«Больная» тема

Какие проблемы стоят перед отечественным здравоохранением? Где сегодня находятся «узкие места» нашей медицины? И какие меры надо предпринять для того, чтобы вернуть ей достойное положение в современной России? Ведь от этого зависит жизнь и здоровье миллионов людей, демографическая ситуация, национальная безопасность. Об этом беседуют архангельский журналист Анатолий Беднов и писатель, врач, руководитель регионального отделения «Народного Собора» Александр Тутов.

Советский третьекурсник - как нынешний интерн

Анатолий Беднов: - О состоянии современной российской медицины сказано уже немало. Хотелось бы вкратце охарактеризовать основные «болячки» этой самой гуманной сферы жизни человеческого общества.

Александр Тутов: - Меры для улучшения ситуации в здравоохранении вроде бы принимаются, а здоровье людей все хуже и хуже. Как , впрочем, и ситуация по здравоохранению в целом.

Многие проблемы возникли в период того, что происходит в России повсеместно на протяжении последних двадцати лет. До сих пор лучшими специалистами в медицине остаются те, кто учился еще в Советском Союзе. Именно они еще не забыли гуманистические взгляды на медицину, и то, что в медицине надо думать, а не работать по шаблонам, как сейчас стараются навязать.

А.Б.: - Но ведь эти люди, как говорится, не вечны. Кто придет к ним на смену через десять, двадцать лет? А те, кто приходит сегодня - каков уровень их подготовки, мотивация, отношение к своей профессии, к пациентам?

А.Т.: - Психология, конечно, поменялась. Хотя обратите внимания: те, кто учился еще в СССР, давали не «Клятву Гиппократа», а «Клятву врача Советского Союза», и формально вроде бы ничем не обязаны. То есть: Советского Союза нет, а люди именно к этим специалистам стремятся попасть, потому что «баксы» у них в глазах не так сильно стоят. Хотя не будем огульно обвинять всех молодых медиков. Это будет неправильно и нечестно. Но есть тенденция...

Просто тогда врачей учили думать и очень много обучали их практически. То, что студенты моего поколения делали после второго-третьего курса, сегодня частенько начинают осваивать только в интернатуре. Когда я учился на втором курсе мединститута, то мне пришлось подрабатывать гипсовым техником в Котласской городской больнице, там травматологией тогда заведовал Сергей Петрович Баканов, именно тогда он начинал проработку методик протезирования тазобедренных суставов, которую успешно развивает сейчас на базе федерального медицинского центра имени Семашко. Травматологи меня каждое утро таскали с собой на операции - ассистировать, частенько приходилось исполнять обязанности первого ассистента. И вообще практики у студентов того периода было очень много, к тому же большинству, в том числе и мне, приходилось подрабатывать медбратьями и медсестрами. И на интернатуре пришлось перевыполнять план. Не шесть человек вести, а сразу быть за участкового терапевта, заведующего инфекционным отделением, главным специалистом по «скорой помощи», неврологии, наркологии, психиатрии и даже главным акушером-гинекологом района. Это я свою интернатуру в Шипицыно вспомнил. Так все было, причем одновременно. И ничего. Потому что у нас был интерес. Может быть, конечно, это и не совсем по правилам, что слишком много делать приходилось. Но зато, когда мы уже выходили из института, большая часть выпускников были практически подготовлены. А сейчас, при излишней опеке, мало кто из докторов умеет что-то конкретно делать. Дошло до смешного: многие врачи не сумеют сделать элементарной блокады и других, с моей точки зрения, простых вещей. Не говоря уже о том, что на работу наших докторов вредно повлияли фармацевтические компании, которые активно посещали их. И все эти американские схемы, которые часто используются при лечении гипертонии и других заболеваний, они отучают думать. Человека, у которого повысилось давление, сразу подсаживают на таблетки. Хотя давление у него выросло, может быть, из-за того, что он устал, перетрудился, из-за похмелья и так далее. Может быть, просто надо изменить режим дня, отдохнуть, валерьянку или пустырник попить. Его же сразу подсаживают на лекарства, с которых потом не дают слезть. И он их принимает уже постоянно, обогащая изготовителей этих препаратов. А смертность от инсульта, инфаркта применение этих лекарств почему-то не снижает, напротив, она только увеличивается, если смотреть статистические данные.

