Итак, будьте милосерды, как Отец ваш небесный милосерд
Евангелие от Луки, 6, 36.
Тема помощи России балканским славянам - одна из самых разработанных и богатых публикациями тем в славяноведческой науке. Однако и в ней встречаются малоисследованные вопросы. К таковым, без сомнения, относится вопрос о помощи Церковных, общественных и государственных организаций нашей страны сербам Косова и Метохии в XIX и предшествующих столетиях. При этом необходимость всестороннего рассмотрения этого вопроса совершенно очевидна - в свете происходящих в Крае печальных и тревожных событий.
Мы должны определиться не только с отношением к этим событиям, но и с отношением к собственной исторической памяти, в которой запечатлелась многовековая, основанная на Евангелии традиция помощи инокам Високих Дечан, Печской Патриархии и всем православным сербам - жителям Старой Сербии. Для того, чтобы напомнить об этой традиции, я приведу в этой статье три примера русской благотворительности на Косово и Метохии в период 1858-1878 годов: попытку сбора средств на нужды школы при Печской Патриархии, посылку колоколов в Дечанскую Лавру и постройку церкви в Белом Поле. Надеюсь, что в будущем мне удастся дополнить этот перечень новыми фактами. Быть может, что-нибудь добавят и мои читатели.Придётся коснуться здесь и болезненного вопроса о неудаче Сербии и России в освобождении Старой Сербии в 1878 году.
Но начать своё повествование я бы хотел с важного замечания о характере русско-сербских отношений. Очень давно, в XIII- XIV веках, Сербия была сильнее разорённого ордынским нашествием Русского Государства. Поэтому она могла творить дела милосердия по отношению к русским храмам и монастырям.
Знакомство русских людей со святынями Косова и Метохии началось во времена Неманичевской Сербии. Царь Стефан Душан Сильный в 1355 году даровал русским инокам монастыря Святого Пантелеимона (на Афоне) метох Пресвятой Богородицы Браинской (Браинасе) у Подуева (1). В 1381 году Святой Князь Лазарь Хребельянович пожертвовал русскому Пантелеймоновскому монастырю церковь Спаса и несколько сел с необходимыми привилегиями в районе Хвосно, давшем название древнейшей Хвостанской епархии (2). До Руси доходило влияние сербского монашеского возрождения, связанного с монастырями Хиландар, Грачаница и Високи Дечани: сербские и греческие иноки основывали обители на Русском Севере (Крыпецкий, Муромский монастыри).
Известный в нашей церковной истории Григорий Цамблак (сербская транскрипция фамилии - Семивлахович), родственник Святителя Московского Киприана, был игуменом Дечанской Лавры в эпоху, предшествовавшую Косовской битве. Как пишет Ксения Григорьевна Мяло, первое письменное сообщение о битве было сделано через 12 дней после неё одним русским монахом, находившимся неподалёку от Константинополя (3). Имя этого монаха - Игнатий Смольнянин (Смольянин), спутник кандидата в русские митрополиты Пимена на пути в Царьград (4). Пребывание русских на Космете в древние времена запечатлелось в названии местности "Руско" в центральной части нынешнего края. Милош Милоевич в своей книге приводит легенду о том, что одна сербская аристократическая фамилия (по-видимому, вскоре после Косовской битвы) переселилась на Русь, откуда продолжала оказывать помощь своим соотечественникам на Косово и Метохии. Если легенда соответствует истине, то это, пожалуй, один из первых примеров русско-сербской благотворительности в Крае (5). Россия оказывала помощь Печской Патриархии в 1557 - 1766 годах.
Как пишет сербский церковный историк Слиепчевич, связи между Россией и Печской Патриархией усилились при Печском Патриархе Паисие (Яньевце, годы правления 1614-1647 ) (6).Известно, что был издан особый Царский указ о помощи Печской Патриархии.
Патриарх-Мученик Св. Гавриил (Раич, годы правления 1648-1655, убит турками в 1659 г.) посещал Москву.
Даже после упразднения Печской Патриархии Россия продолжала посылать в край книги и церковную уварь.
Во второй половине XIX столетия, после прихода на пост министра иностранных дел Российской Империи князя А. М. Горчакова и создания Московского Славянского Комитета, связи между Косметом и Россией значительно оживились.
В 1856 году Александр Фёдорович Гильфердинг был назначен русским консулом в Боснии. На следующий год после назначения он отправился в экспедицию по Боснии и Старой Сербии (так тогда называлась территория Косова, Метохии и некоторых районов Македонии). Он посетил Високи Дечани и монастырь Печская Патриархия. С этой экспедицией связан один весьма примечательный документ, сохранившийся в бумагах первого председателя Московского Славянского Комитета Алексея Николаевича Бахметева.
