Весна души

В одном из писем к своему любимому старшему брату Михаилу юный Фёдор Достоевский пишет: «Человек есть тайна,... я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком».

На протяжении всей своей жизни писатель остаётся верным избранной теме и достигает небывалых вершин в изображении природы человека, состояния его сердца как поля битвы, где «дьявол с Богом борется». В этой борьбе человек, обладающий свободной волей, избирает путь служения - добру или злу. Эта битва, эта невидимая брань и есть та тайна, которой посвятил свой гений великий русский писатель и мыслитель Фёдор Михайлович Достоевский

Вне православия, вне христианского мировоззрения творчество этого писателя не может быть оценено по своему достоинству и не может быть постигнуто. Полнота сознательного религиозного понимания присутствует во всех произведениях Достоевского, и с особой силой она проявилась в его первом великом романе «Преступление и наказание».

Герой романа, бывший студент Родион Раскольников, ведущий нищенское существование, буквально задавленный крайней бедностью, вынашивает в своем сознании опасную теорию, согласно которой оправдывается преступление «по совести», во благо человечества («Единственное зло и сто добрых дел» или «Одна смерть и сто жизней взамен»).

Ради такой «справедливости» можно преступить некую «черту», то есть закон, заповедь Божию, и доступно это лишь людям необыкновенным, наполеонам, усилиями которых движется история. «Отрицание закона Божия и его святости приводит человека к искажению истины. Вместо добра и красоты в его душе на первый план выступает «преступление» и «беззаконие», - пишет схиархимандрит Иоанн Маслов в своей книге «Святитель Тихон Задонский и его учение о спасении»«.

«Наполеоновская теория» Раскольникова родилась в его помрачённом гордыней сознании, вошла во «святая святых» юноши; он внутренне подготовил себя к преступлению, ибо совершил его сначала в сердце своём. Отсюда замкнутость, мрачное уединение в своей каморке, нежелание общаться и стремление к полному одиночеству. Святые отцы предупреждают в своих творениях о великой опасности проникновения греховного в сердце человеческое: «Человек, допустивший духовную скверну в свою душу, уже неспособен отличать добро от зла.... Такая душа бывает подобна слепцу - падает и не знает, куда ей идти. Грех не только ослепляет, удаляет человека от Бога, но и делает его сторонником диавола» [4, 308]. Позже сам герой признаётся Соне: «Я ведь и сам знаю, что меня черт тащил».

Тонкий психолог, Достоевский виртуозно изображает историю одного преступления. Так после того «безобразного» сна героя об истязаемой лошади, раскрывающего нам чуткого, глубоко ранимого, впечатлительного человека, Раскольников реально сознаёт, что он не выдержит, «не вытерпит». Но дьявольские «приражения» в силе, ибо опираются на всякое тёмное пятно в душе человека. Отсюда и внешние, якобы случайные, обстоятельства: внезапный крюк через Сенную, подслушанный разговор об отсутствии Лизаветы в нужный час. А если еще вспомнить историю с топором, внезапно «блеснувшим»    в каморке дворника в его отсутствие, и пустую комнату, в которой спрятался убийца после выхода из квартиры, и его «благополучное» возвращение домой без свидетелей - всё это красноречиво подтверждает мысль Раскольникова: «Не рассудок, так бес».

Вот только не рассчитал он самое главное: туда перешагнуть (то есть убить человека) можно, а обратно (то есть жить по- прежнему) - уже не под силу. И это естественное следствие преступления, ибо «греховная скверна является главнейшим источником человеческих несчастий и страданий»[4, 309].

После убийства Раскольников страдает жестоко, неутешно, неистово, он сам осознаёт себя в другом измерении, для него наступило «странное время: точно туман упал вдруг перед ним и заключил его в безвыходное и тяжёлое уединение». В другом месте романа состояние героя выражено более определённо: «Ему показалось, что он как будто ножницами отрезал себя сам от всех и всего...» [1,112].

