Духовная жизнь есть реальная любовь. И нужно воздерживаться во всем, в чем бы то ни было - в движениях ума, в движениях своих чувств, в проявлениях запросов своей плоти, чтобы подарить любовь, высвободить эту энергию, которая нам присуща по нашей природе.
Архиепископ Тульский и Белевский Алексий
- Ирина, на Ваш взгляд, нужно ли, важно ли человеку быть счастливым? Вы бы могли сформулировать определение счастья для православного человека?
- Счастье - это когда человек возвращается в Отчий Дом, имеет там часть свою. Счастье - это со-частие, быть частью Божественного замысла. Сейчас есть такое ощущение, что человеку посылается очень много: когда умножается грех, тогда преизобилует благодать Божия. Другое дело, что мы сами не готовы в должной мере принять посылаемые Божьи дары. Вся проблема в том, что современный человек больше склонен воспринимать негативный императив христианства: не делай того, не делай другого... Конечно, эти запреты законно существуют, вытекают из Декалога. Но вспомним, что впереди них идет заповедь Христова: возлюби Бога и ближнего своего. В этом, по божественному слову Спасителя нашего, Закон и пророки. Пришедший ради спасения человека на землю Христос дает нам нечто несравненно большее, чем негативный императив. Его заповеди - это заповеди блаженства, исполняя их, человек обретает полноту бытия, он становится по-настоящему счастлив. Христос говорит, что это блаженство близко. Только осталось сделать шаг навстречу, и ты его обретешь.
Вероятно, многие проблемы возникают от нашей всеобщей неукорененности в вере, - все наши уныние и печаль не по Бозе, - от неофитства. То есть нередко человек, приходя в Церковь, видит что-то совсем иное, нежели есть на самом деле. Его огрубелое сердце не в состоянии почувствовать, что главное в Церкви - это любовь Христова. Он только видит: это нельзя, то нельзя... И получается, что там, в миру, будто бы есть какая-то радость, хоть она и насквозь фальшивая зачастую. А здесь - взамен её - никакой радости. И это считается нормальным: так и будем жить без радости, не нужна она нам! Так же скорбно будем «восходить на небо», поститься, а во время поста мы будем гонять своих ближних, рявкать на всех, будем изводить друг друга и превозноситься тем, что мы - великие постники, а другие вообще не постятся - и люди ли это вообще или какие-то скоты бессловесные? И, к огромному сожалению, мы сами, глубоко верующие, способствуем тому, что у светских людей складывается образ церковного человека недобрый, несимпатичный какой-то. Этот образ порой даже может вызвать отталкивание у тех, кто ещё не пришел к Богу, не вошел в Церковь. Потому что, главное - в этом образе воцерковленого человека отсутствует радость, которую Господь нам заповедовал: радуйтесь! Все мы читали акафисты, где неоднократно встречается: Радуйся, радуйся... Сколько раз в акафисте повторяется это слово? Просто потрясает до глубины души! Потому что акафист - песнь радости, поэзия, которая родилась из чувства близости к Богу, из чувства блаженства... Это энергия радости! Словно бы тот, кто писал акафист, не мог насытиться сей небесной радостью: один раз взывание к Богу, к Божией Матери, или какому-либо святому - радуйся, второй, третий раз, четвертый... Да это потому, что его сердце переполняла радость. А мы сейчас лишь повторяем форму, но духа такого не имеем. Этой энергии не имеем. И нам абсолютно не весело. Почему? Потому что, прежде всего, в нас отсутствует любовь, именно она дает подлинную радость человеку... Бог есть Любовь. Мы можем сотни раз это повторять и, тем не менее, быть абсолютно не убедительными. Ведь убедить способно только присутствие в нас этой радости и Божьей любви. Если люди видят такие качества в верующем человеке, то это убеждает их безо всяких слов.
- А каково православное определение «энергии»: у многих превратное понимание этого слова?
- В конечном итоге всё, что мы делаем, - это энергия. То благое, что мы можем делать, это энергия; то, что не можем, - отсутствие энергии.
