Слово на 88-летии Виктора Николаевича Тростникова

Дорогой Виктор Николаевич!

Прежде всего хочу поздравить Вас, нашего любимого брата во Христе, с достижением «мистического» возраста в 88 лет. Не боясь быть обвиненным в плагиате не могу не повторить и подчеркнуть, что дата в 88 лет имеет очевидно метафизический смысл. Так, в 88 году десятого века, как отметили Вы сами в своем юбилейном интервью, произошло Крещение Руси.

Но цифры 88 напоминают также два знака актуальной бесконечности, вставших по стойке «смирно», из почтения к бесконечным достоинствам юбиляра,‒универсального человека, столь нехарактерного для нашей специализированной эпохи, ‒ физика, одним из учителей которого был легендарный академик Петр Капица, математика, философа и богослова.

Как опять же отметили Вы сами, каждая из названных выше ступеней развития, знаменует восхождение в поиске все более абсолютной истины. Причем процесс восхождения продолжается, как наглядностью показала всем Ваша недавняя беседа с Анатолием Степановым.

Поскольку из песни слова не выкинешь, позволю вновь сказать о том, какую роль Вы сыграли и продолжает играть в моей жизни. Наше виртуальное знакомство, или вернее, мое виртуальное знакомство с Вами состоялось за десять лет до знакомства фактического, когда подбирая в Историчке материалы для одной из первых моих книг, мне попалось на глаза Вступительная статья Виктора Тростникова «Тема, от которой не уйти» к книге некоего Николая Пушкарского «Всероссийский император Николай II». Хороша ли сама эта книга, не знаю до сих пор, тогда видно она меня не заинтересовала, а вот вступительная к ней статья понравилась настолько,‒настолько совпадала с моими ощущениями на эту тему, ‒ что не поленился переписать ее целиком от руки. Что честно скажу, совершенно для меня нетипично.

Статья эта была посвящена 75-летию мученической кончины Государя, и совершенно в непривычном тогда для меня свете освещала причины русской катастрофы 1917 года. Главной причиной ее, как оказалось, стало отсутствие монархистов в «образованном слое» русского общества,‒ кроме, отмечу здесь в скобках, кадрового офицерского корпуса, ‒ а вовсе не происки иностранцев и инородцев. Хотя происки эти, скажем прямо,несомненно имели место.

Образованное русское общество, как и образованные общества иных стран Европы, с видимой охотой стряхивало с себя бремя нравственных норм христианства, и для него невыносимо было видеть во главе страны ярчайшего носителя этих норм. Какая-то совесть у тогдашнего общества все же оставалась. Но высокоталантливая литература Серебряного века, русского воплощения всеевропейской, а может быть и всемирной, БЕЛЛЬ ЭПОК, успешно совесть общества успокаивала.

«Но какой бы искусной ни была успокаивающая литература, ‒говорит в своей работе Виктор Николаевич ‒ общество не могло успокоиться до тех пор, пока Россия оставалась монархией.

Иван Ильин, противопоставляя элементы монархического и республиканского правосознания, приводит такие пары [отличающие самодержавие от республики]:

- пафос доверия к главе государства - пафос гарантии против главы государства;

- пафос верности                                    - пафос избрания угодного в данный момент;

- культ чести                                           - культ независимости;

- заслуги служения                                - культ личного успеха.

Внутренний выбор между двумя этими альтернативами был сделан русским обществом рубежа веков однозначно, и мы хорошо знаем, каким он был.Поэтому монархическая идея стала ему совершенно чуждой.

Тем более что ее олицетворял монарх, собравший в себе лучшие черты рода Романовых - благородство, порядочность, честность, самоотверженность в служении России, постоянное памятование о заветах Святой Руси и глубокую Православную веру.

Жить той жизнью, какой жил тогда верхний слой нации, и иметь перед глазами такого Царя было вещами плохо совместимыми. А поскольку менять жизнь никто не собирался, надо было что-то делать с Царем».

Цитата закрыта.

Что именно делать - относится уже к деталям техническим, хотя и в них не всегда просто разобраться. Но главное в приведенных словах вот это: «надо было что-то делать с Царем».

В принципе, одна эта фраза заменяет тысячи страниц «научных» и околонаучных изысканий об истинных причинах так называемой русской революции, прежде всего Февральской. Большинство изысканий вдобавок написано либо откровенными врагами русского православного самодержавия, либо недоумками, погубившими в Феврале 1917 себя и Россию, и до конца дней своих не желавших в этом признаться, и тем паче - покаяться. То есть, вновь говоря словами Тростникова, просто признать, что - цитата: «Царь был у нас хороший, а мы были мерзавцами, отрекшимися от Него задолго до того, как» Он пленен был своими генералами на станции с характерным названием Дно.

Сказано четко, и с тех пор я старался не пропускать ни статей, ни книг Виктора Николаевича. Прочитав «Россию земную и небесную» я, признаться с радостью, узнал, что мы с ним коллеги по изначальной специализации: он закончил Физтех, я ‒ мехмат.И физико-математическая рамка восприятия окружающей действительности присуща обоим,хотя мне и далеко до его философских обобщений, и тем более до богословских озарений.