Иное мироощущение определяет и его странное поведение, которое удивляет всех близких Родиона: при встрече с горячо любимыми матерью и сестрой после трехлетней разлуки он падает в обморок, не может общаться со своим другом Разумихиным и знакомыми. Он удаляется от всех по той причине, что они-то все прежние, они здесь, в этой жизни, а он в ином состоянии, далеко, «за тысячу верст», и между ними - непреодолимая пропасть. И в этом - источник страданий юноши. «Неразрешенные вопросы стоят перед убийцей, неподозреваемые и неожиданные чувства мучают его сердце», - пишет о герое своего романа Ф.М.Достоевский в письме к Каткову.

«Психологические глубины отображения этих страданий и есть то стремление обнаружить и показать человека в человеке, которое Достоевский назвал важной целью своего реализма. Ибо когда человек преступает некую черту запрета, он насилует собственную природу, нарушает онтологически заложенные в его натуру законы человеческого бытия. Человек (в человеке) не может страдать при этом», - пишет М.М.Дунаев в главе «Федор Михайлович Достоевский» IV тома своих трудов «Православие и русская литература» [3,357].

Гениальный русский писатель каждой строчкой, каждым словом своего романа выражает свою центральную мысль: убийство - это не только преступление, это и само наказание. Убийство старухи обернулось самоубийством Раскольникова, ибо грех, по учению святителя Тихона Задонского, поражает и умерщвляет человека.

«Я не старушонку убил - я себя убил», - признается герой Соне.

Соне Мармеладовой принадлежит «исключительно важное значение в развитии романа и судьбы Раскольникова» [2,26]: их сближает то, что они «вместе прокляты», потому что, по словам Родиона, она тоже «смогла преступить», «на себя руки наложила», «сгубила жизнь... свою», «умертвила и предала себя».

Именно сюда, на квартиру портного Капернаумова, устремляется герой, который «родных бросил» и «там всё разорвал», именно здесь, у Сони, взял он в руки Новый Завет и попросил причитать евангельское повествование о воскресении Лазаря, о котором впервые упоминает следователь Порфирий Петрович во время первого свидания с Раскольниковым.

«Чтение Соней Евангелия - один из тех эпизодов, соприкосновение с которыми даёт мощнейший очищающий разряд душе человека»[3,345], жаждущей выхода из своего адского состояния; Соня, зная эти строчки наизусть, испытывая «чувство великого торжества» и «радости», ждёт, что и «он - ослеплённый и неверующий, - он... тоже уверует».

Так в произведение входит тема Воскресения, «ибо герой романа и есть этот четверодневный смердящий Лазарь («Это ты, брат, хорошо сделал, что очнулся, - говорит ему Разумихин. - Четвёртый день едва ешь и пьешь»), жаждущий воскресения...» [3,345]).

В душе героя, среди греховного груза страданий и мук, живёт и надежда, о которой он при прощании с матерью и сестрой проговаривается: «Может быть, всё воскреснет». Но этой спасительной мысли трудно удержаться в измученном сознании героя, ещё такого гордого, ещё так надеющегося на себя, на свои человеческие силы. Как трудно ему, находящемуся во власти своих теоретических выводов, осознать свой грех: «Он не может сам ничего. Чтобы смочь, нужно отречься от своей гордыни, одолеть её, смиренно признать своё бессилие... Лазарь не может воскреснуть сам, но «человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Мф 19,26)» [3,3650].

Исторический факт воскресения Лазаря Четверодневного и уже смердящего, засвидетельствованный в ЕВАНГЕЛИЕ ОТ МАТФЕЯ есть величайшее чудо, совершенное Спасителем в Его земной жизни, утверждающее всемогущество Божие, Его любовь к человеку, побеждающую «естества чин». Само евангельское слово как «дар Божий», по выражению святителя Тихона Задонского, подаёт сердцу человека «дивную некую и божественную силу» [575] Святитель часто в своих трудах сравнивает Священное Писание со светильником, пищей, врачевством для души, «духовным семенем», падающим на почву души человеческой.