Кстати, при Советском Союзе при начальной гипертонии были показаны немедикоментозные методы лечения.

Не все решают деньги

А.Б.: - Качество медицинского образования за прошедшие два десятилетия улучшилось, ухудшилось или осталось прежним?

А.Т.: - Судя по тому, что рассказывают, какие специалисты приходят после окончания вузов, оно резко ухудшилось. Наверное,

потому, что мотивация у ряда из них не моральная, а чисто финансовая. В вузы частенько поступают учиться для того, чтобы получить высшее образование, без особого желания стать врачом. Хотя, в основном, на медицинских специальностях особо не заработаешь. Почему и разбегаются хорошие специалисты.

Слишком много стало платного образования. Человек считает: раз я заплатил, то меня должны за уши вытянуть, чтобы я получил образование.

А.Б.: - Насколько сегодня финансовая поддержка медиков эффективна и отвечает задачам развития здравоохранения?

А.Т.: - Подняли зарплату участковым врачам и еще некоторым категориям, а узким специалистам не подняли. И что получилось: люди не могут попасть к неврологу, окулисту... Надо учесть, что большинство хороших специалистов ушли в частную медицину или вообще ее бросили. Потому что невролог в поликлинике получает 6700-6800 рублей - скажите, кто на такие деньги сможет прожить, даже подрабатывая на две-три ставки? Сейчас решили избавиться от проблемы связанной с недостатком врачей в сельской местности. Молодому специалисту обещали платить по миллиону. На самом деле это, с моей точки зрения, неграмотная политика. Она не решит проблемы сельской медицины. Во-первых, специалисты отработают положенный срок и сбегут оттуда. Во-вторых, начинающий специалист, лишенный той практики, которая была у тех, кто обучался в СССР, приезжает на село - и оказывается, что он многого не умеет. Хорошо, если там есть врачи с опытом. Опять же происходит разделение: они же так много не получают. А ведь среди них немало хороших специалистов. Неопытный специалист, даже если он будет получать миллион, не решит проблему. Он же должен быть семейным врачом, то есть знать досконально все специальности. А если он только приехал? Можно было бы сделать то же самое, но положить очень серьезную зарплату не на выпускника, а привлекать опытных специалистов на село вахтовым методом. Он отработает год, получая, скажем, по сто тысяч в месяц, может больше.

Сельская местность получит хорошего специалиста, которого не надо обучать, и врач будет нормально зарабатывать. Семейная медицина, которой занимаются врачи общей практики, ситуацию улучшит. Это нормальный вариант. Совсем не нужно заваливать районные больницы медицинской аппаратурой, на которой никто не умеет работать. Горько усмехаюсь, читая, что 351 ФАП (фельдшерско-акушерский пункт) получил медицинское оборудование. Кто-нибудь ездил по этим ФАПам? А я ездил. Во многих работают пожилые (а то и совсем возрастные) фельдшеры. Честь им хвала, что они еще работают и используют свой богатый опыт, но им не под силу работать с новой аппаратурой. Не надо тратить миллионы на оборудование, потратьте эти миллионы на специалистов, в том числе и на их обучение. Кадры решают все, а не медицинская аппаратура, которая должны быть придатком медика, а не заменять его. Надо просто привлекать специалистов, знающих и умеющих многое, а за это достойно платить.

А сегодня хотят залицензировать все, чтобы хирург получал специализацию на определенные виды хирургической деятельности. Вроде бы идея здравая. Но для того чтобы получить специализацию, надо ехать учиться, платить за это деньги. Но, во-первых, денег может не быть в бюджете района, Во-вторых, если уедет единственный специалист, то кто будет работать?

А.Б.- А чем может быть чревато отсутствие лицензии?

