Эту вынесенную в заголовок фразу о риске, как цитату известного мыслителя, написал мне в сети бывший русский десантник, ныне доктор наук. Десантник всегда в строю, даже если он стал гражданским «доктором», и ему не к лицу обсуждать действия командования, тем более самого верховного. Поэтому никаких комментариев я не получил, да и не просил, понимая, что их не будет. Считая, что сейчас, как бы ни шло, все патриоты должны поддерживать президента Путина, тем не менее, хочу высказаться на тему риска в политике и, конкретно, на тему ввода наших войск на Украину.
Ввод войск был бы более приемлем в феврале-начале марта, по просьбе Януковича, как действующего Президента и Верховного главнокомандующего ВС Украины. Тогда бы факт его неконституционного смещения вообще не приобрел бы политического веса, а деморализованная армия Украины не ввязалась бы в действия против наших частей. Причем, войска бы следовало вводить только внутренние, или назвать их таковыми, подчеркивая временный характер операции по восстановлению конституционного строя и законности на территории Украины, пусть и пренебрегая буквой закона, регулирующего деятельность МВД.
В течение двух-трех недель все очаги правого сектора можно было бы «погасить» конкретно и беспощадно, с участием подразделений внутренних войск МВД Украины, готовых к этому. Янукович вернулся бы, или не вернулся бы в спокойный Киев, что было бы уже не важно, так как любое лицо, исполняющее его обязанности, избранное Радой не под страхом получить битой по голове, обратившись с просьбой о выводе, получило бы полное удовлетворение уже к концу апреля. Но уходя, мы имели бы нормально проведенные референдумы не только в Крыму, но и по всей Украине.
Сейчас мы имеем армию Украины, почувствовавшую вкус крови и денег за нее, при том, что денег им накануне вообще не платили, а теперь, наверняка, платят. Военные там несут потери, а это всегда людей озлобляет, снимая барьеры здравомыслия.
Мы имеем разбухший правый сектор, который еще два месяца назад был маргинальной группой, а сейчас превращается в нечто вроде Махновской армии, которая, как известно, решила исход гражданской войны, парализовав тылы Деникина в 1919 г.
Мы имеем дезориентированное население Юго-Востока, которое уже понимает, что отойти от Киева при всем желании большинства, теперь можно только ценой большой крови.
И мы имеем факт продолжения противостояния Киеву существенной части русских на Юго-Востоке Украины, которые, собственно, поставлены перед выбором: сдаться и умереть впоследствии от террора правосеков, или не сдаться и умереть сейчас от действий украинской армии.
Причем, не введя войска зимой или в начале весны, с целью избежать жертв населения, мы в ближайшее время, будем иметь огромное число таких жертв.
Но, не введя войска вообще, сдав русских на Украине, мы будем иметь деморализованное население и армию внутри России со всеми вытекающими в виде революции…
А введя свою армию на Украину, мы будем иметь в войсках большое число жертв и соответствующую ненависть между русскими и украинцами.
И во всех этих случаях мы имели, имеем, и будем иметь ненависть к нам мировых СМИ, и бряцание оружием НАТО на рубежах, что никогда не перерастет в горячую фазу мировой войны по причине принципиальной невозможности использования в ней оружия массового поражения.
Ведь не случайно Россией всегда управляли военные, служившие в армии. Все цари имели военное образование и армейскую практику. В СССР все генсеки, не имея военного образования, а зачастую и образования вообще, имели армейское прошлое, некий военный боевой опыт, позволивший даже полуграмотному Хрущеву решить в нашу пользу исход Карибского кризиса, а подполковнику Брежневу, провести множество успешных военных операций, так как даже Афганистан, в период Брежневского бытия, был большим успехом.
Люди спецслужб и бюрократии, взращенные вне армейского военного опыта, как андроповский ставленник М.Горбачев, как Ельцин, так и ныне действующий президент РФ, в отношении вопросов военного реагирования не имеют соответствующих подходов и навыков. Если, Горби, вообще, мог войны только проигрывать и очень похоже на то, что ему это как-то нравилось (про Ельцина в этом смысле и говорить не хочется), то В.Путин, по роду своей разведподготовки и окружения, оставаясь политиком-патриотом, предпочитает комбинационные варианты типа Крыма, яблоком упавшего в руки, или беспроигрышные, как в Грузии в 2008 г., кампании, не содержащие существенных военных рисков.
При таком подходе всякий намек на противостояние или противодействие серьезных внешних сил воспринимается как опасность, блокирующая решительные действия в зоне риска.
Но армейское, военное мышление предполагает другие постулаты, основанные на внезапности, риске, концентрации сил, готовности к жертвам вплоть до смерти ради победы.
День 9 мая, президент РФ, как известно из СМИ, проведет в Севастополе. А украинские ГРАДы, в этот день, по обычаю запада нападать на нас в праздники или выходные, очень возможно, атакуют русских на Юго-Востоке Украины.