Да, герой сам себе часто противоречит, но он же ощущает эту возможность воскресения: «rRак вел его прежде к преступлению бес, так теперь ведет промысл Божий, слово Божие - к воскресению»[3,358]. В сознание Раскольникова «брошено зерно, которое даст в своё время ростки будущего обновления... Недаром евангельский рассказ завершается словами: «Тогда многие... из видевших, что сотворил Иисус, уверовали в него»[3,345].

Воскресение возможно только через веру, через обращение к Воскресшему. И именно Соня с её простой и глубокой верой в Бога приходит на помощь страждущему сердцу, и любовь её, «как любовь Марфы и Марии», призывает Божественную благодать к «смердящей» душе Раскольникова силу Божию, которой и будет совершаться спасение этого человека».

Юноша, всей своей душой устремляясь к Соне, не способен понять её. Более того, её вера в том положении, в котором она оказалась, представляется ему почти безумием, а сама она «сумасшедшей» или «юродивой».

«Она, лишенная всякой радости в жизни, принесённая в жертву, посланная на крест своими близкими, бережет единственное и самое ценное, спасительное сокровище своё - дар Божественного происхождения: способность любить и сострадать людям, смиряться и верить. Эта внутренняя жизнь находится в совершенно иной плоскости бытия, отвергнутая надеявшимся на собственные силы Раскольниковым и потому ставшая недоступным его пониманию», - пишет в своей книге «Стилевые особенности художественного мира романа «Преступление и наказание» как средство отражения мировоззрения Ф.М.Достоевского» А.В.Бородина.

Пройдёт еще немало времени, когда герой освободится с помощью Божией от проказы гордыни и ему откроется истина, но начало было положено: союз двух сердец был скреплён самим Господом в момент чтения святого Слова Его: «Огарок уже давно погасал в кривом подсвечнике, тускло освещая в этой нищенской комнате убийцу и блудницу, странно сошедшихся за чтением вечной книги»[1,321].

Они были нужны друг другу, просто необходимы. Соня, от всего сердца благодарная молодому человеку за ту милостыню, которая согрела сердца близким покойного Мармеладова, за его участие в её судьбе, испытывала глубокую симпатию к Раскольникову, «под влиянием которой и раскрыл он ей всю свою душу и с мыслью своею, и с преступлением. Тут и определились их необычайные взаимные отношения»[9,78].

Теперь, когда девушка была посвящена в его тайну, «она поняла его страшное внутреннее состояние, пожалела его всем существом своим и сейчас же беззаветно обрекла себя нести с ним ужасное его бремя всегда и везде» [327]Это был их крестный путь на Голгофу: «Вместе ведь страдать пойдём, вместе и крест понесём».

Только благодаря Соне, «пронзенной» его грехом, её слезам, её состраданию и жалости, «давно уже не знакомое ему чувство волной хлынуло в его душу и разом размягчило её. Он не сопротивлялся ему: две слезы выкатились из его глаз и повисли на ресницах»[1,404].

Соня, понимая, что спасение грешного человека только в покаянии, призывает его признаться в своем преступлении перед всеми, на «перекрестке», так как, чтобы жить, ему необходимо сейчас «страдание принять и искупить себя им».

Но «в душе Родиона Раскольникова нет раскаяния, а есть только смятение, страх, борьба»[8,55], внешняя досада, что он «такая же точно вошь, как и все». «Как он сам сопротивляется своему спасению, как старается удержаться на уровне рассудочных доводов, не дающих ему возможности истинно осознать свой грех. Раскольникова держит всё та же гордыня: она обманом заставляет его мнить, будто все беды его именно от обнаружbвшей себя невозможности уподобиться Наполеону: «... если бы мне удалось, то меня бы увенчали, а теперь в капкан». Он не знает, что его мука - оттого что он человек, а человек не может не страдать в пространстве за той чертой...», - пишет М.М.Дунаев, определяя роман Достоевского как «проповедь против убийства человека в человеке»[4,360].