Это "Записка об открытии девичьего училища в городе Разграде (Болгария) и сборе средств на него с припиской предложения княгини Васильчиковой по этому вопросу".
По косвенным данным (о которых я скажу ниже), документ датируется периодом не позднее 21 июля 1858 года.
Он имеет сложную структуру:
1. Приписка Бахметева синими чернилами: "записка передана для ознакомления А.В.Рачинскому".
2. Текст, чёрные орешковые чернила:
"В Шумле год тому назад устроено девичье училище, для чего выписали из Карловца сербку, которая при содействии местного учителя воспитывает девиц и, говорят, училище в весьма хорошем положении. Жители Разграда желали последовать их примеру, но не могли собрать достаточных к тому средств".
3.Карандашная приписка:
"Княгиня Васильчикова предполагает заняться сбором предпочтительно на основание женского училища в Разграде (Болгария) и поддержание женского же училища в Ипеке... оно недавно основано вдовою священника (Катариной Йованович-Симич - А.П.) и находится, равно как и мужское, при церкви бывшей Патриаршей Сербской. Если кто- (лист 1 оборот) нибудь в Москве захочет заняться то же этими училищами для девочек, то просим собранные суммы, большие или малые, пересылать на имя княгини Васильчиковой" (7).
Возрождение народного образования в славянских землях Турции, происходившее в 1830-е годы, затронуло и Старую Сербию. В 1836 году в Призрене была открыта общинная начальная школа, до 1875 года были открыты школы в Неродимле и Грачанице. В 1855 году Катарина Йованович-Симич открыла женскую школу в городе Печ (по-турецки Ипек). Широкие круги российской интеллигенции были ознакомлены с деятельностью этой учительницы в 1859 году, когда Александр Фёдорович Гильфердинг рассказал о ней на страницах 13 тома записок Русского Географического Общества: "В Печи женская школа основалась два года тому назад, и в ней теперь обучаются уже до 40 девушек. Одна бедная вдова сельского священника, Катерина Симич посвятила себя этому делу. Она обратила свой домик в школу и безплатно обучает девушек чтению церковных книг, письму и рукодельям; всё вознаграждение, какого она требует от печского общества, есть дневное пропитание" (8). По мнению боснийских историков, школа Катарины Симич была в то время единственной женской школой в балканских вилайетах Османской Империи (9), хотя А.Ю.Тимофеев упоминает о существовании женской школы на Балканах в 1836 году (10).
Княгиня Татьяна Васильевна Васильчикова (1793-1875) - вторая жена Светлейшего Князя Иллариона Васильевича Васильчикова, фрейлина и кавалерственная дама Ордена Святой Екатерины, известная благотворительница. Например, в 1863 году она пожертвовала 12 тысяч рублей на строительство Никольского храма на братском кладбище Севастополя.
Её компаньонкой в благотворительных делах была графиня Наталья Дмитриевна Протасова-Бахметева (1803-1880), свойственница Алексея Николаевича Бахметева. Возможно, именно через неё председатель Славянского Комитета узнал о нуждах Печской школы, хотя княгиня Васильчикова могла и сама сообщить ему, поскольку семейство Васильчиковых было близко к славянофилам и его представители упоминаются в переписке Бахметева и Александра Рачинского. Самой Васильчиковой о Катарине Симич мог сообщить в частном письме Гильфердинг.
Записку о Печской школе и училище в Разграде читал Александр Рачинский, о чём мы узнаём из его письма Бахметеву от 21 июля 1858 года (11).
В 1859 году Васильчикова и Протасова опубликовали отчёт о расходовании средств, собранных в пользу христиан Османской Империи, в том числе и жителей Старой Сербии (12).
К сожалению, грубая сила в конечном итоге взяла верх над филантропией. В 1863 году из Печи начался массовый исход сербского населения. Турецкие солдаты разорили школьные здания, и к 1877 году, по замечанию Милоша Милоевича, при Печской Патриархии не было ни одной школы (13). В целом, как считает Првослав Радич, с 1875 до 1879 годов число сербских школ в косовском и битольском вилайетах упало со 153 до 69 (14).
Другим адресатом русской помощи был монастырь Високи Дечани. 15 февраля 1859 года игумен монастыря Серафим (Ристич, + 1867) направил Императору Александру Второму слёзное письмо с просьбой о материальной помощи и защите (15).