Сможет ли В.В.Путин в таком случае сделать по-военному решительный выбор между продолжением «праздника жизни» и армейской операцией?
Ввод войск был бы более приемлем в феврале-начале марта, по просьбе Януковича, как действующего Президента и Верховного главнокомандующего ВС Украины. Тогда бы факт его неконституционного смещения вообще не приобрел бы политического веса, а деморализованная армия Украины не ввязалась бы в действия против наших частей. Причем, войска бы следовало вводить только внутренние, или назвать их таковыми, подчеркивая временный характер операции по восстановлению конституционного строя и законности на территории Украины, пусть и пренебрегая буквой закона, регулирующего деятельность МВД.
В течение двух-трех недель все очаги правого сектора можно было бы «погасить» конкретно и беспощадно, с участием подразделений внутренних войск МВД Украины, готовых к этому. Янукович вернулся бы, или не вернулся бы в спокойный Киев, что было бы уже не важно, так как любое лицо, исполняющее его обязанности, избранное Радой не под страхом получить битой по голове, обратившись с просьбой о выводе, получило бы полное удовлетворение уже к концу апреля. Но уходя, мы имели бы нормально проведенные референдумы не только в Крыму, но и по всей Украине.
Сейчас мы имеем армию Украины, почувствовавшую вкус крови и денег за нее, при том, что денег им накануне вообще не платили, а теперь, наверняка, платят. Военные там несут потери, а это всегда людей озлобляет, снимая барьеры здравомыслия.
Мы имеем разбухший правый сектор, который еще два месяца назад был маргинальной группой, а сейчас превращается в нечто вроде Махновской армии, которая, как известно, решила исход гражданской войны, парализовав тылы Деникина в 1919 г.
Мы имеем дезориентированное население Юго-Востока, которое уже понимает, что отойти от Киева при всем желании большинства, теперь можно только ценой большой крови.
И мы имеем факт продолжения противостояния Киеву существенной части русских на Юго-Востоке Украины, которые, собственно, поставлены перед выбором: сдаться и умереть впоследствии от террора правосеков, или не сдаться и умереть сейчас от действий украинской армии.
Причем, не введя войска зимой или в начале весны, с целью избежать жертв населения, мы в ближайшее время, будем иметь огромное число таких жертв.
Но, не введя войска вообще, сдав русских на Украине, мы будем иметь деморализованное население и армию внутри России со всеми вытекающими в виде революции…
А введя свою армию на Украину, мы будем иметь в войсках большое число жертв и соответствующую ненависть между русскими и украинцами.
И во всех этих случаях мы имели, имеем, и будем иметь ненависть к нам мировых СМИ, и бряцание оружием НАТО на рубежах, что никогда не перерастет в горячую фазу мировой войны по причине принципиальной невозможности использования в ней оружия массового поражения.
Ведь не случайно Россией всегда управляли военные, служившие в армии. Все цари имели военное образование и армейскую практику. В СССР все генсеки, не имея военного образования, а зачастую и образования вообще, имели армейское прошлое, некий военный боевой опыт, позволивший даже полуграмотному Хрущеву решить в нашу пользу исход Карибского кризиса, а подполковнику Брежневу, провести множество успешных военных операций, так как даже Афганистан, в период Брежневского бытия, был большим успехом.
Люди спецслужб и бюрократии, взращенные вне армейского военного опыта, как андроповский ставленник М.Горбачев, как Ельцин, так и ныне действующий президент РФ, в отношении вопросов военного реагирования не имеют соответствующих подходов и навыков. Если, Горби, вообще, мог войны только проигрывать и очень похоже на то, что ему это как-то нравилось (про Ельцина в этом смысле и говорить не хочется), то В.Путин, по роду своей разведподготовки и окружения, оставаясь политиком-патриотом, предпочитает комбинационные варианты типа Крыма, яблоком упавшего в руки, или беспроигрышные, как в Грузии в 2008 г., кампании, не содержащие существенных военных рисков.
При таком подходе всякий намек на противостояние или противодействие серьезных внешних сил воспринимается как опасность, блокирующая решительные действия в зоне риска.
Но армейское, военное мышление предполагает другие постулаты, основанные на внезапности, риске, концентрации сил, готовности к жертвам вплоть до смерти ради победы.
День 9 мая, президент РФ, как известно из СМИ, проведет в Севастополе. А украинские ГРАДы, в этот день, по обычаю запада нападать на нас в праздники или выходные, очень возможно, атакуют русских на Юго-Востоке Украины.
Сможет ли В.В.Путин в таком случае сделать по-военному решительный выбор между продолжением «праздника жизни» и армейской операцией?
4. Не рискуя, мы рискуем в сто раз больше
3. Re: «Не рискуя, мы рискуем в сто раз больше»
2. «Не рискуя, мы рискуем в сто раз больше»
1. Не рискуя, мы рискуем в сто раз больше