Сам герой хочет интуитивно освободиться от этих невыносимых мук, жить так он больше не в силах, чувствуя, как разъедают его душу злость, желчь, раздражение; и это принципиально важно, это свидетельствует о том, что образ Божий в нем не померк до конца. Мудрость Сони постоянно приходит ему на помощь, подсказывает необходимые шаги на этом нелегком пути к Истине, её чуткое любящее сердце всегда способно оценить состояние его души.

Сравнивая этих двух героев романа и указывая на всю правду образа Раскольникова, С.И. Фудель пишет: «Все величие в романе отдано ей. Она полюбила, но, собственно, кого? Красивого человека или в нем образ Христов? Ведь ради любви к этому образу она не задумывалась послать своего жениха на каторгу, то есть может быть, на вечную с собой разлуку» [6,257].

Родион, пытаясь выполнить её просьбы, идёт на «перекрёсток», становится на колени, целует землю с «наслаждением и счастьем», спасаясь от «безысходной тоски и тревоги... последних часов», и здесь происходит чудо: «... он так и рванулся в возможность этого цельного, нового, полного ощущения. Каким-то припадком оно к нему вдруг подступило: загорелось в душе одною искрою и вдруг, как огонь, охватило его»[1,516].

Вот он, отблеск будущего воскресения. Слово «воскресение» (корень - скр, отсюда «искра») полный православный богословский энциклопедический словарь толкует как «нечто возгоревшееся, заблиставшее; русское слово лучше других передаёт силу, яркость, блеск жизни, победившей смерть; обычно воскресение понимается как возстание из мертвых, оживотворение» [10,557].

Конечно, до победы над смертью еще далеко: после официального признания Раскольникова пройдёт судебный процесс, будут назначены 8 лет каторги. Об этом повествует эпилог романа. Достоевский, описывая жизнь героя в заключении, указывает на то, что к новой жизни своей он отнёсся «очень прямо и просто», но был всё так же «угрюм, несловоохотлив», его гордость всё ещё «сильно была уязвлена». Он стыдился именно того, что он, Раскольников, «погиб так слепо, безнадежно, глухо и глупо, и должен смириться и покориться пред бессмыслицей какого-то приговора» [1,532].

«Он как будто вмёрз в свой грех, в свою гордыню, в своё четверодневное бытие - и не может отмерзнуть», - так характеризует состояние героя М.М.Дунаев, но в то же самое время, как пишет Достоевский, - «он мечтал о том, чтобы судьба послала ему раскаяние, разбивающее сердце, отгоняющее сон...»

Путь страданий Раскольникова есть путь его к Богу; он труден, кажется невозможным, но человек все же делает по нему свои мучительные шаги, не осознавая их значения.

«Известно, - пишет святитель Тихон Задонский, - что хотящему и начинающему Бога искать, сатана, враг наш, всяким образом тщится препятствие учинить: то помысел злой, то уныние и леность наносит,... то к прелести суетного мира склоняет»[4,312]. Невероятно трудно освободиться человеку от вражеского влияния, «бесовское смердящее присутствие в нём ещё так сильно, что даже страшные каторжники ощущают это интуитивно и полны ненависти к нему - не к нему, а к бесовскому наваждению в нём...» [3,362].

Долго сопротивляется Раскольников делу своего спасения, в некоторые минуты он почти ненавидит Соню, призвавшую его на этот путь, Соню, которую полюбили арестанты за её кротость и доброту, стремление к истине. Но она не торопит любимого человека, не отчаивается, а просто ждет: «любовь долготерпит».

Размышляя о судьбе главного героя, протоиерей В.В.Зеньковский пишет: «Свобода вобрала в себя «семя смерти», в глубине души, замутнённой грехом, завелся смрад и грех, - но сила добра продолжает жить в человеке. Лишь через страдание и часто через преступление освобождается человек от соблазнов зла и вновь возвращается к Богу» [7,472].