Личность игумена Серафима заслуживает отдельного исследования. Сербский историк литературы Милован Богавац считает его основоположником новой сербской литературы Косово и Метохии, поскольку начало этой литературы он датирует 1850 годом - годом выхода в свет книг отца Серафима "Акафист и параклис" и "Молебное пение" (16). В 1857 году архимандрит Серафим выпустил книгу "Дечанский сборник", а в 1864 году - своё самое знаменитое творение - "Плач Старой Сербии", а также книгу "Дечанские памятники". Из-за книги "Плач Старой Сербии" он был приговорён к смерти великим визирем, но спасён благодаря вмешательству русского консула.
Пришли в Дечани и пожертвования из России. В 1862 году в Архангельске на деньги богомольцев были отлиты 4 колокола для Дечанской Лавры общим весом 40 пудов. Генерал-адмирал Великий Князь Константин Николаевич приказал отправить колокола к месту назначения на фрегате "Дмитрий Донской". Несмотря на препятствия, чинимые австрийскими властями Бока ди Каттаро, колокола удалось передать секретарю Скутарийского консульства (17). Милош Милоевич в своей книге, изданной в 1871 году, упоминает о русских колоколах в Дечанах (18). Надо отметить, что турки вообще чрезвычайно болезненно относились к православному колокольному звону. Дипломатические представители России на переговорах в 1829 году граф Рибопьер добился от турок разрешения сербам иметь колокола и колокольный звон в Белграде, "что туркам было особенно ненавистно и до тех пор строго запрещалось (19).
Появление русских колоколов в Дечанах для сербов было не только напоминанием о братской России, но и знамением будущего освобождения Косова и Метохии от турецкого ига.
Не позднее 1871 года преемник о. Серафима игумен Кирилл получил от Святейшего Синода разрешение на сбор милостыни в России и побывал в Москве (20).
В 1868 году в селе Бело Поле по указанию Императрицы Марии Александровны была восстановлена разрушенная албанцами церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы (21). "Мария Александровна была человеком глубоко, истинно верующим... Она очень любила Москву. Ходила в старинные храмы, изучала их подробно - постигала душой. Приближённых поражали её глубокие познания в истории России и Православной Церкви" (22). Она постоянно оказывала внимание и содействие Славянскому Комитету.Когда в 1876 году Сербия и Черногория объявили войну Турции, освобождение Косова и Метохии мыслилось как одна из целей боевых действий. Князь Николай Петрович Негош в обращении к черногорцам от 3 июля 1876 года призывал "отомстить за Косово" (23). Яничия Попович писал о том, что в январе 1878 года сербы заняли не только северную часть края, но и прорвались до самой Грачаницы: "освободивши Гнилане, одна чета под командованием Милана Сандича, спустилась на Косово. Через Словинье и Донью Гуштерицу она пришла в Грачаницу в январе 1878 года... Когда сербские войска были в Грачанице, каждый день у нас воспринимался как Рождество или Пасха... Но, к сожалению, всё это было очень короткий срок!... Меньше месяца!...Поскольку 19 февраля этого года чета ушла в Гнилане, а другая больше не пришла" (24).
Причиной этого было категорическое указание автора Сан-Стефанского перемирия графа Н.П.Игнатьева.
Почему же Россия, до этого всегда поддерживавшая сербство на Косово и Метохии, не смогла тогда довести дело освобождения Старой Сербии до конца?
Вопрос о Старой Сербии рассматривался на встрече Императоров Александра Второго, Франца Иосифа, князя А.М.Горчакова и графа Дьюлы Андраши в Рейхштадте 26 июня (8 июля) 1876 года. Российские представители предлагали передать Княжеству часть Старой Сербии, но австрийские на это не соглашались (25). По Сан-Стефанскому договору "Сербия должна была получить в Старой Сербии некоторое территориальное прибавление от Копаоника до Ибара, Лабскую долину в Косово с местечком Подуево, правый берег реки Ситницы с Вучитрном вплоть до Митровицы"(26), то есть меньше земли, чем сербы отвоевали к моменту заключения перемирия. Однако эта часть договора была опротестована графом Андраши (27).