Благодать Божия - это нетварная (несотворенная) Божественная энергия, по слову свт. Григория Паламы. А синергия - это содействие, сотворчество, соработничество с Богом. Ты не можешь быть соработником Божиим, если не будешь просвещен благодатью Божией, светом Христовым. Сама Божественная Сущность непознаваема для человека. Энергия происходит от Сущности, она не сотворена, это сущностная энергия. Сущность остается непознаваемой, но через сущностную энергию человек становится причастным Сущности. При этом воздействие Божественной энергии на человека понимается Православием в плане синергии, т.е. совместного богочеловеческого действия, со-действия.
Источник всего благого - нисхождение в мир нетварной Божественной энергии, с которой человек соединяясь, может познавать Бога. А познавая Бога, человек обретает радость, мир, любовь, счастье.
-Вспоминается изречение великого сербского старца отца Фаддея (Штрабуловича), молитва есть черпание энергии из Источника жизни....
- Конечно. Всё сотворено словом Божиим, и всё, как мы сегодня знаем, - энергия... Человек и всё, что он делает - это энергия. Слово человеческое - это энергия.
В Слове Божием, в творческом Глаголе уже содержался весь мир. Вообще слово, творчество и энергия это триединство, одно целое. Но не будем забывать, что и человеческое слово обладает огромной силой, оно сотворено синергией с Богом. Из Священного Писания мы знаем: Адам, предстоя пред Господом, нарекал всему живому имя его, чтобы отныне было так. Представляете: Адам - пред Богом, лицом к Лицу, вот удивительное, чудесное состояние сотворчества человека с его Творцом. Вот то, что должно бы быть у нас, если б не было грехопадения первых людей. Адам познавал все сущее и нарекал в соответствии с этим знанием. То есть в имени уже содержалась вся полнота знания. Об этом говорит преп. Серафим Саровский: все человечество не имеет той глубины познания, которое имел Адам.
- Как сказал старец Иосиф Ватопедский, очень помогает тому, кто пребывает в состоянии постоянного и истинного покаяния, глубокое размышление о нашем предназначении. Кем мы были от начала нашего творения, когда лукавство и ему подобные страсти еще не пленили душу, куда мы ниспали и куда должны благодатью Христовой стремиться...
- Да. Каждый человек - икона Божия. Как это понимать? О каждом человеке у Господа есть замысел, который воплотился в Божественной прориси будущей иконы, которую мы должны наполнить жизнью и любовью своей. Нельзя говорить: куда нам до этого, - а если «куда», то зачем мы тогда ходим в церковь? Если нам «никогда», и «никуда», и «ничего», то наше хождение в храм просто бесполезно... Особенно неверующие люди должны увидеть в нас какие-то черты святости. Возможно, кто-то ахнет: ужас, какая крамола, но на самом деле это так и должно быть. Печально, если в том, что мы каемся, помогаем друг другу, в том, что мы любим, они не увидят вообще никакой святости... В этих добродетелях есть принадлежность Богу, а святое это то, что принадлежит Богу, то, что освящено. Святость и свет - по сути, одно и то же понятие. Святые освящены изнутри нетварной Божественной энергией. Если мы никак не сопрягаемся с этой энергией, то мы несчастливы, не имеем части с Богом. Потому что Господь дает всё, как Солнце. Бог есть Солнце Правды. И Он светит на всех: «Просвящая и освящая всякого человека, грядущего в мир». Но мы упорно не хотим этого видеть, замуровываемся в свои термитники и не хотим сего принимать: отойди от меня Господи, не мучь меня, - как сказано в Евангелии. Сейчас много размышляют о конце мира: слишком уж много признаков того, что он приблизился к нам больше, чем когда бы то ни было. И тем не менее святые говорят: то, что произойдет в Судный день, - это тоже благодать, которая будет дана в равной степени как грешникам, так и праведникам. Одна и та же благодать, сила, энергия, которая для одних будет блаженством, а для других - мучением. Вот и счастье-то отсюда. Почему мучения? Почему уныние? Уныние - самый тяжкий грех, хуже невозможно представить, учили святые отцы. Потому что это отвержение всего. Тебе Господь всё дает, говорит: «Утешься, чадо мое сладкое, утешься» - «Не хочу утешаться! Буду таким букой... Буду всех изводить и прочее... И при этом вдобавок буду думать, что я христианин »
Что есть любовь? Об этом хорошо говорил апостол Павел: любовь никогда не проходит, любовь всё терпит, не превозносится, не ищет своего... Если мы видим такого человека, то сразу понимаем, что он имеет любовь. И он может такой любовью совершенно спокойно, без всякого ущерба поделиться. Потому что, сколько ты отдаешь, столько и еще гораздо больше получаешь, - тебе дает Господь. Это абсолютно неисчерпаемо.