И лишь любовь «как отсвет Божиего света» способна растопить «замёрзшее» сердце уставшего, измученного человека. Всё происходит мгновенно, вдруг. Богу всё возможно: «Как это случилось, он и сам не знал, но вдруг что-то как бы подхватило его и как бы бросило к её ногам... В глазах её засветилось бесконечное счастье; она поняла, и для неё уже не было сомнений, что он любит, бесконечно любит её, и что настала же наконец эта минута»1,538]

Многие исследователи романа, рассматривая проблему обращения и воскресения Раскольникова, задавались вопросом: так ли это или автор вынужден был «набросить целомудренный покров на бесстрашную правду о новом человеке?» [2,23].

Существует ли настоящий конец и разрешение проблемы или, по словам Д.Мережковского, всё, что следует далее (то есть эпилог), «до такой степени искусственно и неискусно представлено, прилеплено, что само собой отпадает, как маска с живого лица» [2,23].

Но в таких работах, как «Разочарование и крушение Родиона Раскольникова» В.Я. Кирпотина и «Достоевский и Евангелие» Р.Плетнёва, а также в трудах о Достоевском Вячеслава Иванова очень последовательно проходит суждение о том, что жизнь человеческая в произведениях писателя развивается по тройственному христианскому закону: творение - грехопадение - Воскресение. «Не все части этой триады одинаково количественно и качественно присутствуют в произведениях Достоевского... Он значительно больше сосредотачивается на теме, связанной с грехопадением, и лишь намечает тему Воскресения, но она безусловно присутствует в этом романе, и без неё некоторые важные его элементы были бы неоправданны», - считает протоиерей Дмитрий Григорьев, рассматривая особенности композиции романа в её связи с идейно-художественным своеобразием. Вывод исследователя интересен: «... тема возрождения Раскольникова обосновывается и формально-структурным, и диалектически-идейным развитием романа, даже принимая во внимание краткость, а, может быть, и некоторую скомканность конца эпилога» [2,25].

«Вот эта краткость, быстрота или «некоторая скомканность конца эпилога», это «вдруг» у Достоевского в его мировидении идёт от Писания - несомненно: ибо много важнейшего происходило в Священной Истории вдруг, как всякое истинное чудо Божие, как проявление воли Божией. Ведь и Лазарь воскресает именно вдруг, по одному лишь кроткому велению Христа.

Лазарь воскрес. «...Он воскрес, и он знал это, чувствовал вполне всем существом своим...» [4,363].

Вместе с Раскольниковым «для новой жизни» воскресает и Соня, которая всегда ясно осознавала свой грех, своё недостоинство и тоже нуждалась в очищении, в подвиге крестного покаянного пути: «Они хотели было говорить, но не могли. Слёзы стояли в их глазах. Они оба были бледны и худы; но в этих больных и бледных лицах уже сияла заря обновлённого будущего, полного воскресения в новую жизнь. Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого»[1,538].

Это Воскресение для обоих означало возвращение в состояние до преступления невидимой черты Божией правды, начало постепенного обновления человека, его перерождения, перехода из одного мира в другой... «Но тут уже начинается новая история...».

Светлана Александровна Щелкунова, учитель русского языка и литературы школы N22 (г.Сергиев Посад)

Литература

1.Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. Якутск.- 1978.

2.Протоиерей Дмитрий Григорьев. Достоевский и церковь. У истоков религиозных убеждений писателя. Москва.- 2002.

3.М.М.Дунаев. Православие и русская литература. Т.III. Москва.-1997.

4.Схиархимандрит Иоанн (Маслов). Святитель Тихон Задонский и его учение о спасении. Москва.-1995.

5.С.И.Фудель. Явление Христа в современности. Достоевский и православие. -1997.

6.     Протоиерей В.В.Зеньковский. История русской философии.

7.А.В.Бородина. Стилевые особенности художественного мира романа «Преступление и наказание» как средство отражения мировоззрения Ф.М.Достоевского. М.-2004.

8.Русские духовные писатели. Архимандрит Феодор (А.М,Бухарев). О духовных потребностях жизни. М.-1991.

9.Полный православный богословский энциклопедический словарь. Т.1 репринтное издание. -1992.