24 января 1878 года великий Святитель, Митрополит Сербский Михаил писал председателю Московского Славянского Комитета Ивану Сергеевичу Аксакову: "Мы все совокупно от мала до велика просим Вас и всех друзей наших не оставить нас в мели или как сербы говорят на ледину. Подумайте - каково будет народу, который уже с нами в Нише, Пироте, Вране, Куманове, Куршумлии и ещё некоторых местах? Нам нужна Старая Сербия, как насущный хлеб, без неё мы жить не можем более, нам душно. Австро-Венгрия просто задушит нас, связала нас по рукам и ногам... Покорнейше прошу Вас не обидеть нас, ибо этого мы не заслужили своею кровию, своими жертвами, своею любовию к вам"(28)...
...По Берлинскому трактату Сербия не получила ни одного кусочка косовометохийской земли. Австрия торжествовала...
А.Ю.Тимофеев справедливо пишет: "С 1878 по 1912 годы ситуация в Старой Сербии стала кардинально меняться в худшую сторону, крайне неблагоприятную для православного сербского населения" (29). Парадоксальным образом возможности России по оказании помощи сербскому населению в этот период оказались значительно уменьшены как из-за жёсткой позиции турок и албанцев, так и из-за противодействия Австрии, считавшей этот регион зоной своего геополитического влияния. К тому же, возникли сербские национальные организации, проводившие под предлогом защиты зарубежных соотечественников интересы враждебно настроенной по отношению к России партии "напредняков".
Тем не менее, российская дипломатия в лице своих выдающихся представителей - консулов И.С.Ястребова и Г.С.Щербины продолжала осуществлять традиционную для России политику защиты косметских сербов. Что же до графа Николая Павловича Игнатьева, бывшего в 1888-1908 годах председателем Санкт-Петербургского Славянского Благотворительного общества, то Провидение предоставило ему некоторый шанс - хотя бы отчасти исправить дорого стоившую сербам ошибку. В его архиве сохранилось "Обращение председателя Славяно-Сербского Комитета о необходимости помощи сербам Косова и Метохии" от 22 мая 1893 года (30).
В 1912 году русские добровольцы участвовали в войне, по итогам которой многострадальные сербские жители Косова и Метохии наконец получили свободу. Наши соотечественники освобождали Косовскую Митровицу, где за 9 лет до этого пролилась кровь российского консула Щербины. А Сербии в ту войну оказывал дипломатическое содействие (ограждая её от австрийских пушек) наш Святой Государь Николай. Потому-то Святого Царя-Мученика, содействовавшего освобождению Косова и Метохии, многие сербы и почитают наравне с Лазарем Хребельяновичем. Верность братьям-сербам - один из Царских заветов.
...Сегодня положение на Косово и Метохии вернулось к нравам мрачного периода 1878-1912 годов. Жизнь серба в крае не стоит ничего, а его имущество заведомо воспринимается как будущая собственность албанцев и "международного сообщества". Сербские святыни переименовываются в албанские, выпускаются сотни томов фальшивых "исследований" на тему "великой истории" "государства Косова".
Сможем ли мы защитить сербское будущее Космета? Сможем ли мы защитить наше общее , как я постарался показать в этой небольшой статье, религиозное и культурное достояние? "Косово - это Сербия!" - скандировали на улицах Белграда зимой прошлого года. Косово - это и Россия, русские колокола и книги, русские иконы, молитвы русской братии в Дечанской Лавре, русская кровь, пролитая на этой земле... К сожалению, обо всём этом пишется и говорится крайне мало. Но незнание истории не освобождает нас от ответственности перед народами, доверившими нам свою судьбу. А историческая истина о нашем братстве есть часть той истины Христовой, которая делает свободными нас (Евангелие от Иоанна, 8. 32) и, надеюсь, приведёт с нашей помощью к духовной и народной свободе наших братьев-сербов.
Примечания :
1. См.: http://kosovo-metohija.com/index.php?option=com_content&task=view&id=38&Itemid
2.См.:http://www.katehizis.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=1498&Itemid=134
3. Мяло К.Г. Россия и последние войны ХХ века (1989 -2000). К истории падения сверхдержавы. М.: Вече. 2002. С. 288.
4. О нём см.: Игнатий Смольнянин/ Русский биографический словарь: В 20 т. Т. 7: Евгений - Ищенко. М.: ТЕРРА - Книжный клуб. 1999. С. 375-376.
5. Милоjевиh Милош С. Путопис дела Праве (Старе) Србиjе. Кнь. 3/ Од М. [ Милоша ] С. Милоjевиhа. Београд: "Никола Пашиh". 1998 ( репринт 1877). С. 103.
6. См.: http://russk.ru/st.php?idar=6803
7. РГАДА. Ф. 1256, оп. 1, Ед. хр. 590.