Полагаю, что для многих из здесь присутствующих, и еще для много большего числа здесь отсутствующих, Виктор Николаевич сыграл роль сходную с той, которую сотни и тысячи лет назад, сыгралидля своих современников Святые отцы в разъяснении ‒ на соответствующем историческому моменту материале ‒истин христианской веры, и христианского взгляда на универсум.

Для меня‒ это уж точно. Огромную роль сыграла в моем мироощущении и творчестве, не боюсь сказать, ‒ гениальная‒ статья Виктора Николаевича «Научна ли научная картина мира», в «Новом мире» № 12 за 1989 год. Я прочел ее не так давно, лет восемь назад, и с тех пор всегда использую ее основные положения в «методологической части» своих книг. Ее следовало бы в обязательном порядке изучать в школах, это одно могло бы сильно поднять качество нашего «болон'к'ского» образования.

И еще одно удивительное совпадение. В первую декаду текущего столетия мне довелось преподавать математику студентам одного из московских вузов. И вот как-то желая показать роль чистой математики в фантастических успехах технического прогресса последних двух веков, я нарисовал, чисто интуитивно график этого прогресса, от времен строительства пирамид до, скажем Отечественной войны 1812 года, а затем за следующий 150-летний период до первого полета нашего, заметим, человекав Космос. Технический прогресс я представлял на примере средств передвижения.

График получился по форме похожим на график всем известной экспоненты, причем от пирамид до Наполеона, это был график экспоненты от минус бесконечности до нуля, поднятый на условную единицу, а далее, до - условно - 1962 года, ‒он взмывал, как ракета на известном памятнике у ВДНХ, то есть так, как растет экспонента на положительном участке оси абсцисс.

Таким образом, да это, впрочем, и очевидно, от фараонов до императоров 1812 года прогресс в средствах передвижения был невелик: что фараоны, что императоры ездили по сути на телегах большей или меньшей степени комфортабельности, а по морям по-прежнему ходили деревянные парусные суда. Зато в следующие 150 лет «прогресс» скакнул от телеги до ракеты.

Но только хотел я тогда продолжить победительный график прогресса до наших дней, как понял, что что-то тут не то. Если в предыдущие полету Гагарина десятилетия, прогресс скажем в области самолетостроения, был виден невооруженным взглядом каждый год, то после, столь же очевидным образом наблюдается его остановка: скажем стратегический бомбардировщик Ту-95, вполне действующая боевая единица наших дней, первый полет осуществил еще при жизни Сталина. Это все равно, как если бы одновременно с ракетамиКоролева нашу безопасность 1960-х годов обеспечивал «Илья Муромец» Игоря Сикорского. И прогресс технический, если оглянуться вокруг, действительно стоит во всем, что не касается «информационных технологий».

Я тогда на лекции тормознулся, а вечером подумал, что если действительно так заметна остановка или замедление «прогресса», то наверняка есть об этом что-нибудь у Виктора Николаевич Тростникова. И действительно-таки у него есть! В статье«КОНЕЦ НАУКИ ‒ НАЧАЛО ПОЗНАНИЯ» в №1 журнала «Москва» еще 1992 года.

В ней с ясностью и неотвратимостью математической аксиомы показано, что европейская наука XVII-XX веков была в чистом виде порождением христианства, а с тех пор как «образованное» человечество от христианства отвернулась, она - наука и ушла от нас, по-английски, не попрощавшись. И как бы не навсегда. «Информационные» же технологии являются простым, хотя и эффектным техническим обрамлением сделанных ранее фундаментальных открытий, коих нет уже более полувека. Отсюда невидимый миру технический застой, выдаваемый послушными «кому надо» СМИ за неуклонный прогресс.

Подробным обоснованием положений этой статьи можно считать изумительный «сериал» Виктора Николаевича от «Всмотрись и увидишь» до его самой новой книги «Мыслиперед закатом». Но мы люди северные, а закаты в северных широтах длятся долго...

В 2012 году в ноябре месяце, в моей жизни произошло счастливое событие - встреча с Виктором Николаевичем, которая,‒ надеюсь, он позволит мне это сказать,‒ переросла в дружбу. Если до этой встречи я считал себя его учеником виртуальным, тоныне, после многих бесед и совместных обсуждений исторических загадок и мировоззренческих парадигм, имею основание считать уже учеником непосредственным, в духе доброй античной Академии.

О творчестве профессора Тростникова можно говорить долго. Но нельзя не отметить ту роль, которую оно играет в разъяснении «широким народным массам» положений творцов всемирной философии от Парменида через Беркли и Канта до Владимира Соловьева.

Ведь согласитесь, что большинству из нас не по плечу самим разобраться в вершинах философской мысли. Между тем эта мысль на самом деле имеет вполне практическое приложение, объясняя нам онтологические основы мира, в котором мы пребываем временно, и позволяя догадываться о возможных основах мира, в котором будем пребывать вечно.

А потому, дорогой Виктор Николаевич, еще поздравления с Вашим славным 88-летием и радость, что Вы есть, что Вы с нами, что Господь в Вашем лице посетил Россию еще одним могучим Дарованием.