Куда уходит государство?

3 января 2017 года было объявлено о завершении сделки покупки 19,5% акций компании Роснефть. Покупателями названы швейцарский трейдер Гленкор и Суверенный Фонд Катара.

Присутствие государства Катар нас совершенно не смущает. Шейхи этой маленькой страны наши давние партнёры и союзники на Ближнем Востоке. Катарский фонд участвует в том числе и для обеспечения внешней картинки, поддерживая стереотип о «богатых арабах» которые только и думают, куда бы «вложиться». Если прочитать больше, чем заголовки новостей, мы узнаем о том, что Фонд оплатил то ли четверть суммы, то ли вообще не затрагивал «личных» средств. В этой неразберихе как раз и заключается одно из назначений суверенных фондов. Обозначение «Суверенный», в данном случае, звучит насмешливо, по крайней мере на русском языке. Суверенные фонды распоряжаются государственными активами. Активом является всё, что можно купить-продать или просто передать-подарить. Например, когда мы слышим, как Фонд Национального Благосостояния или Резервный Фонд передают деньги россиян западным, и не только, финансовым воротилам, покупая акции казначейства США и подобное этому, мы как раз и узнаём о деятельности суверенных фондов.

«Суверенные» структуры созданы по всему миру для осуществления легальной финансовой связи между государственными активами и мировым капиталом. В эти структуры выводится всё, что не попало в бюджет, а затем «инвестируется» в «развитые» страны. В результате мы получаем осовремененную колониальную ренту. Самые крупные фонды, не считая Китай, расположены в странах, где экономика основана на добывающих отраслях. Такие государства всегда находятся под полным внешним управлением, соответственно в таких странах отсутствует рост промышленности или вообще промышленность как таковая. Нам повезло больше. Сто лет назад, ныне забытая цивилизация, не исключено, что с другой планеты, прибыла на 1/6 часть суши и за 70 лет построила самую передовую, единственную в мире полностью автономную промышленность. Но той цивилизации давно уж нет. Пришедшие затем коллаборационисты методично уничтожают былую производственную мощь, ещё лет десять и промышленностью будут заниматься археологи.

Катарский фонд является не самым интересным участником консорциума. Швейцарский трейдер Гленкор, не особо потратившийся на акции, не совсем обычный спекулянт. Фирма ведёт нестандартную деятельность. С одной стороны, компания имеет имидж дерзкого трейдера, способного торговать с кровавыми диктаторами и тоталитарными режимами. Согласно легенде, два финансовых авантюриста, обманув налоговое ведомство собственного государства, бежали в страну нейтральную к фашизму и к капиталу любого происхождения, организовав на новом месте бизнес-сводничество. Мастера художественного торга справлялись там, где нельзя или неудобно зайти с главного входа, там, где чёрный вход охраняем, а окна заколочены. Господа трейдеры падали с неба или точнее вылезали из-под земли. Там, где пахнет не то нефтью, не то серой.

После исламской революции в Иране контроль над углеводородами со стороны нефтяных корпораций был утерян. Менялась вся геополитическая ситуация в регионе. Западные страны не решились повторить переворот 1953 года. Иран становился врагом, которого так долго ждали. К сожалению, у молодого исламского правительства Ирана обнаружилась такая же слабость, как и у российского - доллар превыше всего. Пришло время швейцарских торговцев. Нефть лилась рекой, в обмен на зеленоватую бумагу. То, что большая часть реки текла в иорданскую долину, лидеры Ирана видеть не могли - доллары не просвечиваются. Капиталисты никогда не дают деньги на международном уровне, не преследуя несколько целей. Знаменитые трейдеры зашли в страну не сами по себе. Вместе с торговцами в Иран проникли как минимум две специальные организации с центральными офисами в Лэнгли и на бульваре Шауль Ха-Мелех. Специалисты, которые не торговцы, присматриваются к местной политической элите, ищут слабые места, алчных чиновников, бизнесменов, в общем тех, с кем приятно иметь дело. Не забывают выстроить агентурную сеть с учётом новых реалий. Простая, но эффективная, играющая на человеческой природе операция - хочешь выгнать вражеский элемент - откажись от денег. Всегда найдутся люди, для которых выбор очевиден. С помощью таких людей открывается дверь даже в самые закрытые страны. Безопаснее, чем прыгать затяжным с околоземной орбиты, чартер есть чартер.