- А на иконах что означают нимбы?..
- Это пребывание в благодати Божией. А круг - символ безначальности, бесконечности, вечности. Пребывание с Богом.
- Преп. Антоний Великий говорил, что если человек - в благодати, то вокруг него - будто огонь, а бесы, они как солома, они не могут подойти, чтобы не сгореть.
- «Яко тает воск от лица огня...» - сказано.
- Пребывание в Божественной защите получается, если человек в благодати?
- Конечно, в защите нетварной Божественной энергии - благодати Божией, благодати Духа Святаго. Благодать Духа Святаго и нетварная Божественная энергия - всё суть одно и то же.
- А эту нетварную энергию человек может почувствовать?
- То есть благодать? Сначала зададимся вопросом, чего вообще человек ищет в Церкви, состояний ли, эмоций или он ищет все-таки Бога. Не надо переводить веру только на чувственный уровень: дай-ка я приду в храм и буду чувствовать энергию и т.д. Это может далеко завести, совсем не туда... Человек понимает, что пришла благодать по тому, что в его жизни, в сердце происходят благие перемены. Он чувствует полноту жизни, легкость, он исполняется надежды, радости, и в то же время он начинает чувствовать свой грех. И в этом опять проявляется антиномичность православного миропонимания: с одной стороны - радость о Духе Святом, ибо ты в Церкви Божией находишься и о Духе радуешься. А с другой стороны, ты скорбишь о том, что оскорбляешь Бога своими грехами, что не можешь превозмочь в себе какие-то страсти, потому что до конца жизни они терзают человека. Как говорится, не верь себе пока в гроб не ляжешь. До последнего вздоха на стороже стоит темная сила и пытается во тьму увлечь человека, порой очень успешно. И даже подвижник может все потерять, упасть в холодные волны житейского моря, то есть в душе появятся опустошение, холодность, уныние. В наше время люди депрессивные оттого, что не имеют сопряженности с Божественной энергией...
Вот так: с одной стороны - радость, с другой - чувство собственного несовершенства и ощущение своего греха. Если это потеряно, значит, верующий в прелести (самообольщении). Известно, что прелесть иногда тоже может давать эйфорию.
- Мы - орудия Божии. Однако можно ли так рассуждать мирянину о соработничестве, как это делал один святой. Он конкретно говорил, к примеру: вот эти мои руки принадлежат Богу, поэтому я должен ими угождать Богу, всё делать во славу Его...
- Эта мысль высказана у апостола Павла: «и уже не я живу, но живет во мне Христос». Но всё-таки здесь надо с осторожностью детализировать, ведь этим можно и увлечься .Православному сознанию присуща антиномичность: с одной стороны осознаешь, что ты - грешный человек, а с другой - ты уже живешь в Церкви, а Церковь - свята. Ты принадлежишь к Телу Христову, ты имеешь как бы одну группу крови, если говорить образно, вообще со всеми верующими. И это радость, счастье, полнота, которая тебе дает всё.
