать должное Патриарху Кириллу, поднявшему вопрос о русском народе при открытии Собора. Он говорил, что «судьба русского народа, его благополучие, его целостность, зрелость его самосознания должны быть признаны ключевыми факторами в сохранении духовного и политического единства России. Пренебрегать этим сегодня - значит разрушать государство, закладывать под него мину замедленного действия». По словам Патриарха, «русский народ является не только полноправным, но важнейшим субъектом национальных отношений в России». Документы Собора выдержаны в духе идей Предстоятеля нашей Церкви. В Декларации русской идентичности, принятой 11 ноября сего года на Соборе, читаем: «Русский народ выступил государствообразующим народом России и народом-строителем Российской цивилизации». Наконец, итоговый документ Собора гласит: «Мы полагаем, что вопросы национального самочувствия русского народа имеют фундаментальное значение не только для исторически государствообразующего народа, но и для всех братских народов нашей многонациональной страны. Считаем полезным нормативное закрепление статуса русского народа как государствообразующего, памятуя, что вокруг него сформировалась вся семья народов России». Не трудно заметить, что между этими идеями, звучавшими на Соборе, и оценками русского народа, принадлежащими И.В.Сталину, немало сходного, если не тождественного. Имеется также сходство и в подходах к изучению истории. Эту проблему Патриарх Кирилл затронул в телепередаче «Слово пастыря» (11.10.14). Задачу историка Святейший усматривает в том, чтобы «максимально абстрагироваться от того, контекста, в котором он находится в данный момент», хотя сделать это очень сложно. Поэтому «очень многие [историки] не могут абстрагироваться от своих взглядов и убеждений и дают тенденциозное толкование истории». Правда, «есть замечательные историки, которые, изучая документы, подлинники, настолько погружаются в историю, настолько проникают в смысл событий, что дают достаточно объективные, беспристрастные оценки». Патриарх называет правило, применяя которое «можно было бы действительно представить более или менее объективную картину прошлого. А правило такое: невозможно событие или личность рассматривать вне широкого исторического контекста». Иными словами, следует изучать явления, события и людей прошлого, исходя не из современных историку понятий и представлений, а из воззрений, традиций, привычек и обстоятельств изучаемого прошлого. Рискну привести в параллель выдержку из Постановления ЦК ВКП (б) от 14 ноября 1938 года «О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском Краткого курса истории ВКП(б): «В исторической науке до последнего времени антимарксистские извращения и вульгаризаторства были связаны с так называемой «школой» Покровского, которая толковала исторические события извращенно, с точки зрения сегодняшнего дня, а не с точки зрения тех условий, в обстановке которых протекали исторические события, и, тем самым, искажала действительную историю». И.В.Сталин, рассматривая историю Руси XVI века «с точки зрения тех условий, в обстановке которых протекали исторические события», увидел за жесткостью и жестокостью Ивана Грозного великого правителя. А Патриарх Кирилл, применяя тот же по сути дела метод, переменил в лучшую сторону свое отношение и к Грозному и к Сталину, что явствует из редакционной преамбулы, открывающей настоящее интервью.