Похожие отношения завязались у торговцев с режимом апартеида в ЮАР. Капитализм не мог оставить белый фашизм без реакции. Было объявлено эмбарго и начата торговля, ведь там такие же люди, как и у них - белые и богатые. Компания переправляла в ЮАР чёрное золото с Ближнего Востока. Транснациональные корпорации также торговали через швейцарских посредников. Все притворялись, будто Швейцария начала добывать нефть в Альпах.

Фашистский режим Франко, конечно, не остался в стороне от дел наших швейцарских партнёров. Пользуясь личными связями в ультра-католической среде хунты, а большая часть правительства как раз и состояла из сектантов одного из монашеских орденов (Opus Dei), компания стала одним из главных торговых партнёров франкистской Испании, превосходя по обороту большинство государств. Сделки с Испанией интересны тем, что фирма осуществляла деятельность между ультра-католиками, радикальными исламистами и не менее радикальными иудеями. Работа шла как по маслу. Это характерно для операций, осуществляемых разведывательными службами, использующими как топливо всепоглощающую природу капитала.

В начале девяностых Glencore сиял и сверкал на просторах Российской Федерации, подмяв под себя торговлю алюминием, торговля другими полезными ископаемыми проводилась через офшорные фирмы, исчезающие после закрытия сделок, и на сегодняшний день информация разглашению не подлежит. О масштабах деятельности другой части компании можно судить по косвенным признакам. Зарплаты и пенсии находятся в прямой зависимости от цен на нефть. С 1991 года в России не принято ни одного законопроекта на благо трудового народа. В течение короткого времени развёрнута олигархическая сеть, контролируемая государствами-партнёрами. Чиновники-капиталисты, называемые у нас олигархами, исправно переправляют всё нажитое, точнее наворованное, своим хозяевам. За это они могут кататься на яхтах и жить в особняках, на том и стоят. И ведь это только вершина айсберга, в подавляющем большинстве регионов, совершенно безнаказанно, «работают» такие же отборные кадры. Ситуация вдали от Москвы уже близка к феодализму, капитализм за пределами десятка крупнейших городов даже и не начинался. Согласно отработанной схеме - украл-раскрутился-автомойка, государственные институты и бизнес-структуры как магнит притягивают всё худшее, что есть в обществе и выплёвывают всё, что ещё не находится под магией капитала.    

В последнее время швейцарские лихачи старательно создают образ успешной компании, не выходящей за рамки торговых спекуляций. В действительности, современный Glencore это отлаженный механизм, открывший сотни подставных компаний, в большинстве случаев мы даже не замечаем работу структур фирмы. Компания сотрудничает с международными криминальными синдикатами, осуществляя сделки практически со всей периодической таблицей Менделеева, практически в каждом государстве, тем самым контролируя цены, а с ними вместе и марионеточные правительства.

Выход швейцарских торговцев из тени последних лет не сулит ничего хорошего. Мало того, что продажа части собственности, не буду говорить акций, так как под этим подразумевается некий финансовый инструмент, не должна происходить как таковая. Мало того, что мы не знаем, куда пошли деньги от продажи, если деньги вообще имели место быть. Так ещё и выяснилось, что одна из самых опасных структур в мире никуда и не уходила. Как только дело дошло до продажи государства, так мы и увидели, кто те люди, которые, по словам главы Роснефти, провели такую безукоризненную сделку, что не подкопаешься.