- Ирина, хотелось бы узнать Ваше мнение по поводу высказывания одного священника о том, что многие воцерковленные люди по тридцать лет ходят в церковь, а остаются по своему духовному уровню новоначальными.
- Так быть не должно. Получается, что мы просто зря пол в храме протаптываем. Если мы ни на миллиметр не продвигаемся ни на исповеди, ни в смысле своего покаяния, ни в смысле перемены своей жизни, это обличает нас и свидетельствует о том что наша жизнь безблагодатна, увы... И что сеем, то и жнем. Мы ходим много лет в Церковь, но никого не можем увлечь своим примером, у нас вырастают невоцерковленные дети, страшно пьющие, презирающие нас ... Вера должна быть живая, действенная. И, конечно, должна приносить плоды.
- В современной церковной жизни существует проблема никотиновой зависимости среди верующих, даже некоторые священники не могут бросить курить. А ведь люди ходят иногда по 15-20 лет в храм, почему они не могут победить свою страсть табакокурения?
- По разным причинам. Эта страсть может пустить настолько глубокие корни, что порой выдернуть их бывает совсем непросто... Казалось бы, курение - такой грубый грех, почему бы от него не избавиться по-быстрому?.. Например, известный церковный писатель Сергей Нилус рассказывает о себе, как он, живя при старце, в Оптиной, был в полном отчаянии, потому что не мог бросить курить. Курил помногу, по нескольку пачек в день. Приходил к батюшке и говорил: ну, что мне делать, я не могу никак бросить курить. Неоднократно он пытался избавиться от этой вредной привычки, но все безрезультатно... Из-за этого унывал настолько, что даже приходили мысли о самоубийстве. Казалось бы, человек, который любил Церковь, много для нее старался делать... Да, скорбел по этому поводу, но вот оставить этого злопагубного занятия не мог. И если ему удавалось немного удержаться, то потом он еще страшнее, больше курил. И вот однажды заболела его возлюбленная супруга, и стало ей совсем плохо. И он когда увидел, что она умирает, то просто бросился перед иконой, взмолился: Господи, помоги, исцели! И так взывая к Господу, дал обет выкорчевать грех курения. После долгой слезной молитвы, он подошел к постели и увидел, что жена покрылась испариной, кризис миновал. Естественно, на следующий день она была еще очень слаба, он по делам бегал туда-сюда, и вдруг поймал себя на мысли, что полдня прошло, а ни разу не захотелось покурить. И больше в жизни он никогда не брал папиросы в рот...
Поэтому - как посмотреть. Если курение просто распущенность, без желания побороться, наверное, это очень плохо. А если страсть курения, как в случае с Сергеем Нилусом, то - какое мы право имеем судить вообще кого бы то ни было, кроме себя?..
- Должна ли быть методика духовного совершенствования у мирянина?
- Слово «методика» мне не очень нравится, потому что оно предполагает, что мы сейчас разграничим, расчертим. Первый пункт - такой-то, страсть такая-то, такая-то... Так сказать, белые начинают и выигрывают... Конечно, мы должны иметь представление о борьбе со страстями, об учении святых отцов Церкви. Мы должны все это понимать, знать, как православные христиане. Но, к сожалению, современному неукоренненному в вере человеку свойственно многое путать. На мой взгляд, тут методика простая: у верующего должен быть духовник, с которым он близок, как дитя со своей матерью. И ты всё ему честно, как на духу, рассказываешь, он тебя знает уже много лет, знает, что ты собой представляешь, что для тебя полезно, а что вредно. Ты находишь себе духовника, ибо видишь в нем образ того, кем хочешь когда-то стать. Таким - и мирным, и благим, и добрым, и радостным, и жертвенным. Если ты такого духовника себе найдешь, то со временем будешь становиться на него похожим. Вот в этом вся методика, необходим пастырь добрый, который как матушка твоя родная, будет давать только то, что добро есть. И ты будешь потихоньку изживать из себя страсти, потихоньку умиряться и восходить по лествице совершенства. Если у тебя нет духовника, то никакая твоя личная методика, никакое разграфление бумажек, дневников ничего не дадут. К сожалению, часто бывает так, что человек начинает читать духовные произведения: «Невидимая брань», авву Дорофея, «Лествицу» и т.д. и превратно всё понимает. Почему? Потому что если духовные законы знать только теоретически, а потом автоматически, не имея никакого духовного опыта и научения, брать и перекладывать их на свою жизнь, то неизбежно получается безобразие, жестокое и злое, чаще всего по отношению к ближним.