8. Собрание сочинений А. Гильфердинга. Том третий. Босния, Герцеговина и Старая Сербия. Спб., Издание Д. Е. Кожанчикова. 1873.С. 128. Об этой подвижнице православного просвещения есть статья: Aleksic, K.Al. Katarina Jovanovic-Simic, monahinja i uciteljica - 1819-1883. Hvosno, Istok, str. 18.
9.См.: Stojakovic, Gordana. Staka Skenderova - ili prilog za istoriju autenticnosti // Habitus.Novi Sad.2002.№ 8. S. 177-188
10. Тимофеев А.Ю. Крест, кинжал и книга: Старая Сербия в политике Белграда (1878-1912) / А.Ю.Тимофеев. СПб.: Алетейя. 2007. С. 121.
11. РГАДА. Ф. 1256, оп. 1. Ед. хр. 738, л. 8.
12. См.:Отчет княгини Т. В. Васильчиковой и графини Н. Д. Протасовой о получении и отправлении книг, вещей и денежных сумм на вспомоществование нуждающимся православным на Востоке. Спб.: Тип. Гл. штаба по воен.-учеб. заведениям, 1859. 83 с.; 26 см. Дополнение... (42 с.)
13. Милоjевиh Милош С. Путопис дела Праве (Старе) Србиjе. Св. 2./ Од М. [ Милоша ] С. Милоjевиhа. Београд: "Никола Пашиh". 1998 ( репринт 1872). С. 113.
14. Радиh П. Из историjе српског питаньа у Македониjи/ BALCANICA XXXII - XXXIII.Годишньак Балканолошког института. Београд. 2003. С. 232.
15. Серафим (Ристиh), архим. Дечански споменици. Београд. 1864. С. 77-80.
16. Богавац J. Милован. Историjа српске кньижевности на Косову и Метохиjи 1850-1941. Београд - Лепосавиh : Апостроф, Институт за српску културу. 2004 ( рецензия - Новине Београдског Читалишта. Београд. Фебруар 2006. Бр. 6. С. 60).
17. Васильев Д.Д., Длужневская Г.В., Малевинская М.Е. Православные святыни Балкан: Альбом. СПб.: Невский мир, Лики России, 2004. С. 96-97.
18. Милоjевиh Милош С. Путопис дела Праве (Старе) Србиjе. Кнь. 3/ Од М. [ Милоша ] С. Милоjевиhа. Београд: "Никола Пашиh". 1998 ( репринт 1877). С. 16.
19. Рибопьер А.И. Записки графа Александра Ивановича Рибопьера / Предисловие и примечания А.А.Васильчикова// Русский архив. 1877. Книга 2, выпуск 5. С. 29.
20. Милоjевиh Милош С. Путопис дела Праве (Старе) Србиjе. Кнь. 3/ Од М. [ Милоша ] С. Милоjевиhа. Београд: "Никола Пашиh". 1998 ( репринт 1877). С. 49.
21. Батраева Н. Косово. Сербская Голгофа. Альбом. М., 2006, С. 70.
22. Соболева И.А. Принцессы немецкие - судьбы русские. СПб.: Питер. 2008. С. 338. К сожалению, лишь глава об Императрице Марии Александровне написана с приемлемых для Православия и монархического чувства позиций, что же касается, например, жизнеописания Святой Царицы Александры Феодоровны, то оно лишено даже намёка на благоговение перед Ея мученическим подвигом, да и обычного человеческого уважения тоже.
23. Никола I Петровиh Ньегош. Црногорскоj воjсци при поласку у Херцеговину, 3. VII. 1876// Новине Београдског Читалишта. Београд. Фебруар 2006. Бр 6. С. 27.
24. Меhу необjавленим рукописима Jаниhиjа Н. Поповиhа налази се и значаjна забелешка о српскоj воjсци у Грачаници 1878. години. // Новине Београдског Читалишта. Београд. Фебруар 2006. Бр 6. С. 27.
25. Толмачёв Е. П. Александр II и его время: В. 2 кн. Кн.2. М..: ТЕРРА - Книжный клуб. 1998. С. 65-66.
26. Тимофеев А.Ю. Ук. соч. С. 75.
27. Татищев С.С. Император Александр II. Его жизнь и царствование/ Сергей Татищев. М.: АСТ: АСТ МОСКВА: Транзиткнига. 2006. С. 798.
28. ГАРФ. Ф. 1750, оп. 2, д. 40, лл. 4-5.
29. Тимофеев А.Ю. Ук. соч. С. 8.
30. ГАРФ. Ф. 730, оп. 1., д. 1964.