А.Т.: - Случилась, скажем, дорожная авария. Нужно делать трепанацию черепа. Как бы грозно это не звучало, не самая сложная операция, но у хирурга нет сертификата и лицензии на проведение данной операции. Он не имеет права ее делать. А если он вовремя ее не сделает, человек станет на всю жизнь инвалидом или погибнет. Дилемма: ему и нельзя делать, и нельзя не делать. Я слегка утрирую, но примерно к этому близится ситуация. Придумывающие общероссийские медицинские правила, похоже совсем не представляют, что такое сельское здравоохранение, и как живет российская глубинка.

Вкладывать в людей, а не в томографы

А.Б.: - Нам постоянно сообщают о закупке новой медицинской техники, тех же электронных томографов. С другой стороны, оказывается, что кто-то погрел на этом руки - оборудование закупается по явно завышенным ценам, в результате возникают скандалы, возбуждаются уголовные дела...

А.Т.: - Да, очень много средств сегодня направляется на закупку оборудования. Создаются сосудистые центры и т.д. В то время как в нашей области нет нормальных условий для реабилитации. Куда девать больных после инсультов, инфарктов, тяжелых травм? В Архангельске существует всего один реабилитационный центр.

Хорошо тем, кто сами могут подняться на второй-третий этажи, может сам себя обслуживать. А те, у кого более серьезная травма?

Сегодня многие хирурги жалуются: они отлично провели операцию, а толку от этого мало, потому что заниматься реабилитацией некому. В нашей области и в других регионах должны быть мощные реабилитационные центры. Тогда мы сможем оказывать реальную помощь при серьезных заболеваниях. Так что деньги надо вкладывать не в аппаратуру, а в людей. Хотя это кому-то, может быть, не выгодно.

Мы научились диагностировать многие заболевания, но вот с лечением возникают серьезные проблемы.

Управленец «дороже» хирурга

А.Б.: - Мы говорили о стремлении привлечь молодых специалистов в сельскую местность «длинным рублем». А как в целом сегодня обстоят дела с оплатой труда врачей?

А.Т.: - Очень многое переводится на платные рельсы. Если бы это имело цель повысить зарплату врачей, чтобы потом улучшить обслуживание пациентов, это имело бы какой-то смысл. А здесь повышение зарплаты вроде бы есть. Но сравните, сколько получает главный специалист какой-нибудь больницы, и работники административного аппарата. В десятки раз больше! Я понимаю, что главный врач больницы занимается управлением, но он не должен получать значительно больше, чем ведущий хирург.

Еще одна неправильная система: не должно быть стимулирования того, что врачу, работающему в поликлинике, невыгодно принимать пациентов, и он подрабатывает в платном центре. И того же пациента, которого не принял в поликлинике, он принимает там!

Для того чтобы этого не было, должна быть нормальная, адекватная оплата на основном рабочем месте. Одновременно нельзя стимулировать хирургов, чтобы они получали деньги только за операции. Им же тогда невыгодно лечить больного консервативно, а за операцию они получат деньги. То есть хирурга подсознательно толкают к тому, чтобы он делал лишние операции. Это, примерно, то же, что стимулировать полицию к выявлению правонарушений: одно дело, когда их действительно находят, другое, когда их начинают придумывать для отчетности.

Систему здравоохранения постоянно перекраивают, меняют правила, заставляют специалистов писать кучу бумажек, а от этого легче не становится. И больше денег получают те, кто эти бумажки пишет, потому что тем, кто занимается лечением, писать некогда.

И я вот уже года четыре, если не больше, говорю о создании центра дистанционной медицины. Поясню. Когда-то пытались развивать телемедицину, но это оказалось затратным делом. Но сейчас, когда даже глухие уголки области подключены к интернету или могут быть подключены, легко организовать связь по скайпу с центром в Архангельске, где специалисты подскажут, как медикам из районов, так и больным, что делать при заболевании, помогут поставить диагноз, назначат предварительное лечение. Многим больным невозможно добраться до больницы, во многих районах нет узких специалистов. Поэтому столь простой и дешевый способ приблизил бы медицину к людям. Говорят, почти все для этого есть. Но данная помощь пациентам в районах не производится. Почему?

Надеюсь, мне удастся продавить этот вопрос, и медицина действительно будет добираться до глухих уголков области.