- Ирина, дайте, пожалуйста, практический совет, как мирянину победить в себе раздражительность?
- Посоветовать как мирянин мирянину? Во-первых, исповедовать надо сей грех постоянно. Это одно из таких, к сожалению, очень присущих современному человеку несовершенств, греховных проявлений. А во-вторых, мы все должны понимать, что гневаться и раздражаться элементарно некрасиво и недостойно. Недостойно человека как образа и подобия Божия.
- Кстати, отец Иов (Гумеров) прекрасно о достоинстве написал: «Чувство собственного достоинства человека возникает на основе сознания своего высокого звания и назначения. Чувство это искажается или теряется ложным мировоззрением и греховной жизнью... Восприятие своего христианского достоинства уверовавшему человеку не приходит сразу, а лишь по мере полноты веры и духовного преуспеяния. Используя мысль одного древнего философа, можно провести такое сравнение. Если бы кого-либо усыновил царь, то на какую бы степень поднялось его чувство собственного достоинства и положения. Однако всех нас усыновил Небесный Царь! А много ли среди нас тех, для кого это стало источником всепобеждающей радости. Посему, братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание; так поступая, никогда не преткнетесь (2Пет.1:10)».
- Человек с чувством достоинства, не с чувством гордыни, подчеркиваю, - но достоинства, многих скверных поступков не совершит просто потому, что это недостойно.
- В Православии не принято говорить о том, что человек должен быть уверенным. Но верующий же должен быть таковым?
- Конечно, обязательно. Отсутствие уверенности подобно тому, как если бы человек пускался в путь на корабле, не имея никакого оснащения... Не понимая, куда мы двигаемся, будем вилять рулем туда-сюда и, в конце концов, с нами случится беда. «Кто рулит и весла бросит, того нелегкая заносит...» Напротив, у нас должно быть правильное направление: Церковь, в которой мы пребываем, - это и есть основа нашей уверенности. Не самоуверенности, а уверенности.
- А что такое богомыслие, в Вашем понимании?
- Это пребывание в Боге человека. Такое сочетание человека с Богом, когда у него идет бессловесная молитва, скорее всего, бессловесная. Когда человек молится, сказано, нисходит на него благодать Божия. Как говорил преп. Серафим Саровкий, когда придет благодать - остановитесь, не молитесь больше. Останьтесь в этом состоянии, перестаньте творить словесную молитву, пребывайте во внутренней тишине... вот это и есть богомыслие. Когда человек объят этим божественным Огнём.
- Скорее всего, в богомыслии много граней. Для нас, мирян, святитель Феофан Затворник говорил, что православным, помимо молитвы, необходимо заниматься еще и богомыслием, т.е. размышлением о божественном.
- Ну мы же не сядем и не станем что-то придумывать, фантазировать. Это изучение, думаю, нашей православной веры. Цель та, о которой говорил преподобный Серафим :чтобы прийти к состоянию, когда ум твой как бы плавает в Евангелии. Это дает человеку возможность видеть и понимать все с точки зрения Евангелия. Что-то с тобой случается, а у тебя уже всё твое существо возопило: этого не надо делать - грех! Вот что мы должны стяжать, это состояние, когда Евангелие - не та книга, в которую мы редко заглядываем, а та реальность, существующая в нас, в нашей системе видения мира. Это и есть богомыслие.
- А что такое созерцание?
- Созерцание - это молитва. Созерцательный путь - путь подвижников, духовное созерцание - молитвенность.
- В святоотеческой литературе много говорится о созерцании, а что это такое - толком и не понятно.
- Созерцание - это постоянное видение Бога, постоянное держание в уме Бога.
- Без-образное.
- Да. Созерцание очами веры.
- Известный владыка сказал, что человек должен стремиться усовершенствовать окружающий мир, как Адам возделывал Эдемский сад. Это уже к творчеству относится, да?
- К сожалению, сейчас говорить об усовершенствовании очень сложно при той ситуации, которая есть в мире сем. Можно вести речь лишь о замедлении падения в бездну... Потому что в духовном смысле мир совершеннее в 21 веке не стал. Совершенство - это своего рода прогресс. Все лучше, лучше и лучше. Но если посмотрим на образцы хотя бы искусства: Владимира, Византии или Московского княжества в период его расцвета 15-16 век - на иконопись, на архитектуру, то мы отчетливо увидим, что никакого прогресса нет. А искусство - это сублимация жизни, всего того, что люди творят, делают и мыслят (в искусстве это ярко выражается). И нам сейчас хотя бы вешки оставить для наших детей, чтобы они увидели, куда двигаться. Нам бы сохранить христианское начало и способность видеть красоту, оставленную нашими предками. Ведь раньше человек от полноты сердца творил эту красоту. Это говорит о том, что в нем сей образ жил очень сильно, древний мастер видел горний мир и творил по его образу дольний мир. А ныне мы намного бесталаннее в этом отношении, все уже вторично. На мой взгляд, нужно вести речь не о совершенствовании мира, а чтобы хотя бы совсем не свалиться в яму бездуховности.
Говоря опять-таки о нетварной Божественной энергии, о Слове, которым выразилась эта энергия, и так как Адам творил первый из людей, то и этот первый язык как бы остался. И ученые сегодня приходят к выводу: все языки имеют один праязык, вообще все. Например, проанализируем даже русский язык, потому что как мы знаем, это флективный язык. Как мы говорим: есть корень, приставка, суффикс, окончание и т.д. и содержится значение в корне. И если проанализировать все слова, которые возникают в русском языке, то увидим - много иноязычных слов, европейских, много из тюркского, заимствования. Это нормальный процесс в языке, так всегда было. И это при том, что люди в древни времена были сильны верой своей. Сейчас опасность в том, что люди утратили эту силу, энергию духа. Тем не менее, слов, изначальных корней очень мало. Если обратиться к доевропейскому периоду, то можно обнаружить, что корней там около двухсот, всех слов. Все остальные рождаются от них. То есть эти двести корней - абсолютная плотность энергетическая, в которой содержится вообще всё, вся творческая энергия.
Словом можно убить и словом можно поднять человека. Оно имеет абсолютную силу. В определенные моменты жизни мы познаём силу слова. Мы познаем ее на литургии, на исповеди, мы познаем ее, читая Евангелие, другие душеполезные книги. Хотя это уже отраженное слово, а не то самое, божественное, слово, в котором естественно эта нетварная божественная энергия содержится. И нужно быть очень осторожным с этим словом, то есть очень внимательным. В том самом праязыке также содержались все основные понятия о добре и зле, а их не так много, даже совсем не много. В конечном итоге, наша задача, пользуясь всем этим многообразием и богатством слова, для себя решить, рассудить: что есть благо, а что есть зло. И вот всё это как раз к первозначениям и приходит - что есть добро и что есть зло. Всё многообразие, вся сложность мира, всё огромное богатство слов - они все соотносятся с этими первоначальными понятиями. И наша задача - именно в том, чтобы соотнести, то есть стяжать дар рассуждения. Потому что Евангелие - это возвращение нам на другом этапе праязыка уже тогда, когда Господь Сам нам его дал, принес в притчах Своих, в Слове Своем. Небольшая книга, и мы ее читаем, читаем... и так будет до окончания века. Потому что евангельское слово - с абсолютной энергоинформационной плотностью. Там всё сказано о добре и о зле.
